Они боялись. Так боялись, так надеялись на возвращение истинной Фэйт, что не могли дать отпор. Никому не говорили о страшной тайне.
Фэй открыла окно и замерла. Миги рука её капканом сомкнулась на невезучем воробьишке.
Тук-тук-тыдым-тук-тук Казалось, сердце птахи вот-вот лопнет от ужаса. Фэй разглядывала её без улыбки. Участь пичуги была предрешена. Секундаи ей свернули шею.
Фэй не впервые убивала животных. Чего стоил один Мёртвый Пёстот, что закопан в саду, под хилой дикой яблоней. Любимец десятилетки Фэйт, он быстро распознал подделку и возненавидел её всеми фибрами своей бульдожьей души. Пёс был смел, смел до глупости И глупость эта привела к смерти, когда острая пика ногтя вошла ему в глаз.
Тогда Фэй встала с земли и, спокойно отряхнув платье, пошла к себе. Мать и отец, видевшие сцену расправы в саду, шарахнулись с дороги.
Да. Фэй умела убивать.
А дружить не умела.
Только для глупой Джанет это было неважно.
***
В день, когда они познакомились, Фэй сидела на заброшенной детской площадке. Медленно покачивалась на качелях, мрачно погрузившись в себя: скриптуда, скрипобратно. На коленях её лежал альбомдесяток листов, скрепленных пружиной. Там, внутри, темнела жутковатая красота: деревья со стволами из скелетиков сухих листьев, короны из крыльев стрекоз и мотыльков Странная, мрачная смесь гербария, рисунка и аппликации.
Подросшая Фэй часто гуляла одна или просто сидела здесь. Ни с кем из людей она, конечно, не дружила. Те немногие, кто когда-то общался с Фэйт, давно отдалились от неё новой или переехали. В то смутное начальное время родители врали напропалую: соседям, друзьям, журналистам Фэйт-Фэй, что, по официальной версии, сама сбежала от неизвестного похитителя и была не в себе, сперва якобы лечилась на дому, а затем и вовсе перешла на домашнее обучение.
Разумеется, ни лечения, ни обучения не было. Фэй была полностью предоставлена самой себеи творила, что хотела, сидя в доме. Родители порвали старые связи, перестали приглашать в дом гостей. Их жизнь окрасилась в мрачные краски. Те же, в которые Фэй, бывало, окунала старую кисточкуи рисовала, клеила, украшала альбом, чтобы потом долгие часы разглядывать.
В тот день Фэй не сразу заметила, что к ней подкрались. Вроде только что была однаи вдруг:
Ты пахнешь октябрём!
Девчонка. Лет четырнадцать, не больше. Стоит, улыбается пялится.
Светлые волосы с крохотной рыжинкойволны, каскады едва не до пят. Платье, вышитое по подолу шёлком, блестят перламутрово голые коленки
И увесистый том под мышкой. Что там на корешке? Фэй
«Фэйри. Энциклопедия», моргнув, прочитала Фэй.
Привет! ЯДжанет. А ты? сияя, спросила девчонка.
Фэй не ответилапросто отвернула лицо, безотчётно сжав руку с длинным пальцем. Девчонка не обиделась на грубость, не ушла. К лёгкому удивлению Фэй, она села на соседнее сиденье и тоже принялась раскачиваться.
Только быстрее раза в два. И непрерывно треща при этом.
Пичуга беззаботная.
Как выяснилось, она с семьёй переехала сюда недавно. Детей у соседей не было, в Интернете сидеть тошно, друзья в другом графстве Вот и отправилась Джанет на поиски приключений. Вот и нашла «подругу».
Фэй хмуро покосилась на неё. Ну, чудо-птаха! Дурочка! Мало того, к старшим пристаёт, так ещё и к Подкидышу.
Ведь одно движение, пальца взмах и глаза, что доверчиво смотрят на неё, погаснут.
Впрочем, можно было и просто припугнуть: наслать на лицо пауков, на платьепыль и плесень. Сделать ещё чего из мелких пакостей
Но в тот день Фэй сдержала себя. В другойтоже. И на третий, и на четвёртый А всему винойлюбопытство, что проклюнулось в ней слабым ростком по весне.
Джанет любила сказки про фэйри.
Нет, не так. Она по ним фанатела.
Знала, кому оставить крынку сливок, а комукаплю крови. Знала наизусть баллады про Тэма Лина и Томаса-Рифмача. Мечтала танцевать на празднике фэйри, в круге призрачных Дам при луне
«Дурочка, мрачно усмехалась про себя Фэй. Танцы при луне? Да они тебя до смерти затанцуют».
А красивы до чего!..
Красивы и жестоки, безжалостно припечатала Фэй. Читала про Неблагой Двор?
Джанет словно не услышала.
А какие у них псы! восторженно пропищала она. Белые, с багровыми ушами! Вот бы мне такого
«Они разорвут тебя, как только увидят. Ни косточки не оставят, всё сожрут».
Детские сказки, буркнула Фэй, без труда показывая равнодушие.
Джанет вздохнула.
Да я знаю. Всё этонеправда. Но, знаешь, так хочется увидеть их! Красивых, с крылышками
Джанет вздохнула ещё тяжелей, и Фэй чуть не закатила глаза.
Вот ведь глупая. Не понимает, что наткнулась на Подкидыша фэйри, не знает, что ходит по грани. Ведь в сказках написано одно, а в жизни всё не так.
Теперь мало кто из людей верит в фэйри. Не то время. А ведь напрасно
Жаль, что неправда. Мама говорит, надо взрослеть, а я
Джанет вдруг осеклась.
Фэй ещё не успела поднять голову, когда почуяла Принца.
Милые дамы Можно мне к вам?
У качелей, прислонясь к тису, стоял высокий юноша с жемчужной серёжкой в левом ухе. Глаза цвета ирландских мхов неотрывно смотрели на Джанет, губыулыбались.
Я я пойду, сглотнув, быстро проговорила Джанет и вскочила на ноги. Принц в секунду оказался ближе.
Куда ты, лапочка Джанет? промурлыкал он, беря и пропуская сквозь пальцы её золотистую прядь.
Побледнев, Джанет попятилась к Фэй, что так и сидела на качелях. Словно в поисках защиты.
На лице Фэй не дёрнулась ни одна мышца. Зато Принц снова пошёл в мягкую атаку:
Ты не рада мне, лапочка?..
Джанет попятилась, побледнев ещё сильней.
Из извините!
Покрепче перехватив книгу, Джанет развернулась на каблуках и побежала с немыслимой прытью.
Проводив её масляным взглядом, Принц вздохнул и посмотрел на Фэй.
Всегда она так. И что не нравится?
Ты и не нравишься, честно ответила Фэй. Она тебя боится, сто раз мне говорила. Мол, красивый маньяк
Принц расхохотался, запрокинув голову. Затем, изящно ступая, уселся на сиденье, ещё хранившее девичье тепло. Потёрся носом о верёвку, что недавно держала рука Джанет. Лизнул, будто котслед мышки.
Чудесная, сладкаяпрошептал Принц и тихонько запел приятным баритоном: Дитя, я пленился твоей красотой Неволей иль волей, а будешь ты мой
Повинуясь его голосу, задвигались травинки. Даже камни, раскалённые солнцем, стали подпрыгивать, как воробьи. Даже Фэйуж на что стальная особа! принялась ёрзать на сиденье.
Бойся, когда напевают фэйри. Трепещи, когда поёт их наследный Принц
Что ж, оборвав песню, сказал Принц и лениво, с удовольствием, потянулся. Как делишки, Фэй? Ещё не кокнула своих?
Нет, холодно бросила Фэй в ответ.
А когда?
Фэй не ответила, и Принц по новой расхохотался. Он был весел настолько, насколько она мрачна, порывист настолько, насколько Фэйфлегматична. Казалось, Принц полон эмоций до предела. Вот-вот взорвётся. Он безмерно любил всё новое, запретное то, на что сородичи не могли глядеть без презрения.
Например, Подкидышей.
Фэй, не человек, но не фэйри, знала, что такие, как она, второй сорт. Всего лишь смертники, что исчезнут с лица Земли вскоре после исполнения миссии.
Да только ей на это было плевать. Всем плеватьно не Принцу.
Любящий быть не как все, Принц частенько заглядывал к ней в гости, встречал на улице, общался Фэй не испытывала к нему никаких чувств. Она и не должна была испытывать.
И Принц, и Джанет были чудиками, что как-то прилипли к ней. А то, что прилипает, когда-нибудь да отсохнет. Отлипнет.
Но однажды
***
В день, когда всё случилось, Фэй завтракала на кухне. Застеклённые двери, ведущие в сад, были распахнуты, открывая доступ свежему ветру. Метались ветви яблони, у корней которых покоился Мёртвый Пёс.
Фэй обжиралась, как это делают все Подкидыши: ела за десятерых, оставаясь при этом худой. Сидя в одиночку за длинным столом, она методично сметала всё, что вытащила из холодильника: йогурт вперемешку с ростбифом, треугольные сандвичи вместе с ломким шоколадом Молча, целеустремлённои без всякого удовольствия.
Фэй отвернулась от сада, открывая морозилку, когда позади раздался шорох.
Пахну́ло подсохшей кровью, по́том и
Фэй вихрем развернулась, чтобы перехватить штырь, нацеленный ей в спину.
Мразь!.. прошипел знакомый голос.
Железо обожгло руку, но Фэй не дрогнула: Подкидыши были более устойчивы к металлу, чем фэйри. Не поведя и бровью, Фэй легко отшвырнула от себя Офелию, и та врезалась в кухонный шкаф. Офелию, которая
Которая была куда моложе, чем надо.
Одета в неведомо какие тряпки.
И изранена так, что
Привет, фальшивка, прохрипела Фэйт Гриффитс, пытаясь встать на ноги.
Фэй не ответила. Фэй впервые в жизни была поражена.
Что, не ждала? спросила Фэйти скрючилась в жестоком кашле. В уголке её губ надулся и лопнул бордовый пузырёк. А я ведь помнила про тебя. Все эти клятые годы
Фэйт расплылась в кровавой улыбке и без предупреждения кинулась вперёд. В руке её возник острый обломок рябиновой ветки.
Фэй, не успев отбить удар, вместе с Фэйт повалилась на стол.
Шум, грохот, звон
Забрала мою жизнь, тварь?! прорычала Фэйт, целясь обломком в сердце. Получай!..
Фэй дёрнулась, и рябина лишь обожгла рёбра. Взмах рукии Фэйт заново отлетела прочь, чтобы врезаться в стенку со всей силы.
Всхлипнув, она сползла на пол, оставляя на обоях широкую красную полосу. Но в глазах её, когда Фэй молча подошла и присела рядом, горела всё та же ярость.
Ненавижу ненавижу вас всех, прохрипела Фэйт.
Фэй знала: подлинник умирает. Это было заметно невооружённым глазом.
Чудо, что ей удалось сбежать, найти старый дом, Фэй
Фэй нахмурилась. Тронула Фэйт безобразным пальцем.
В стране фэйри время текло иначе, не как у людей. Кого-то из похищенных возвращали в том же возрасте, кого-тосовсем дряхлым Фэйт же, украденная около семи лет назад, юной десятилеткой, сейчас выглядела почти на тридцать.
Пожалуйставнезапно просипела Фэйт, и Фэй склонилась ближе. Пожалуйста съешь моё сердце.
«Что?..»
Рука Фэйт Гриффитс нашла руку Подкидыша и стиснула её из последних сил.
Фэй не успела удивиться. Кухню вдруг заполнил цокот множества когтей и смрадный звериный запах.
Алый псарь и чёртова дюжина его собак.
Алый псарь, что нашёл беглянку.
Мертва, сказал высокий фэйри, подойдя. Псы, белые как лунь, с кровавыми махрами на ушах, предвкушающе защёлкали зубами.
Как она сбежала? спросила Фэй, но её будто не услышали. Только взглядискосада усмешка на губах-червяках.
Не твоё дело, Подкидыш. Отойди и помалкивай.
Алый псарь взмахнул рукой, и псы жадно набросились на труп.
Фэй молча смотрела, как острые зубы выдирают из нутра ленты кишок. Слушала, как хрустят перемалываемые кости, хлюпает влажная требуха Как урчат, насыщаясь, монстры.
«Ни косточки, ни капли крови, ни следа», подумала Фэй, когда Алый псарь, видя, что пиршество подходит к концу, тихонько свистнул прежде, чем исчезнуть.
Псы работали на совесть. Они и правда были такими, как рассказывали. Даже обоиобои! изгвазданные кровью вновь стали чистыми от их языков. Да только
Меж бровей Фэй залегла морщинка. Что это там? Вроде бы сердце?
Дюжина псов уже испарилась, прыгнув за хозяином в незримое пространство, портал, что открылся в воздухе. Но тринадцатый, самый младший, припозднился, играясь с багровым комком, точно кот.
И Фэй вспомнила просьбу.
А потом сердце плюхнулось ей на тапочек.
И испустило дрожь.
Пёс не успел заглотить добычу: секундаи Фэй, с холодным удивлением на лице, уже крутила в пальцах странный орган.
Рычание заставило взглянуть на псатот ощерился, готовый к бою. Но Фэй не успела сделать ничего: по кухне снова пролетел потусторонний свист, и пёс, хрипло тявкнув, оглянулся.
Его звали. Требовали его.
И пёс подчинился отступив от Фэй, в чьей руке трепетало мёртвое сердце.
***
Фэй оторвала крылышко и, отбросив ещё живое тельце в сторону, приложила его к бумаге.
«Так. Или сяк? подумала она, вертя крылышко на белом листе. Или, быть может»
Ту-дум!
Вздрогнув, Фэй уронила часть мотылька и скосила взгляд на шкатулку. Антрацитовые глаза её прищурились, в ненасытном желудке заурчало.
Сердце Фэйт манило к себе, но Фэй медлила. Фэй не могла понять, что с ним такое.
Ту-дум-тум!
Настойчивей. Громче.
Рука Фэй дёрнулась, толкнув жестянку, и тысяча ножек, усиков и крыл густо просыпалась на бумагу. Фэй зашипела, но тотчас заткнулась, когда нос её учуял фиалки. Останки насекомых вдруг пришли в движение сами собой. Стоило моргнутьи они сложились в портрет, что был узнаваем.
Помнишь меня? прошелестело в комнате.
Фэй подобралась и выпрямила спину.
Да, леди. Конечно, почтительно склонив голову, ответила она.
Губы из хвостиков стрекоз изогнулись в улыбке.
Славно. Говорят, сегодня тебя навестили
Фэй кивнула. Пульс её, что был куда медленней человечьего, чуть убыстрился. Что ей прикажут? Ведь дочка Гриффитсов мертва.
Что прикажете, леди? спросила Фэй.
«Убить их всех?»
Продолжай работу, удивив её, ответила Дама-создатель. Продолжай, и мы увидимся через год
Тум!
Фэй покосилась на шкатулку.
Моя леди, облизав губы, начала она, но портрет уже исчез, обратившись в насекомьи останки. Желудок взвыл, как некормленый пёс.
«И что мне делать с тобой?» раздражённо подумала Фэй, открывая шкатулку с мёртвым-живым сердцем.
Она впервые видела такое. Никогда не слышала о таком. Фэй, обладавшая вековой памятью фэйри, не знала, что такое бывает.
«Спросить Принца? Или Рыжего Роба?»
Фэй тронула сердце длинным пальцем и слизала с кожи кровяной отпечаток.
Невкусно. Как всегда. Но
Ту-дум!
Фэй невольно усмехнулась.
Провоцируешь, да? Играешь?
Сердце притягивало взгляд, во рту копилась слюна. И Фэй не выдержала. Куснула, точно книжная Алиса при виде надписи: «Съешь меня».
И
Горько. Сладко.
Вкусно.
Глаза Фэй полезли из орбит, губы дрогнули в не верящей улыбке
А потом её скрючило в три погибели.
Захрипев, Фэй повалилась со стула. Казалось, в каждую клеточку тела вонзились невидимые крюки, что драли, мучали, тянули В глазах вскипели слёзы, тело пробила дрожь
И Фэй отпустило.
Сглотнув, она медленно поднялась. Взгляд её был прикован к надкусанному сердцу.
«Что. Это. Было?»
Рука вдруг сама потянулась к опрокинутой шкатулке. Выругавшись, Фэй отпрянула.
«Что за фокусы?!» с яростью подумала она. В голове гудело, как, наверно, гудит после попойки. Кусая губы, Фэй отступила к двери.
«Надо подумать. Надо спросить Принца».
Фэй вышлапочти выбежалав сад. Свежий воздух тут же заледенил лёгкие, защекотал ноздри. Привёл в порядок звенящую голову. Фэй двинулась к калитке мимо яблони, мимо могилы Мёртвого Пса и тут
Дарси, выдохнули губы.
Фэй не поняла, как оказалась на том самом месте. Перед глазами её прыгал щенокширокомордый, со складками на шкирке. Он бодал её широченной башкой, лизал руки горячим языком И Фэй, смеясь, вместе с ним каталась по траве, да всё приговаривала: «Дарси, Дарси»
Дарси, дрожа, повторила Фэй, и в груди её что-то заклокотало.
Его звали Дарси. Любимого, славного убитого пса.
Лишь спустя пять минут Фэй осознала, что лежит под яблоней и рыдает, стуча по земле кулаками. Воет, как раненый волк.
Стоило это понятьи вой прекратился.
Стоило Фэйдрожащей, растеряннойвстать на ноги, как на втором этаже задёрнулась занавеска.
«Офелия. Она видела меня!» подавив дрожь, поняла Фэй.
Руки сжались в кулаки. Повыше задрав подбородок, Фэй пошла обратно в дом наказать «маму». Нечего ей подглядывать. Принц и сердце подождут.
Однако на лестнице Фэй притормозила. Взгляд её упёрся в рамки с фото: вот Офелия и Гэвин в свадебных нарядах, вот незнакомая старушка с младенцем на руках, вот
Горло Фэй сдавило. Точно незримая рука, протянувшись с фотографии, стиснула её мёртвой хваткой.
Фэй смотрела на десятилетнюю Фэйт. На маму и папу, сидевших по бокам от неё. И
Радость. Гордость. Любо
Нет! Фэй отшатнулась, едва не сломав перила.
Во рту её царил горько-сладкий привкус.