Ты меня слушаешь? голос Ани прервал поток воспоминаний.
Даже если я его, скажем, привлекаю, что в этом плохого?
Вообще-то, всё. Так нельзя.
Вот все говорят, что нельзя, но никто ни разу не объяснил, почему.
Воздействие на чужую волю добром обычно не заканчивается.
Даже если человек злой, и ты просто восстанавливаешь справедливость?
Гарик же не злой, правильно? Ты хочешь зациклить его на себе, вот и всё. Просто из прихоти.
Дай-ка ноутбук. Кира перебралась на постель Ани и открыла социальную сеть. Вот, смотри.
На странице Доминики Штановой в потоке слезливых комментариев обнаружились фотографии с выноса тела. Лицо её прикрыли фатой, но свадебное платье узнавалось безошибочно, именно в нём Доминика и появилась на пороге разрушенной церкви.
А это кто? Аня указала на отряд молодых людей в форменных футболках.
А это добровольцы.
Она, что, была волонтёром?
Нет, конечно. Просто её родственники щедро жертвовали на нужды этой организации, чтобы она могла номинально там числиться. Для карьеры полезно.
Кира запустила видео, на котором девушка в футболке, надетой поверх пуховика, вдохновенно декламировала что-то посреди толпы. Нахвалив их «товарища, доброго и отзывчивого человека, преданного общему делу», она назвала Доминику Вероникой, и ребята в таких же футболках отпустили в небо несколько десятков белых гелиевых шаров.
В её честь ещё и природу загадили, пробормотала Аня. Это добровольцы-экологи, да?
Всё как надо. Ладно, давай ложиться.
Давай. Спокойной ночи. Аня выключила свет.
Кире снова не спалось. Всё казалось, что из-за стены вот-вот раздастся лающий смех Доминики. Но в полной тишине слышалось только тихое дыхание Ани. Как хорошо, что сестра решила приехать. Когда Кира ни с того, ни сего рванула на кладбище со жгучим желанием увидеть могилу Параскевы, Аня без раздумий увязалась за ней. Пожалуй, в одиночестве Кире не хватило бы смелости добраться до нужного захоронения.
По пустой просторной комнате гулял прохладный ветерок. За спиной стояла Параскева. Кира её не видела, но точно знала, что прапрабабка там. Кроме неё, позади осталась Аня и кто-то ещё. На огромных окнах трепетали светлые полупрозрачные занавески, раздувавшиеся парусами.
Деревянный пол, старый и поцарапанный, тихо прогибался и поскрипывал под шагами тех, кто находился за спиной. Во мгле белели двойные дверные створки. Медленно двери стали расходиться в разные стороны, Кира почему-то ожидала, что оттуда польётся свет, но этого не случилось. За дверьми мрак сгустился ещё сильнее, так что совсем ничего не получалось рассмотреть.
Створки остановились, открыв проход во тьму. Из глубины что-то приближалось. Каждый шаг отражался эхом от пустых стен. Постепенно конусообразная бледная фигура вышла к дверям и остановилась. Лицо женщины в свадебном платье скрывала чуть колышущаяся вуаль. То самое платье. На груди посвёркивал кулон с изумрудом.
Это моё, хотела крикнуть Кира, но из горла вышел только сухой шелест.
Женщина в белом платье подняла вуаль. Оказалось, Кира смотрела на своё отражение в зеркале. Только лицо побледнело так, что по цвету не отличалось от платья и вуали. Лишь глаза пылали зелёным, а зрачки приобрели другую формустали вертикальными и узкими, как у змеи.
Синхронно с отражением Кира поднесла руку к груди и нащупала кулон. За спиной прошелестело движение, по мутному стеклу пробежала рябь. Обернувшись, Кира увидела несколько женщин в белых свадебных платьях.
Шторы на окнах потемнели и стали рассыпаться чёрными хлопьями, стены и потолок пустой комнаты озарились алыми всполохами, по гладким поверхностям заплясали угловатые тени.
Дышать становилось всё труднее, в горле першило от дыма, но никто из женщин не собирался уходить. Все они стояли, не шевелясь.
Из щелей между досками пола полетели искры, дым заволакивал пространство, скрывая всех, находившихся в комнате. Между белыми фигурами мелькнула одна чёрная. Не успев толком её рассмотреть, Кира проснулась.
Давай, поднимайся. Аня уже успела встать и одеться. Надо сходить в магазин.
Может, ты как-нибудь одна?
Поднимайся! Аня стянула с Киры одеяло. Надо успеть, пока всё самое свежее не разобрали.
У входа в «Вишенку» сёстры встретили Любу. Она стояла у пандуса с пакетом в руке и разговаривала с кем-то по телефону.
Нет, не получится, я этим больше не занимаюсь нет и сёстры не тожеУвидев Кашиных, Люба быстро закончила разговор и обещала подождать их на улице, чем совершенно не порадовала Киру. Разговаривать с Любой становилось всё труднее, её манера лезть не в своё дело и читать мораль раздражала.
Весь творог уже раскупили, так что Аня выбрала только свежие сливки (две банки, чтобы ещё осталось для косметических процедур и ванн) и молодой овечий сыр. Пока Аня расплачивалась, Кира вышла из душного магазина на улицу.
Ты вчера поздно пришла, сказала Люба.
И что? ответила Кира, глядя в небо, где собирались снежные тучи.
Интимные отношения до бракаэто
А можно меня не воспитывать? резко перебила Кира. Я как-нибудь сама разберусь, ладно?
В чём ты собираешься разбираться? весело спросила Аня, аккуратно прикрывая за собой дверь. Втроём сёстры и Люба медленно пошли домой.
В своих отношениях, буркнула Кира.
Это неправильно, настаивала Люба. Встречаться можно, никто не запрещает, но
До всего тебе есть дело, пробормотала Кира.
А привлекать мужчин, используя, Люба замялась, запрещённые средства, совсем нехорошо. Можно и поплатиться.
Кира глянула на Аню, та только пожала плечами.
Вот Вера, например, продолжала Люба.
Начинается, Кира закатила глаза.
Кто этоВера? спросила Аня.
Она живёт под Доминикой, ответила Люба. При упоминании имени Доминики у Киры резануло в животе. Она поморщилась, но так, чтобы никто не заметил. Так вот, Вера своего мужа увела из семьи. Чего только ни делалаи в постель к нему залезла, и жене его писала и даже к перетворцам ходила.
Ты-то откуда знаешь? спросила Аня.
ЯЛюба, до этого говорившая уверенно, будто вещала непреложную истину, опустила взгляд.
Понятно, махнула рукой Аня. Ты ей и помогла, да? Вместе со своим семейным подрядом?
Что? вскинулась Кира, следившая за разговором лишь мельком.
Ты, что не знала? Аня усмехнулась. Мамаша и три дочурки, главные жрицы Артели Перетворцев. Эх, были времена, давали вы жару, да?
За свои грехи мы сами расплатимся, почти выкрикнула Люба.
Ага, как лезть в чужие дела, такначала Кира.
Вот я потому и пытаюсь тебе мозги вправить, что знаю, каково всё это изнутри! Люба даже остановилась посреди тротуара. И как потом придётся платить!
Девочки, пойдёмте, а то на нас люди оборачиваются. Аня обняла Любу и Киру за плечи, мягко их развернула и повела вперёд.
Так вот, отдышавшись, проговорила Люба. Муж Веру лупит так, что ей даже швы накладывали. Он ей руку сломал. И дети больные, они всю зарплату на лекарства тратят. И ужасно много пьёт.
Кто? не поняла Кира.
Да муж Веры.
Это он? Аня кивнула вперёд.
Где? машинально спросила Люба. Нет, это не он.
Люба и сёстры остановились у поворота около арки. Вера стояла у подъезда и разговаривала с мужчиной. Он наклонялся к ней, мягко улыбаясь, как ребёнку, и что-то говорил. Потом снял с её рук перчатки и стал дыханием их согревать, Вера смеялась, глядя на него снизу вверх.
А кто это, интересно? спросила Аня, с любопытством рассматривая пару.
Ещё чей-то муж, наверное, пожала плечами Кира. И, кажется, я знаю, чей.
Люба и Аня, проследив взгляд Киры, увидели женщину, тоже внимательно наблюдавшую за сценой у подъезда. Высокая красивая блондинка в узком чёрном пальто стояла так, чтоб её не могли заметить Вера и её кавалер.
Сейчас что-то будет, пробормотала Кира, с интересом рассматривая наблюдательницу.
Долго ждать не пришлоськак только пара слилась в долгом поцелуе, Батенко подлетела к ним и огрела мужчину сумкой. Потом с размаху отвесила Вере звонкую пощёчину. Та от неожиданности вскрикнула и, закрыв лицо руками, попятилась на пару шагов.
Ты что! мужчина схватил Батенко за плечи и мощно встряхнул. Но та рывком освободилась и влепила ему оплеуху.
Выкрикнув несколько бранных слов, Батенко резко развернулась и, цокая каблуками, выбежала из двора. На сестёр Кашиных и Любу даже не обратила внимания.
9.
Понадеявшись, что морозный воздух поможет унять нервы, Евгения Ивановна шла домой пешком. Однако спокойно шагать по городу не получалосьноги сами собой почти бежали, не давая толком отдышаться.
Выследить Славу не составило труда. Неожиданно он стал активно проявлять заботу о здоровом питании, для чего непременно нужно было покупать свежие продукты в магазине «Вишенка», хотя раньше вообще не обращал внимания на рацион. Возвращался всегда бодрый и довольный. Только вот к принесённым покупкам никакого интереса не проявлялпросто оставлял в холодильнике.
Наверное, она сама виновата, превратила уверенность и доверие в абсурд. С другой стороны, именно такого мужа она и искала тогда, почти двадцать лет назад. С отцом старшей дочери не сложилось. Самая красивая девушка факультета и самый перспективный молодой человек, за романом которых следил весь институт, включая преподавателей. Свидания, записки, бесконечная романтика и страсть, выгоревшая неожиданно быстро. Остыли оба, только вот Евгения Ивановна осталась с ребёнком, а отец дочки исчез.
Хотя нашлись в ситуации и плюсыкогда Евгению Ивановну захлестнуло желание отомстить, она с готовностью выкопать бывшего любовника хоть из-под земли взялась за его поиски с таким энтузиазмом, что талант следователя проявился во всей полноте. Потом она ещё и выиграла суд по алиментам, так что ей даже предлагали адвокатское место.
Вот со Славой всё сложилось по-другому. Евгения Ивановна намеренно искала самого предсказуемого мужчину, спокойного, без странностей и скелетов в шкафу. Перед тем, как сойтись, проверила Славу по всем каналамвыходило, что скучнее него мог быть только старый бетонный столб. Семью они строили на разуме, а не чувствах, без скандалов и разборок с криками. От романтики и приятных сюрпризов пришлось отказаться, зато Батенко наконец-то выдохнула и спокойно жила все эти годы, уверенная, что никаких неожиданностей со стороны мужа никогда не случится.
И вотмолодая любовница. Давно стоило догадаться. Но даже фото в соцсетях не убедило Евгению Ивановну, она подумала, что просто накрутила себе фантазий на нервах. Зато теперь стало ясно, почему Слава вдруг начал странновато себя вести. Общаясь с женой, с полсекунды всегда внимательно на неё смотрел, прежде чем что-то сказать. Ясно, проговаривал в уме имя, чтобы не перепутать с любовницей.
За размышлениями Евгения Ивановна не заметила, как оказалась в своём дворе. Хотелось ещё погулять, но пришлось идти домойпосле истории с кладбищем она отняла у Светки ключи, так что дочь всё утро просидела одна взаперти.
Войдя в квартиру, Евгения Ивановна сняла пальто и прошла в комнату. Дверь в Светкину спальню оказалась закрытой. Почуяв неладное, Батенко осторожно заглянула в щёлку и увидела, как Светка, сидя на полу, водила над чем-то зажжённой церковной свечкой.
Так. Батенко рывком распахнула дверь. Это ещё что?
От неожиданности Светка даже выронила свечку, та покатилась по разложенным на полу листам, исписанным крупными буквами.
Мы о чём договаривались? Батенко затушила свечку ногой, подняла несколько листов и прочитала: «Я строю счастливые доверительные взаимоотношения, полные нежности», «Мы идеальная пара», «Мой партнёр идеально мне подходит». Это что?
Слушай, чего ты докапываешься, а? Светка угрюмо скрестила руки на груди.
А это кто? Батенко подняла с пола фотографию девушки, лежавшую в круге листов. Изображение крест-накрест пересекали красные линии.
Светка молчала.
Кто это? Я тебя спрашиваю.
Это она, процедила Светка, глядя на мать снизу вверх.
Ктоона?
Ну
Ясно. Подруга твоего как там его?
Что ты всё лезешь в мою жизнь! Светка вскочила и выбежала из комнаты. Её план по побегу не удалсяЕвгения Ивановна теперь прятала ключи в карман, а не оставляла в прихожей.
Подобрав с пола листы и свечку, Евгения Ивановна выбросила их в пакет с мусором. В этот момент просигналило напоминание на смартфоне.
Света, сейчас придёт папа я надеюсь. Ты ему скажи, чтобы он никуда не уходил, пока я не вернусь. Батенко накинула пальто. Нам с ним надо кое-что обсудить.
Что этокое-что? Во взгляде Светки впервые за долгое время промелькнул интерес к чему-то, кроме её собственных проблем с несчастной любовью.
Секунду Батенко сомневалась, стоит ли рассказать дочери. С одной стороны, лучше скажет она, чем Слава преподнесёт свою версию событий. С другойне травмировать бы Светку, ей и так непросто.
Я тебе потом всё объясню, хорошо?
Ага. Выраступойму. Ясно. Светка ушла к себе в комнату.
Батенко подхватила мешок с мусором и вышла из квартиры. Закрыв дверь на замок и надеясь, что Слава не очень задержится со своей шмарой и Светке не придётся долго сидеть одной, Евгения Ивановна побежала вниз по лестнице.
У церкви, куда пришла Батенко, толпился народ. Служба закончилась, люди начали расходиться. Пройдя через группу женщин в цветных платочках, обсуждающих какое-то мероприятие, связанное с большой праздничной трапезой, Евгения Ивановна наспех повязала косынку и направилась ко входу.
Чем ближе подходила она к дверям, тем сильнее кружилась голова. Пару раз Евгения Ивановна даже чуть не споткнулась. С трудом добравшись до скамейки у самого входа, Батенко, даже не потрудившись стряхнуть с сиденья снег, села и попыталась привести себя в равновесие.
Наверное, стоило вернуться домой, но она твёрдо обещала маме зайти в церковь и подать записки. Уже три недели тянула с выполнением, вчера мама позвонила и строго напомнила, что сделать это нужно непременно.
Кое-как встав, Батенко поднялась по скрипящим ступенькам и вошла в притвор. Женщина в лавке молча указала ей на столик с бланками записок и ручкой. Евгения Ивановна никак не могла припомнить всех, чьи имена просила вписать мама. С трудом заполнив листочки, купила пару свечек и прошла в помещение храма.
Сладкий запах фимиама смешивался с ароматом восковых свечей, туман потихоньку начал рассеиваться. Поставив свечку на канунник и у большого креста, Евгения Ивановна вдруг заметила знакомое лицо. Одна из трёх сестёр, бывших жриц Артели, сидела на корточках у подсвечника и скоблила пол шпательком.
Евгения Ивановна вдруг вспомнила, что, кажется, сегодня эту девушку она уже видела. Да, там, в закрытом дворе, где Слава целовался со своей пассией.
Евгения Ивановна замерла. И она здесь, та самая. Её имя отпечаталось в памяти чётко. Вера. По инерции всплыло и имя бывшей жрицыЛюба, одна из соседок Штановой.
«Интересно, рыжая со своей сестрицей тоже где-то недалеко?»
Но рыжей девушки в церкви Батенко не встретила, зато заметила другую знакомую. Вернее, лично она эту девушку не знала, зато Светка её, кажется, люто ненавидела. Бочком Батенко приблизилась к сопернице дочери, чтобы получше её рассмотреть. Она стояла у окна, рассматривая на свету листки с нотами. Вроде бы ничего особенного, совершенно обычное, непримечательное лицо, какие встречаются каждый день по многу раз. И всё же, тот мальчик рассмотрел нечто привлекательное именно в этой худоватой веснушчатой девочке со вздёрнутым носиком.
Светка, внешне походившая на мать, конечно, дала бы фору этой девице. Но поди пойми мужчин. И Слава туда же. Батенко нашла взглядом Веру. Та стояла у большой иконы и что-то бормотала, глядя на образ сквозь пламя свечи. Потом обернулась, убедилась, что на неё никто не смотрел, задула свечку, переломила её в нескольких местах и сунула в карман. Подошла к другой иконе, зажгла ещё одну свечку от лампадки. Снова долго что-то бормотала, только теперь водила свечой над фотографией. Батенко и без взгляда на снимок догадалась, кто на нём изображён.
Евгения Ивановна уже сделала шаг в направлении Веры, но её опередила Люба. Она подошла к своей соседке тихо, со спины, и вцепилась ей в руку. Вера попыталась высвободиться, но не смогла. Прошипев что-то Вере прямо в лицо, Люба выхватила у неё свечку, задула и бросила в ведёрко с огарками. Вера подскочила и уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но под грозным взглядом замолчала и выбежала из храма. Люба выскользнула следом.