Пошла вон!
Девчонка ойкнула, обернулась
Просияла вместо того, чтобы испугаться.
Папочка! Я
Вон. Пошла, повторил Гор, стискивая кулаки.
В лице девчонки что-то дрогнуло. Будь она простой пятилеткойон бы подумал, что вот-вот разревётся.
Но она не была простой пятилеткой. Она и человеком-то не была.
Ведь человек не может так развиться за две недели.
Пошла, прорычал Гор, и Галактика, наконец, выпустила из рук его крошечные планеты. Всхлипнула совсем по-детски.
Папочка
Я. Тебе. Не папочка! прошипел Гор.
Галя выскользнула из каюты, ловко увернувшись от столкновения с ним. Обернулась напоследок
И Гор подавился матом.
Потому что по щекам её, плюя на правила невесомости, текли слёзы. Настоящие, ручейками, до подбородка. Вместо того, чтобы заполнять каждый глаз пузырём.
«Нежить, нелюдь, угроза!..»
Но прежде чем Гор успел что-либо сказать, Галя оттолкнулась и исчезла. Улетела из модуля.
Гор провёл по лицу рукой, оглянулся на каюту. Передёрнулся и взялся за чистку поверхностей, зная, что сегодня опять не уснёт.
«Угроза. Угроза. Угроза», колотилось в голове неукротимым, бешеным пульсом.
И вскоре эта угроза проявила себя.
***
Никто не понимал его. Не мог допустить, что в чёртовой девке таится зло.
Рюрик продолжал подкалывать «синдромом Сикорски». Остальныепохлопывали по спине, да включали Галактике мультики. То один свой планшет ей даст посмотреть, то другой Рюрик фотографировать учит, нослава богам! не выкладывает фотки с ней в Сеть, не нарушает приказа
А Маша про Землю рассказывает. Что там да как. До чего там хорошо.
И чем больше рассказывает о планете, тем больше интереса в синих, космических глазах. Тем страшнее Гору. Тем хуже ему становится
А потом на Станцию прилетели туристы на частном корабле. И сперва всё было хорошо: Галактика, упрятанная в каюте, не показывала и носа; экипажи обменивались улыбками и рукопожатиями
Пока не выяснилось, что среди гостей притаилась зараза по имени Юлий Полуэктов, давний оппонент Маши по научной работе.
Следующие дни Юлий летал по Станции, критикуя всё подряд. А уж когда добрался до оранжереи и Пупсика
«Нельзя, Гор, нельзя» прикусывая себе язык, всё твердил в уме Гор. Кулаки нестерпимо чесались.
Вечером того дня Гор подлетел к каюте жены. Стараясь не замечать Галактику, обнял невесёлую Машу.
Потерпи, родная Завтра этот гад улетит.
Он всегда всё портит, выдавила жена. Всегда! Знаешь, что он недавно сделал? Намекнул, что статью накатает. Разгромную! Что я тут вообще не тем занимаюсь! Ошибки якобы делаю, пользы никакой!..
Мам, не горюй
Гор дёрнулся, когда ладонь Гали, погладив плечо Маши, скользнула по его руке. Хлюпнув носом, зарёванная Маша улыбнулась «дочке». Гор крепче стиснул объятия, но жена уже завозилась, запросилась на свободу.
К ней.
Тебя тот дядя расстроил? Он плохой, да?
Очень плохой, Галечка, утерев лицо, кивнула Маша. Везде, где только мог, мне палки в колёса вставлял.
Достав планшет, Маша стала показывать фото. С института, работы Везде, где Полуэктов рядом был.
Не мигая, Галя смотрела на экран. Водила по фото ногтем.
Следующим утром Юлий с командой улетел.
А через час после приземления сообщили.
Скончался Полуэктов.
Разрыв сердца.
***
«Это всё она».
Назойливая фраза так и вертелась в голове. Никто не видел в смерти Юлия ни малейшей мистики. Ну не выдержал человек перегрузки. И что?
Гор висел у иллюминатора, но не видел тайфуна, что двигался в сторону Камбоджи. Тайфун был в нём самом. Затягивал глаза пеленой, ослеплял. И в этой арктической, слепящей белизне, далеко-далеко темнела знакомая угольная точка.
«Это всё она. Маленькая ведьма».
Ведьма, что водила пальцем по экрану планшета, постукивала по лицу Полуэктова аккуратным ноготком. Пророчила скорую смерть
Нет, не так. Не пророчила. Насылала.
Мстила за мамочку
Гор с силой потёр лицо.
А вдруг и правда не она? Просто перегрузка
«Конечно, ожил в мозгу знакомый надменный голос. До того похожий на почивший оригинал, что Гора передёрнуло. Сто раз летали ничего. А тутр-раз! и скопытился?! Дурень! Это всё девка твоя! Голову включи!..»
Она не моя, только и смог прошептать Гор.
В последующие дни он не раз пытался озвучить свои догадки. Сперва Рюрику, затемМаше Но натыкался на удивлённые взгляды. Впрочем, в случае с Машей ему также потрогали лоб.
Милый мой, совсем заработался Тебе на Землю пора.
На Землю было и вправду пора. Скоро намечался спуск, начиналась подготовка.
И в какой-то из дней Гора, онемевшего от ужаса, поставили перед фактом.
Маша на Землю не полетит. Продолжит полёт.
Вместе с Галактикой.
Дальнейшее помнилось смутно. Кажется, у Гора впервые за всю жизнь случилась истерика. Конечно, в Космосе могло произойти всякое Но успокоительное, способное за минуту превратить в овощ слона, на памяти экипажа не вытаскивали из аптечки ни разу. А теперь вот вытащили.
Милый мой, бедный ну ты же понимаешь, не могу я её тут броситьзасыпая, слышал Гор. Маша находилась с ним, в каюте. Гладила по волосам, целовала закрытые глаза.
«Хорошо, что закрытые»
На днях Маша отыскала в своих запасах краску для волос и шокировала его превращением в брюнетку. Заливисто смеясь, Галя-Галактика цеплялась за ногу «мамочки» и повторяла глупое: «Мы как близняшки, да, мамуль? Близняшки!»
сказала, что ещё эксперименты нужны, уговорила всех, мне одобрили Вот подрастёт Галечка, так и отправлюсь с ней на Землю И заживём там всей семьёй Спи, Гор Спи
Временное командование взял на себя Рюрик. Именно он спустя пару дней заглянул в каюту к спелёнатому Гору, оценил его состояние, как удовлетворительное, и развязал.
Крепись, компадре! Скоро Землю целовать будешь!
А затем был сеанс связи с психологом. Гор пялился в экран пустым взглядом, слушал, почти не воспринимая, что ему говорят, и поддакивал только на слове «устал».
«Да. Смертельно устал. Смер-тель-но»
В конце концов психолог распорядилась позвать Рюрика и долго, обеспокоенно говорила ему что-то насчёт экс-командира. Рюрик хмурился. Вздыхал. Кивал.
Потом прилетела Маша. Обняла, расцеловала Влила толику своей энергии в зомбиподобное тело.
«Я здесь ради неё. Всё ради неё. Терпи».
Гор восстанавливался неделю. Неделю жена не отлетала от него на расстояние вытянутой руки. Была всё время рядом, побоку.
А затем всё началось сначала.
За неделю до спуска Маша вновь позабыла о нём. Вновь всё внимание, вся любовь обрушились на девчонку, вступившую в подростковый период. Даже Пупсик, работа с ним оказались не в счёт. Маша забыла про эксперименты, забыла про важность исследованийлишь кормила шимпанзе, поила Да читала книжки своей Галактике.
Она вернулась к ней.
К Гору вернулись кошмары.
***
Пупсик зыркнул на него и глумливо оскалился. В голубых глазах таилась насмешка. Та же, что у Рюрика, у Маши, у остальных
«Докатился. Мой сынпсихопат!» резанул сознание отцовский голос. И Гор содрогнулся, как от смертельного удара. Последнего, добивающего который по иронии судьбы кличут «ударом милосердия». Как там по-французски? Куп де грас?.. Небось, Рюрик, полиглот, знает
Гор обвёл взглядом тушку би-шимпанзе. Тоже не вполне себе земная тварь. Модифицированная обезьянка-блондинчик, в чьих генах изрядно покопались. Что-то подправили, что-то убрали. Всё для нужд человека. Теперь вот в Космос заслали, как далёких, ещё не ГМО, предков. Исследуют, анализируют Проводки к кудрявой башке прицепляют Чтобы потом нейро-больных лечить, со сниженной активностью; космонавтам помогать, координацию их движений улучшать и много чего ещё, в чём Гор не разбирался.
Это была вотчина Маши. И оранжерея, и вольер с Пупсиком.
Точнее, бывшая вотчина.
Гор вспомнил, как летал к Маше, пытался достучаться, снова доказать важность работы с Пупсиком Но жена лишь рассеянно кивала в ответ. Рядом, не отпуская её руку, парила Галактика. Ей читали книжки.
Гор стиснул было кулаки. Расслабил. Достал из кармана загодя подготовленную капсулу. Закинул в кормушку, из которой устройство поставляло Пупсику еду. Включил аппарати золотой зверь оживился, подлетел к трубочке, ожидая любимый смузи. Вот присосался, зачавкал.
Понаблюдав за ним какое-то время, Гор оттолкнулся и улетел.
А после
***
Машенька Я обнаружил
То, что он обнаружил, заставило Машу оцепенеть. Но ни слёз, ни истерики не было. Она просто смотрела, как по вольеру плавает мёртвое существо. Не могла выдавить и звука.
Его убили, Машенька.
Что?..
Она убила. Как Юлия.
Гор вытянул руку. В пальцах его, тонкие, как проволочка, колыхались зажатые волосы. Чёрные, длинные, узнаваемые с первого взгляда. Ни у кого из экипажа не было таких волос.
Я нашёл их на его шерсти. Маша, это она сегодня приходила. Я не знаю, как она это делает. Но это она. Поверь.
Маша расхохоталась, и рука Гора дрогнула.
Ты в своём уме?
Ма
Эти волосы летают повсюду! Повсюду! Потому что волосы! А Пупсикистеричное веселье Маши сдулось. Она поникла, погрустнела. Пупсик давно хворал, я не говорила просто. Бедняга
Пальцы Маши тронули тусклую, потерявшую блеск, шерсть.
То, что говорила Маша после, Гор уже не слушал. Ярость, вперемешку с болью, гнала его прочь, в дальний сегмент.
«Ну почему, почему она не может поверить?! Это же так логично! Так просто, так»
Папочка А ведь ты наврал.
Гор обернулся.
Она сидела позади него, скрестив ноги по-турецки. Сидела, как мог бы сидеть на полу своей игровой комнаты земной ребёнок.
В условиях гравитации.
Галя-Галактика вперилась в него и сказала:
Я видела, что ты сделал. Разве тебя не учили, что вратьнехорошо, папочка?
Не смейледенея, всё же проскрипел Гор, но осёкся.
Галя подняла руку и дёрнула пальцем в направлении его лица. Как тогда, по фотографии Юлия. В ушах раздалось невозможное, точно гвоздём по школьной доске: шкряб-скряб-кр-р-рак
Ты плохой, папочка, улыбнулась девчонка. Я больше тебя не люблю.
Слова застыли в горле, в глаза ударила белизна
Когда Гор проморгалсярядом никого не было.
***
Рюрик проверил системы.
Всё сделал за «команданте», всё сумел.
Одетый в новенький полётный скафандр («Модель «Сокол-Н»! Сокол в соколе, зацени прикол, ами!..»), Гор таращился на панели управления. До расстыковкисчитанные минуты.
Уно, дос, треслети! хохотнул Рюрик и подмигнул другу.
Гор зажмурился.
«Маша»
Память услужливо подкинула образ жены. Мимолётный чмок в щёку и
«Убирайся! Уйди!..»
Воздушный поцелуй, искорки в безжалостной синеве.
«Счастливого пути, папочка»
Гор дёрнулся, корабль трепыхнулся.
Пойе-е-ехали! ещё успел дурашливо крикнуть Рюрик.
И они поехали.
Вниз, бесконечно долго бесконечно далеко от любви.
Автономный полёт, сход с орбиты. Бытовой отсеквон, к чёрту и приборно-агрегатный отсек
Вот и пекло.
Капсула прошила плотные слои атмосферы. И
Тук. Тук.
Невозможный. Немыслимый.
Тук-к-к
В ушах гудело, звенело. И стучало. Стучало в мозгу, будто кто-то коварный, мизерный, засел внутри, орудуя гвоздём и молотком. Пробивал дырку.
Гор тряхнул головой.
«Сгинь! Уйди!»
Перегрузка давила на каждую клеточку. Перед глазами танцевали круги. За иллюминатором, ещё нетронутым копотью, металась бледная детская ручонка.
И стучала ногтем.
Тук. Тук.
«Она! Там ОНА! Рюрик!..»
Друг повернулся и расплылся в улыбке до ушей. Тёмная как нефть кровь вдруг прыснула на губы.
«РЮРИК!»
На щеке друга, продолжавшего смеяться кровью, вспух огромный бубон.
Тук. Тук.
«Папочка-а-а»
Перегрузка. Перегрузка. Перегрузка.
Иллюминатор чёрен, как дьяволова душа. Рюрик харкает кровью. Смеётся, безумный. Из бубона, разрывая плоть, лезет чумная крыса.
«Сгинь Ведьма Убила!..»
Гор орёт. Или думает, что орёт. В стекло скафандра, изнутри, плещется горячее, невозможное, багровое
«Тук-тук. Ты плохой, папочка. Ты убит», шепчет крыса-Галактика, подобравшись к уху.
Голова взрывается.
Гор.
Сверхновая
***
Я никогда его таким не видел. В жизни!
Господи, спаси
Что там произошло?
Перегрузка
Стресс
Вечный трудоголик
Гор поднял веки. Что-то мелькнуло рядом, повеяло знакомым запахом.
«Эдельвейс. Рюрик. Жив».
Жив! Жив, мон ами! Ну ты даёшь, чертяка!..
Солнечный, с подкрученными, как у гусара, усами, лучший друг сграбастал его слабую руку и затряс. Будто с чемпионством поздравлял.
Бастардо! Натуральный! Скотина, до чего ж ты меня напугал!.. Глаза выпучил, орёт непонятное Потом вообще отключился Я чуть не поседел! Пар-р-рщивец ты! Что бы я Марусе сказал, а, а? Если б ты окочурился?
Гор не ответил. Сел с трудом, молча осмотрел палату.
Знакомая обстановка. Знакомый спецсанаторий. И даже тарелка с фруктами. Знакомая
Гор отодвинулся от Рюрика, глянул на подоспевшую медсестричку.
И вместо приветствия прохрипел:
В библиотеку меня. Срочно!
***
По правую руку вспыхнул огненный столп, из динамиков грянули жуткие крики. Казалось, чуть шагни, протяни ладоньи искры вопьются, прожгут тонкую кожу.
По-настоящему.
«Хватит. Насмотрелся».
Кивок, оборвавшийся вскрики голограмма исчезла.
Один-одинёшенек, Гор включил новую программу. Вздрогнул, когда помещение цифровой библиотеки вновь изменило себя.
Ведьмы испокон веков они жили среди насначал вещать мужской голос, Обманщицы, магички, знахарки
Дрожа, Гор вглядывался в картины, возникавшие вокруг него. Листал цифровые фолианты. Смотрел, впитывал Понимал.
Их жгли на кострах Топили в ледяной воде Кололи серебряными клинками
Голос вещал, вещал, вещал. Картинки менялись, ужасая Гора.
Кто знает, правда это или ложь Кто, дорогой читатель, знает
«А что, если»
Необъяснимое, загадочное продолжает твориться рядом Быть может, те, кого мы называем ведьмами, на самом деле
«Что, если на самом деле девчонкаиз другой Галактики? Что, если ведьмыпришельцы с иных планет? Что, если Люлек было множество?..»
Гор до боли сжал кулаки.
«Маша впустила её в себя Ускорила рост Но были и другие, те, кто развились сами, упали на Землю, стали подкидышами Ведьмы-младенцы, что выросли на нашей земле. Сколько их было на самом деле? Что, если онапоследняя, самая главная? Та, что запустит цепную реакцию и убьёт всех людей?..»
Гор пробыл в библиотеке до вечера. Он просидел бы там всю ночьно не дали, забрали на процедуры.
Уже за полночь, когда Гор лёжа пялился в потолок, дверь без стука распахнулась.
Пс-с-ст, команданте! У меня новости!
Заговорщически улыбаясь, Рюрик протиснулся в палату и плюхнулся на кровать.
Машка видео прислала! Привет со Станции!
Гор задохнулся. Рывком сел, бесцеремонно выхватил у друга планшет и открыл файл.
Гор, милый!..
Машенькаеле слышно выдохнул Гор.
И намертво сцепил зубы.
Потому что рядом с женой, у камеры
Маша беззаботно болтала о том, о сём. Но больше всегоо Галактике. Ни о себе, ни о самочувствии мужа будто и не было кошмара при спуске. Будто не знала.
«Все мысли всё себе подчинила»
Ну ладно, отдыхай там, любимый! Я полетела Что? А, ты тоже, милая? Ну иди-ка ближе вот так, да Всё, говори!
Выздоравливай, папочка Я тебя простила Я к тебе хочу На Землю
Гор ахнул и отбросил планшет.
Э, амиго, полегче! Он вообще-то денег
Убирайся! зверея, выкрикнул Гор, и Рюрик обиженно смолк.
«Ты не веришь мне. А я прав! Потому что она опасна. Опасна. Опасна»
Рюрик молча встал. Ушёл. Ни бросил ни словечка.
Гор же съёжился в комок. Закусил губы, закрыл глаза.
«Она опасна»
В груди закололо.
«И у неёмоя жена».
***
Неделя прошла как в тумане.
Рюрик оттаял, Горпристрастился к библиотеке. Но чем больше он читал и смотрелтем поганей становилось на душе. Мысли путались клубком гремучих змей, сердце болело.
Гору нестерпимо хотелось обратно. Хотелось к женеспасти!
Но, разумеется, никто не собирался его отпускать.
Да, теперь посткосмическая реабилитация проходила быстрее. Медики постарались. Это вам не гагаринские времена.
Но три месяца бездействия грозились обернуться не просто пыткой. Катастрофой.