Гнетущее запустение этого места неприятно удивило Джоджо, хоть в нем и не было решительно ничего нового. Пустые стены, пустой горшок, пустой спичечный коробок на сигаретном автомате и даже стойка регистрации пуста, безлюдна, как и всегда. Джейк все свои дела обстряпывал в конторке, оставлял ее разве что в туалет сходить. Изрядная доля номеров над ними тоже пустовала, как и тесная гостиная между лестницей и лифтом, заставленная разномастной раздолбанной мебелью, громоздившейся друг на друге. От парадных дверей до дальней стены за выцветшим зеленым диваном узкое пространство вестибюля было напрочь лишено движения и признаков жизни.
Джоджо нахмурился. Он попытался затянуться сигаретой в думах позабыв, что спичками так и не обзавелся, и помрачнел пуще прежнего, поняв, что просто втянул сквозь зубы затхлый воздух вестибюля, тоже будто бы совсем неизменившийся, старый и запустелый, как и все остальное. Поникнув плечами, он издал тихий стон.
Вскоре двери с грохотом распахнулись, и Чарльз, негр-коридорный, с натугой, кое-как, втащил два фанерных чемодана, небрежно обвязанных бечевкой. Вслед за ним вошла парочка, демонстративно игнорировавшая его присутствие, как если бы их пожитки сами по себе волоклись. Мужчине лет сорок, почти лысый, если не считать нескольких напомаженных и слишком длинных прядей черных волос, распушенных на потном черепе в нелепой попытке скрыть лысину. Мясистый нос мужика был испещрен алкогольными прожилками, а набрякшие веки казались почти такими же черными, как и волосы. Девица с ним неопределенных годов: Джоджо решил, что ей немногим больше восемнадцати, да и на то надо дважды посмотреть. Она хихикала и икала, ее каштановые кудри прыгали на плечах, будто свернувшиеся змеюки.
И он, и она в дым пьяны.
Чарльз указал подбородком на конторку. Джейк, недовольно хмыкнув, отложил чтиво в сторону. Парочка, шатаясь, направилась к нему. Чарльз исподлобья взглянул на Джоджо и пожал плечами.
Спичками не пособишь? окликнул Джоджо коридорного.
Не располагаю, развел тот руками.
Выпятив нижнюю губу, Джоджо вразвалочку прошествовал к парочке у конторки.
Эй, приятель, обратился он к мужчине, похлопав по плечу.
Мужчина вздрогнул и обернулся. Темные совиные веки приподнялись слегка.
Что?
Куришь?
Мужчина склонил голову набок.
Конечно, выдал он.
Огоньку дашь?
Улыбка растянулась на красном лице мужчины, и он выдохнул шумно-зловонно. В руке у него вдруг появился коробок деревянных спичек. Взяв одну, Джоджо наконец прикурил. Кончик сигареты расцвел ярко-оранжевым, когда он втянул дым до отказа в легкие.
Спасибо, приятель, выдохнул он, возвращая коробок. Заселяешься?
Улыбка подкисла.
Ну да.
Мистер и миссис Смит, я полагаю?
Джоджо выдохнул кольцо серого дыма и улыбнулся. Мужчина улыбнулся в ответ, а глазки девицы при нем нервно забегали.
Как ты догадался?
Я парень догадливый, козырнул Джоджо. У тебя свидетельство о браке есть?
Свидетельство о браке это еще что?
Тут тебе, конечно, не люкс, но и не дешевая ночлежка для потрахушек.
Девица сжала руку мужчины. «Мистер Смит» нахмурился, затем осклабился.
Гостиничная полиция, надо же, процедил он.
Я частный детектив, беру недорого. Так что у тебя со свидетельством о браке?
Нет у меня никакого свидетельства, сам прекрасно знаешь.
Джоджо многозначительно хмыкнул и снова затянулся.
Полагаю, вы знакомы с актом Манна, мистер Смит?
Мне больше двадцати одного, пропищала девица.
Вы пересекали границы штатов по пути сюда?
В другом конце вестибюля Чарльз грохнул чемоданы на пол и прислонился к стене. Джейк потянулся за книгой в мягкой обложке и перелистнул ее туда, где остановился.
Знаешь, я не обязан это выслушивать, запротестовал мужчина.
Конечно, не обязан, согласился Джоджо. Мы в свободной стране живем. И я думаю, в этом городе полно других местечек, где не посмотрят на то, что твоей подвеске дай боженька шестнадцать наскребется, куда уж двадцать один. Давай шевели батонами, дружище. Заодно проветришь от спиртного башку, и у тебя на нее хоть встанет.
«Мистер Смит» выпростался из хватки спутницы и выпятил грудь. В мгновение ока он из счастливого пьяницы превратился в разгневанного пьяницу. Джоджо кинул сигарету на потрескавшийся кафельный пол и раздавил ее подошвой.
Ты не имеешь права! начал лже-Смит, тыча пальцем Джоджо в грудь.
Ему пришлось схватить мужика за запястье, резко развернуть, заломить ему за спину руку. Лже-Смит вскрикнул от боли. Девушка комично закрыла лицо руками и ахнула.
Мне, приятель, на самом деле плевать, что ты делаешь и где, с участием в голосе проинформировал Джоджо. Делай, что хочешь, но не в этом отеле. Вовлечение в аморальную деятельность несовершеннолетних противоречит закону этой страны, мистер Смит. Вина усугубляется, если она не из этого штата. Так что предлагаю тебе свести свою малолетку в одну из тех крысиных нор, что на восточной стороне города, где оплата идет по часам. Уверен на все сто процентов, там вас примут с распростертыми объятиями.
Генри! взволнованно пискнула девица.
Генри застонал и подался вперед, пытаясь унять боль в руке.
Ладно-ладно, я понял. Он всхлипнул.
Джоджо наклонился и посмотрел типу прямо в глаза. Ни гнева, ни обиды в них не было одно сожаление по поводу того, что бедовые ноги принесли его на порог отеля «Литчфилд-Вэлли». Он отпустил Генри, и тот быстренько забрал в сторонку, нежно потирая ноющее от захвата запястье. Девица поспешила к нему, и он ворчливо бросил:
Пошли, Беатрис.
Генри и Беатрис Смит, подумал Джоджо. Хотя, скорее всего, нет.
Парочка неуклюже вернулась к Чарльзу. Тот, пытаясь скрыть ухмылку, последовал с их багажом обратно на улицу.
Одно хорошо огоньку раздобыл, протянул Джоджо.
Джейк закрыл книгу, заложив нужную страницу пальцем, и изогнул бровь, глядя на детектива.
Ну и театр ты устроил.
То не театр, а моя работа.
Действительно просто работа. Джоджо не доставляло особого удовольствия гнать взашей таких людей, как Генри и Беатрис. Он даже не осуждал их за мелкие прегрешения. Ирония судьбы не укрывалась от него человека, нынешним положением обязанного как раз попранием морали, и не простым адюльтером, а интрижкой с чернокожей бабой. Джоджо думал об этом всякий раз, выпроваживая очередную путану с клиентом или сурово извещая какого-нибудь черномазого, что подкуп ему не поможет. Черт возьми, ведь всем этим мистерам Смитам нужна койка под шлюху, а черномазым под собственную позорную тушу. Но правила есть правила, и Джоджо платили за их соблюдение. Видит Бог, работа так себе, но ему повезло получить хотя бы такую никто в городе не хотел принять на себя большой социальный риск, наняв такого изгоя, как Джордж Уокер. Гиббс был ослом, спорить не о чем, но лишь он не отмахнулся от Джоджо, только причмокнул фистулами своих дряблых губ и кивнул: мол, приступай к делам, ты принят.
У него было много причин отказать и ни одной юридически обязывающей, ведь судья постановил отсутствие прямых доказательств сожительства Джоджо и Сары. Хотя и косвенных улик хватило на развод, утрату хорошего места в полиции и почти полного краха привычной, облюбованной жизни. Но Джоджо Уокер прослыл суровым сукиным сыном пока Гиббс подписывал чеки и покуда крыша его тесного углового кабинета не протекала, он выживал и ни на что особо не жаловался. Просто делал свою работу, авторитеты не подвергал сомнению, спал всегда один на маленькой койке за своим столом. Конечно, дамы здесь хаживали в конце концов, отель, а не монастырь, но Джоджо избегал их как огня, независимо от обстоятельств. Проблемами, исходящими от женщин, он был сыт по горло, и плевать на цвет кожи.
Чарльз материализовался рядом с Джоджо, неслышный как призрак, и произнес:
Может, они были-таки женаты, мистер Уокер.
Джоджо снял шляпу и вытер лоб. Проклятый пот, как лето всегда им заливался. Даже после захода солнца.
Может, и так, Чарльз. Но я что-то усомнился. Девица совсем еще ссыкуха. Так или не так, я должен защищать интересы отеля, правда?
Святая правда, мистер Уокер.
Он нахлобучил шляпу обратно на голову.
Джоджо, Чарльз, просто Джоджо. Все меня так зовут.
На автомате он сунул в рот еще одну сигарету и чертыхнулся, вспомнив, что спичек нет.
Говным-говно, пробормотал он себе под нос. Затем, повысив голос, обратился к Джейку: Я в «Звездочет» пойду. Позвони туда, если понадоблюсь.
Ты ж на смене.
Тут ничего серьезного не происходит, а если и произойдет, я всего в двух кварталах отсюда.
Ладно, беги скорее. Только смотри на глаза Гиббсу не попадись.
Джоджо в ответ поднял большой палец и, перекатывая во рту сигарету, шагнул за дверь, которую Чарльз услужливо придержал.
Будьте осторожны, мистер Джоджо, напутствовал коридорный.
Он усмехнулся.
Скоро вернусь, дружище.
Закусочная «Звездочет» находилась на углу Денсон-стрит и Мейн-стрит, ее западная сторона выходила на кинотеатр «Дворец» через дорогу, а южная на бензоколонку Уэйда Макмэхона. Джоджо ввалился внутрь, тяжко ловя ртом воздух, плащ висел на нем этаким мокрым полотенцем. Блондинка-барменша улыбнулась ему, являя глубокие морщины на своем и без того употребленного вида лице.
Кофейку, Джоджо?
Да, Нетти, прохрипел он. Но сначала мне бы в сортир.
Он направился к задней двери, а Нетти налила в кружку водянистый бурый кофе.
Заперев дверь, Джоджо открутил до упора кран и долго, почти целую вечность, окатывал лицо и руки ледяной водой. Покончив с самоохлаждением, он уставился на свое отражение в грязном растрескавшемся зеркале. Лицо совершенно обычное, если бы не сетка мелких побелевших шрамов, превращавших его в подобие шахматной доски. Глаза карие, волосы черные, липкими влажными прядями свисают на лоб. В любом другом городе такой видок привлекал бы быстрые вороватые взгляды изумленных обывателей, которые тотчас отворачивались бы, поняв, что их любопытство замечено. Но тут, в Литчфилде, его мордаху все знали, поэтому пялились подолгу и не таясь, обычно с презрением.
Вообще удивительно, что его пускали в «Звездочет» при всех отягчающих обстоятельствах. Когда-то, в незапамятные времена, Бет работала здесь официанткой. Кое-кто, включая Нетти Увертюр, уже тогда терся неподалеку шумиха и скандал были у всех на виду. Женат на такой хорошенькой девчонке, этот паршивый коп, а сам тайком присовывает самкам ниггеров.
На самом деле всего одной, напомнил он своему отражению вслух.
Снова открутив кран, плеснул еще воды на свое изуродованное лицо. Вода пахла ржавой медью, но хотя бы спасала от льнущего к коже уличного пекла. Насухо обтершись галстуком, Джоджо вернулся к своему столику. Он всегда садился за один и тот же у окна, выходящего на запад.
Кофе, как и было обещано, ждал его. Он пригубил из кружки, свободной рукой выковыривая сигарету из пачки. В стеклянной пепельнице на столе обнаружилась полная коробчонка спичек. Джоджо улыбнулся находке: а жизнь налаживается.
Закурив, он тайком достал из внутреннего кармана плаща малую стальную фляжку и капнул немножко янтарной жидкости в кофе. Нетти заметила и подошла к его столику. Ее жилистые кулаки по-хозяйски уперлись в широкие бедра.
Ой, Джоджо, не вздумай проносить сюда эту дрянь. Лицензии на нее у нас нет.
Ничего не поделаешь, я сам наполовину ирландец, отшутился он. Кроме того, в эту ночь я лицензиями сыт по горло.
И какими же? На ношение оружия или собаководство? Или ты о бумажках на брак?
С собаками и пушками ход в «Литчфилд-Вэлли» закрыт, Нетти.
На это Нетти ответила знающей ухмылкой. Ей-то чертовски хорошо было известно, что он носит с собой, а еще она знала полпричины, по которой его прозвали Джоджо. Но его оружие было единственным разрешенным в отеле, а он сам единственной тамошней собакой.
Сделав большой глоток, Джоджо удовлетворенно вздохнул. Бурбон в кофе приятно опалил горло, медовыми каплями стек в желудок. Нетти скривила губы и покачала головой.
Не тревожься о том, что тебя не касается, посоветовал он ей.
Разве ты не должен сейчас работать?
Так я работаю.
Ну-ну, я вижу. Хочешь отбивную или что-нибудь еще?
Просто принеси еще кофе, Нетти. Заранее благодарю.
Она пожала плечами и прошествовала назад к стойке, где старик в форме водителя автобуса, забыв о своей яичнице с рублеными овощами, сидел окостенело, таращась на Джоджо. В ответ тот поднял брови и выпустил в разделявший его со старцем воздух прядь звеньев из серо-голубого дыма. Нахмурившись, мужчина перевел взгляд на тарелку.
Джоджо облегченно вздохнул про себя. Не стал прифакиваться, старая калоша. Если б начал одному черту ведомо, чем бы все кончилось.
Нетти принесла вторую кружку. Он вытащил из пачки еще одну сигарету и закурил от ее предшественницы. Его усталые глаза скользнули по улице за окном, затемненной и пустынной, и повстречали компанию из шести или семи человек, слонявшуюся аккурат перед кинотеатром. Тут Джоджо оживился.
Его взгляд метнулся к часам на грязной кафельной стене. Без четверти двенадцать слишком поздно для показа фильма; где угодно, но не в этом маленьком городке. Хотя видно же, чем занимаются: убирают навесные буквы с фасада театра, слагающие РОЗИ ОГРЕЙДИ и КОНИ-АЙЛЕНД: со стремянкой, по букве зараз; но почему в такой час? А вон кто-то из них вытаскивает двустороннюю доску с афишами из черного седана, втихую припаркованного у обочины. Вытащил, развернул осторожно поставил на тротуар. Что-то на ней написано, но с места, где сидел Джоджо, было ни слова не разобрать.
Но оно, если подумать, нестрашно: достаточно просто следить за парнем на стремянке, который переставлял на фасаде буквы. Джоджо отмечал его работу, ощущая себя игроком в «виселицу». Слова вырисовывались буква за буквой, плитка за плиткой. Когда тип на стремянке наконец закончил и спустился на землю, Джоджо сощурился на плод его трудов.
зазывала дэвис представляет
преждевременное материнство!
только на этой неделе! только для взрослых!
Эй, Нетти, окликнул он, не сводя глаз с творившегося на другой стороне улицы.
Что, дорогуша? Она встала из-за стойки и подошла ближе.
Джоджо ткнул большим пальцем за окно.
Это что за шутники, не знаешь?
Сегодня среда, дорогуша. Вывески кинотеатра всегда обновляют по средам.
В полночь?
Нетти поджала губы, задумалась.
Нет, наконец сказала она, не думаю.
По этим надписям не похоже, что фильм известный.
Ну, прошлая неделя вся была звездная, сказав это, Нетти взяла кофейник в руки и направилась к другому столу, где сидела усталая женщина, склонившись над пустой чашкой. Джоджо затушил сигарету в пепельнице и продолжил бдение, наблюдая за людьми перед кинотеатром. Интересно, кто из них Зазывала Дэвис? Определить было невозможно. С этого расстояния, сквозь грязное окно и мрак, на Денсон-стрит все выглядели более-менее одинаково. Все, кроме одного человека в белом халате.
Врач?
Странные дела.
Ты в последнее время часто ходишь в кино?
Нетти застала его врасплох, подкравшись без шума, совсем как Чарльз недавно. Он вздрогнул, проклиная себя за то, что стал таким нервным и нерадивым.
Да я бы не сказал. Все утренние сеансы просыпаю.
То была правда, хоть и лишь наполовину. Обычно Джоджо спал днем, так как работал ночью, но, даже когда позволяли время и финансы, он почти никогда не заходил в кинотеатр «Дворец». Виной всему, конечно, Айрин Данн. И в опосредованном порядке Бет. Но вся правда в том, что больше всех виноват Джоджо собственной персоной. Экранные образы лишь раздували сей неприглядный факт в его и без того охваченном чувством вины уме. Бет оказалась не самой плохой женой, хотя Джоджо не с чем было сравнивать. Она никогда особо не суетилась и вообще шикарная малышка, да что там, чертовски привлекательная женщина, о большем копу и просить нечего. В самом деле она идеально подходила ему. Стоило Бет вступить в игру все вставало на свои места: вот еще одна причина, по которой он делал все, что в его силах, чтобы навсегда забыть о ней. Но разве проклятый «Дворец» ему в этом поможет?
Плохи дела, продолжала щебетать Нетти, рассеивая его задумчивость. Один их фильм на прошлой неделе крутили. Назывался «Разбойник». Ты бы видел! Но женушка Рассела Кевинью подняла жуткий шум: сказала, мол, кино безнравственное. Ты же знаешь, Джейн Рассел там почти засветила свои сис