Вы спросили, как продвигаются его собственные поиски. Не могу сказать по этому поводу ничего определенного. Он многие места перерыл в своих владениях, но те могильники, что он раскопал, не имеют к нашему делу никакого отношения.
Напишите мне, когда вы сможете приехать? Мне трудно работать одному. За себя вы можете не бояться. Про вас уже никто ничего здесь не помнит и полиция вас давно не ищет. Поселитесь на старой ферме Меррипит-хаус. Она до сих пор пустует с тех самых времен. И принадлежит ферма леди Баскервиль-Воган.
Прядок там поддерживают служанка и её сын. Так что дом вполне пригоден для житья.
Жду вас!»
Второй документ:
«Мистер Чарльз!
Я тот самый человек, который ненавидит ваш род!
Сейчас не стану говорить о причинах этой ненависти, ибо это не главное. Моя ненависть есть факт и вам придется с этим фактом считаться, сэр!»
Было сразу понятно, что эти два текста печатались на разных пишущих машинках. Буквы «D» и «L» явно не совпадали.
Мимо!
Гуд бросил листы на стол.
Я это мог сказать и, не смотря в документы. Я прекрасно запомнил, как было отпечатано первое письмо. Та машинка была старая. А вот «отчет» отпечатан на новой. Но хорошо, что вы проверили пишущую машинку на почтовом отделении в Гримпене. Ту, что в Баскервиль-холле я сам проверял. Да и глупо было бы полагать, что наш убийца попадется на пишущей машинке.
Вы правы, Мартин. Он совсем не глуп, и не мог не знать, что мы в первую очередь проверим именно машинки.
В этот момент в комнату вошла мисс Джинна Рок. Она держала в руках телеграмму.
От Гая Осборна, мистер Мартин. Принесли только что, сообщила она.
Мартин схватил телеграмму и прочитал вслух:
«В Клинике «Святой Женевьевы» содержится уже больше двух лет мисс Оливия Томсон, дочь мистера Томсона. Он платит за её содержание исправно. Надежд на быстрое выздоровление мало. Документы подтверждающие оформил. Скоро вернусь в Лондон. Осборн».
Мартин! Значит та Оливия в доме Баскервилей-Воганов фальшивая! Это уже кое-что.
Зацепка, Гуд. Хоть и небольшая. Это стоит проверить!
Немедленно в контору Томсона. Теперь у нас есть, что ему сказать, и я заставлю его развязать язык
***
Они отправились на Пикадили-стрит. Старший инспектор, когда они шли, вдруг вспомнил их совместное расследование три года назад в Шотландии в имении лорда Генри Дерисдира.
Тогда мы раскрыли дело благодаря хитрости, Мартин.
Джеральд отлично помнил все обстоятельства тогдашнего расследования.
И что это вам захотелось поворошить старое дело, Гуд?
Я хочу вам напомнить наш тогдашний пароль, Мартин. Если мы с вами попадем в сложные обстоятельства и не сумеем связаться друг с другом, то посланный от меня к вам, или от вас ко мне, должен сказать пароль: «Старые грехи возвращаются вновь». Это будет означать, как и прежде, «действую по новым обстоятельствам и доверяй тому, кто эти слова произнес».
Помню. Отзыввопрос.
Да вы должны спросить «Старые грехи?». И посланный должен подтвердить это словами «У каждого они есть!».
Я помню, Гуд.
Об этом знаем только мы с вами и больше никто, Мартин.
Не думаю, что в этот раз нам понадобится такой способ связи, Гуд.
Кто знает, Мартин? Кто знает, куда заведет нас это расследование
***
27 мая, 1939 год. Лондон. Пикадилли-стрит, 111/а.
Через час Джеральд Мартин и Бакенбери Гуд уже были на Пикадилли-стрит, 111/а. Старший инспектор приказал доложить хозяину конторы немедленно. Миссис Стайл поначалу заявила, что хозяин сегодня не принимает. Но Гуд настоял на своем, и напомнил секретарю, что он ведет официальное расследование, и именем закона и короля потребовал немедленно провести его к мистеру Томсону. Миссис Стайл попросила подождать немного и ушла. Вскоре она вернулась и пригласила гостей в кабинет к хозяину.
Толстый мистер Томсон поднялся навстречу гостям. По его лицу было видно, что он не совсем доволен их приходом.
Я очень занят, господа. Но вы настояли на своем и я готов выслушать вас.
Я старший инспектор криминального отдела Скотланд-Ярда Бакенбери Гуд.
Я частный детектив майор Мартин, веду расследование по поручению моего клиента баронета сэра Чарльза Баскервиля-Вогана.
Рад встрече с вами, господа. Прошу вас садиться. Сигару? Кофе?
Нет, мы пришли по делу, мистер Томсон. Вы как юрист знаете, что такое помощь полиции.
Гости сели в кресла.
Я что-то слышал о Баскервилях, господа. Там недавно скончался хозяин имения сэр Генри. Но моя фирма с ними дел не ведет. Его завещания в моей конторе нет.
Мы не по поводу завещания, мистер Томсон! Нас интересует ваша дочь!
Моя дочь? А причем здесь моя дочь? Какое отношение она имеет к этому делу? толстый адвокат посмотрел на Гуда.
Дело в том, что ваша дочь всего неделю назад гостила в имении Баскервиль-холл в качестве невесты младшего сына баронета сэра Генри, мистера Джеймса Вогана. Вам это известно?
Томсон, казалось, был поражен услышанным. По меньшей мере, он хорошо сделал вид, что удивлен:
Что? Моя дочь? Это не может быть!
Почему же не может быть, сэр? спросил Джеральд Мартин.
Да потому что она не могла находится в Баскервиль-холле.
Но среди гостей была женщина, которая назвалась именем вашей дочери. И под этим именем она была представлена мне и мистеру Мартину. Вот поэтому мы и хотим выяснить, где ваша дочь находиться сейчас? задал вопрос Бакенбери Гуд.
Она путешествует по Франции, господа. И в имении Баскервилей-Воганов быть не могла. Это какая-то ошибка. Смею вас уверить.
Мистер Томсон. Вот посмотрите на эту фотографию.
Джеральд подал юристу фото, на котором была Оливия и младший Баскервиль. То принял её и вскрикнул. Затем сразу же взял себя в руки.
Вы узнали её, судя по вашей реакции, мистер Томсон? спросил Гуд.
Нет. Я этой девушки не знаю. Хотя она несколько похожа на Оливию. Но это не она. Мне только сразу показалось, что это она. Но теперь я убежден, что нет. А этот господин рядом с неймистер Джеймс Баскервиль?
Да. Это мистер Джеймс Воган. Младший брат нового баронета Баскервиля-Вогана. Значит, этой девушки вы не знаете?
Нет. Я же вам сказал. Мне показалось, что это Оливия в первое мгновение. Но затем я понял, что это не она. Это все что вы хотели узнать, господа? У меня слишком мало времени.
Вы, наверное, не поняли, мистер Томсон. Я старший инспектор криминального отдела Скотланд-Ярда. Я расследую убийства и похищения людей. И вам придется найти для меня время. Для меня и для мистера Мартина.
Убийства и похищения? Я ничего не могу понять, господа.
Томсон казался искренне удивленным.
Ваша дочь, или особа назвавшаяся ею, была гостьей имения Баскервиль-холл, и она оттуда таинственным образом пропала. Мистер Джеймс Воган считает, что она похищена. Вы же говорите, что она путешествует по Франции.
Я знаю, что моя дочь сейчас находится во Франции, господа. За это я могу поручиться. А та женщина в имениисамозванка. Она не Оливия Томсон. И я могу заявить это официально.
И вы эту особу никогда не видели, сэр? спросил Джеральд Мартин, пряча фото в карман.
Нет, ответил мистер Томсон.
Вы в этом уверены, сэр? спросил его старший инспектор.
Я уже сказал вам, господа, что вы понапрасну теряете время.
И вас не интересует, что некая дама скрывается под именем вашей дочери? Стало быть, вы не желаете сотрудничать со следствием, мистер Томсон? Напрасно!
Господа, Томсон приподнялся в своем кресле.
Мистер Томсон! Джеральд решил пойти в «атаку». Я точно знаю, что ваша дочь не путешествует по Франции. Она находится на лечении в частной клинике для душевнобольных. И мы можем доказать, что женщина на фото вам знакома. Зачем вы выдаете её за свою дочь? Если вы не ответите, то мы с мистером Гудом, сами это выясним, но тогда это дело выйдет за рамки частного расследования.
Томсон сник и снова сел в кресло.
Хорошо, господа. Хорошо. Я все вам расскажу. Но при условии, что этот разговор останется между нами. Вы можете дать мне слово джентльменов?
Если дело не касается преступления, которое мы расследуем, то да, решительно ответил Гуд.
Даю слово, на тех же условиях, что и мистер Гуд, произнес Мартин.
Здесь никакого преступления, господа. Моя дочь больна. И больна серьезно. Но я не желаю этого афишировать, и потому лечится она в закрытой частной клинике. Не могу понять, как вы могли узнать это.
Мои агенты из детективного агентства «Мартин» это выяснили. И мой сотрудник даже специально для этого ездил во Францию. Но за их молчание я могу поручиться, мистер Томсон. В моем агентстве соблюдают правила конфиденциальности.
Ваши агенты? Этого не может быть, сэр! В моем офисе высочайший режим секретности. Утечка информации отсюда просто невозможна. Да и о моей дочери знают далеко не все сотрудники. Не хотите ли вы сказать, что миссис Стайл
Нет, мистер Томсон. В надежности вашей сотрудницы вы можете не сомневаться. Это вы сами взяли на работу, пусть на короткое время, вторую секретаршу.
Ту, что я вскоре уволил? Это миссис Стайл мне посоветовала. Она сказала, что девица стала совать нос туда, куда не следует. Я не терплю подобного, и сразу уволил её.
Эта женщина, которая устроилась к вам, работает в моей конторе, мистер Томсон, признался Джеральд. Вот откуда у меня эти сведения. И еще один мой сотрудник съездил во Францию и все там выяснил.
Хорошо, мистер Мартин. Работа вашего агентства впечатляет. Но я не желаю, чтобы о болезни моей девочки узнали.
Этого никто не узнает, но вы должны рассказать нам правду, сэр.
Я вам все расскажу, согласился Томсон. Я верю, что моя дочь поправится, господа. И её отсутствия никто не должен заметить. Потому я нанял два года назад актрису провинциального театра, дабы она иногда исполняла роль моей дочери. Она весьма похожа на Оливию. Сами понимаете, иногда дочери стоит показываться в свете. А то могут пойти разные слухи.
Это понятно. И что было дальше?
Поначалу все шло хорошо, мистер Мартин. Актриса делала свою работу, и я платил ей по 25 фунтов за «выступление». Это и меня и её устраивало. Но, однажды, я в газете прочитал, что на одном светском рауте побывала мисс Оливия Томсон. Хотя я этого раута не заказывал и не оплачивал участие моей актрисы в нем. Мне это показалось странным, и я приехал к ней домой, она снимает дешевую квартиру в районе доков, и потребовал отчета. Девушка рассказала мне, что она просто весело провела время и все. Я сказал ей, что она не имеет права показываться в обществе под именем моей дочери, без моего ведома. Сами понимаете, ведь она так и преступление может совершить. Например, мошенничество.
И что она сказала вам? спросил старший инспектор.
Попросила прощения и сказала, что подобное никогда не повторится. Но недавно, до меня дошли слухи, что она снова воспользовалась именем моей дочери. Меня это взволновало. Тем более что в деле замешан известный политический деятель из консерваторов. Это было в имении сэра Генри Баскервиля-Вогана. Именно там стала появляться лже-Оливия. Но времени разобраться в этом мне не хватало. А после смерти баронета это приобрело совсем иной оттенок И.
Вы не обращались в полицию? спросил старший инспектор.
Конечно, нет. Зачем мне нужен скандал, мистер Гуд? Тогда мне пришлось бы рассказать, что я нанимал актрису исполнять роль моей дочери. И тогда раскрылся бы факт её болезни. Я послал одного человека проверить эти факты. Он уехал в Девоншир больше недели назад, но обратно еще не вернулся. И меня это волнует.
Этого человека зовутКристобаль Марэ? спросил Джеральд Мартин.
Вы и это знаете, мистер Мартин? на этот раз неподдельно удивился Томсон.
Джеральд ответил:
Мисс Делла, ваш временный второй секретарь, перебирала документы и наткнулась на счет200 фунтов. Чек был выписан вами, мистер Томсон, на имя Кристобаля Марэ. Она подняла списки сотрудников, но такого человека там не значилось. А по платежным документам Марэ неоднократно получал суммы в 100, 200 и даже 500 фунтов.
Ваши агенты умеют работать, мистер Мартин!
Да. Умеют, мистер Томсон. Но за их порядочность я ручаюсь.
Что вы еще желаете знать, джентльмены?
Этот Марэ частный детектив? спросил Мартин. Я ничего не слышал о нем ранее, до того как Делла /настоящее имя девушки Джинна/ обнаружила его имя.
Да, уклончиво ответил адвокат. Но он выполняет поручения ограниченного круга людей. О нем мало кто знает, господа.
Гуд заинтересовался Марэ:
А подробнее, мистер Томсон? Какого рода поручения выполняет Марэ?
Томсон нехотя исполнил его просьбу и стал говорить:
Марэ работает на богатых людей и работает неофициально. И может выполнить любое поручение, мистер Гуд. Но я не криминал имею в виду. И он умеет держать язык за зубами. Это главное, почему мне его порекомендовали. Сами понимаете, что дело о своей дочери я мог доверить не каждому.
И какое задание вы ему дали, мистер Томсон? спросил старший инспектор.
Только проверить, правда ли, что эта женщина, использует имя моей дочери и желает благодаря этому войти в приличную семью известного политика и баронета.
Для такого дела можно было бы нанять любого детектива, сэр, высказался Гуд. Он прекрасно понял, что за рыба господин Марэ. И конфиденциальность была бы гарантирована.
Но вопрос шел о моей чести, мистер Гуд! Для моего дела такие сплетни убийственны. Ведь газетчики могли и меня приплести к лже-Оливии, и обвинить бог знает в чем! А дело касается младшего сына депутата парламента и баронета! Баскервилей-Воганов знает сам сэр Уинстон Черчилль! И такое дело я мог доверить лишь Марэ!
И вы приказали Марэ убрать лже-Оливию. Так? спросил Мартин.
Что вы, сэр! возмутился Томсон. Убрать? Убить? Я бы на это никогда не пошел! Припугнуть да. Я его просил, чтобы он повлиял на девушку, чтобы она никогда больше не выдавала себя за мою дочь. Но я настаивал, чтобы вреда для её здоровья не было! Могу поклясться, чем угодно, джентльмены! Я не убийца! Я королевский адвокат и доктор прав!
Хорошо, сэр. Мы вам верим.
Так вот, джентльмены, я дал Марэ такое поручение, и он отправился в Девоншир. Но прошло много времени, и он давно уже должен был вернуться, или хоть позвонить мне. Но от него ничего нет до сих пор, господа.
А как выглядит это Марэ? поинтересовался старший инспектор. Может у вас имеется его фото?
Нет. Марэ не любит фотографироваться. А на вид ему лет 35-40. Он среднего роста, коренастый, голова небольшая, лицо вытянутое, нос с горбинкой.
Мартин! Гуд посмотрел на Джеральда. Вы поняли, почему мистер Марэ не откликается до сих пор? Это и есть тот самый господин, который погиб на болотах!
Погиб? спросил Томсон. Что вы сказали, старший инспектор? Как это погиб? Он должен был только выяснить все о фальшивой мисс Томсон, если нужно припугнуть её, и вернуться обратно.
Мистер Томсон, если Марэ это тот человек, которого я встретил в Девоншире на старом языческом капище ночью недалеко от Лефтер-холла, то там он занимался иными делами.
Где? Вы сказали, что встретили его ночьюгде? Томсон был удивлен еще больше.
На старом языческом капище, где он следил за двумя господами, которые раскапывали старую могилу. И больше того, он пытался убить одного из этих господ. Во время этого я его и задержал.
Убить? Вы меня удивляете все больше и больше, старший инспектор. Но я не давал ему такого порученияубивать! И вы сказали, что он следил за мужчинами? Но причем здесь мужчины? И причем здесь старое капище? Я ничего не могу понять, господа!
А мне кажется, что этот Марэ часто выполняет подобные поручения, мистер Томсон. Такие люди как он, как раз и не любят из-за этого фотографироваться.
Да, Марэ, выполняет разные поручения. Но я не могу поверить, что его нанимают для убийства, сэр. Я клянусь вам, что не давал Марэ задания никого убивать и тем более на каком-то там капище. Мне была нужна женщина, которая выдает себя за мою дочь. Только она. Я хотел знать о ней все. И я не давал заданияеё убивать. Я заботился только о репутации господина Баскервиля-Вогана и о своей репутации.
Томсон взял со стола колокольчик и позвонил. Двери открылись, и вошел слуга.
Бак, пригласи ко мне мистера Вернона!
Слушаю, сэр!
Слуга вышел, и Томсон ответил на вопрос, который прочитал во взгляде старшего инспектора: