Нет, отчеканил Эрик. Так не пойдет. Необходимо что-то придумать. Мы и так уже затянули с решением. Возможно, в деревне никого не осталось Хватит!
Послышалось что-то очень похожее на удар кулака о стол. Это быстро привело Инга в чувство и отвлекло от негативных мыслей.
Пойдем мы с Сэмом. Вдвоем. Рудольф займется обучением новобранцев теории, а Борис погоняет на физподготовке. Про задание ни слова. И вот еще что, произошла небольшая пауза, если не вернемсяОтряд на вас, скрип отодвигающегося кресла обозначил конец разговора.
Юноша тихонько вздохнул, медленно вернулся на два этажа выше, а затем демонстративно затопал по лестнице вниз, чтобы сообщить о своем приближении.
Не спится? поинтересовался Рудольф, усмехнувшись на помятое лицо парня.
Да Ребята давно пускают слюни, а у меня ничего не выходит. Что вы тут делаете? вопрос прозвучал максимально невинно.
Решили немного поболтать. Так, по-стариковски, усмехнулся Сэм, провожая удаляющегося командира взглядом.
Инг тоже посмотрел на Эрика, но тот казался таким же, как обычно: строгим и совершенно невозмутимым.
Ну, раз уж спустился, помоги-ка с дежурством Борису. Попрактикуешься, как это делается. С завтрашнего дня присоединитесь к остальным. Посетители в Бастион не приходят, но бдительность терять не стоит. Спокойной ночи, ехидства в последних словах начальства казалось через край.
Спокойной, проворчал подросток, проклиная себя за то, что не вернулся обратно в келью.
Здорово! Наконец-то мне будет не скучно, Борис обхватил Инга за плечи и потащил к центральному входу. Смотри. Каждая ночь разделяется на две половины. Первый сменный дежурит до трех, второйдо утра
IV
Рин замер перед разноцветными, расставленными по порядку бутылочками, и упер руки в бока. Этикеток на них не было: сосуды отличались лишь оттенком жидкости и количеством осадка на дне. Никакого намека на порядок в лаборатории, где хозяйничал Рудольф, не наблюдалось. И хотя он постоянно жаловался на старческую память, однако, прекрасно все помнил и очень гневно реагировал на попытки молодого ученика хоть что-то передвинуть и тем более выбросить.
И как прикажешь здесь работать? возмутился подросток, разглядывая одну из колб на просвет. А вдруг это смертельный яд, и стоит мне его вдохнуть, как тут же отправлюсь в мертвецкую?
Так не надо здесь ничего вдыхать! Тем более, что этоименно яд. Правда, слабенький, для крыс, поэтому максимум, что тебе светитотправиться в туалет.
Давай хотя бы подпишемсклянка быстро вернулась на прежнее место. А это?
Настойка против похмелья, с гордостью заявил Рудольф. Моя личная разработка. Обладает расслабляющим и успокаивающим действием. Хороша после сражений и крайне не рекомендуется до. Ты, кстати, смотрел отчет, что я нашел для тебя в архиве?
ДаРин поправил очки. Какой-то он странный. Описаниярасплывчатые, конкретикигорсть да маленько. Понятно, что написано очень давно, но нельзя ли было подробнее?
В таком случае, мы б его уже разгадали. А так, тебе развлечение. Похоже на шифр. И это подозрительно, ведь предыдущие стражи не оставили нам ни одной инструкции
Эрик запретил мне вскрывать колбу, но Почему бы и нет? Мертвая башкамертвее не станет. Что может пойти не так?
После подобной фразывсе! старик рассмеялся. Ну, посуди сам. Какой состав у консервационной жидкости? Обычный формалин? Не думаю. Больно уж хорошо сохранились ткани. Что будет, если мы нарушим герметичность? Вот, то-то и оно. Никакого благоразумия
И сколько это будет продолжаться? Еще лет сто? А вдруг мы узнаем что-то поистине грандиозное? Неужели не интересно?
Ты остальное сперва узнай! Архивчитать не перечитать. Мы едва приступили к занятиям, освоили первый том бестиария и прошлись по самым древним отчетам Отряда.
Хорошоуныло отреагировал подросток.
Сэм и Эрик покинули Бастион несколько недель назад. Никто из них ничего не сказал, и остальные об этом не поминали. Подслушанным ночью разговором, Инг тоже не поделился, и друзья оставались в неведении. От этого у подростка появились круги под глазами, и он стал спать не больше четырех часов. Почему выходило именно такникто не догадывался, но с этим нужно было разобраться.
Наконец, спустя еще неделю Рудольф на правах главного отпустил парня в краткосрочный отпуск, чтобы тот проведал семью. Отец встретил отпрыска с легкой тревогой на лице, но все-таки сдержался и не стал ничего выведывать, понадеявшись, что тот расскажет о тревогах сам, если у него возникнет на то желание. Желания у Инга, конечно же, было, однако, он все-таки промолчал и решил ничем не делиться, а вместо этого весь день катался по отцовским делам и разглядывал утопающий в летнем солнце город.
К вечеру, когда на Столицу опустился мрак, новоиспеченный тринадцатый внезапно замер на середине лестницы и облокотился плечом на стену. В тот самый момент, когда родители ожидали его на ужин, какое-то новое ощущение заставило Инга остановиться. Что-то, едва заметное, на самой границе сознания кольнуло его под затылок, а затем разлилось по телу обжигающим жаром.
Через пять секунд все было решено. Подросток, провожаемый недоуменным взглядом отца, проскочил через основную залу и вылетел наружу, словно за ним гнались.
Что случилось? мать Инга, весьма утонченная женщина, спокойно восседала в своем кресле и, казалось, совсем не переживала.
Что-тоотстраненно пробормотал глава семейства, уставившись куда-то в окно.
Какой невоспитанный юноша Весь в тебя.
Ага, Рагнар развернулся на каблуках. Уберите лишний прибор. Будем ужинать без него.
Через полчаса запыхавшийся Инг замер у ворот Бастиона и настойчиво постучался в дверь. Точно так же, как когда появился здесь с Рином и Лю. Костяшки его правого кулака столкнулись со старыми, потертыми и облезлыми досками, а нос почувствовал едва различимый запах похлебки, с трудом проникающий сквозь едва наметившиеся щели. Одна беданикто не спешил откликаться на сигнал, и это начинало его беспокоить. Инг потоптался на небольшом пятачке, а потом удвоил свои усилия, прибавив еще и ноги. За дверью никого не было. Тишина стояла крепкая и нерушимая.
Юноша проклял себя за беспечность и то, что не удосужился взять с собой ключ, но единственное, что ему оставалосьждать. Лечь спать в Бастионе не могли, да и дежурный обязан был находиться у двери. За нарушения в Отряде наказывали. Причем, довольно строго.
Прошло еще полчаса. По улице прошествовали вереницы задумчивых и болтливых людей, но дверь так и не открылась. Инг, уставший по ней дубасить, присел рядом и оперся спиной на стену. Зеваки провожали его удивленными взглядами, а некоторые так и вовсе, потешались, пока, наконец, позади, на самой грани его слуха, не раздалось несколько нерешительных и очень странных шагов.
Они медленно приближались, и вот, в замке что-то щелкнуло, и дверь начала раскрываться. Сперва робко, по миллиметру в секунду, а затем разом и на всю ширину, с грохотом ударившись о каменный косяк. Виной тому был Лю, упавший на мостовую лицом. Инг на мгновенье застыл в нерешительности, а затем, очухавшись, подскочил к приятелю. Грудь здоровяка с трудом поднималась, глаза устало разглядывали друга, и сил у парня совсем не оставалось. Его бледное бескровное лицо едва ли не ссохлось, руки плетьми свисали к земле, а ноги отказывались слушаться. Как он умудрился добраться до выхода и провернуть ключбыло не ясно, и единственное, что Лю мог сделать теперьэто оставаться в объятиях встревоженного товарища и пытаться ему что-то прошептать.
Ринидиот Полез в колбу Там Беда, уходи, не надо
Молчи! Тебе нужна помощь! в голосе Инга промелькнули истерические нотки, но он сумел проглотить подступающий к горлу ком и завопил на всю улицу: Помогите! Кто-нибудь! Тут раненый!
Услышав призыв, жители поспешили отвернуться или быстренько пробежать мимо и скрыться за ближайшим поворотом. Сытое существование давало о себе знать. До проблем и бед посторонних большинству из них не было дела, чего уж говорить о Тринадцатом Отряде, про который и без того распространилось немало слухов.
Нужно сообщить в больницу и вашему руководству, заметил один мужичок, подобравшийся к ребятам чуть ближе остальных.
Сходите, пожалуйста, ответил с надеждой юноша. Мне его не оставить.
Да-да, поспешно ответил тот и дернулся в сторону противоположную той, в которой располагались указанные им же учреждения.
Инг замер с наивно раскрытыми глазами. Отвлек его лишь тихий шепот Лю.
Сволочи Наплюй Беги, скоро оно придет сюда
Кто?
Кажется, вашему другу плохо. Не стоит заставлять его напрягаться, спокойный, немного хриплый голос прорезал воздух, как будто стрела.
Над Ингом нависла тень. Она принадлежала закутанному в черный плащ мужчине с надвинутой почти до самого носа кожаной треуголкой и скрытым под платком лицом. Одет он был явно не по погоде. На юношу смотрели два серых, вполне бандитских глаза, и темный, еще не заживший шрам, горизонтально протянувшийся между ними через нос, совсем не добавлял образу благонадежности. Неизвестный склонился, протягивая ладонь в перчатке, и пока Инг не успел отреагировать, потянул у Лю веко, а затем ощупал шею.
Пульс слабый. Медлить нельзя.
Нужно сообщить в больницуИнг криво усмехнулся.
Лучше отнести, незнакомец подложил под Лю обе руки и поднял его, словно тот ничего не весил. Тебя ждут внутри.
Положи его обратно! Что ты делаешь!? Ему же плохо!
Несу в больницу, пренебрежительно ответил неизвестный, разворачиваясь.
Только теперь Инг заметил, что ростом он был выше, а плечами шире, чем сам подросток и похоже, что обладал немалой силой. Спорить с таким не хотелось, и учитывая его явно бандитский видокбыло, скорее всего, чревато. Однако, трусом новоиспеченный тринадцатый не являлся. Тем более, когда дело касалось его близких и друзей. Юноша быстро обогнул мужчину в плаще и загородил дорогу, вонзившись в него глазами и жалея, что не взял с собой меч.
Неизвестный приподнял подбородок, прогоняя с лица тень от шляпы и слегка сощурился в немом вопросе, ответа на который у Инга не было.
Лю выживет?
Не знаю. Я не врач. Могу обещать лишь, что не брошу его по пути, он кивнул в сторону шепчущихся по углам улицы людей.
Инг, подчиняясь невесть откуда взявшемуся порыву, немного склонил голову, а затем резко сорвался с места, ныряя в темнеющий проход Бастиона. За небольшим коридором-прихожей горела всего одна лампа, а от тишины перехватывало дыхание. В зале никого не было. Подросток смело шагнул вперед и прислушался. Ответом ему явился стук собственного сердца и уханье в висках.
Наконец откуда-то сверху раздался грохот и человеческий вскрик, очень похожий на голос Бориса. Инг замер, слегка подгибая колени, а затем бросился без оглядки по ступеням, перескакивая по несколько за раз. Оружие у него не было, и единственное, чего он сумел раздобытьдеревянный тренировочный меч со стойки, в зале на втором этаже. Зажав его в руках, подросток продолжил бег, поднимаясь выше, пока не проскочил библиотеку и не остановился в расположенной на четвертом уровне казарме.
Здесь новобранец активно завертел головой, пытаясь понять, откуда он слышал крик, но в коридорах было темно и удивительно тихо. Слишком тихо для места, где еще с полминуты назад кому-то причиняли боль. Конечно, если только этот кто-то не умер. Инг с силой прогнал из головы картинку с распластанным на полу Борисом и текущей из его бока крови, а затем, лишь на секунду замешкавшись, двинулся вперед, внимательно вслушиваясь в свои шаги.
Комната, приспособленная друзьями для жилья, располагалась в самом начале длинного коридора, по обе стороны которого тянулось еще множество закрытых дверей. Через десять метров он резко разделялся надвое и образовывал т-образный перекресток. Левая развилка вела к туалету, а правая к подсобке. И то, и то использовалось по назначению, но свет в виде переносной лампы подростки всегда носили с собой, и сейчас в закутках скопилась тьма.
Инг медленно заглянул за угол и обмер. Тело Бориса лежало у раскрытой двери в подсобку точно в таком же положении, как и в его недавних мыслях, однако, ни заметных ран, ни крови у него не было.
Борис, прошептал юноша, приближаясь к сослуживцу и не сводя глаз с чернеющего неподалеку проема.
Бледная кожа стражника буквально светилась в темноте и казалась мертвецки-белой, лишенной естественной для человека краски. Его грудь не двигалась, а веки были закрыты, и только правая ступня слегка подрагивала, словно в припадке. Инг навис над беднягой, но не успел еще поставить занесенную для шага ногу, как где-то сверху, этажом выше что-то загрохотало. От этого, а может отчего-то еще Борис раскрыл глаза. Пустые и без единой мысли, они смотрели на потолок, а их хозяин, похоже, совсем не понимал, что происходит вокруг.
ЭйИнг бросился на колени, аккуратно приподнимая наставника.
Его лицо, как и до этого у Лю, казалось сильно постаревшим и сморщившимся. Губы были сухи и бесцветны, а дыхание, вырывающееся из слегка приоткрытого ртаедва различимо.
Держись Сейчас я что-нибудь придумаю. Ты ранен? Не вижуподросток суетился, судорожно ощупывая едва живого Бориса, а тот на это даже не реагировал.
Грохот сверху повторился. На этот раз ближе и настойчивее. Молодой новобранец задрал голову. Там, впереди, в подсобной комнате со швабрами, в потолке зияла дыра, которую он смог различить только после того, как глаза привыкли к темноте. Похоже, когда-то этой комнаты не существовало, а вместо нее был ход на следующий этаж, но Тринадцатые его зачем-то скрыли. Похоже, именно через него Борис попал в лабораторию, когда троица друзей посетила Отряд впервые.
Инг на мгновение зажмурился. Он очень хотел рвануть наверх, на поиски оставшихся жителей Бастиона: Рина и Рудольфа, но при этомпрямо здесь и сейчас на его руках находился еще один раненый и, возможно, умирающий товарищ, оставить которого без поддержки могло означать для него смерть. Секунды тянулись за секундами, а решение никак не приходило. Перед нападением Борис находился на дежурстве и был вооружен. Полуторный меч со штампом Тринадцатого Отряда лежал неподалеку. Он изготавливался из какого-то специального сплава, весил чуть больше обычного и отлично сидел в руке. Стражник успел достать его из ножен, но судя по идеально чистому металлуприменить уже не сумел. Инг потянулся к клинку, и одновременно с этим ощутил созревшее внутри решение.
Извини, я вернусь, обещаю.
Он взобрался на стоящую в подсобном помещении лесенку и шмыгнул в широкий люк, чтобы оказаться в небольшой комнатушке, неподалеку от прихожей с лифтом. Двери в лабораторию оказались разломаны вместе с частью стены, куда крепились массивные петли, и уныло лежали неподалеку. Впереди горел тусклый свет и, что самое странное, оттуда же слышался тихий и очень знакомый голос. Инг вздрогнул, прогоняя наваждение, смело шагнул навстречу неизвестному, держа в руках меч и оказался на самом пороге исследовательской комнаты.
Повсюду, в полном хаосе валялись испорченные приборы и остатки стекла. Колбы на столе не было, а под потолком искрили побитые лампы. Рин, целый и невредимый, сидел в дальнем углу, прислонившись к стене и сжимая в объятиях какой-то предмет, а лицом к нему и спиной к Ингу расположился Рудольф. Его-то голос и услышал юноша чуть раньше и теперь пытался понять, что же такое произошло, и куда подевался на Бастион неизвестный.
Я, кажется, предупреждал тебя не лезть, куда не следует? Разве нет? в речи старика присутствовало что-то странное.
Охоблегченно заговорил Инг. Может расскажете, что тут стряслось? Борис и Лю еле живые. Надо срочно оказать им помощь!
Беги! внезапно заверещал Рин.
Рудольф медленно обернулся и оказался совсем не Рудольфом, а каким-то неизвестным молодым человеком, зачем-то напялившим на себя древний и потертый балахон ветерана Тринадцатого Отряда.
Ойвырвалось у Инга.
Неплохо, правда, губы говорящего расплылись в жутковатой улыбке. Знали ли бы вы, ребятки, как я устал от этих бесконечных болей в спине, слабости в мышцах и немощи глаз.
Молодой новобранец наконец-то сообразил, что же было не так с голосом псевдо-Рудольфа. В висках у подростка заухало, а это жутко мешало соображать, но именно так должен был звучать старик в молодости, лет, скажем, шестьдесят назад.