Евгения Ивановна уже достала смартфон, чтобы набрать номер Годины, указанный на сайте, но передумала. Положив телефон на стол экраном вниз, она открыла сайт ювелирного магазина. Достала список украшений, какие предлагали принести жрицы, и ткнула наугад. Выпала брошь с бриллиантом.
Цены на подобные украшения, конечно, кусались. Бриллиантыудовольствие не из дешёвых. Решив потратить часть денег, отложенных на новогодние каникулы, Батенко выбрала симпатичную брошку с небольшим круглым бриллиантом и зарезервировала её в магазине.
Затем ввела в поисковике запрос об Артели Перетворцев и снова ткнула наугад. Некая жрица Октябрина в блоге рассказывала о том, что все жизненные проблемы даются людям за их грехи, соответственно, работать надо не с результатом, а с причиной. То есть каяться в грехах и больше их не повторять, чтобы не притягивать новые неприятности.
Сама жрица предлагала помощь в обретении собственного жизненного пути, подборе правильной диеты, формировании целей и поиске способов их достижения.
И проводила набор на семинары. Всем желающим предлагалось посетить пробное занятие, и узнать, предназначены ли они для «творения». Избранным обещали «продвинутый курс и открытие новых возможностей для поиска жизненных путей и творения судеб».
Правда, на текущий год набор в «ученики Артели» уже закрыли. Батенко искренне надеялась, что Светку на эти сомнительные курсы не занесло.
Перед визитом к Октябрине Евгения Ивановна заехала в магазин и оплатила брошь с бриллиантом, которая в реальности выглядела более маленькой и блёклой, чем на фото в каталоге.
Визит к Октябрине почти ничем не отличался от приёма у Юноны. Примерно та же обстановка с тёмной драпировкой, свечами и иконами, тот же разговор о дочери (только о младшей, старшую жрица в своём шаре так и не рассмотрела) и о муже. На соперницу указывали знаки, этакие вешки на жизненном пути семьи Батенко. И конечно, без ювелирного изделия избавиться от конкурентки никак нельзя. И список подходящих украшений почти не отличался. Узнав, что у Батенко с собой «чисто случайно» оказалась брошь с бриллиантом, Октябрина поначалу воспрянула, но, увидев только что купленную вещицу, сникла.
Забрав брошку и сухо назначив следующий приём на завтра, жрица быстро выпроводила Батенко.
Евгения Ивановна решила пройтись. С неба падали редкие снежинки, немного очищая воздух от выхлопных газов.
Октябрина не просила принести янтарные бусы. Видимо, потому что Светка уже успела их туда отнести. Только вот куда именно? И почему в список Юноны бусы ещё входили? Значит, их не сразу доставили адресату? Кто-то проверял качество украшений? Или их подлинность?
Светофор мигнул, лихач на тёмной иномарке проскочил на красный, заставив пешеходов отпрянуть и послать пару ругательств ему вслед. Подождав пару секунд, Батенко ступила на зебру.
Значит, жрицы Артели зачем-то собирали ювелирные украшения. Причём их интересовали вполне определённые вещисерьги с жемчугом, броши с бриллиантами, браслеты с топазами, янтарные бусы, кулоны с изумрудами. Или они так пытались найти какие-то конкретные вещицы? И кулон, что принесла Доминика, оказался «тем самым»? И именно поэтому Ноябрина решила вместо оригинала вернуть Штановой копию? Только вот что это за «те самые» вещи? И неужели бусы, доставшиеся Батенко от бабушки, тоже входили в список особых вещиц?
Среди прохожих мелькнул знакомый силуэт. Розовое пальтишко лавировало между людьми, заполнившими торговую площадь. Светка. Вот подошла к толпе пешеходов, готовившихся перейти дорогу на перекрёстке, но когда засветился зелёный и людской поток двинулся через дорогу, осталась на месте. Она стояла, опустив голову, и что-то читала по бумажке. Потом отвернулась, подошла к столбу, заклеенному объявлениями, и почти уткнулась в него лбом. Обойдя дочь по дуге, но не слишком приближаясь, Евгения Ивановна смогла рассмотреть, как Светка сожгла бумажку, по которой что-то читала. Пепел зажала в варежке.
Отставая от дочери на несколько метров, Евгения Ивановна подошла к переходу. Пересекая проезжую часть, Светка разжала кулак и высыпала золу прямо на асфальт посреди дороги.
Вдруг Светка ускорила шаг, а потом побежала. Евгения Ивановна едва успела вскочить следом за дочерью в автобус. На улице совсем стемнело, зажглись фонари. Светка сидела на пластиковом кресле и остановившимся взглядом смотрела в окно. Сама Евгения Ивановна устроилась на задней площадке автобуса, так, чтобы дочь её не видела.
Спустя минут двадцать все пассажиры вышли, и, кроме матери и дочери Батенко, в салоне остался лишь кондуктор. Автобус выехал из города и теперь двигался вдоль одного из рабочих посёлков, за окном проплывали тёмные деревянные домики и бараки.
Светка встрепенулась и встала с места. Выйдя из автобуса, она даже не осмотрелась, быстро перешла дорогу и побежала вдоль грунтовки. Батенко еле поспевала за ней, отставая на несколько метров и мысленно радуясь, что дочь в такое время здесь не одна. Через несколько минут вдалеке показались очертания ворот. Миновав деревянную церковку, темневшую у кованого забора, Светка прошла под вывеской «Городское кладбище» и исчезла в темноте.
Батенко прибавила шаг, чтобы догнать дочь, но Светка как будто двигалась со скоростью профессионального бегуна, хотя вроде бы шаги её ничем не отличались от обычных. Подсвечивая телефоном, Светка достала из кармана листок и шла, сверяясь с ним. Время от времени крутила головой и подходила к могилам, как бы что-то рассматривая.
Мать и дочь углублялись в сторону старых захоронений. Гранитные плиты с реалистичными портретами исчезли, а вскоре во тьме растворились и памятники-пирамидки со звёздочками и кресты из металлических прутьев. Ступая по заснеженной тропинке, Светка пробиралась дальше, туда, где от оград ничего не осталось. Только старые земляные холмики говорили о том, что это не просто лес. Кое-где между деревьями мелькали светлые пятна каменных крестов. Поднявшийся ветер трепал голые ветви деревьев, старые стволы поскрипывали, кренясь и угрожая свалиться. Кусты танцевали, размахивая тонкими мокрыми веточками.
Наконец Светка свернула с дороги, пошла между старыми надгробиями. Среди деревьев мелькнули бледные развалины и тут же скрылись за сгибающимися деревьями.
Освещая путь телефоном, Светка бегала от одного захоронения к другому, но Батенко никак не могла её поймать. Стоило матери броситься наперерез дочери, как та меняла направление. Вдруг Светка остановилась, долго присматривалась. Потом опустилась на колени, стянула варежки и стала голыми руками копать землю.
Не выдержав, Евгения Ивановна подбежала к дочери и рывком развернула её к себе. Вскрикнув, Светка повалилась прямо на земляной холм.
Ты что здесь делаешь? Понимая, где они находятся, Евгения Ивановна старалась говорить как можно спокойнее.
Я? Это ты что здесь делаешь? Следила за мной, да?! Светка сорвалась на крик, но скрипящие деревья не дали её голосу разнестись эхом.
Так, поднимайся, пойдём отсюда. Давай. Евгения Ивановна протянула дочери руку, но та её оттолкнула.
Ты всё испортила, понимаешь? Всё! Испортила! Кое-как поднявшись на ноги, Светка с воем залилась слезами. Такой день раз в полгода бывает! Никто не должен знать! А ты тут!
Услышав за спиной шорох, Евгения Ивановна резко развернулась, инстинктивно закрывая собой дочь.
Здрасьте. Из-за дерева вышла та самая рыжая девица, что вытащила Батенко из рухнувшего дома Юноны. За ней следовала ещё одна, потоньше и побледнее. А что вы здесь делаете?
Я мыУ Батенко горло пересохло так, что ни одного слова толком не получалось произнести. А вы?
Здесь наша прабабушка. Рыжая, имя которой напрочь стёрлось, кивнула на могилу. А здесьпрапрабабушка.
Да, мы пришли их навестить. Вторая девица странно улыбнулась, будто только что удачно пошутила.
Обе девушки стояли ровно и буравили Евгению Ивановну тяжёлыми взглядами. У рыжей глаза светились как у кошки, у второй фосфорицировали.
Пятясь, Евгения Ивановна пыталась нащупать Светку, но та продолжала рыдать и отталкивать мать.
Так что вас сюда привело? спросила вторая девушка, наклоняясь, чтобы заглянуть за спину Батенко.
Евгения Ивановна шагнула влево и перекрыла ей обзор.
Оглушительный раскат грома заставил всех замолчать, даже Светка притихла. Небо рассекла ломаная светящаяся линия.
Вот это да, прошептала бледная девушка, глядя вверх. Лицо её светилось восторгом.
Может, спрячемся куда-нибудь? предложила рыжая, осматриваясь. Вон туда можно. Она махнула рукой.
Да, пожалуй, согласилась её подруга.
Нет, мы пойдём. Голос Батенко утонул в очередном раскате грома.
Ну, как хотите. Рыжая и бледная развернулись и совершенно спокойно, как на прогулке, стали удаляться.
Евгения Ивановна вцепилась в Светкин рукав. Полил дождь, холодные капли стекали по лицу. До выхода с кладбища ещё надо добраться, а пока прибудет такси, которое в такую погоду вряд ли вообще поедет по подобному вызову
Мысленно застонав, мать потянула Светку туда, где исчезли силуэты двух девиц. В свете молнии проявились две тени на фоне белой потрескавшейся стены. Кое-как добежав до развалины, Евгения Ивановна затащила дочь под крышу.
Что это за место? спросила Евгения Ивановна, стряхивая воду с пальто.
Старая кладбищенская церковь, сказала бледная девушка, выжимая длинную каштановую косу. Голос звучал на удивление чётко, хотя всё тонуло в шуме дождя и раскатах грома.
Гроза в ноябре, надо же, улыбнулась рыжая.
С днём рождения, вдруг сказала бледная, и обе они расхохотались.
Батенко бочком отошла от смеющихся девиц и встала между ними и Светкой.
Так что привело вас сюда? спросила бледная, отсмеявшись. Хотели землицы позаимствовать? Или скинуть свои проблемы на усопших?
Что? только успела проговорить Батенко.
Не твоё дело! вдруг прокричала Светка.
Бледная только усмехнулась и пожала плечами.
Простите, Евгения Ивановна кашлянула. Я не помню, как вас зовут
Кира, охотно назвалась рыжая. А это моя сестра Аня.
Очень приятно, светски улыбнулась Аня.
Да, хм, взаимно. Я, кажется, не успела вас поблагодарить.
Да, самое время и самое место это сделать. Ой, извините. Кира перестала смеяться после толчка под локоть от сестры.
Некоторое время все молчали, только Светка всхлипывала. Она размазывала слёзы по лицу, не давая матери себя успокоить. Скидывая руку Евгении Ивановны, Светка всё отступала, перемещаясь по заваленному камнями бывшему полу церкви.
Почему? Ну почему так? сквозь рыдания только и смогла разобрать Батенко. Подняв голову, Светка вдруг взвизгнула. Развернулась и снова вскрикнула, как будто что-то увидела.
Что там? Евгения Ивановна притянула её к себе, но Светка вырвалась, попятилась, расширившимися глазами глядя во тьму. Потом ноги подогнулись, она зашаталась и опрокинулась, будто земля под ней дрожала. Евгения Ивановна опустилась рядом на корточки, сёстры подошли ближе. Светка, сидя, отползала, во время очередной вспышки молнии, она даже закрыла рот руками, чтобы не закричать.
В озарившемся резким светом проходе стояла женская фигура, видимая, правда, только сёстрам и Светке. Евгения Ивановна переводила взгляд с сестёр на, как ей казалось, пустое место снаружи, и на дочь.
То и дело вспыхивала молния, стены как будто дрожали, женская фигура в длинном платье стояла прямо под аркой бывших церковных дверей. Из-за её спины на миг показался ещё один силуэт.
Стой! Аня не успела схватить сестру, направившуюся к фигурам.
Кира ступала смело, Аня побежала следом. Силуэты посторонились, и между ними возникла третья фигура. Кира замерла на полпути. Резкий свет озарил блондинку с длинными волосами. Её свадебное платье, казалось, ничуть не намокло под дождём.
Невеста сделала шаг вперёд, но переступить порога церкви не смогла. Попыталась ещё раз, снова безуспешно. В ярости она дважды будто натолкнулась на невидимую преграду. Кира, ускорив шаг, пошла навстречу.
Нет, Аня перехватила сестру поперёк тела. Не ходи.
Пусти! Кира вырывалась.
Раскаты грома оглушали, молния сверкала, озаряя искажённое яростью лицо Доминики.
Силуэты, теперь уже не просто тени, а вполне оформившиеся женские фигуры, подошли ближе. Встав по обеим сторонам Доминики, они подхватили её под руки и потащили прочь от церкви. Доминика брыкалась и, казалось, кричала, но две Кашины волокли её как куклу.
Кира перестала вырываться и только выглядывала на улицу, пытаясь рассмотреть, куда ушли её прапрабабушка и прабабушка. Как только Кашины и Доминика исчезли, гроза пошла на убыль. Гром и молния перестали, ветер стих, дождь уступил место редким снежинкам.
Батенко переводила взгляд со Светки, застывшей с расширенными глазами и открытым ртом, на двух девушек, тоже что-то видевших. Сама Евгения Ивановна так ничего особенного и не рассмотрела.
Ну и погодка, проговорила Аня, выходя из церкви. А что, прогноз именно такую обещал?
Ага, только там ещё торнадо должно было быть. Кира осмотрелась.
Евгения Ивановна вывела дочь на улицу.
Давайте вызовем такси, предложила Аня.
Думаете, кто-то сюда поедет? скептически спросила Евгения Ивановна.
А мы всё-таки попробуем.
Пока все четверо шли через кладбище, Аня дозвонилась до диспетчерской службы. Когда показались ворота, там уже ждала машина.
На удивление спокойный водитель усадил мокрых пассажирок и повернул прочь от въезда на кладбище.
Где это вы так вымокли? спросил таксист.
Под дождём, пожала плечами Кира, устроившаяся на заднем сидении вместе с четой Батенко.
А что, здесь дождь был? Надо же. А в городе только снежок падает да тут же тает.
Когда Батенко выходили из машины, сёстры вежливо попрощались с ними и поехали в торговый центр.
Уверена, что хочешь туда пойти? спросила Аня.
А почему нет? Кира весело рассмеялась. Вечер начинает удаваться.
Ладно, улыбнулась Аня. Я домой.
Возвращалась Кира уже ночью, как обычно, пешком. Похолодало, ветви деревьев и газоны покрылись хрустящим инеем. Только вместо обычной белизны иней отливал сиреневым. Ясное дело, какое-то производство выпустило на город ядовитый газ, застывший на морозе кристаллами. Кира остановилась прямо посреди тротуара. В ночной час навстречу никто не попадался, так что замершая посреди дороги девушка никому не помешала.
Достав свой скетчбук, Кира набросала на листе деревья с сиреневыми ветвями, чадящие трубы и людей в противогазах. Потом смяла листок и, зажав комок в руке, прикрыла глаза. Откуда бы ни пришла эта гадость, туда же она должна и вернуться. По телу пробежала горячая волна. Некоторое время Кира пыталась её поймать, когда это удалось, направила горячий поток в кулак. Ладонь обожгло. Пальцы сами собой разжались, и горящий смятый листок упал на асфальт. Когда бумага дотлела, Кира ногой растоптала пепел.
Вечером звонила Жанна. С той ночи в клубе она не появлялась, оказалось, подруга неудачно поела в кафе и теперь лечилась от отравления. Вместе с ней таблетки глотали ещё почти два десятка любителей пиццы. На странице скетчбука появились контуры накрытого стола, но расставленные на нём деликатесы поедали черви и крысы. Смятый листок отправился в грязь.
Когда Кира пришла домой, тётя Маша уже спала, а Аня что-то печатала на ноутбуке, сидя по-турецки на разложенном кресле-кровати.
Как дела? с хитрой улыбкой спросила сестра, пока Кира переодевалась.
Не спрашивай.
Что, опять не понравилось? Аня откинулась на спинку кресла-кровати и закинула руки за голову.
С чего ты взяла?
В прошлый раз
В прошлый раз он был пьяным, перебила Кира, бросая одежду на стул.
А в этот? улыбка Ани стала шире.
Да, не понравилось, признала Кира, усевшись на кровать. От воспоминания о Гарике мутило. Вот смотри. Подарил. Про день рождения из соцсети узнал.
Аня взяла с ладони сестры серебряную подвеску в виде сердечка.
Ничего, симпатично.
Пошло и банально.
Да ладно тебе, не придирайся. Аня вернула подвеску сестре. Лучше, чем ничего. Послушай, а ты точно на него не воздействовала?
Кира промолчала, глядя на сердечко, посверкивающее на ладони. Ей больше не составляло труда удерживать внимание Гарика на себе, только вот никакого удовольствия это не приносило. Куда больше нравилось расправляться с самодовольными девицами, смотревшими пренебрежительно, как бы сверху вниз. Пару часов назад две куклы посмели начать хихикать, когда увидели, как выглядела Кира, войдя в кафе. Можно подумать, они смотрелись бы лучше после беготни по кладбищу. Но насколько весело было наблюдать за тем, как они синхронно поперхнулись газировкой и заплевали модные шарфики друг дружки.