- Я в порядке.
Двое выживших стояли на верхней площадке лестницы, крепко держась друг за друга. Если не считать приглушенного рева ветра и дождя снаружи, в доме было тихо. Отсутствие каких-либо других звуков было жутким и нервирующим. Майкл взял Эмму за руку и повел ее обратно в спальню.
- Что, черт возьми, мы будем делать? - прошептала она.
Она села на край кровати, а Майкл выглянул в окно.
- Не знаю, - ответил он инстинктивно и честно. - Мы должны подождать и посмотреть, исчезнут ли они, прежде чем что-либо предпринимать. Сейчас нет ни света, ни шума, которые могли бы их привлечь. Они должны уйти.
- Но что мы будем делать? - снова спросила она. - Мы не можем жить без света. Господи, скоро зима. Нам понадобятся огонь и свет...
Майкл не ответил. Вместо этого он просто уставился на толпу разлагающихся трупов. Он наблюдал за телами вдалеке, все еще тащившимися к дому, и молился, чтобы они перестали интересоваться и отвернулись.
Эмма была права. Какое качество жизни у них было бы, если бы они прятались в темном доме без света, тепла или другого комфорта? Но какова была альтернатива? В эту холодную и пустынную ночь, казалось, не было никакой.
Быстро устав от всего этого, Майкл отвернулся от окна, взял Эмму за руку и вывел ее из комнаты. Температура была низкой, и прижимать ее к себе было приятно и успокаивающе.
Карл остался один в спальне, прислонившись к окну, наблюдая за толпой за баррикадой со страхом, беспокойством и растущей ненавистью. Он даже не заметил, что двое других покинули комнату.
31.
На следующее утро Эмме наконец удалось заснуть немного позже двух часов, но к четырем она снова проснулась.
В ее спальне было темно и холодно. Она внезапно проснулась и резко села в постели. Воздух вокруг ее лица был ледяным, а дыхание конденсировалось прохладными облаками вокруг рта и носа.
С тех пор как они приехали на ферму, они с Майклом делили эту комнату. В присутствии Майкла там не было ничего зловещего или предосудительногоон продолжал спать на полу в промежутке между кроватью и внешней стеной и незаметно отводил взгляд или выходил из комнаты всякий раз, когда она одевалась или раздевалась. Ни один из них никогда не говорил об их необычном устройстве сна. Оба они молча продолжали радоваться теплому комфорту и безопасности, когда рядом был еще один живой, дышащий человек.
Это было первое утро, когда Майкла не было рядом. Он часто вставал первым, но до сегодняшнего утра она всегда чувствовала, как он встает и выходит из комнаты.
Она инстинктивно наклонилась вправо (как она часто делала первым делом) и, обнаружив, что ей трудно сфокусировать взгляд в раннем утреннем сумраке, протянула руку, надеясь, что ее вытянутые пальцы дотянутся до успокаивающего тела ее спящего друга. Однако этим утром ее усталые глаза не обманули еетам, где она ожидала найти Майкла, вместо этого она обнаружила только его смятый спальный мешок. Он определенно был там, когда она легла спать, потому что она отчетливо помнила, как слышала его сопение и храп, когда он засыпал рядом с ней. Она наклонилась еще немного, подняла пустой спальный мешок и поднесла его поближе к лицу. Он пах Майклом, и все еще был теплым от тепла его тела.
Не нужно паниковать, - подумала она.
Если бы это было чуть позже, она бы не слишком волновалась, но было всего четыре часа. Возможно, он не мог заснуть. Может быть, он просто ушел в другое место, потому что был беспокойным и не хотел ее будить.
Независимо от причины, Эмма встала, натянула пару джинсы и толстый махровый халат, который она оставила висеть на спинке стула с другой стороны кровати. Она на цыпочках пересекла темную спальню, вытянув руки перед собой, чтобы дать направление и сохранить равновесие. Лакированные половицы под ее босыми ногами были холодными, и она вздрогнула, когда протянула руку, чтобы открыть дверь.
На лестничной площадке было значительно больше света. Плотные шторы, задернутые на окне ее спальни, закрывали почти весь ранний утренний свет. Она взглянула на короткий лестничный пролет, который вел в комнату Карла на чердаке, и увидела, что его дверь открыта. Необычно, - подумала она. С каждым днем Карл становился все более замкнутым, и она привыкла не видеть и не слышать его до полудня. В данный момент последнее, чего он, казалось, хотел, - это какого-либо контакта с Майклом или с ней самой, особенно в это время утра.
Она прокралась по лестничной площадке к верхней площадке лестницы и выглянула в коридор.
- Майкл, - прошипела она.
Мертвая тишина в здании усилила ее голос до неожиданно громкости.
Ответа не последовало.
- Майкл, - позвала она снова, на этот раз намеренно немного громче. - Майкл, Карл... Где вы?
Она подождала мгновение и сосредоточилась на тишине дома вокруг нее, надеясь, что зловещая тишина скоро будет нарушена ответом одного из двух ее спутников. Когда такого ответа не последовало, она сделала пару осторожных шагов вперед и снова позвала.
- Майкл, - позвала она в четвертый раз, теперь ее голос звучал на полную громкость. - Господи, ответь мне, пожалуйста.
Еще один шаг вперед. Она снова остановилась, подождала и прислушалась. Она подняла ногу, чтобы сделать еще один шаг, но затем, прежде чем она смогла опустить ее снова, гнетущая тишина была нарушена глухим стуком снаружи. Она замерла, в страхе прикованная к месту. Она слышала этот звук прошлой ночью.
Еще один глухой удар.
Еще один.
Еще.
Затем внезапно раздался звук тысячи тел, бьющихся своими гниющими кулаками об ограждение вокруг дома.
В отчаянии Эмма побежала вниз. Непрекращающийся шум, доносившийся снаружи, становился все громче. Этим утром все было по-другому, резче и уже намного-намного громче, чем прошлой ночью. Прошлой ночью тела колотили в ворота усталыми, неуклюжими руками. Этим утром они звучали более определенно. Этим утром они звучали целеустремленно.
- Майкл, - снова прошипела она, все еще не приблизившись к тому, чтобы найти кого-либо из своих спутников.
Она оглядела пустой коридор в поисках каких-либо признаков жизни.
Шум снаружи достиг всемогущего крещендо, а затем прекратился. Смущенная и испуганная, Эмма подбежала к входной двери и уставилась во двор.
Ворота через мост были распахнуты.
Огромный поток спотыкающихся тел несся к дому.
Через несколько секунд раздался еще один шум, на этот раз из кухни. Это был треск стекла. Эмма вбежала в комнату и остановилась как вкопанная. К широкому кухонному окну плотно прижимались бесчисленные больные и разлагающиеся фигуры. Пары холодных, затуманенных и невыразительных глаз следили за каждым ее движением, и остатки онемевших, тяжелых рук начали биться о хрупкое стекло. В жалком ужасе она наблюдала, как серия неровных трещин быстро проложила себе путь через окно от нижнего правого угла до диагонально противоположного угла.
Эмма повернулась и побежала. Она споткнулась о ковер в коридоре и побежала, потом упала в гостиной, приземлившись неуклюжей кучей на ковер. Она подняла глаза и увидела через французские окна, что еще больше гниющих лиц смотрело на нее снаружи этой комнаты. Забыв о Майкле и Карле, она знала, что ее единственный шансзабаррикадироваться в спальне Карла на чердаке - самой высокой и, как она надеялась, безопасной части дома.
Когда она побежала обратно по коридору к лестнице, входная дверь распахнулась под напором тысячи отчаявшихся тел снаружи. Как плотина, которая вышла из берегов, в считанные секунды внутри оказался неостановимый поток отвратительных существ. Она с трудом протиснулась мимо первых нескольких трупов и добралась до лестницы. Она взбежала по лестнице, а затем остановилась на долю секунды, чтобы оглянуться вниз. Весь нижний этаж дома был устлан кипящей массой извивающихся, гниющих тел.
Она вбежала в свою комнату (так как она была ближе всех) и захлопнула за собой дверь. Борясь в темноте, она отшвырнула стул в сторону и пинком пробралась сквозь груду выброшенной одежды Майкла. Подойдя к окну, она откинула занавески и выглянула наружу, чтобы увидеть, как ее худший кошмар стал реальностью. Ограждение вокруг дома былo снесено по крайней мере в трех местах, которые она могла видеть. Бесчисленные фигуры продолжали, пошатываясь, приближаться к дому, и двор превратился в вздымающееся море тел. Фургонее единственное средство спасениябыл безнадежно окружен. За остатками забора, насколько она могла видеть во всех направлениях, сотни тысяч темных фигур неумолимо тащились к ферме Пенн.
Позади нее раздался внезапный грохот, и Эмма, обернувшись, оказалась лицом к лицу с четырьмя трупами. Она могла видеть больше их на лестничной площадке, огромное количество тел заставило их войти в комнату. Ближайший из группы из четырехчтото, что когда-то было полицейским, - на мгновение уставился на нее, прежде чем шагнуть вперед. Она закричала и отчаянно попыталась открыть окно.
Когда тела приблизились, она повернулась и пнула первое существо прямо в его иссохшие и гниющие яички. Онo не дрогнулo и не выказалo ни малейшего проблеска эмоций. Вместо этого онo потянулoсь к ней злобными, похожими на когти пальцами и схватилo ее за волосы, дернув вниз на кровать.
Как только первые острые когти вонзились в ее кожу, кошмар закончился.
32.
Этот сон привел Эмму в ужас.
Она проснулась в ледяном поту и в течение нескольких неуверенных мгновений была слишком напугана, чтобы пошевелиться. Как только ей удалось убедить себя, что это был всего лишь сон и что она в безопасности (или в безопасности настолько, насколько она могла ожидать), она наклонилась вправо, чтобы убедиться, что Майкл все еще лежит на полу рядом с ней. Волна прохладного облегчения окатила ее, когда она протянула руку и положила ее ему на плечо. Она подержала еe там несколько секунд, пока полностью не убедилась, что все в порядке. Мягкие, ритмичные движения его тела, когда он дышал, были удивительно успокаивающими.
В дни, месяцы и годы до того, как ее мир перевернулся с ног на голову, Эмма часто пыталась проанализировать скрытый смысл снов. Она прочитала множество книг, в которых предлагались объяснения метафорам и образам, которые заполняли ее разум, пока она спала. Ее мечты изменились с тех пор, как они приехали на ферму Пенн. В видениях, которые она видела во сне этим утром, не было ничего тонкого или скрытого. Они недвусмысленно показали ей ужасающую версию будущего. Версия будущего, которое могло бы так быстро и легко осуществиться.
Вылезая из постели (и стараясь при этом не потревожить Майкла), Эмма подошла к окну и откинула шторы. Несколько секунд она крепко зажмуривала глазаотчасти из-за яркого света, льющегося сквозь стекло, но в основном потому, что боялась того, что может увидеть снаружи. Она тяжело вздохнула с облегчением, когда наконец осмелилась открыть глаза и увидела, что по ту сторону барьера осталось всего тридцать или сорок фигур. Большая часть толпы, собравшейся прошлой ночью, снова ушла в пустыню, возможно, ее отвлек какой-то другой звук или движение. С тех пор как они выключили генератор, фермерский дом во всех отношениях казался таким же мертвым и пустым, как и любое из сотен тысяч других зданий, разбросанных по сельской местности.
Эмма услышала шум внизу. Было почти восемь часов, и тот факт, что сейчас был разумный час для того, чтобы вставать, в сочетании с тем фактом, что она знала, что ограждение вокруг здания все еще целo, давал ей успокаивающее чувство безопасности и защиты. Чувствуя уверенность, что в доме все в порядке, и все еще стараясь не беспокоить Майкла, она натянула кое-какую одежду и спустилась вниз. Она нашла Карла на кухне.
- Доброе утро, - сказала она, входя в комнату.
Она зевнула и потянулась. Кроме бормотания чего-то невнятного, Карл не остановился и не оторвал взгляда от того, что делал.
Эмма стояла и с минуту смотрела на него. Он был полностью одет и, очевидно, умылся и побрился. Он рылся в кухонных шкафах и собрал кучу еды и припасов на столе.
- Что ты делаешь? - осторожно спросила она.
- Ничего, - пробормотал он, все еще не поднимая на нее глаз.
- По-моему, это не похоже на "ничего".
Карл не ответил.
Чувствуя его явное нежелание разговаривать, Эмма обошла его и направилась к плите. Она подняла чайник и встряхнула его. Довольная тем, что внутри было достаточно воды, она снова поставила его и зажгла газовую горелку. Чайник и плита были холодными и неиспользованными. Что бы там ни делал Карл, это, очевидно, было важно, потому что он не потрудился приготовить себе что-нибудь выпить с тех пор, как встал. Одна вещь, которую трое выживших быстро обнаружили, что у них было общее, - это необходимость выпить горячего напитка, прежде чем они смогут функционировать утром.
- Хочешь кофе? - дружелюбно спросила она, решив не позволить его враждебности остановить ее.
-Нет, - резко ответил он, все еще избегая смотреть ей в глаза. - Нет, спасибо.
Эмма пожала плечами и насыпала кофейные зерна в две кружки.
В комнате царила гнетущая атмосфера. Единственный звук исходил от кипящего на плите чайника. Карл продолжал рыться в шкафах и ящиках. Эмме стало не по себе. Он явно что-то замышлял, но явно не хотел говорить, и она не могла придумать, как бы незаметно спросить его, что он делает. Она быстро пришла к выводу, что ей следует просто спросить прямо еще раз, и что она должна продолжать спрашивать, пока не получит ответы, которые она хотела.
- Карл, - начала она. - Что именно ты делаешь? И, пожалуйста, не оскорбляй мой интеллект, говоря мне, что это ерунда, когда чертовски очевидно, что это не так.
Он продолжал игнорировать ее.
Эмма заметила, что в кладовке, примыкающей к кухне, у стены стоял хорошо упакованный рюкзак.
- Куда ты собираешься? - спросила она.
По-прежнему никакого ответа не последовало.
Чайник закипел. Эмма приготовила чашку кофе для себя и одну для Майкла. Она отхлебнула обжигающе горячего напитка и посмотрела прямо на Карла поверх края своей кружки.
- Куда ты собираешься идти? - снова спросила она нарочито тихим и спокойным голосом.
Карл повернулся к ней спиной и прислонился к ближайшему кухонному блоку.
- Я не знаю,- наконец ответил он.
Эмма догадалась, что он лжет. Было очевидно, что, хотя он и притворялся беззаботным, он точно знал, куда идет и что планирует делать.
- Уходишь? - вздохнула она, чувствуя, что начинает уставать. - Ты действительно думаешь, что я в это поверю?
- Верь во что хочешь, - отрезал он. - Для меня это не имеет значения.
- Тебе нельзя выходить из дома, это слишком опасно. Черт возьми, ты же видел, скольким из этих тварей удалось добраться сюда прошлой ночью. Если ты действительно думаешь, что ты...
- В этом вся чертова проблема, не так ли? - сказал он, наконец поворачиваясь к ней лицом. Я видел, сколько тел было здесь прошлой ночью - слишком много, черт возьми. Оставаться здесь больше небезопасно.
- В наши дни нигде не безопасно. Посмотри правде в глаза, Карл, это место настолько безопасно, насколько ты можешь себе представить.
- Нет, это не так, - возразил он. - Мы здесь в затруднительном положении. Бежать некуда. Если этот забор рухнет, нам конец...
- Но разве ты не видишь, что мы можем преодолеть это? Когда они здесь в большом количестве, мы просто затыкаемся и сидим тихо. Если мы будем молчать и не попадемся им на глаза достаточно долго, они исчезнут.
- И это то, чего ты хочешь? Ты счастлива сидеть и прятаться часами каждый раз, когда эти чертовы твари приближаются? Они становятся сильнее с каждым днем, и пройдет совсем немного времени, прежде чем...
- Конечно, это не идеальное место, но какова альтернатива?
- Альтернатива - вернуться домой. Я знаю Нортвич, как свои пять пальцев и знаю, что там есть и другие выжившие. Я думаю, что у меня будет больше шансов вернуться в город. Было ошибкой приходить сюда.
Эмма изо всех сил пыталась осмыслить то, что она услышала.
- Ты что, блядь, с ума сошел? - пробормотала она. - Ты знаешь, на какой риск пошел бы, если бы...
- Эмма, я ухожу. Если у вас нет ничего конструктивного, чтобы сказать, тогда сделайте мне одолжение и вообще ничего не говорите.
- Но ты все это продумал? Ты действительно веришь, что это правильно?
- В количестве есть безопасность, - сказал он, снова поворачиваясь к ней спиной. - Эти чертовы твари доказали это прошлой ночью, не так ли? В моём понимании - больше выживших должно равняться большему шансу...
- Ты ошибаешься, - прервал его Майкл.
Он стоял в дверях кухни. Ни Эмма, ни Карл не знали, как долго он там пробыл и как много слышал. Он прислонился к дверному косяку, скрестив руки на груди.
Карл покачал головой.
- Уехать отсюда было бы чертовски глупо, - добавил Майкл.
- Оставаться здесь тоже кажется чертовски глупым поступком, - огрызнулся он в ответ.