Одним словом, накручивал себя, доводя до неврастении? уточнил доктор Уотсон.
Именно так, согласилась девушка. Ещё не постучавшись в двери Ситтафорд-хауса, Джеймс уже представлял себе, в чём на этот раз обвинит его дядя. Разумеется, ссора вспыхивала, едва они успевали поздороваться. Это повторялось раз за разом, и в тот вечер было так же. Здесь я должна заметить, что о тех событиях рассказываю со слов Джеймса и Чарльза, однако они ни в чём не противоречат друг другу. Джеймс познакомился с Чарльзом в баре при вокзале. Как обычно, зашёл туда перед поездкой, как он это называет, набраться храбрости перед встречей с дядей, а на самом деле, конечно, просто набраться. Чарльз говорит, просто подсел за свободный столик, в таких барах всегда мало места. Джеймс и не помнит, как у них завязался разговор. Чарльзжурналист. Я вижу, вы насторожились, улыбнулась Эмили, прекрасно вас понимаю, я отреагировала так же. Конечно, сначала он представился обычным попутчиком Джеймса, но я его раскусила. Уж больно он всё вынюхивал. Пришлось ему признаться, что он газетчик и приехал сюда из-за лорда Холдхерста. Вам, должно быть, известно, что лордчеловек крайне нелюдимый, журналистам с ним тяжело. Оказывается, в Лондоне никто и не знает, что он приезжал в Ситтафорд. Чарльз решил, что это может быть важно, раз держится в тайне. Мы с ним познакомились наутро после убийства, когда всех нас допрашивали. Джеймс заявил, что у него есть свидетель, человек, с которым он приехал к дяде. Чарльз дал показания, подтвердившие его слова, но полицейским этого оказалось недостаточно. И теперь он помогает мне.
Почему? заинтересованно спросил Холмс.
Мисс Трефьюсис обезоруживающе улыбнулась.
Я шантажирую его. Я пригрозила рассказать полиции, что он скрывает свою личность, а на самом деле приехал шпионить за видным политическим деятелем. Думаю, после этого его карьера хм, скажем так, резко пойдёт под откос. Он, конечно, и сам это понимает, поэтому честно помогает мне.
Как фамилия этого достойного джентльмена, не подскажете?
Эндерби, мистер Холмс. Чарльз Эндерби. Очень интересный человек, представьте, ухаживает за мной! Мужчины подчас бывают такими смешными. Неужели он считает, что сможет вызвать во мне ответные чувства и манипулировать мной? Откровенно говоря, она рассмеялась, мне не хочется в это верить. В остальном Чарльз производит впечатление умного человека. Итак, мистер Холмс, позвольте мне рассказать вам, что мы выяснили.
Мисс Трефьюсис, Холмс поднял руку, прерывая её, пожалуйста, отмечайте отдельно, какие сведения вы получили от мистера Эндерби. Несмотря на вашу предусмотрительность, они требуют дополнительной проверки.
Хорошо, мистер Холмс. Я действительно двое суток практически не выходила отсюда, изучая бумаги. В этих ящиках хранятся черновики мемуаров капитана и некоторая часть его переписки. В первую очередь, как вы понимаете, я искала знакомые имена
Это распространённая ошибка, кивнул Холмс. Девушка немного растерялась.
Что ж, вы, конечно, можете и сами изучить все эти бумаги, в конце концов, я не знаменитый сыщик и делала лишь то, что пришло мне в голову. Наверняка я не только это упустила.
Ничего страшного, мисс Трефьюсис, рассказывайте.
Конечно, больше всего капитан пишет о полковнике Россе. И эти записи они меня удивили, откровенно говоря. Я перечитывала их раз за разом, не понимая, что не так. Понимаете, у меня всё время было ощущение, что это не капитан Тревеллиан пишет о полковнике Россе, а какой-то совсем незнакомый мне джентльмен описывает своего товарища, тоже мне незнакомого. А потом я наконец поняла. Видите ли, капитан Тревеллиан всегда обращался со своим другом с некоторой долей снисходительности, если вы понимаете, о чём я. Он всегда был на шаг впереди: лучше стрелял, лучше ездил верхом, лучше играл в крикет, лучше ходил на лыжах. Ненамного, но лучше. Он охотно помогал другу дотянуться до своего уровня, показывал ему какие-то уловки, но это всегда было общение более успешного человека с менее успешным. А в этих мемуарах Там всё было совсем иначе. Там было двое равных, понимаете? Двое друзей с равными талантами. Я долго думала, где же правда, и так и не поняла. Но в одном письме, которое капитан получил от своего сослуживца, уже выйдя в отставку, есть такие слова: «Ты пишешь, что в мемуарах решил наконец отдать должное старине Россусмотри, не перестарайся, а не то погрешишь против истины».
Вы думаете, полковник Росс мог испытывать зависть по отношению к своему другу? уточнил доктор Уотсон. Или злиться на него за то, что он незаслуженно принижал его таланты?
Возможно, вполне возможно. Причины недолюбливать капитана у него действительно были. Полковник посвятил Тревеллиану всего себя, отказался от собственного дома, от семьи, а тот даже не завещал ему ничего существенного. Так, охотничьи трофеи и несколько безделушек из плохого золота, сувениров из Индии.
А кто стал основным наследником? уточнил Холмс.
Джеймс. Это стало ещё одним аргументом для полиции. Но он не знал! Джеймс был уверен, что дядя ничего ему не оставил! Тот сам ему говорил об этом, Джеймс считал, что есть другое завещание, более новое, в котором ему полагается пара мелочей исключительно ради приличия. Он был уверен, что как раз полковник окажется главным наследником. А что думал об этом сам полковник, мне неизвестно.
То есть вы подозреваете полковника, дорогая? спросила Джейн. Отчаянно хотелось вязать. Руки некуда деть, такое непривычное чувство.
Пока у меня нет уверенности, но, мне кажется, этокак сыщики говорят? версия.
Хорошо, мисс, мы обязательно посмотрим все эти бумаги, решительно подвёл черту Холмс, и, конечно, выслушаем всё, что вы пожелаете нам сообщить. Однако сейчас, пожалуй, пора перейти к более решительным действиям и осмотреть тело.
Прямо сейчас? удивилась Эмили. Ведь уже поздно!
Сейчас вечер, но не ночь, возразил детектив. Успеем. Доктор Уотсон, вы мне, разумеется, понадобитесь.
А я, с вашего разрешения, останусь здесь и ещё немного поболтаю с мисс Трефьюсис, улыбнулась Джейн. Мисс Трефьюсис, дорогая, вы ведь разрешите мне тоже посмотреть бумаги?
Конечно, миссис Хадсон, не думаю, что от этого может быть какой-то вред.
Скорее польза, сказал Холмс, поднимаясь. Миссис Хадсон, я с интересом выслушаю потом ваши соображения. Пойдёмте, дорогой мой доктор.
Слуга-индус изумлённо смотрел вслед двум мужчинам, исчезнувшим в тумане, и бормотал себе под нос: «Ну как же И ванну не приняли На ночь глядя». Джейн улыбнулась Эмили, накрыла её ладонь своей и сказала:
Дорогая моя, я сейчас достану из чемодана вязание, и вы мне всё-всё расскажете, правда?
3
Шерлок Холмс торопливо шагал вперёд. Туман не особенно ему мешал: дорога была ровной и прямой, а большинство людей в такую погоду сидело дома, так что он не опасался столкнуться с невидимым прохожим. Ситтафорд построили до гениального просто: от Ситтафорд-хауса в обе стороны шёл ровный ряд коттеджей. Таким образом, всю деревеньку можно было пройти из конца в конец, не сворачивая.
Джон шёл следом, пытаясь не отставать. Он всегда сердился, что ему приходится догонять друга, но Холмс нарочно заставлял его делать это. Спеша, доктор Уотсон забывал хромать. Глупо, конечно, обращать внимание на такие мелочи, подумаешь, хромает человек. Но для Холмса было странным образом важно видеть доктора Уотсона здоровее, умнее, профессиональнее и удачливее, чем тот на самом деле являлся. Наверное, самому Джону это причиняло множество неудобств. Что ж, он сам согласился дружить с неуживчивым гением.
Куда мы так спешим, Холмс? сердито спросил он. Почему нельзя осмотреть тело завтра утром? Оно никуда не убежит из полицейского морга!
Потому что завтра утром о нашем приезде будет знать весь Ситтафорд поголовно, а не только заинтересованные лица, невозмутимо ответил Холмс. Это деревня, слухи здесь распространяются быстрее солнечных лучей. Не веритеспросите нашу любезную домовладелицу. И прощу вас, Уотсон, давайте обсудим это не на улице.
Полицейский участок представлял из себя перестроенный коттедж. Холмс, несмотря на острое зрение, едва углядел в тумане вывеску «Полиция». Мог и пробежать мимо, не заметив, хорошо, что слуга-индус чётко сказал: восьмой дом от Ситтафорд-хауса.
Когда Холмс взялся за дверной молоток, от забора метнулась в сторону тень. В тумане она была еле видна, но сомневаться не приходилось: они с Уотсоном только что кого-то спугнули.
Кажется, Уотсон тоже заметил. По крайней мере, он схватил Холмса за рукав, и когда тот резко обернулся, то увидел, как доктор сначала открыл рот, а потом закрыл.
Дверь отворилась почти сразу. Дежурный констебль, молоденький паренёк невысокого роста, выглядел бодро и дружелюбно.
Здравствуйте, джентльмены, радостно сказал он, проходите скорее. Хотите горячего чаю?
Нет, спасибо, мне бы тело посмотреть, ответил Холмс. Я частный детектив Шерлок Холмс, а это мой друг, доктор Уотсон.
О! констебль сделал понимающее лицо. Да-да, конечно. Я так и знал, что капитан Тревеллиан имел больший вес, чем пытался показать. Прошу вас, это налево. Я констебль Дженкинс, к вашим услугам. Возле тела дежурит мой коллега, констебль Бэрроуоно, знаете ли, постоянно кому-нибудь нужно.
Вот как? И кто же посещал покойного?
Да почитай все свидетели, констебль Дженкинс начал загибать пальцы. Миссис Брэкстенхолл, мистер Сент-Клер, а, совсем забыл, первым прибежал лорд Холдхерст, осмотрел тело и сразу уехал. Сейчас там мистер Прендегаст. Популярный покойник наш капитан, упокой Господи его душу.
А мистер Эндерби не заходил?
О, спасибо, что напомнили, мистер Холмс! Заходил, а как же! Как раз сегодня утром. Ну, ничего, завтра уже похороны наконец.
Они просто смотрели? Ничего больше не делали?
Смотрели, расспрашивалиа что было у него в карманах? А как он лежал? Делать ничего не делали, да им бы и не позволили, сэр.
Отлично. Кстати, а что было у него в карманах, констебль?
Ничего особенного. Ключ от письменного стола, очки, счёт от водной компании за прошлый месяц, часы, лекарственный порошок, завёрнутый в носовой платок, и несколько фартингов. Вот, он здесь, прошу вас.
Капитан Тревеллиан лежал на столе, одетый в строгий костюмвидимо, его уже начали готовить к погребению. Интересно, кто этим занимался? Полковник Росс? Индус Ахмет? Не забыть спросить.
Возле стола крутился худощавый человек в потёртом костюме, некогда дорогом, но вышедшем из моды лет пять назад. Его редкие тёмные волосы были тщательно прилизаны, а руки с длинными подвижными пальцами так и норовили обшарить труп, но суровый констебль, стоявший рядом, смотрел набычившись, и незнакомец с сожалением отдёргивал руки.
а между тем лучшего врача, чем я, вы не найдёте до самых Грампианских гор! обиженно говорил он, когда констебль Дженкинс впустил Холмса и Уотсона в комнату. Но нет же, вы будете пользоваться услугами деревенских коновалов, хотя невероятная удача улыбнулась вам и рядом нахожусь я! Неблагодарные вы, вот что я вам скажу.
Мистер Прендегаст, я сейчас позову детектива Мюррея, пробасил констебль, краснолицый здоровяк.
А позовите, весело сказал констебль Дженкинс. Наверняка мистеру Холмсу захочется с ним поговорить. Он из Лондона приехал, важный человек, с этими словами констебль одарил мистера Прендегаста долгим взглядом, явно намекавшим на то, что пора бы заканчивать визит.
О, так может быть, хоть этот важный человек сможет объяснить вам очевидные вещи?! немедленно отозвался мистер Прендегаст и подошёл к Холмсу и Уотсону; его живые карие глаза торопливо ощупывали их обоих. Я Джон Прендегаст, врач и, клянусь святым Себастьяном, хороший врач. Чтобы совершенствоваться, мне необходима как можно более разнообразная практика, а эти странные люди даже не дают мневрачу! толком осмотреть тело. Засвидетельствовал им смертьи катись отсюда! Как им пользу принести, так уж будь добр, пожалуйста, а как от них чего требуется, так они в кусты сразу, не положено, видите ли! Уж не знаю, кто вы там такой и в чём ваша важность, но если в вашей голове есть хоть немного ума, вы растолкуете им, что они ведут себя, словно малые дети!
Меня зовут Шерлок Холмс, а это мой помощник, ваш коллега, доктор Уотсон, сказал Холмс, бесцеремонно рассматривая Прендегаста. Я тоже хочу осмотреть тело, но не уверен, что хотел бы кого-то к нему допускать. Я, знаете ли, детектив, а значит, подозреваю решительно всех.
Детектив? Отлично! Тогда вам тем более понадобятся мои услуги! Прендегаст разулыбался, будто повстречал старого друга. Чересчур приторно, особенно после того, как понял, что рядом находится ещё один врач. Пальцы с желтоватыми ногтями, чуть дрожат Саквояжа при себе нет Глаза с красными прожилками Всё понятно: нормальной практики у него не было давно, врачи держат руки в чистоте и не расстаются с саквояжем даже ночью. Судя по глазам, у него проблемы с давлением, скорее всего, из-за чрезмерной любви к алкоголю.
Не уверен, вежливо ответил Холмс. А вот что, позвольте поинтересоваться, вам здесь понадобилось? Только не надо врать про практику, это смешно.
Эй, мистер, возмутился Прендегаст, вы за кого меня принимаете, а?
За мошенника, разумеется. За пройдоху, у которого нет ни денег, ни таланта эти деньги заработать, и он шарлатанствует понемногу, пытаясь прокормиться. Интересно, чем вы привлекли мистера Сент-Клера? Доставали ему опиум?
Констебли с интересом посмотрели на Прендегаста. Тот задохнулся от возмущения, глаза его забегали, взгляд метался от одного человека к другому, как будто оклеветанный доктор искал защиты. Холмс, разумеется, видел, что он просто соображает, надо ли позорно отступать, или можно ещё побороться.
Констебль Бэрроу тяжело вздохнул и пробурчал:
Пошёл я за детективом Мюрреем. Пусть он разбирается.
Сделайте одолжение, кивнул Холмс и подошёл к телу.
Разумеется, капитана Тревеллиана переодели. Нравы в провинции консервативны до чрезвычайности и совершенно не считаются с научным прогрессом. Впрочем, полицейские ведь уже осмотрели тело в том виде, в котором оно было обнаружено. Холмс вздохнул. Делать дело и одновременно играть роль для Джона Прендегаста было непросто. Но он хотел вовлечь мнимого доктора в процесс осмотра тела. Подловить шарлатана проще всего на практических ошибках, а квалификации Уотсона и начитанности самого Холмса должно для этого хватить.
А потом, скорее всего, из него удастся вытянуть правду.
Уотсон, посмотрите, что это? Вот здесь, у него на виске.
Доктор Уотсон присмотрелся.
Да просто родимое пятно странной формы, Холмс. Ничего, хм, медицинского. Я другого не пойму: от чего он умер?
Эх, вот сразу понятно, что вы, дорогой коллега, всего лишь обычный врач, вмешался Прендегаст. Он, может, и рад был бы теперь уйти отсюда, но констебль Дженкинс был настроен решительно: пусть детектив Мюррей разберётся, а до того неприятный приезжий, заносчивый и чванливый, и в полицейском участке прекрасно может посидеть. На это Холмс и рассчитывал. Сейчас я вам всё покажу, смотрите и учитесь, и благодарите Бога, что я взял вас на буксир. Я проводил освидетельствование, хотя эти странные люди и торопили меня, как будто покойник опаздывал на поезд. Вот сюда его ударили, он показал пальцем. Удар пришёлся на заднюю оконечность теменной кости.
Какую оконечность, простите? Уотсон был человеком вежливым, однако стерпеть медицинскую ошибку от врача не мог. Теменная кость полукруглая, у неё нет оконечности!
Ну, на задний край, не придирайтесь вы к словам, всё же ясно. Удар разбил несчастному голову, от чего тот и помер. Крови было полно, волосы слиплись от неё, и за шиворот натекло.
За шиворот? взвился доктор Уотсон. Но как это возможно, если, потеряв сознание от удара, капитан должен был уронить голову на грудь, или на стол, если сидел за столом?
Эй, послушайте, вы что же, думаете, я вру, что ли? Да я своими глазами видел это! На нём рубашка была белая, и весь воротник был кровью залит, сзади!
Но кровь ведь не может течь вверх, а не вниз! Холмс, как вы считаете, разве может такое быть?
Может, конечно. Если какое-то время убитый сидел запрокинув голову. Но вернёмся к делу, Уотсон, вы сказали, что не понимаете, от чего умер капитан.
Именно. Ему проломили голову тяжёлым предметом, но я не вижу здесь ничего серьёзного. Конечно, надо осмотреть внимательнее, но
Да вы пальцем пощупайте! возмутился Прендегаст. Там размягчение!