Они вошли в гостиную. Женщины разом замолчали и уставились на сержантские погоны. Носов сурово сказал:
Это товарищи из милиции, они должны разобраться, в чем тут дело
Штатский строго и хмуро поглядел на женщин, достал из папки сколотые через копирку листы протокола и сказал матери:
Положите ребенка, и пойдемте, расскажете мне, как все произошло я должен взять объяснение.
Мать послушно положила Леночку на диван и пошла за штатским на кухню, процессию замыкал сержант. Бабка, почувствовав, что дело пахнет керосином и может попасть под статью, потащилась следом за ними
А Носов, видя, что до него уже нет никому дела, дождался, пока все прошли на кухню, тихонечко сложил ящик и, подхватив девочку на руки, так же тихо вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь, стараясь не хлопнуть.
Он бегом спустился по лестнице и, ворвавшись в салон «рафика», проорал:
Толян! В Филатовскую! Мухой!
Толик, неизвестно с какого перепугу державший машину под парами, утопил педаль газа в пол и с визгом стартовал Носов оглянулся, когда «рафик» уже выворачивал на улицу, увидел растрепанную мать девочки и бежавшего за ней усатого сержанта
Толик без напоминаний включил и маяк, и сирену. РАФ несся по вечерним улицам, наступали сумерки, несмотря на будни, машин было много Толик распихивал всех, он наседал на бестолковых чайников, светил фарами, и через десять минут они уже подъехали к Садовому кольцу.
На перекрестке их ждала пробка. Толик секунду постоял в левом ряду и решительно выехал на встречную, обогнул всех и стал первым, дальше ехать он не осмелился, поперек шел сплошной поток машин. Посередине перекрестка стоял скворечник с регулировщиком [в 80-х на перекрестке у Садовой-Триумфальной был регулируемый перекресток с будкой-стаканом].
Он, видно, сам регулирует, предположил Толик. Гад, ведь слышит же сирену
Сейчас, сказал Носов, партию в домино закончит, переключит
Он там один, какое у негоначал было Толик, но тут до него дошел сарказм Носова, и он покраснел.
Толик включил галогеновый фару-искатель на крыше «рафика» и направил ослепительно-белый луч на стакан регулировщика. Тот прикрыл глаза рукой и, потерпев еще несколько секунд, переключил светофор на зеленый.
От перекрестка до больницырукой подать. Они быстро проехались по территории старой больницы до приемного отделения, и Носов внес девочку в смотровую
Доктор моложе Носова оформлял историю и, не отрывая глаз от бумаги, спросил:
Что с ней?
Отравление клофелином, ответил Носов, ощущая, как его покидает безумное напряжение. ВСЕ! ВСЕ! Он довез ее живую.
Мыли? спросил доктор, по-прежнему не отрываясь от писанины.
Пытался, честно ответил Носов, вызвал два раза рвоту, ввел стимуляторы дыхания и привез сюда
Родители с ней? спросил голубой колпак, потому что лица врача Носов так еще и не увидел. Девочку он положил на кушетку.
Нет, ответил Носов, заводясь, мать не хотела отдавать, я привез ее сам.
Врач наконец оторвался от бумаги и посмотрел на Носова.
Вы что, доктор, с ума сошли? Ребенка украли? спросил он. А если она умрет?
Видно будет, ответил Носов. Сейчас времени жалко, прошло меньше часа. Действуйте же, докторон посмотрел на табличку на столе, Бурда.
Дежурный педиатр Бурда пожал плечами, взялся за телефон без диска и сказал в трубку:
Приходите, девочка три года, отравление клофелином, сколько? поднял он глаза на Носова, тот повторил. Полный флакон, без промывания желудка
Он положил трубку, взял девочку и, кивком пригласив Носова идти следом, перенес ее в соседнюю комнатку. Уложил на кушетку, достал из-под нее тазик с зондом точно таким же, как лежал в мешке у Носова, кувшин и, кивнув опять, держи, мол, голову, за секунду ввел Леночке зонд в желудок.
Давай, доктор, отрабатывай как в институте. Сейчас придут из реанимации, а ты пока отмывай, у меня там еще полный коридор.
У Носова вдруг куда-то исчезла вся злость на этого Бурду, он взял кувшин и стал набирать в него воду
Да, коллега, сказал голубой колпак Бурда уже в дверях, ты свою фамилию напиши в сопроводиловке разборчиво. Может быть, тебя искать придется, ситуация очень серьезная. Сам понимаешь, никаких гарантий а родители всегда ищут виновного, и им на сто процентов будешь ты.
Плевать. Разберемся, пробурчал Носов.
Он заливал, сливал, заливал-сливал Время тянулось но прошло минут десять. Потом из какого-то коридора вывернулись двое парней или женщин с каталкой, погрузили Леночку и укатили в полумрак
Слова Бурды жгли мозг. Он и так понимал, что теперьон крайний.
Носов в машине закурил, Толик молча смотрел на него, потом спросил:
Чего это было-то?
Чего, чего, проворчал Носов. Поехали обратно.
Куда? удивился Толик.
На вызов, где были
Ты забыл там чего?
Забыл, ответил Носов, затягиваясь. Может, и выживет?.. А?
Толик ничего не ответил.
Когда они приехали к дому, у подъезда все было тихо, а в квартире по комнате ходил хмурый мужчина, и непрерывно курил. Женщин не было
Мужчина поднял глаза на Носова и посмотрел вопросительно.
Вы кто?
Это я отвез девочку в больницу, словно в омут бросаясь, признался Носов. Она в реанимации, в Филатовской. Есть шанс, что спасут.
Мужчина качнул головой и сказал:
Ну, правильно сделал, он помолчал и тоже признался, а я ей вмазал не удержался. Мать не смог, хмуро добавил он, имея в виду, видимо, свою жену. Как дочь?
Очень тяжелая, сказал Виктор, чтобы не обнадеживать, и добавил слова врача приемного покоя: Никаких гарантий. Ее увезли в реанимациюповторил он, Можете поехать в больницу, с врачами поговорить. Я им написал ваш телефон.
Само собой, кивнул мужчина. А эти две стервы пошли в милицию заявление на тебя подавать Но ты не дрейфь, я заберу. В какой она больнице-то? переспросил он.
В Филатовскойповторил Носов. Ему захотелось опять закурить, но почему-то удержался. Вы же понимаете, я обязан был постараться спасти. Она невменяемая совсемВиктор имел ввиду мать девочки, не хотела отправить в больницу.
Мужчина кивнул.
Мозгов бабам природа не дала, это точно. Одна таблетки раскидывает, а вторая вообщепоследний ум потеряла, от спасения дочки отказывалась.
Мужчина уточнил, как найти больницу.
Носов обо всем рассказал на подстанции старшему врачу. Тот качал головой и сказал, когда Виктор закончил:
Ну и дурак же ты, Витя Надо было мне позвонить. Может, вдвоем разобрались бы, а так накрутил Но, знаешь, вдруг повезет, отмажешься В церковь сходи.
Носов усмехнулся.
Шутите?
Какие уж шутки? Любой шанс нужно использовать. Кто тебе еще поможет? Кроме Бога некому. По законуты ребенка украл.
Старший доктор пошел звонить в больницу. Через два часа, когда Носов в очередной раз вернулся с вызова, сказал:
Бог тебя бережет, Носов. Девочка хоть и без сознания, но ее уже подключили к искусственной почке, дышит сама Шанс есть, жди.
Сколько? спросил Виктор, облизывая пересохшие губы, работать ему было трудно. Адреналин не отпускал.
Я думаю, недели две, не меньше. Острая почечная недостаточность, угнетение дыхания. Старший доктор сочувственно глядел на Носова. Ладно, я буду им позванивать, успокойся. Тебе повезло, видимо, что бо́льшую часть лекарства ты со рвотой удалил но немало и всосалось.
Неделя пролетела сутками и сном. Старший доктор сказал: «В сознание пришла». Еще через неделю: «Без изменений». И лишь к концу месяца сообщил: «Все нормально, почки заработали, девочку перевели в отделение». Дорого стоил Носову этот месяц
Только встречи с Виленой немного снимали тревогу и напряжение, позволяли отключиться от реальности и ожидания беды, вызова в прокуратуру.
ГЛАВА 2. САМОЛЕТ, МОРИЛКА
День прошел спокойно, катались с вызова на вызов, изнемогая от июньского зноя, пили квас, останавливаясь почти у каждой бочки Вечером рассаживались, пересаживались, и, наконец, сложилась любимая троица: Носов, Морозов и Вилена. Ближе к ночи скатали в инфекционную больницу на Соколиной горе, отвезли абитуриента ТСХА с отравлениемпирожки мясные по жаре, будь они неладны!
После полуночи уже из другой больницы Носов предложил, не отзваниваясь диспетчеру, махнуть в Шереметьево-2, глотнуть кофейку
Сказаносделано. И вот уже с мигалкой «рафик» летит под песни итальянцев по пустынному Ленинградскому шоссе
«Для бешеной собаки сто верстне крюк» пошутил водитель Толик.
Из Шереметьева они получили вызов, долетели и успешно полечили пожилую женщину с приступом бронхиальной астмы, но на всякий случай и ее отвезли в больницуприступ оказался тяжелый, и бригада Носова за этот день была у нее уже третьей. Несмотря на то, что лечение пошло впрок, уверенности полной, что приступ не возобновится, не было. В половине четвертого утра они получили добро возвращаться на подстанцию
Сиреневый рассвет, оранжевые огни фонарей, «рафик», шурша покрышками, несся над шоссе.
Доктор Носов дремал на переднем сиденье, время от времени приоткрывая один глаз и скашивая его на водителя, как бы давая понять « не сплю я!». В салоне в большом удобном кресле свернулась калачиком Вилена Стахис, упираясь коленками в подлокотники и покачиваясь на поворотах, а на брезентовых носилках, подвешенных к потолку, спал Володя Морозов.
Ночь кончалась, остывал асфальт, четыре утра, конец июня За бортом свежело после душного дня, и Носов, вдруг открыв глаза, опустил стекло. Предутренний ветер влетел в кабину и, смешавшись с таким же потоком из окна водителя, ворвался через открытую переборку в салон, растрепал Вилене волосы, забрался под тоненький халатик, и Носов, чуть обернувшись, поглядел на любимую девушку, что поежилась, не открывая глаз, от всей души этому ветерку позавидовал.
Сна не было. Утренняя прохлада выгнала его без остатка не было, почему-то и привычной усталости, к завершению суточного дежурства.
На носилках зашевелился Морозов. А Вилена, потянувшись и, торопливо сводя расходящиеся на груди отвороты халата, попросила сонным хрипловатым голосом:
Виктор Васильевич! Прикройте, пожалуйста, окошко! Прохладно что-то
Да вот покурить хотел, ответил Носов, скоро уж приедем, чайку попьем
Кто чайку, а я тут посплюпробасил с носилок Морозов. Он покидать машину не собирался.
Ну и ради богаоткликнулся Носов. Пока ты спишь, все тихо
Это в каком же смысле? поинтересовался Морозов.
А то ты не знаешь! вмешалась в разговор Вилена. За каждое твое дежурство не меньше двух авто подбираем
Ну и что, обиделся Морозов, а при чем тут я? Сегодня не было ничего.
Так и дежурство еще не закончилось. А в остальные дни ДТП бывает значительно меньше, пояснил Носов. Давно говорят, что тебе везет.
Владимир Владимирович Морозов пришел на скорую еще до объединения ее с неотложкой и в первый же день попал на большую авиакатастрофупри посадке упал самолет военно-транспортной авиации с двумя сотнями новобранцев почти все погибли. С тех пор не было у него дежурства, когда обошлось бы без сбитых пешеходов или покалеченных водителей и пассажиров. «Везучесть» его стала на подстанции «притчей во языцех».
Морозов слез с носилок и уселся на боковое креслице.
Ну, я вообще-то человек неконфликтный, начал он. Но за то, что разбудили, щас обижусь
Если обидишься, дальше не повезу! откликнулся Толик. Обиженные сами возят! Как он услышал в кабине, за шумом двигателя и ветра ворчание Морозова? Загадка.
Морозов сопел, насупясь, смотрел в окно на рассветные сумерки.
Володька! повернулась к нему Вилена и тут же радостно воскликнула: Да он притворяется! Толик, давай его высадим, пусть пешком до подстанции идет!
Толик открыл окошко в переборке пошире и сказал, чуть обернувшись:
Вот спали людии спали бы дальше Чего разбудил ребят, доктор?
Носов выпустил густое облако, часть которого унесло в салон, и произнес, прищурившись:
Ничего Сейчас такая ночь чудесная. А я какой-то и не уставший, хоть сутки на исходе. Странно тревожное предчувствие, и задумался.
Толик залез рукой за сиденье, нащупал кнопку приемника и покрутил настройку, ловя «Маяк». По кабине разнеслась негромкая музыка
О, сказал Носов, оставь, «Щелкунчик», люблю Чайковского
А больше ничего и нет. Сейчас только «Маяк» и работает, остальные с шести.
Толик вдруг принял вправо и стал притормаживать. По тротуару медленным, прогулочным шагом шла девушка. Она явно не спешила.
Виктор ее походку мысленно обозвал «задумчивой». Толик остановился возле нее, перегнулся через Носова и позвал:
Девушка! Подскажите, пожалуйста, где тут Колчаковский переулок? Нам сказали, что как свернем с улицы Деникина, так и найдем Уже полчаса крутимся ни того, ни другого.
Девушка остановилась и, развернувшись к Толику, которому Носов шипел прямо в ухо: «Что ты делаешь?» задумчиво потерла лобик, помолчала, будто что-то вспоминая, и наконец, сказала, слегка заплетаясь языком:
Я не знаю, наверное, это не здесь, а где-то в Ворошиловском районе, там всякие улицы Тухачевского и по имени разных генералов Да, наверное, это там.
Спасибо, девушка! проникновенно сказал Толик. А здесь точно нет ни улицы Деникина, ни Колчаковского переулка? А проспект Врангеля?
Нет, в нашем районе точно нет, оставалась серьезной девушка. Но вы знаете, тут рядом есть станция скорой помощи, вы спросите у них. Они местныенаверняка лучше меня знают этот район.
Мы непременно так и сделаем, все так же, не дрогнув лицом, произнес Толик. Вам медицинская помощь не нужна?
Девушка на секунду оторопела, потом мотнула головой.
Нет, мне хорошо. Все нормально. Вот мой домона неопределенно махнула в сторону многоэтажек.
Носов с трудом сдерживал смех. Совершенно искренняя серьезность Толика смешила больше всего. В салоне тихо умирали Вилена и Морозов. Уже когда они отъехали и девушка как ни в чем не бывало, все так же задумчиво пошла дальше, Носов проговорил, вытирая слезы:
А завтра она, если вспомнит, обязательно спросит у кого-нибудь, где улица Деникина
И проспект Врангеля, стонала Вилена.
Толик улыбался.
Эх, весь эффект остался за кадром, посетовал он. Все самое интересное будет сегодня утром или днем но как она нахрюкалась! Я бы от ее выхлопа закусил сейчас. И не боитсяодна ночью.
Слушайте, но ведь это невероятно, разволновался Носов, что же с нами случилось? Ведь ты очень точно подметил, что многие уже не помнят ничего и никого Для них Гражданская война, Отечественная, красные и белогвардейские генералывсе одна эпоха и одни герои Как же так?
Да что ты, доктор, успокоил Толик, притормаживая, кому это все теперь нужно? Мы еще помним, так нам в школе об этом долбили, и в Чапаева мы играли, а они? Для них Великая Отечественная война, как война с Наполеономуже история. А историю никто не хочет учить. Скучно.
Он объехал огромную клумбу и свернул в проезд к подстанции. Двор был забит машинами.
Ребята, радостно сказал Носов, кажется, мы последние.
Мимо диспетчера не проскочишь. Окошко диспетчера смотрит прямо на входную дверь, и малейший ее скрип, свист ветра в щелях или пение пружины доводчикаи вот он ты, пойман на прицел. Номерок уже занесен в табличку. «Бригада на подстанции».
Вилена побежала на кухню, проверить чайники, есть ли вскипевшие. Носов отдал оформленную карточку в окошко диспетчерской и, засунув туда всю голову, поглядел в список подъехавших бригад, пошевелил губами, считая, и радостно объявил Морозову, в нетерпении топтавшемуся на кафельном полу холла:
Восьмые! Иди, спи!
Морозов, радостно приговаривая «Два часа, два часика», пошел в фельдшерскую, выходящую окнами на запад под раскидистый клен, нащупал в темноте свое уже разложенное кресло, развернул тонкое шерстяное одеяло, взбил жиденькую подушку, снял кроссовки, халат и, хрустя мослами, с наслаждением устроившись, натянул до подбородка одеяло и проговорил:
Что-то самолеты не падали давнооткуда мысль эта возникла в его засыпающем мозгу?
Ты это к чему? раздался с соседнего кресла совершенно несонный голос Сашки Костина.
Ни к чему, такответил Морозов и уснул.
Носов постоял еще несколько минут, читая на доске свой график и прикидывая, как распланировать свободное время, если к концу месяца останется трое суток, а в начале следующего будет, хотя бы двое свободных, итогочетыре свободных дня. У Вилечкитоже. Можно взять ее и махнуть на рыбалку или пройти с ночевками на байдарке по Мсте