Исполин вскидывается на дыбы. Заносит копытища высоко над моей головой. Я поворачиваюсь, чтобы бежать, однако ноги топчутся на месте, словно увязли в студне. Мощный воздушный поток ударяет в шею и затылок. Вот-вот опустятся копыта. Раздробят мои хрупкие старые кости
Из моего горла вырывается отчаянный крик. Я с трудом узнаю свой голос. Из темноты мутными потеками проступают очертания мебели. Моя квартира. Я сижу на кровати, тяжело и хрипло дыша. Легкие раздуваются, словно кузнечные мехи. Кожа покрыта вонючей испариной, ночная майка-алкоголичка пропиталась насквозь.
Толик? голос сбоку. Что такое?
Маргарита Семеновна приподымается на локте. Я смутно вижу голову, всклоченные волосы.
Ничего, отвечаю. Сон нехороший приснился.
Спускаю ноги с кровати, нашариваю ими тапки, иду в туалет, шаркая.
Открываю дверь туалета, включаю свет. В стороне, в полутемном коридоре Другой. Стоит, смотрит исподлобья. На лице ни тени привычной ухмылки. Мрачнее мрака.
С годом Лося, приглушенно произносит он и растворяется в темноте.
До утра я не мог уснуть, разве что временами впадал в болезненную, беспокойную дремоту. Стоило закрыть глаза и перед мысленным взором возникала кошмарная морда из сна. Мерещился гнилостный запах нездорового пищеварения из пасти чудовища.
Казалось, монстр теперь всегда будет со мной. Стоит лишь сомкнуть веки и он тут как тут. Заносит надо мной копыта. Вся мощь дьявольских мускулов обрушивается на меня.
Это не просто лось. Не тот лось, на которого охотятся с ружьем. Это полуреальное божество родом из древних времен, о которых не сохранилось никаких свидетельств. Последние люди, что ему поклонялись, давным-давно превратились в перегной, а он дремал до поры в чащобе, куда не ступала нога современного человека
Когда зазвенел будильник, я чувствовал себя разбитым. Первой мыслью было остаться на весь день в кровати, вызвать врача, взять больничный.
Год Лося
Явившись на работу, я обнаружил, что мои первые два урока отменили из-за какой-то олимпиады, в которой участвуют все дети. За что я люблю нашу администрацию, так это за то, что она никогда не считает своим долгом предупредить учителя об отмене. Издевательство. Придется торчать в учительской почти два часа.
В дальнем углу стояло глубокое мягкое кресло. Изрядно потрепанное, продавленное. Обивка вся истерлась, аж нитки свисают. Скомканный наполнитель, сделанный непонятно из какой синтетической дряни, вываливается из дыр. Видать, кто-то из учителей припер ненужное с дачи. Или с помойки. (Уж точно не в духе нашей администрации столь щедро одаривать простых батраков народного просвещения.) То что нужно для старой развалины вроде меня. Особенно в такой идиотский день.
Скрипя костями, я погрузился в кресло, прикрыл глаза. Образ Лося мелькнул, но лишь на миг. До меня доносился шум повседневной школьной жизни, а чтобы хитрый зверь полностью захватил воображение, требовалась полная тишина.
Прошла пара минут, и многочисленные школьные звуки разговоры, цокот каблуков, шуршание бумаг, постукивание кусочков мела о деревянные и металлические доски слились в сплошной монотонный гул. Я задремал.
Когда очнулся, первый отмененный урок подходил к концу. В пустую учительскую вошла невзрачная женщина средних лет.
Зд зд,.. здравствуйте, через зал поприветствовала она меня, заикаясь.
Доброе утро, ответил я, пытаясь вспомнить, кто это такая и зачем она здесь. Явно не из штатных учителей.
Она подошла к стенду и принялась сосредоточенно разглядывать листки.
Наша школа давно и, надо признать, не слишком успешно борется за звание лучшего среднего учебного заведения области. Поэтому у нас есть не только штатные педагоги, но и приглашенные лекторы из вузов и иных сомнительных контор. Почему сомнительных? Не верю я в то, что в современной России есть высшее образование. Раньше, в Советском Союзе, было. А теперь нет. Просрали все что могли! Pardon my French, как говорят у нас в Британии.
Так вот, та мадам была из вузовских преподавателей, что раз в пару недель выкраивали в своем основном рабочем графике несколько часов для старшеклассников нашей школы. В памяти всплыло: специалист по мировой художественной культуре.
И тут дернул меня черт с ней заговорить.
Простите, а вы ведь у нас по культурной части, верно? спросил я.
Она повернулась ко мне. На лице удивление.
Д д да, ответила она.
Я с ней ни разу раньше не разговаривал. Если и здоровался, то не прислушивался к ее речи. А тут В первый и последний раз в жизни я встретил заикающегося преподавателя.
А можете дать мне небольшую скажем, минутную справку по одному волнующему меня вопросу? Я поднялся из кресла и, орудуя костылем, словно старорежимный щеголь элегантной тросточкой, направился к собеседнице.
С уд-д-д-д-довольствием, улыбнулась она. Ей явно льстило, что уважаемый с виду человек преклонного возраста обращается к ней за информацией из ее профессиональной сферы.
Вы ведь наверняка знаете, что символизирует лось в древних мифологиях, я прав?
Лось? Казалось, упоминание об этом животном привело ее в некоторое смятение.
Именно. Лось. Я, несмотря на свой возраст, пользуюсь интернетом, но вы ведь сами знаете, что всемирная Сеть это дерево, на которое писает каждая собака. Если нужна достоверная информация, то лучше обратиться непосредственно к дипломированному специалисту. Вот я и решил воспользоваться случаем, раз уж застал вас здесь. Я излучал дружелюбие и любезность.
Женщина вновь просияла. Затем ее улыбка стала чуть сдержаннее.
У древних языческих племен лось считался символом упорства. С лосем отождествляли того, кто готов преодолеть любые преграды. Теперь она говорила без заикания. Я все понял: ей удавалось скрыть дефект, только когда она читала лекции.
Какие именно племена вы имеете в виду? уточнил я.
Европейские, конечно, в основном северные. Те, что регулярно с этим самым лосем сталкивались. Животное очень упрямое. Может даже быть, знаете ли, опасным.
Знаю, согласился я. Тогда, если не трудно, просветите меня о местных древних племенах.
Что именно вы хотите знать?
Да все то же самое. Про лосей. Как к ним относились в наших краях. Еще со школы помню, тут обитали люди культуры боевых топоров, потом еще каких-то малоизученных культур, потом вятичи и прочие славяне, которые бог знает откуда сюда пришли. Из Карелии или из Финляндии из тех краев, надо полагать. Вот для них что такое лось?
Думаю, то же самое. Народы изначально, как вы верно заметили, северные. Сила духа, несгибаемость перед трудностями, готовность идти до конца, знаете ли. Хотя я не уверена. Не встречала информации на эту тему. Нужно поднимать источники, данные раскопок, артефакты. Наверняка что-нибудь найдется, если хорошо покопаться. Да, еще северные народности некоторые и до сих пор называют Лосем созвездие Большой Медведицы.
Ясно, спасибо большое.
Не за что. Обращ-щ-айтесь.
Мы разошлись каждый в свой угол. Я вновь расположился в кресле, удобно вытянув ноги, и некоторое время размышлял, перебирая в голове информацию. Я расценил эти сведения как каркас, основу для поиска. Как пластмассовая палочка, на которую накручивается сахарная вата. Палочка сама по себе ничего не дает, но без нее вату не продашь и не съешь.
Мой взгляд скользнул по ряду компьютерных столов. У нас в учительской стояло несколько старых ЭВМ с выходом в интернет. Свободного времени у меня оставалось полно. Я пересел за один из компьютеров, включил, подождал, пока загрузится система, открыл браузер и ввел запрос «культ лося». Поисковик выдал ворох ссылок на тексты о наскальных рисунках, статуэтках, древних верованиях европейских и сибирских племен, эскимосов и еще бог знает кого.
В этом беспорядочном нагромождении информации я наткнулся на одну любопытную группу в социальной сети. Называлась она не иначе как «Культ лося». Я стал изучать ее содержимое и полностью погрузился в тамошнюю атмосферу.
Животные с огромными рогами. Подернутые призрачной дымкой леса и тундры. Лоси-хранители, у которых то половина черепа оголена, то глаза горят красным, то рога подпирают небосвод.
Какой это все-таки страшный с виду зверь. У него морда какая-то неправильная. Взгляд недобрый. Мышцы настоящая машина для убийства.
Группа была с богатым и впечатляющим наполнением, но не особенно многочисленная. Я долго, как говорит молодежь, мониторил контент до тех пор, пока не прозвенел звонок.
Я уже вставал из-за компьютера, когда подошел историк Светозар Радомирович Науменко.
Уже освобождаете? обратился он ко мне. Хорошо. Мне как раз нужно кое-что поискать. Задали дети задачку. Иногда жалеешь, что не можешь знать абсолютно все по своему предмету.
You are welcome, пригласил я и отправился на урок.
8
После уроков я взял на вахте ключ от учительского гардероба и спустился на цокольный этаж. Отпирая дверь, я услышал легкие и быстрые шаги прошедшего мимо за моей спиной. Я инстинктивно обернулся и увидел ту самую девушку, что рисовала жуткого лося на листке бумаги. Черная куртка, черные обтягивающие джинсы, черные крашеные волосы, черная сумка, черная водолазка, черные сапоги все черное, твою мать.
И черный лось.
Вот кого можно расспросить о значении символа. Вот кто наверняка знает.
Девушка! окликнул я. Постойте.
Она обернулась. Я ожидал чего угодно, но не той реакции, что последовала.
Она бросилась бежать.
Девушка, постойте! Я кинулся следом. Хотя «кинулся» слишком громко сказано. Сделал несколько шагов, но быстро вспомнил, что призовые места в догонялках мне уже лет тридцать не светят. Остановился.
Она стремительно удалялась по длинному коридору в другой конец здания, где располагался один из выходов на улицу.
Я только хочу кое-что спросить! бросил я последнюю фразу вслед наглой девице.
Почему она от меня убежала? Неужто испугалась, что попытаюсь ее изнасиловать? Это смешно, конечно. Она могла бы уложить меня на обе лопатки одним ударом кулака. Я представил себе в замедленном действии, как кулак сталкивается с моим носом. Хрящ с хрустом ломается, вминается. На пиджак, галстук, рубашку хлещет кровь. В глазах рвутся петарды, взмывают фейерверки. Голова кружится. Я валюсь на пол, словно мешок с костями.
Она могла бы запросто меня убить, если бы захотела. Достаточно одного сильного, точно направленного толчка в грудь, чтобы сердце старика перестало биться.
Но, к счастью, она просто убежала. Наверное, мне повезло.
Откуда она вообще возникла?
Из того крыла, ответил Другой, указывая взглядом направление.
Точно.
Может, проверишь, что она там делала? Ведь не просто так она дала деру, как только ты обратил на нее внимание. Зуб даю, ты ее тут больше не увидишь.
Я отправился мимо опустевшей ученической раздевалки в то крыло, из которого явилась незнакомка. Там, за углом, находились кабинет ОБЖ, кладовая и небольшой спортивный зал для детей с ограниченным допуском к урокам физкультуры. А еще там был закуток. Просторный. Темный. Частенько уборщицы находили там окурки. Пару-тройку раз обнаруживались пустые бутылки из-под водки. За каждой такой находкой следовали скандал, разбирательство, фарисейские лекции на общих собраниях. Однако вычислить супостатов ни разу не удалось. Мне, человеку старой закалки и с наметанным глазом, сдается, что кто-то из ученичков приносил из дома батькины пустые бутылки и подкидывал в темную нишу. Провокации ради. Лично я поступал бы именно так. И никому бы не говорил. Каждый раз наблюдал бы за переполохом и хихикал в кулачок.
А еще один раз в том укромном местечке нашли презерватив. Бывший в употреблении. Нет, в него не набирали воду, чтоб кидаться в прохожих с крыши. Использованный по целевому, так сказать, назначению. Не знаю, как сие комментировать. Бывает и такое вот все, что я скажу
Туда я первым делом и заглянул. Включил фонарик на мобильнике, посветил. Внимательно осмотрел каждый угол. Нигде ничего. Даже оберток от сладостей.
Итак. В крыле несколько дверей. Я медленно двинулся по коридору, освещаемому болезненным голубоватым светом люминесцентных ламп, две из которых мигали. Подергал дверь маленького спортзала. Заперто. Кабинет ОБЖ тоже. Как и подсобка учителя ОБЖ. Среди учеников ходили слухи, будто он там в редкие свободные минуты «беседует со своей шишкой».
Дальше два туалета мужской и женский. Если девка посещала уборную, то почему здесь в необитаемой в это время дальней части здания? Явно неспроста.
Я зашел на всякий случай в мужской. Внимательно осмотрел кабинки. Как и ожидал, ничего не обнаружил.
Теперь женский.
Рискованно это
Огляделся. Вокруг никаких признаков жизни. Прислушался. Тихо. Если бы кто-то направлялся сюда, я бы услышал издалека: в здании совершенно чудовищная акустика.
Я распахнул дверь дамской комнаты и
лицом к лицу столкнулся с уборщицей.
Здра-а-а-а-а-а-авствуйте, сказал я, пытаясь звучать естественно. Но естественно не получилось. Я ухитрился произнести это единственное слово с интонацией и улыбкой престарелого педофила.
Уборщица женщина лет пятидесяти посмотрела на меня как на идиота или психа.
Это женский, проинформировала она.
Я удивленно вскинул брови.
Да что вы?!
Ага.
Ой, что-то я перепутал.
Мужской вот он. Она высунулась из дверного проема и указала древком швабры на соседнюю дверь.
Спасибо, ответил я, виновато улыбаясь. Извините.
Я вновь зашел в мужской туалет, встал у раковины и, глядя на себя в мутное зеркало, стал ждать, прислушиваясь. Судя по чистому мокрому полу, уборщица только что навела здесь порядок. Я надеялся, что сейчас она по-быстрому сделает то же самое в женском туалете и покинет этаж.
Она долго драила порог дольше чем нужно. Вероятно, ждала, когда я выйду. Возможно, что-то заподозрила.
Но я терпеливее. Она так и не дождалась. Собрала свои рабочие причиндалы и удалилась. Я приоткрыл дверь и долго слушал, как ее шаги затихают вдалеке. Услышал, как она поднялась по лестнице на первый этаж. Это значило, что вряд ли она скоро вернется.
Я шмыгнул в женскую комнату и все там осмотрел. Ничего интересного. Если что-то и было, то уборщица хорошо постаралась.
Нет уж, ребятки, все равно не поверю я, что та странная особа ходила сюда в туалет. Я бы мог подумать, что она наведывалась к вояке поболтать с его шишкой, но того не было на месте.
Дальше по коридору находилась большая подсобка, где хранился хозяйственный инвентарь. Я подергал дверь, но и она была заперта.
Оставался только один вариант дверь в конце коридора. Я не знал, что там, и никогда не пытался узнать, за все годы работы в этой школе. Дверь была остекленная. За ней на небольшом расстоянии виднелась кирпичная кладка.
Скрипнули петли. На меня пахнуло подвальной сыростью. Слева вниз вели ступеньки. Темно. Я достал мобильник, включил фонарик, спустился метров на пять и оказался на небольшой площадке. Передо мной заколоченный досками дверной проем. Я посветил фонариком на доски, пощупал их руками и обнаружил, что одна не прибита гвоздями, а просто прислонена.
Я отставил ее в сторону. Дальше темный коридор вел куда-то в глубины подвала.
Вот куда эта готическая прошмандовка ходила, сказал Другой, возникший справа от меня.
Я подскочил на месте.
Твою мать! тихо выругался я. Напугал, черт возьми!
Пойдем, посмотрим.
Мы протиснулись в образовавшуюся щель и двинулись по коридору.
Под ногами хрустел какой-то мусор. Было похоже, что помещение вообще никак не используется. Там даже не было никаких коммуникаций, которые нужно было бы чинить по мере износа. Только старая осыпающаяся кирпичная кладка. На кирпичах местами виднелись бурые и зеленые потеки. От сырости стены покрылись известью.
Школу построили в двадцатых, на заре советской власти. В войну ее подчистую разнесло бомбами. Надо полагать, старый подвал уцелел. Оставить оставили, а как использовать не придумали.
Мы вдвоем сделали несколько поворотов по коридору. Говорят, в темноте течение времени ощущается по-другому не так, как при свете. Мне показалось, шагали мы очень долго и забрались далеко за пределы школьной территории.