Что я сделал?! Натравил?.. было такое лицо у старика, словно он едва сдерживается от хохота.
Не придуривайся. Я всё прекрасно знаю. К тебе ходил её дед. Потомс ней случилась трагедия. В смысле, «трагедия», относительно её дедушки.
Ну-ну. Я внимательно тебя слушаю. Парень.
Может, объяснишь? Зачем тебе это надо!
Что надо?
Зачем тебе вся эта бодяга.
Старик уже сразу понимал, ещё до того как Роберт договорил до конца своё дело, что он попал в какое-то неловкое положение
Я ничего объяснять не буду.
Не будешь?..
Ты не ослышался! Не переспрашивай всё время. Так, будто перед тобой находится остолоп.
А что ты будешь?.. Вот даёт! Может, доделаешь начатое до конца? Только я что-то сомневаюсь, что ты быстро управишься. Перед тобой ещё две нетронутые семейки! Но, только, что ты будешь делать?! Кого на кого будешь натравливать?..
Вы дерзок, мой юный друг, хотел старик рявкнуть, но только промямлил.
Что?! Я плохо слышу! Говорите громче.
Я говорю, что не собираюсь ничего тебе объяснять. Кто ты такой, чтобы я перед тобой оправдывался?
А что ты собираешься?
Если ты обещаешь хранить всё в секрете, я готов оказать вам некоторую услугу.
В руке Гарта, как в руке фокусника, появился клубок. Обыкновенный клубок ниток.
Что это?
Это змеи.
В смысле?
Попробуйте разобраться с ними.
Ты уверен?! Точно змеи?!
Попробуй раскрыть рот и кому-нибудь что-нибудь растрепать! Тогда ты в этом уверишься; в действительности.
Роберт не понимал, к чему он клонит. Никаких «змей» он перед собой не видел. Всё, что это было, лишь клубок с нитками. Видимо, отнятый у такой же убогой-несчастной старушки, как и он сам.
С чего ты взял, «папаша», что это змеи? Это же обыкновенные нитки. Или ты хочешь дать их мне? Хорошо, давай. Как в той дурацкой сказке, клубок покатится, а я попрусь за ним следом, потешался Роберт. И знаешь, куда он меня приведёт? К твоей крезанутой бабусе! То есть, я найду эту старую каргу и отдам ей твои беспонтовые нитки. Может, она прекратит пьянствовать, да делом займётся: начнёт вязать на спицах. Это ты хочешь?
Ты действительно очень дерзок
Да, дерзок! И что с того? Может, скажешь, где твоя убогая бабуся? В какой тьмутаракани она живёт и пьёт горькую, заливает одиночество? Так вот, где же её дедуся? А дедуся нигде! Дедуси бабуси нет и никогда не было, вот где.
Да ты просто хамоват! Не то, что дерзок.
А тебе какое дело? Отомсти мне за хамство. Укуси, попробуй! Вампирчик ты недоделанный
Никого я «кусать» не буду. Я хотел дать тебе эти нитки, но, вижу, ты этого не заслужил.
Да что ты говоришь!
Нет, это не я говорю. Это ты говоришь. Причём, посмотри: пока ты тут поливаешь меня словесной грязью, Эдди не проронил ни звука.
Ага! ржал Роберт над стариком. Хочешь сказать, бери пример с Эдди: пай-мальчик. Белый и пушистый.
Да, обхамил ты моего соседа, посмотрел на него Эдди, подходящий к старику. Давайте, дедушка Гарт, мне ваш клубок.
А Гарт и рад был. Он только этого и ждал:Конечно, Эдди.
Ты понимаешь, Роберт, что ты ведёшь себя непочтительно? подключилась и Тинапоучать своего брата.
Неуважительно к старшим? всё зубоскалил тот. Это потому, что никаких «старших» я перед собой не вижу. Только сумасшедшего, начитавшегося сказок про вампиров. Потому что только этим старики и дети отличаются: на них очень тлетворно действуют «ужастики» они начинают нападать на людей, подыскивать себе жертв. Грёбанные серийные маньяки.
Но ведь ты же сам себе противоречишь! всё не успокаивалась Тина. Сначала ты обзываешь его «вампирчиком недоделанным», насмехаешься, будто бы он начитавшийся вампирских баек сумасшедший, а теперь говоришь «серийные убийцы» Ты как-то определись, кто по-твоему на самом деле дедушка Гартсерийный убийца или «недоделанный вампирчик»?
В том-то и дело, что он никто. Поняла, кто он такой? Но это моё личное мнение. Если человек дожил до глубокой старости и до сих пор не обзавёлся хотя бы маломальской семьёй, то навязываться в дружки и соваться к маленьким детям в комнатупоследнее дело.
III
Роберт собирался организовать команду из своих друзей, чтобы отправиться в дом старика, но кто-то из них очень сильно его шокировал.
Ты чё, опупел? Нас же повяжут всех, как придурков!
Повяжут?! обалдело произнёс Роберт. Ты о чём говоришь, старик?
Ты что, не знаешь? Фараоны опечатали тот дом на фиг! Нам всем крышка, если мы туда полезем.
Ну, тогда я один туда полезу.
В дом того деда? Не, ты реально тупишь. Дом забили досками. Вообще, ты чё? Этот же дед чуть сестру твою не трахнул!
Роберт сейчас находился в таком состоянии, что не в силах был что-либо воспринимать. По городку ползут слухи, подобно тем змеям, о которых старик разговаривал с Робертом. Слухи, связанные с пропавшим и убитым маленьким мальчиком. Но Роберт вёл себя так, словно жил в каком-то другом городе, который находится высоко в небе. Друзья его не узнавали. Такого, всегда активного и общительного парня, который сейчас полностью замкнулся и ушёл в себя. Единственное его проявление в жизнипопытка снарядить отряд, вломившийся в дом того таинственного старика.
Весь этот разговор (про фараонов, про заколоченный досками дом) многократно перекручивался в голове Роберта, как заезженная пластинка, пока он крался кустами. Он боялся подходить к соседскому дому Эдди не потому, что был полностью один, а потому, чтобы его чисто случайно не заметила сестра. После той истерики, которую она закатила в комнате своего одноклассника (Эдди Шоу), он начал её побаиваться. Не хватало, чтобы она его заметила и опять начала орать, как ненормальная! Тогда сбегутся не только родители её закадычного дружка, но и весь мир. Все прибегут, как на пожар.
Разговор Роберта с одним из своих товарищей всё перекручивался и перекручивался. Роберт никак не мог понять смысл. Зачем он обратился за помощью к своим друзьям? Что ответил ему Майк, с которым они разговаривали? Только сейчас Роб хоть что-то понял, когда приблизился к таинственному дому максимально плотно. Он понял, что никогда в жизни не залезет в этот дом. Друзья ему сказали, что он околочен досками. Роберт легко может их взломать. Но ведь его же услышит Тинна! Она обязательно высунется в проклятое окно! Либо, если она спит десятым сном, высунется этот негодяй Эдди. Он сею же секунду её разбудит! Так понимал ситуацию сидящий на корточках Роби. Он не мог стоять, потому что у него очень сильно трясутся коленки. Кстати, именно по этой причине он перебирался кустами, которыми обнесена проезжая часть с тротуарами.
Но, с другой стороны, почему я не могу проникнуть в этот дом? говорил себе Роберт, радуясь тому, что, сидя задницей на земле, ноги у него совершенно не трясутся. Доски для этого ломать необязательно. Если я не трус и готов весь измазаться в саже, то я полезу туда через трубу.
И он постарался обойти этот дом так, чтобы ему не было видно окон Эдди. Не дай бог, его вредная сестричка высунет из-за шторы свой нос чисто случайно! Роберт, как никто другой, был наслышан о её вредности. Ведь он даже доски этого чёртового старика ломать не будет, а она всё равно его заметит! И, как разорётся!..
* * *
Когда брат Тины оказался на крыше, покатой с двух сторон, и подполз к трубе, ему странным образом показалось, что он подполз к какой-то зловещей, заколдованной могиле.
Поначалу ему могло показаться, что это такой ледяной ветер, потому что он залез на конёк самого огромного (и самого чёрного) дома в их деревеньке. Но ветра не было. И он подползал к трубе всё ближе и ближе. Холодом веяло именно от неё! Да не то, что холодомцелым морозом.
Так что, когда Роберт глянул вовнутрь этого каменного «колодца», то сразу понял, что сажей он сегодня уже не испачкается. Если, конечно, можно испачкаться сажей «белой».
Кольцо трубы уходило глубоко вниз и всё полностью было покрыто льдом. Да и не просто льдом, а какого-то мерзкого, зелёненького цвета. Словно слизь инопланетного существа, положенная в папин холодильник. Туда, где его любимое, ледяное пиво.
Тут же голову разбить можно на фиг, почесал он затылок.
Странно, что он в своём зомбированном состоянии думал о голове.
Но не этим так сильно был недоволен Роберт, а тем, что ему придётся спускаться назад и всё-таки ломать чёртовы доски. Пусть, и ломать с той стороны, где не видно окон дома Эдди.
О! осенило вдруг Роберта. Какой же я тормознутый стал? Ведь Тина меня не увидит с обратной стороны дома! Почему я сразу об этом не подумал? Что вообще со мной происходит?.. Ненавижу этого старика чёртового!.. В идиота меня какого-то превратил
* * *
Когда Роберт оказался внутри старикового дома, он всё ещё никак не мог успокоиться. Ему казалось, что, как только он начинает думать о старике, то очень сильно заводится. Поэтому он не обращал особого внимания на то, что его могло бы неслабо напугать, проникни он в этот дом без негодования.
Он не замечал, что внутренности дома так выглядят, словно там сто лет уже никто не жил, хотя буквально дня два назад «дедушка Гарт» аж сиял весь; от удовольствия, что жить будет здесь вечно; счас, только уничтожит семейку, так сильно подружившуюся с его верным соседом Эдди, высосет всю их кровушку, и ох и загуляет тогда!
Не замечал, что половицы во многих местах прогнили. Того и гляди, провалишься. Не замечал даже самого элементарногокрыс. Все его думы были наполнены только однимзлостью о ненавистном старике. Первичной его задачей былообследовать весь этот дом. Может, удастся найти что-нибудь такое, чем он похвастается перед дружками. Он выскажет всем этим трусливым всезнайкам! «Ну что, сосунки, побоялись полицейских? А я не такой параноик, как вы. И смотрите, что я нашёл!»
На пути Роберта стояла дверь, запертая на трухлявый замок. Он должен был выбить её ногой, поэтому подходил ближе и сам не заметил, как наступил на край прогнившей половицы и рухнул вниз. Там было какое-то болото. Поскольку стены комнат очень высокие, прямо-таки гигантские, Роби падал почти целую вечность. И наверняка, он мог бы переломать себе там все костяшки, если бы не жижа, в которую он плюхнулся. Вернее, не сама жижа, а яма, наполненная грязью после многолетней оттепели. Сколько дом простоял без жильцов, каждый год наступала зима и весной всё таяло.
Чёртов дед. Чтоб ты провалился, вздохнул Роберт, когда понял, что это не болото и, тем более, не выгребная яма, так что здесь ему ничего страшного не грозит. Интересно, фонарик мой не намок, не испортился из-за проклятых подлянок и ловушек этого старого хрена?
Он полез в свой спортивный рюкзак, чтобы проверить. Роберт готовился, что он проникнет в дом и погрузится в кромешную беспросветную тьму, поэтому захватил на всякий случай для себя фонарь.
Главной его задачей была не разведка здания, в котором он сейчас оказался. Ему просто хотелось пошариться в темноте и найти какое-нибудь доказательство, что он здесь непременно был. Тогда друзья ему поверят, о нём начнут говорить как о каком-то бесстрашном герое (не боящемся того, что в засаде может торчать какой-нибудь подлый полицейский коп), слухи рано или поздно дойдут до Тины и Роб сможет раз и навсегда отговорить сеструне встречаться с этим неудачником (Эдди). Потому что всех, кто пытается опекать этих неуклюжих неудачников, их несчастья, подобно якорю, тянут на дно. Примерно, в такую же срань, в какой сейчас оказался Роберт. Он был уверен, что их деда этот гнусный старик заманил неслучайно, и подлости на этом не заканчиваются, а ещё только начинаются.
Сейчас для Роберта наступило какое-то отчаянное время. Ему казалось, что он уже никогда не избавит свою Тину от этого злостного неудачника. Но сложившиеся обстоятельства и этот «пустынный дом» его последняя надежда. Хоть самого маленького, но он добьётся в своей ничтожной жизнишке.
* * *
Фу, слава богу, не потух проклятый фонарь, нашло на него облегчение, когда он полез в рюкзачок и зажёг фонарик. Как же мне выбраться отсюда, из поганой ямы этого гнусного дедушки?
Когда он понял, что хорошо «завяз», весь азарт махом с него слетел. Ему больше уж не хотелось кого-либо чем-либо удивлять. Тем более, своих равнодушных дружков, готовых больше выставить его на посмешище, чем поверить найденным Робертовым доказательствам, что он действительно тут был. Быстрее хотелось выбраться из ужасного подвала, да выстирать от грязи все свои вещи, только бы никто не засёк ничего подозрительного.
И он уже намеревался отыскать какую-нибудь лазейку, пока поганая кислота «чудовищной жижи» не проползла к батарейкам фонарика и не уничтожила его «светоч» раз и навсегда, но Либо ему странно показалось, либо это было на самом деле, но где-то впереди Роб нащупал некий узенький тоннельчик.
«Это ли не лазейка?» подумал про себя осчастливленный мальчик и пополз навстречу своей удаче. Он должен был встать на ноги, но интуитивно мыслил, что, если «илистое дно» засосёт его обувь, то, кроме морального ущерба, он также рискует и остаться без любимых кроссовок. Ползти до дома уже босиком, боясь наступить на бутылочные осколки, то здесь, то там оставленные их тупоголовой компашкой внутри придорожных кустов. Поэтому на коленях и только на коленях!
Конечно, Роб может вылезти и на тротуар, но тогда-то он точно рискует напороться на копов (это во сто раз неприятнее пивных осколочков стёклышек). Ведь наверняка будет проезжать подлая патрульная машинка именно в тот момент, когда Роб настрёмится в сторону дома родного!
* * *
Когда Роберт подполз ко входу в пещеру напрямую, то почувствовал, что оттуда сильно повеяло холодом. Ещё сильнее, чем во время его путешествия на крышу. Как он помнил, лютый мороз на крыше издавала печная труба. Внутри она была вся во льду. Да и лёд какой-то странный: словно откуда-то из космоса привезён, из области вечной мерзлоты на планете Луна! Сейчас, когда Роба пронзило это неожиданное воспоминание, по спине тут же побежали мурашки. Он решил: «Лучше я десять раз поскользнусь по сырой-липкой стене, когда буду вылезать наверх, чем хоть раз полезу в эту Эту дыру!»
И он тут же принялся ощупывать лучом фонаря окружающие его стены. Может, лестницу где заметит?
Фонарь Роберта зыркал по стенам или по краям ямы, если учесть, что это был не подвал, а какая-то задница, напоминающая могилу. Рука Роберта водила туда-сюда, то переходя в новые (неизведанные) углы, то возвращаясь в старые, словно Роб что-то в них пропустилне всё разнюхал, не всё до конца. И вдруг, сам не ожидая того, луч фонаря резко метнулся вверх и световое колечко замерло на «потолке», образуемом трухлявыми досками пола. Того гнилого сооружения, из-за которого Роберт сейчас оказался весь в грязи и, как ему смутно казалось, в человеческих кишках. Потому что это не жижа, а старая, гнусная блевотина. Проклятый старик пожил в этом доме недолго, но столько блевал, столько много времени изрыгал из себя какое-то мерзкое зловоние, что Роби весь сейчас в этой гадости по уши.
Луч фонаря долгое время держался на трухлявых досках пола. Только Роберт не мог понять, зачем. Он что-то там увидел? Может, кого-то невидимого, если это существо так сильно его насторожило?.. И этот «призрак» сейчас не удержится, проломит доски и рухнет Роберту прямо на голову?.. Или рухнет не просто так, потому что не удержался, а попытается его укусить?
Но, чуть позже, этот парень понял причину, которая так долго удерживает фонарь на одном месте. Откуда-то сверху, откуда-то из глубины дома, донёсся скулёж. Это был не щенячий стон, как голодный юный пёсик «просит» пожрать. Это был противный Именно противный скулёж. Иначе Роберт бы не подумал, что там, наверху, собака, а не какое-то другое животное.
«Нет, передумал этот парень, наверх я больше ни ногой». Но он подумал не об этом. Он понадеялся, что пещера сможет его укрыть. Судя по звуку, донёсшемуся сверху, существо немалых размеров. Оно скулит не потому, что просит у кого-то еду и не потому, что оно голодное. Наоборот, оно очень сытое, и еду ни у кого не просит. Оно скулит потому, что просит Роберта. Самого Роберта Примерно так просит: «Эй, ты, как там тебя, не знаю твоего имени, иди сюда. Подойди ко мне. Я не голодно, но всё-таки тебя умоляюты не стесняйся. Подойдимы с тобой подружимся».
«Если я залезу в эту пещеру решил Роб, кряхтя и втискиваясь. Если то животное, сверху, действительно огромное Значит, оно не сможет меня достать». Но при этом Роберта не покидала мысль, что животное не станет за ним гнаться, а А что оно сделает? Крысок своих заговорит? В доме водится очень много крыс, но Роберт про них ничего не знает. Он подумал про змею: «Таинственное животное» заколдует змею! Змея поползёт за ним следом, а не оно самопопытается проломить пещерные стены.