Инг выдохнул, отступая в сторону и освобождая проход, а Рин хихикнул.
Брось, начальник. Единственная хорошая новость за день, а ты все корчишься.
Ничего не обнаружил? дверь захлопнулась, едва они оказались внутри.
Нет. Кажется, наш «старый товарищ» успел-таки замести следы. Бестиарий пропал, а другие книги никуда не годятся.
Почему ты так уверен?
Рин на секунду задумался.
Так Рудольф же
Давай в нашу библиотеку. Проверь все, включая сказки, а я пока займусь Лю, и после соберемся на небольшой совет, Инг мягко подтолкнул заслушавшегося товарища в спину, и когда он затопал по лестнице, спросил: Как насчет Бориса? Его знания
В отключке.
Друзья наскоро перекусили, после чего, как и было уговорено, собрались на небольшой совет в зале библиотеки на третьем этаже. К тому времени Лю успел переодеться, а Рин накрутить достаточный запас папирос и снова залезть с ногами в кресло. В помещении было темно, и Ингу пришлось пробежаться мимо окон, чтобы отдернуть занавески в стороны.
Вы только послушайте, какая прелесть! Рин прикурил от лампы. «Гулипаче кровососами называемые, древние уродцы, злобной волей пробужденные, на всей территории Великой Морасии обитающие даже в Ханстве встречающиеся, и». Так, это пропустим Ага, точно!
Книга отправилась на стол, а подросток тут же схватил из приготовленной стопки другую, с приятным зеленым переплетом и закладкой по центру.
Здесь поинтереснее. Сейчас, послушай, Рин стряхнул пепел, откашлялся в кулак и принялся декламировать с подчеркнуто-научной интонацией: «Гульиногда Гхулом именуемый, внешне человек, а внутри чудовище страшное. Отличить этих тварей от людей практически невозможно. Они обладают огромной силой и скоростью, не стареют и способны питаться кровью своих жертв через проколы на шее и других участках организма. Передвигаются лишь ночью, ибо солнца боятся, как огня»
Лю тревожно завертелся и даже ощупал свою огромную шею, а нет ли на ней каких следов, и только после этого поинтересовался наконец, а что же, собственно, произошло, пока он валялся в отключке. Инг кратко пересказал ему события вечера, упомянув и преображения Рудольфа, и то, как его называла голова со светящимися синими глазами.
Вот тебе и сказки, задумчиво протянул здоровяк в ответ.
Ну, предположим, следов-то у вас не было, и солнце старику не мешало. Все же, научным этот текст не назовешь, Рин бросил книгу на стол. Так, басни и сказки. Хотя, с омоложением-то автор угадал А может, кто его разберет
Что-нибудь знал? вмешался Инг. Не спроста ж Рудольф напирал на полную бесполезность всех этих книг. Думаю, он хотел увести нас подальше от истины.
Сомневаюсьс папиросы упала очередная горстка пепла.
А мне кажется, произнес Лю, обводя разбросанное по столу рукой, Раз уж эти сборники хранятся в Отрядето явно не просто так. Значит, в них есть какая-то доля истины. Вопрос лишь в том, насколько ее много
И попытки Рудольфа убедить новобранцев не читать подобные сказкитому подтверждение. А ведь он мог бы их попросту выброситьИнг встал и принялся ходить по небольшому свободному пространству между книжными стеллажами с заложенными на груди руками.
Допустим, вы правы. Тогда почему бы ему просто не ошибиться, предположил Рин. Что, если старик не планировал действовать и искренне считал, что ему ничего не угрожает. Кто ж знал, что мне удастся раскупорить колбу
Звучит логично, Лю тоже потянулся к папиросе. Так, может, еще раз ее вскроем? Теперь-то голова точно гхм не отвертится.
Подождем, Ингу надоело ходить, и он сел. Хватайте книги и ищите все, что касается Гулей, нам пригодится любая информация. А еще светящиеся синим глаза. Я очень сомневаюсь, что это то же существо, что и Гуль. Больно презрительно обращалось оно с Рудольфом. Так, будто стояло на несколько ступеней выше.
Сделаем, разом откликнулись ребята, и в библиотеке закипела работа.
Книги приносились и уносились, страницы шелестели, выпуская наружу облачка пыли, а вокруг сгустился плотный табачный ореол, накрывший помещения почти целиком. В какой-то момент пришлось даже приоткрыть окна, впустив в здание еще и шум улицы. Рамы поддавались с трудом, и похоже, никто не прикасался к ним многие годы, но ребята справились и вновь взялись за чтение, забыв о еде и отдыхе.
Прошло несколько часов. Поиски не прибавили ничего нового, и Лю, устало потерев глаза, отошел к окну, отвлечься на что-нибудь происходящее снаружи. К его удивлению, солнце оказалось ниже линии горизонта, и в Столице стало темно. Повсюду зажглись электрические лампы, да и людей на улицах поубавилось. К воротам Бастиона подъехала разукрашенная золотой вязью карета с незнакомым гербом. Ее черные борта были покрыты черным смолянистым лаком, а на месте извозчика сидела странная фигура, закутанная в темный же плащ.
Эй, Инг Ты ж разбираешься в знати? Можешь вспомнить, чей это знак?
Что? подросток отвлекся от книги и нехотя поплелся к окну. А Граф Забыл. Странное у него имя, да и сам он не проще. На мероприятиях почти не появляется, держится особняком. Отец рассказывал, что от разговора с этим человеком у него всегда «замерзали ноги». Как-то так. Скорее всего, метафора, но видимо, личность он не из приятных. Его дед приехал в Морасию из Западного Конгломерата Ив. Поговаривали, что был там важной шишкой, как будто бы правителем одного из наделов, но почему-то сбежал и поселился в Столице. Про сына ничего не известно, а внукточная копия деда. Лицом один в один портрет предка, однако, не носит бороду и предпочитает чуть менее черные одежды.
Лю удивленно заморгал, и даже Рин поднял от книги взгляд.
И откуда ты все знаешь?
Из-за того, что я почти не выбирался с отцом «в свет», он много рассказывал мне за ужином. Ну, я и слушал. Не хотелось его расстраивать. К тому же, это было интересно.
Мое почтение твоему старику! бросил из угла зала Рин. Терпеть такого непутевого сыночка и позволить ему поступить в Тринадцатый Отрядна такое способен не каждый. Серьезно, я не шучу. Рагдармужик!
Инг улыбнулся. Но в этот момент из кареты показался сам граф. Высокий, крепкий мужчина в темном костюме с пуговицами серебряного цвета, заметными даже из Бастиона. Пострижен он был по-военному коротко, а в руках держал сложенный пополам плащ. Из-за его спины тут же выскочили двое, в камзолах, какие обычно носили слуги, и бросились колотить в дверь.
Ого, а гости-то к нам! Лю даже присвистнул. Откроем?
Рин, прислушавшись к стуку внизу, отложил чтение и выжидающе глянул на командира. Инг был задумчив и хмур, и не спешил отвечать.
Даже не знаю Пожалуй, да. Возьмите-ка с собой мечи. Не нравится мне этот визит. Какое у аристократа может быть до нас дело?
Богатые и их причуды, Лю оставался весел, но настроение товарища начало передаваться и ему.
Ребята втроем спустились вниз, а затем Инг указал друзьям спрятаться в комнате-столовой и приготовиться на случай непредвиденной ситуации. Стук все не прекращался, Рин с Лю замерли за слегка приоткрытой дверью в зал, приготовив оружие к бою.
Открывать отправился один Инг. Его сердце заколотилось, как припадочное, хотя причин для этого с первого взгляда и не было.
Кто? несмотря на попытки совладать с голосом, в интонацию даже такого краткого слова проскочила тревога.
Граф Матье, раздалось снаружи.
Цель визита?
Инг приоткрыл смотровое окошко и столкнулся с мягким взглядом голубых глаз из-под угольно черных бровей. Лицо говорящего было гладким, почти без морщин и казалось причудливо безмятежным.
Личная. А что, старших на месте нет? гость ухмыльнулся. Я бы хотел поговорить с многоуважаемым Эриком.
Увы. Они на задании, ответил Инг неизвестно зачем.
Ничего, возможно, мы справимся и без них.
Приходите завтра, сегодня уже поздно, плохо осознавая, что делает, юноша с силой толкнул дверь.
Так не годится.
В замке тихонько щелкнуло, а затем открывшаяся внутрь стора откинула Инга в коридор, в котором тут же материализовались слуги и сам граф. Он по-деловому осмотрел помещение, прикрывая за собой вход и, легонько вздохнув, принялся говорить.
Да, давно я тут не был. А ведь с тех пор у вас ничего не изменилось. Все та же разруха и беспорядок Да, не то, что у Первых. Хотя, куда там! Даже зачуханные Шестые, и те переживают времена получше. Отведите его в зал.
Камзолы с абсолютно не выразительными и не запоминающимися лицами схватили Инга за руки, а когда он попробовал сопротивляться и пнуть одного из них по ноге, почувствовал резкую боль от сжавшихся «железных» пальцев.
Вы тоже! Выходите! Нечего прятаться, произнес граф.
Затаившиеся ребята не заставили себя ждать. Мечи сверкнули в свете зажженных свечей, и подростки бросились на нарушителей. Камзолы среагировали молниеносно. Левый резко нырнул в сторону, оставляя для удара кулак, и повалил Рина на пол, разбив ему очки, а правый, как будто ребенка, заломив руки за спину, воткнул здоровяка Лю физиономией в пол.
Какие слабые новобранцы, прокомментировал граф. Эрик должен быть благодарен, что избавлю его от этой обузы.
Освободившийся Инг вскочил и дернулся говорящему в ноги да так и застыл с растопыренными для захвата пальцами. Пошевелиться он не мог, а в тусклом свете от нескольких свечей, нам том самом месте, где были глаза Матье, загорелись два синих огонька.
Проведешь меня к обладателю таких же, раздался спокойный и одновременно властный голос.
Хорошо, ответил Инг, крича сознанием и не веря своему собственному языку. Следуй за мной.
Со стороны движения юноши казались такими же естественными, как и обычно. Вот только, сейчас его тело перемещалось самостоятельно, а точнее, под руководством чужой воли, полностью отрезав хозяина от управления. Лю кое-как отвернул лицо от пола, и его глаза удивленно расширились.
Что ты делаешь? успел крикнуть здоровяк, после чего был резко вздернут на ноги.
Он тебе не ответит, произнес наигранно устало Матье. Ведите их за нами. Пока не убивайте. Мало ли что, еще успеем.
Оба камзола синхронно кивнули, подталкивая ребят перед собой, но сохраняя на ними полный контроль. Не силой воли или чем-то неизвестным, а банальным заломом конечностей в максимально неудобные позы.
Тем временем, Инг добрался до лифта и нажал кнопку вызова. Сверху загудело, после чего створки плавно разъехались в сторону, приглашая гостей и не только входить. Граф, нисколько не переживая, разместился спиной к подростку. Остальныелюди с неизменным безразличием на лицах, усадили Лю и Рина на колени, прижав их головы к углам. На середине пути свет погас, но исходящее из глаз Матье мерцание работало не хуже. Механизм завибрировал, ребят тряхнуло, а затем подъем продолжился.
В лаборатории было прибрано и чисто. Следы нападения исчезли, да и вонь почти не ощущалась. Зарешеченные, небольшие окна до сих пор оставались открыты, а снаружи гудел город. Со всеми его механизмами, людьми и повозками. Город, которому до Тринадцатого Отряда не было абсолютно никакого дела. Как в общем, так и каждому индивидууму в отдельности.
Вы даже не представляете, сколько сил я потратил на поиски, граф подошел к стоящей на столе колбе, после чего погладил стекло рукой и даже постучал по нему костяшками. А оказывается, что все это время он был здесь. Практически целый и почти что неповрежденный. Какими же нужно быть идиотами, чтобы открыть ее только теперь? Неужто не интересно?
Ответом ему стало молчание. Инг говорить не мог, а его товарищи не очень-то и хотели. Один из слуг Матье, тот, что держал Лю, разместился ближе к лифу. Второйспиной к окну. Восторгов хозяина они не разделяли.
Н-да, граф моргнул.
В этот момент Инг почувствовал, как его язык, в отличие от тела, вновь получил возможность шевелиться, чем он тут же и воспользовался.
Скажи это его дружку! Или тому, что от него осталось!
М? Матье развернулся к подростку лицом. Какому еще дружку? Мой младший братишка, насколько я знаю, знакомств не водил. Впрочем, это не важно. Вопрос исключительно риторический.
Его не очень крупная кисть резко обрушилась на колбу, разнося ее на мелкие кусочки. Раствор из сосуда потек по столу и начал капать вниз, а голова несколько раз перекувырнулась и глухо ударилась о пол. Граф медленно наклонился, схватил ее за волосы и улыбнулся.
Какая мерзкая субстанция! Давай, пора вставать!
Лицо головы скорчилось в смешной гримасе, веки дрогнули и сквозь образовавшиеся щели начал сочится свет. Зрелище было жутким, но оценить его по достоинству ребята не смогли. Помешал внезапный грохот со стороны окна.
Внутрь лаборатории влетел большой ком из осколков стекла, сломанных решеток, древесных щепок от рам и какой-то темной одежды. Он вихрем прокатился по полу и замер на груди упавшего слуги, из шеи которого к тому моменту уже торчал нож с простой кожаной обмоткой на рукояти. Рин еще не понял, почему оказался свободен и только раскрыл глаза, чтобы осмотреться, а вторгшийся в Бастион уже поднялся и приближался ко второму слуге.
Мгновение, хруст, и его тело осело со сломанной шеей.
Только после этого он обратил внимание на графа. Матье казался удивленным, а весь лоск, покрывавший его лицо до этого, как будто смыло.
Кажется, братец, ты облажался, хихикнула пришедшая в себя голова.
Заткнись, прошипел названный родственник и, видя, что неизвестный не спешит нападать, продолжил уже спокойнее: Думаешь справиться с нами двумя? Я, конечно, наслышан о твоих способностях, но может, не стоит?
Произнеся последние слова, Матье сделал-таки неосторожный шаг назад и наткнулся спиной на стол. Убийца его приспешников молчал, и Инг наконец рассмотрел в нем недавнего «знакомого», что помог донести Лю до больницы. Он был все в том же плаще, и даже треуголка не съехала с его головы за то небольшое время, что неизвестный расправлялся со слугами.
Стоит.
Непонятно откуда, возможно, из рукава вылетел металлический предмет, похожий на нож. Матье отклонился с неподвластной человеческому взору скоростью, и снаряд воткнулся в стену позади него. Глубоко, по самую обмотку. Глаза графа стали ярче, и так же, как во время боя с Рудольфом, воздух вокруг содрогнулся от сильного давления. Незнакомца отбросило назад, но вместо того, чтобы грохнуться на пол, он извернулся и мягко, словно кошка, приземлился на четыре точки, а затем резко оттолкнулся ногами и оказался в метре от Матье с вытянутой вперед рукой. Его пальцы сложились, наподобие острия копья, но до цели не достали. В этот момент Инг почувствовал движение своей руки. Его меч взлетел вверх, и наступила тьма.
Пока нападающий отвлекся на подростка, Матье успел немного отступить и уже во всю сверлил глазами Лю. Здоровяк медленно приподнялся, скручивая и распрямляя пальцы, после чего застыл в ожидании дальнейших указаний. Настала очередь Рина. Но он, в отличие от своих друзей, совсем не спешил подчиняться и лишь выругался да кинулся в ноги Лю. Не рассчитал он только одногосил. И без того не слабый подросток, находясь под волей Матье, откинул его словно кутенка. Рин смачно ударился головой о стену и, с трудом сохраняя сознание, харкнул на сторону кровью.
Оставь детей в покое, неизвестный казался спокоен и собран.
После того, как вырубил Инга, с места он так и не сдвинулся. Лишь немного сузил глаза да поправил задравшуюся перчатку. Ни волнения, ни чего бы то еще в его поведении не отражалось. Как будто он делал свою обычную каждодневную работу, не требующую абсолютно никаких дополнительных усилий.
Матье не ответил. Его лицо, искривленное злостью и почти что досадой говорило за него. Голова, которую он прижимал к туловищу левой рукой, тоже хмурилась, и свет из ее глаз становился все более тусклым. Граф пошевелил правой ладонью, разминая пальцы, а затем резко выхватил из стены кинжал. Тот самый, что кинул в него неизвестный какое-то время назад.
Хватит возиться, сколько можно? Убей его и дай мне того здоровяка, проворчала голова. Неужто у тебя проблемы? Боишься, не хватит силенок? Отец будет недоволен
Заткнись, прохрипел Матье, встряхивая излишне говорливую ношу.
Голова разразилась ругательствами и зашипела. Граф небрежно отбросил ее на стол, а затем, когда Лю, управляемый его волей, атаковал неизвестного, бросил в него оружие. Неизвестный выбрал среагировать на подростка. Ударил легонько, сдерживаясь и стараясь не убить. Кинжал воткнулся ему в правое плечо, и по плащу начало расползаться пятно. Тем временем, граф скинул перчатки, обнажая странного вида татуировки. На тыльной стороне обеих его кистей красовались закрашенные круги, от которых расходились заостренные лучи в количестве шести штук. К центру знаков по предплечьям тянулись толстые линии. Матье поднял руки вверх, демонстрируя свои ладони с почти такими же, как на противоположной стороне кругами. Лучей между ними уже не было, да и подводящих татуировок тоже, но оставшемуся в сознании Рину показалось, что рисунки не просто идентичны, а буквально одни и те же и прошивают руки графа насквозь.