Так и очнулся в Нодлоне, с Той стороны. Перевязанный и живой. Так и получил предложение поработать. Шок поборол. И не отказался
А что ему было терять? Родных давно нет, лучший друг недавно погиб. А в нём самом, к тому же, дремали способности: лишь подучиться чуток магиии всё супер будет
Вот и остался Эдвин в другом Лондоне, привык. Успехов кое-каких добился.
«Только не женился, брюзгливо добавил внутренний голосок. А мама говорила!..»
«Заткнись ты», устало подумал Эдвин, вспоминая песенку.
Всё, что вам нужно, это любовь. «Битлы» знали, чем завлекать девочек
Эдвин любил музыку, потому и не выкидывал чудо-приёмник. Ловил изредка радио с Той стороны, да плавал в ностальгии, вспоминая прошлое.
«Всё, хватит, разнюнился, одёрнул себя Эдвин. За работу!»
Работа ему нравилась. То яйцо василиска, у мага украденное, найти, то нелегальных вампиров приструнить, банши призвать к порядку Разнообразие, некогда скучать.
И всё же чего-то не хватало.
«Хамфри», всхлипнула Перл, опять всплывая в памяти.
Эдвин вздохнул. Покатал в пальцах жемчужинкуи с новыми силами бросился в работу.
***
Громовой рык вдарил по ушам. Хвост хлестнул плёткой, и пёс, оскалив жёлтые клыки, прыгнул на противника. Подмял всей тушей, целясь в горло.
Шипастый кот извернулсяи смачно плюнул ему в морду.
Визг.
Едкая слюна, что разъедает шерсть и кожу. Новый прыжокпротив боли, через силу.
И рёв толпы:
Уби-вай! Уби-вай! Уби
Полиция Нодлона!
Что тут началось! Стоило Эдвину рявкнуть, стоило игрокам понять, что их нашли и окружили, подпольные бои стали светопреставлением. Вопли, визг животныхна арене и в клетках Животныхи фамильяров.
Позднее, отпустив напарников, Эдвин устало листал блокнот. Делал пометки, размышлял да хмурился. Это был успех, но
Три недели ушло на то, чтобы найти след. Три недели, чтобы вычислить и, наконец, поймать преступника.
«Чёртов хитрец», качнул головой Эдвин.
Маг, устроивший всё это, был бессовестным и коварным. Крадя фамильяров, он вторгался в их разум, ослабляя связь с ведьмой, усиливал защитные свойства, меняя облик: кому зубы добавлял, комукогти, слюну ядовитую Играл извращённо в творца, меняя чужие творения. И стравливал с другими: простой живностью, роботами, иными фамильярами Развлекался, развлекая.
Сволочь, выдохнул Эдвин, захлопнув блокнот.
Парочка фамильяров была очень плоха, на последнем издыхании. Эдвин от души надеялся, что теперь, вернувшись к своим ведьмам, они пойдут на поправку. Поможет родное колдовство.
Перед глазами вновь прошли все несчастные: простые коты, собаки, жабы и хорьки фамильяры в тех же обликах. Все девять.
Только десятого не было.
«Где же ты, Хамфри?» мрачно подумал Эдвин и, вздохнув, поднялся на ноги.
Дело было ещё не закрыто.
***
Дни шли за днями, число дел росло, как снежный ком. Эдвин всё крепче стискивал зубы, но и думать не думал сдаваться.
Пропавший фамильяр. Город-миллионник. Жемчужные слёзы на полу Всё это крутилось в его сознании днём и ночью.
«Я отыщу тебя, Хамфри. Отыщу!»
Но никакие чары не помогали. Не отражали пропавшего поисковые зеркала. И даже талисман поискас пушинкой фамильяра и каплей крови его хозяйкиоказался бесполезен. Он не привёл его к Хамфри. Словно тот испарился. Р-раз! И нет его.
«А если если его в Лондон перенесли? Вот и порвалась связь», подумал Эдвин, старательно отгоняя плохие мысли.
Да. Это было вполне реально. Как вариант, вполне себе ничего.
Эдвин так задумался, что уронил недоеденный сандвич.
«Растяпа! Вот, что значитесть на ходу» ещё успел подумать Эдвин, когда у ног его мелькнула чёрно-белая молния. Секундаи объедок исчез из виду. Втораяи некто хвостатый метнулся в переулок.
Чёрно-белая шкура.
Кот.
Хамфри?! задохнулся Эдвин и рванул следом.
Лабиринты улиц, вонючие закутки Визгливый хохот, вервольфы у тёмных клубов. Вихлястые эльфы с запрещённой пыльцой Эдвин бежал со всех ног, плюя на все опасности. Сердце билось в ушах, глаза не отрывались от гибкой, прыткой, как бесёнок, фигурки.
Эдвин не думал, что это может быть обычный кот. Эдвин запрещал себе это думать.
«Догнать. Проверить. Догнать его!» стучало в голове.
Эдвин споткнулся, едва не упав. А когда поднял взглядбеглеца уже не было.
Эдвин выругался и крутанулся на каблуках.
«Где же ты, где? Куда делся?!»
Заброшка по правую руку. Дыра в низу прогнившей двери. Шерстинка на занозе.
Эдвин плечом высадил дверь и вломился внутрь.
В сумрачной прихожей остро пахло зверьём. Эдвин прошептал заклинание, и на ладони его вспыхнул огонёк, осветив пару футов.
Впереди шуршало, урчало. Эдвин прищурилсяи пошёл на звук.
Идти оказалось недолго.
Вот ты где.
Огонёк осветил юного кота. Вблизи он мало чем походил на Хамфри.
«Что за непруха»
Кот съёжился и зашипел на него. В углу рядом с ним, среди тряпок и газет, неистово зашуршало. Раздалось мяуканье, выскочила и оскалилась тощая кошка.
И вдруг
«Вас не звали!» скрежетнуло у Эдвина в мозгу.
Секундаи перед ним вырос Хамфри.
Эдвин узнал его вмиг. Та же чёрно-белая шерсть, те же изумрудные глаза, как на фото с хозяйкой Но шерсть, распушенная в гневе, делала его больше раза в два.
«Убирайтесь!»
Словно тычокрезкий тычок в лоб ледяным кулаком.
Из вонючего гнёздышка высунулся котёнок. Мелькнула вторая любопытная мордочка. Третья и четвёртая.
«Вон!» прошипел Эдвину фамильяр. Мама-кошка за его спиной загородила котят, юный кот встал рядом. Хамфри же
Хамфри же стоял, как защитник. Точно солдат перед врагом. И Эдвин внезапно понял всё.
Ты из-за них не идёшь домой, вслух сказал он. Да, Хамфри?
У фамильяра чуть отвисла челюсть.
«Вы»
Тебя ищет Перл. Твоя хозяйка. Помнишь её?
По кошачьей морде метнулась судорога. Сзади мяукнул котёнок, и Хамфри, дёрнувшись, посмотрел на семейство.
Задержал взгляд на кошке.
«Боже Влюблённый фамильяр».
Эдвин невольно улыбнулся.
Фамильяры, что были зверями лишь наполовину, редко шли на поводу у страстей. Даже коты. Даже в марте. Но Хамфри
«Всё, что вам нужно, это любовь», тихонько пропело в голове.
Теперь понятно, почему связь с ведьмой ослабла. Фамильяр сам не хотел найтись.
Негласно фамильярам запрещалось создавать такие семьи. Вся их семьяэто ведьма.
«Создательница», подумал Эдвин, вспомнив речной жемчуг.
«Как она? Как Перл?» виновато спросил фамильяр, немного сдувшись.
Горюет, честно ответил Эдвин, и Хамфри стал ещё печальней. Ну что, пойдёшь со мной?
«Нет. Не могу их бросить, даже на день. Пропадут».
А хозяйку не жалко?
Фамильяр зажмурился.
«Она она умница. Переживёт. И»
Фамильяр не закончил: один из котят всё же прорвал оцепление, врезался в ногу Эдвина и стал играть со шнурками. Мама тут же оттащила его за шкирку.
А почему бы тебе не взять их с собой, а, Хамфри? негромко спросил Эдвин.
«А вдругсъёжился фамильяр, вдруг она не поймёт?..»
«Вдруг она приревнует? Разозлится?» додумал за него Эдвин.
И улыбнулся, вспомнив нежную Перл.
«Всё, что тебе нужно, это любовь».
Поймёт. Ну а если нет
Эдвин присел и поманил к себе бело-чёрного котёнка.
Будете жить у меня.
Мяукнув, котёнок шмыгнул мимо мамыи доверчиво ткнулся в ладонь.
***
Эдвин пригладил волосы, кашлянул. И, наконец, нажал на кнопочку звонка. Двое кошачьих прижимаются к ногам, в рукахкоробка с писклявым квартетом ВпередиХамфри.
Ведьма открыла, щуря заплаканные глаза. И замерла статуэткой.
А дальше
Конечно, были слёзы. Куда без них? Жемчуга, жемчуга, жемчуга Были объятья и: «Ах, кто это такие хорошенькие?» Был рассказ, прощение и чу́дная форель, запечённая с лимоном и травами.
Всё вышло славно. Как Эдвин и хотел.
Впрочем чего-то всё же не хватало.
«И почему я не спросил? подумал Эдвин, сидя в офисе на другой день. Пригласил бы её»
Эй, Эд! Тебе звонок на линии! внезапно крикнул напарник.
Пожав плечами, Эдвин принял звоноки замер, услышав голосок Перл.
Приглашение. Приглашение в гости.
Всё, что вам нужно, это любовь! донеслось из приёмника.
Значит, до вечера?
Да
Тогда пока! Мы все ждём тебя! Очень!
Эдвин медленно положил трубку. Несмело улыбнулся приёмнику
И прибавил громкость на максимум.
Колодец проклятий
В день, когда в их Станцию, точно голодный кутёнок в мамкин живот, ткнулась прокля́тая Люлька, настроение Го́ра было отменно гадостным.
Очнулся он с головной болью и тошнотой. Словно зелёный новичок, впервые испытавший синдром космической адаптации.
Некоторое время Гор оставался в коконе спального мешка. Пытаясь выбить, выдернуть из памяти кошмар, что угораздил ему присниться.
Но перед глазами всё стояла девчонка, похожая на утопленницу. Утонувшую в нефти. И волосы её, струясь чернилами каракатицы, двигались как живые, стремясь добраться до его, Гора, шеи.
Дотянуться. Обхватить.
И
Гор встряхнулся. Воспарил вверх, застыл в обзорном модулекуполе. Шесть иллюминаторов. Потрясающий вид. И стрелазазубренная стрелав сердце.
Боги, до чего же хочется на Землю, до чего же осточертело это всё!..
Мысльотчаянная, трусливаябыстро подавилась в зародыше. В мозгу грянул безжалостный отцовский голос: «Подбери сопли, Игорь! На кону честь семьи!»
Гор положил ладонь на стекло иллюминатора. Так, роняя слёзы, возлагают руки на гроб любимого родственника. Землячудесная красавица-Земля, затянутая белыми, точно фата, облаками, казалась далёкой, недосягаемой Чуть ли не потерянной навсегда.
Гор прикрыл веки.
Нет, не думать. Надо успокоиться, взять себя в руки, вновь нацепить личину стального командира, надо
Лёгкий стук.
Гор вздрогнул, открыл глаза. С той стороны иллюминатора ему солнечно улыбался Рюрик.
«Эй, команданте! Как дела?»
Подмигнув Гору, космонавт взялся чистить иллюминатор. Свою работу он выполнял с удовольствиемлицо под шлемом сияло, как Солнце.
Впрочем, что взять с Рюрика? Он Космос обожал. Рюрик вообще был заядлым экстремалом. Любил пощекотать себе нервы: и к Марианской впадине плавал, и к белым акулам в клетке спускался, и по Африке, среди львов, колесил Теперь вот Космос осваивает, как дитя радуется. Усатый мальчишка
«А я ненавижу Космос. Я боюсь Космос. Меня страшат его тёмные недра» в который раз подумал Гор.
И полетел искать Машу.
***
Вот ты где, радость моя
Конечно же, Маша занималась уборкой.
Крепко зажатый ногами, ворчал пылесос, а Маша, знай, работала: убирала пыль с поверхностей, с решёток вентиляции Наводила уют.
Вот подплыла к мужу, мазнула губами по щеке.
Чего какой смурной?
Сказать бы всё, честно сказать Но нельзя.
Гор через силу улыбнулся. Обнял молча.
С кем, с кем, а с женой ему повезло.
Да с Рюриком ещё.
Казалось, что Игорь Игоревич Горин с рождения запрограммирован на несчастья. Даже в его ФИО было заложено тройное «горе». Деспотичный отец, ненавистная работа ещё более ненавистная от того, что показывать свою ненависть было нельзя. Надо было врать, проходить все осмотры и тесты Шутка ли, наследник космической династии! И отец космонавтом был, и дед, и прадед!
«И ты им будешь», жёстко припечатывал Горин-старший, натаскивая Игоря для Космоса.
Игорь терпел, учился. Проходил, как назло, все испытания.
А потом встретил Машу и стал Гором.
Глядя на неё, он млел и таял. Чувствовал себя почти на Земле.
Хвост золотых волос, парящих в невесомости, походил на зрелую пшеницу. Глаза голубели родниками, губыпламенели маками. Одетая в зелёные майку и штаны, жена была гибкой, как весенний росток.
Маша любила мужа. И Космос любила.
Выращивала в оранжерее на Станции кабачки, возилась с би-шимпанзе по кличке Пупсик
Именно она превратила Игоря в Гора. А до этогосделала из Юры Соколовского, своего кузена, князя Рюрика.
«У Рюрика на гербе сокол был. Знаешь это, братишка? смеясь, сказала тогда Маша. Теперь ты Рюриком будешь, кузенкнязь!»
С лёгкой руки Маши клички прижились. Ныне мало кто называл Рюрика просто Юрой, а ГораИгорем.
И обезьяну Пупсиком она же назвала.
Теперь возилась с ней, словно трёхлетка с дарёным пупсиком. И скрывала тоску, что была куда сильнее тоски Гора.
Ладно, я полетела. Милый, не хандри!
Чмокнувна сей раз от души, в губыМаша уплыла.
Гор смотрел ей вслед. Вспоминая, как они ездили в Англию, искали древний Колодец желаний. Как Маша, зажав в кулачке камень с нацарапанным словом, отчаянно молилась про себя, а потом запускала его вниз.
С тех пор прошло много лет. И врачей было пройдено много, и знахарок Но как ни хотела Маша, а детей у неё так и не появилось.
А затем начался Космос. И шансы забеременеть стали ещё призрачней.
Маша смирилась. Вроде бы.
Что до Гораон только радовался: ему не улыбалось делить жену с каким-то спиногрызом.
***
Гор взял сублимат харчо, проделал сто раз деланную операцию.
Открыть гермо-пакет. Надрезать клапан. Вставить в раздатчик. Включить горячую воду. Наполнить, отцепить, взболтать подождать.
И, наконец, выпить.
Урчание желудка исчезло. Но кто бы знал, до чего Гору хотелось есть суп ложкой! Как в детстве стуча ею по зубам, цепляясь пальцами за край тарелки!..
Хлебца, хлебца бери, май фрэнд, посоветовал Рюрик. Покушай как следуети всё нормуль будет.
Конечно же, Рюрик чувствовал настроение друга. Пытался подбадривать, говорил, что всех, бывает, накрывает депрессия. И лучшее средство от неёзагрузить мозги работой. Например, в открытый Космос выйти.
Чер-р-ртовски устал! Но в душе до сих пор танцевать хочу, веришь?! Это же восторг, чистый! Мы такую работу там проделали!..
Молодцы, молодцы, кивнув, спокойно похвалил Гор.
А сам подумал о километрах тьмы под ногами. Представил, как лопаются карабиныодин за другим. Будто воочию узрел свободный полёт.
Закашлялся, поперхнувшись супом.
Нет, он вовсе не был в этом деле новичком. Успел понюхать пороху вне Станции. Но каждый раз предстоящий выход в Нечто словно выстуживал его нутро. Приходилось мобилизовывать все силы организма, всю волю, чтобы с честью выдержать испытание.
И Гор выдерживал. Только серебра на висках становилось больше.
Пообедав, Рюрик улетел в фотостудиюслужебный модуль. Друг был главным не только по программированию, но и по «фоточкам», делал их с полной самоотдачей и профессионализмом. После завершения рабочего дня Рюрик не ложился дольше всех. Обрабатывал снятое, добавлял описания и педантично выкладывал всё в соцсети. Подписчиков у него было за миллион.
Гор же, выполнив обязательную часть экспериментов, писал отчёт и уединялся в каюте с женой. Умиляясь, слушал её щебет и помаленьку оттаивал, отдыхая душой.
Спали они в разных местахк этому, сперва, было сложно привыкнуть. Но сам факт, что жена, родной человек, находится не далеко-далеко на Земле, а всего лишь в другом модуле, несомненно, успокаивал.
Вот и сегодня, после общения с Машей, Гор всё же заснул с улыбкой на устах.
Да только очнулся, как от толчка. С невыразимо плохим предчувствием.
Гор, вставай! прошипел в ухо знакомый голос. Не буди никого! За мной лети!
Чувствуя, что сердце ускоряет бег, Гор полетел за встрёпанным Рюриком.
Неизвестность нервировала. Однако все системы были в порядке. Нигде не бился в истерике сигнал опасности, ЦУП не кричал предупреждения с Земли.
Рюрик, да чтоначал было Гор, но тот вновь, ожесточённо, притиснул палец к губам.
Потом, всё потом! Я там тебе всё объясню!..
«Там» оказалось в самом отдалённом служебном модуле. Том самом, где за пределами станции, через обширный иллюминатор, был виден скрюченный манипулятор. И
Гор схватился за поручень. С губ сорвалось нехорошее слово.
Рюрик хихикнул. Ещё бы, когда ещё услышишь, как матерно ругается командир? Подлетел к иллюминатору, устремил наружу взгляднеистовый, прицельный
Тук. Тук.
Рюрик, какого?.. поборов шок, выдохнул Гор.
Рюрик обернулся и расплылся в безумной улыбке.
На гробик похоже, да? Ма-а-ахонький такой, космический гробик
Рюрик прыснул. На секундукакую-то совершенно дикую, невообразимую секунду! Гору показалось, что его зрачки вытянулись в угловатую фигуру. Вытянулисьи снова стали прежними. Нормальными.