За спиной Билла зашевелился Филипп. Сел, протирая глаза, и Феликс подхватил его за спину, благоразумно не касаясь голой кожи. Они поднялись, медленно, все трое, и посмотрели на Левиафана. Мальчишки по-прежнему держались за спиной призрака, и демон едва не взвыл. Всё кончено, всё! Билли больше не принадлежит Аду, а значит, теперь его душа неуязвима для Левиафана. Надёжней щита не придумаешь.
Это конец.
Левиафан попятился, сам не понимая, куда и зачем. Напоенный силой воздух трещал, и с этим надо было что-то делать, но у него буквально опускались руки. Пусть. Он отступал, лица Билли и мальчишек, ещё не понимающих, что они все обречены, что сила незавершённого ритуала разметает их по стенам, точно уплывали вперёд по тоннелю. Демон наткнулся на камень, задел ботинком нож и поднял его, почти не чувствуя жара от рукоятки.
Причём жертвой должен быть демон. Вот же невезуха.
Ты же не собираешься
Кто? Я? Нет, что ты.
Встревоженный голос Оле назойливо звенел в ушах, а лезвие покачивалось перед глазами. Блестящее, острое. Интересно, это больно? И как подействует на ритуал, если не останется того, кто сможет его завершать?
Демон аккуратно коснулся кончика ножа. Почти сразу его настиг кашель, рука дёрнулась, чуть не воткнув лезвие по-настоящему, и в ту же секунду по помещению разнёсся крик. Детский, пронзительный, отчаянный:
Не надо, нет, не надо, не надо!
Левиафан недоумённо глянул в сторону призрака с детьмичего орать, он же их не трогает? И увидел, как Феликс толчком отодвигает Билли и бросается вперёд. Почему-то он казался непривычно низким. Левиафан опустил глаза и понял, что стоит на жертвенном камне и в упор не помнит, как и зачем сюда залез.
Феликс остановился у самого края. Ничего не понимая, Левиафан смотрел на него, на поднимающиеся от частого дыхания узкие плечи, тонкие ручонки, которые мальчишка то протягивал, то отдёргивал снова, и взволнованное лицо. Вот так же на него смотрел Оле. Иногда. В Византии, например.
Что происходит? Левиафан поймал взгляд Феликса, уставился на нож у себя в руке, проследил направление лезвия и поперхнулся. Феликс подумал что? Серьёзно? Ребёнок правда решил, что он собирается
Внутри что-то задрожало, прорываясь наружу, и очень хотелось верить, что это смех, а не какая-нибудь совсем уж позорная истерика. Феликс не отрывал взгляда, медленно протягивал руку, точно собирался силой выдирать у Левиафана оружие, его губы шевелились, вот только сквозь шум в ушах слова разобрать не получалось.
Назад! Феликс! Отойди!
Левиафан даже не понял, кто это, Филипп или Билли. Но возглас привёл его в чувство, заставил вздрогнуть и резко осознатьФеликс рядом и они на жертвеннике! Ритуал ещё не перешёл в режим самоуничтожения. Он сможет.
Двигаясь точно во сне, Левиафан опустил руку с ножом и легко, как котёнка, взял Феликса за плечо и поставил рядом на камень. Чуть вздрогнул от боли в обожжённой руке, но Феликс не отпрянул. Щурился, шмыгал носом и подёргивал губами так, словно никак не решался улыбнуться. Левиафан осторожно положил руку ему на спину, привлёк к себе, будто обнимал, и снова, как и тогда, на кухне, почувствовал проступающие под футболкой рёбра. Какой он всё-таки худой. И маленький. Даже на юге не поздоровел. И стрижка эта, ёжиком, совсем смешная.
К ним рванулось светлое пятноБилл. Поздно. Не успеет.
Верь мне, малыш, шепнул Левиафан. Сейчас всё будет хорошо.
Нож вошёл под лопаткуглубоко, сильно, точно в сердце. Левиафан не хотел мучить и умел убивать с одного удара. Глаза Феликса широко распахнулись, и за миг до того, как они закрылись навсегда, Левиафан вдруг его вспомнил. Не демона, с которым он даже не пересекался в Аду, а далёкого, прежнего, настоящего. Там, на Небесах, когда они, маленькие, глупые, белокрылые, все вместе развешивали по небу звёзды. Играли в догонялки с первыми птицами, каждый день узнавали что-то новое и понятия не имели, во что превратится их жизнь. Он даже вспомнил имя. Но это уже не имело значения.
Левиафан бережно опустил мальчика в центр камня, зачем-то поддерживая голову, и пристроил так, чтобы кровь бежала по жертвенным узорам. Реальность вздрогнула, Левиафан почувствовал, как успокаивается бесхозная сила, становясь оформленной, властной, могучей. Он выпрямился, слыша, как почему-то шипит кровь под ногами, а потом раскинул руки и медленно заговорил. Ему не нужен был листок с текстом. Замыкающие слова ритуала демон заранее выучил наизусть.
Билли остановился, как только увидел кровь, и сейчас обеими руками удерживал рвущегося к камню ангелочка. Тот что-то кричал, отбиваясь, не понимая, что Феликса уже не спасти, а лезть в эпицентр зарождения новой Вселенной равносильно гибели. Левиафан мельком глянул на них и снова уставился в пространство. Он чувствовал, как содрогается земля, как трещат снаружи грозовые разряды, как мечутся птицы и замирают люди, ничего не понимая, но всё чувствуя. Границы реальности растягивались, где-то в космосе взрывались звёзды и сходили с траекторий космические тела. Ничего. Небеса всё восстановят. А его уже будет не достать.
Внезапно воздух в нескольких метрах от камня заколыхался, и там появился чей-то силуэт. Поправил укулеле, лениво пнул валяющуюся в углу шахматную доску, нашёл взглядом Левиафана и широко улыбнулся, приподнимая шляпу.
Вик.
Левиафан сбился на полуслове, точно его ледяной водой окатили. Вик, уже не улыбаясь, шёл вперёд, задумчиво разглядывал свечи, узоры, тело Феликса. Больше на него никто не смотрелБилли был занят ангелочком, встряхивал его за плечи и что-то яростно втолковывал, наверное, уговаривал бежать отсюда.
Вик снова уставился на Левиафана, прямо, не моргая, и тот почти машинально выставил перед собой руки. Вик не может! Не сможет подойти к нему сейчас! А тот скользил по камням, точно по льду, медленно, неотвратимо, и с каждым шагом всё приближался к окружающим жертвенник свечам. Ближе, ближе И не отворачивается
Билли! Левиафан заорал во всё горло, не успев подумать, насколько бессмысленен этот зов.
Призрак обернулся.
Вик ударом ноги опрокинул свечку.
И всё накрыла темнота.
Часть четвёртая. Инферно.
1
Удивительно, но за всю свою долгую жизнь Левиафан ни разу не терял сознания.
Оставим Падение и жизнь в Аду, в конце концов, там всё измерялось отнюдь не простым повреждением материальной оболочки. Но даже потом, живя на Земле столетиями, демон не позволял себе такой роскоши, как полная беспомощность. Поэтому приходить в себя ему было как минимум непривычно.
Левиафан открыл глаза. Его окружал плотный серовато-белый туман, голова и грудная клетка привычно ныли, а к солёному привкусу крови во рту примешивалось что-то ещё. Что что случилось? Он умер? Или победил?
Левиафан упёрся рукой в поверхность, отмечая, что на ощупь она больше напоминает асфальт, нежели камень, и попытался сесть. Голова тут же закружилась, его тряхнула крупная дрожь, и странный вкус во рту стал сильнее. Какие-то подозрительно знакомые ощущения, вспомнить бы, откуда Левиафан попробовал снова, на этот раз перекатываясь на бок, и чуть не ткнулся головой в свитер. Знакомый, серый, в катышках.
Вик широко ухмыльнулся:
Бу!
О мойЛевиафан прихлопнул себе рот ладонью, вздрогнул от вспыхнувшей на месте ожога боли и попятился, прямо ползком, уже не заботясь о том, чтобы сохранить достоинство. Где? Где чёртов пистолет, нож, кружка со святой водой, хоть что-то
Вик приподнял бровь и погрозил ему пальцем, не меняя позы:
Ну-ну, не так быстро. С порванным лёгким марафон не бегают, а я не для того тебе энергию перекачивал, чтоб ты бездарно сдох сразу после пробуждения.
Левиафан остановился. Вик не нападал, не преследовал, что это ещё за игра? Он поколебался и всё-таки всталмедленно, осторожно, не отводя глаз. Вик всё ещё не проявлял агрессии, и невольно Левиафан почувствовал, что успокаивается.
Где мы? спросил он, оглядываясь по сторонам. Со всех сторон, куда ни глянь, его окружало плотное светло-серое облако. Сильно пахло дымом, причём не успокаивающим запахом горящих дров, а чем-то куда более неприятным, напоминающим печи концлагерей и чумные костры. А вот Вика туман почему-то не скрывал совсем.
А ты уверен, что хочешь видеть? Ты же у нас не-ежный. Любишь, чтоб всё было чистенькое и целое. Хотя сейчас, Вик смерил его заляпанную кровью одежду насмешливым взглядом, так вот и не скажешь.
Левиафан скрипнул зубами и поборол желание стереть пятна магией или хотя бы поискать платок. Это сейчас неважно. Он взмахнул руками, одним движением разгоняя туман. И его взгляду открылся город.
Их окружали серые здания. Полуразрушенные стены, проломленные крыши, выбитые окна, трещины и пробоины на асфальтесловно бедную землю выбрали ареной все стихии мира одновременно. Левиафан не помнил эти здания, не видел ни одной вывески или надписи, но одновременно они выглядели удивительно знакомыми. Над городом висело такое же серое, свинцовое небо, воздух застыл неподвижной тяжестью, кружились серые хлопьято ли пепел, то ли очень грязный снег. А ещёни одного живого существа. Совсем. И тишина. Левиафан потянулся было к силе, чтобы просканировать вокруг сколько сможет, но замер на полпути. До него внезапно дошло, что именно не так.
Осколки под ногами не были одинаковыми. Каменные, мраморные, кирпичные, глиняные, стеклянные Левиафан узнал сервиз, который он когда-то обрушил на голову Вику, узнал обломки журнального столика. А здания здания вокруг попросту были собраны из тысяч разных городов! Ну точно жеэто Константинополь, там Москва, а там
Что это такое? зашипел Левиафан, обернувшись к Вику. Что ты, псих, натворил?
Я натворил? Вик расхохотался, хлопнув себя по коленям. Потрясающая оценка, змеёныш. Ты что, никогда не думал о том, чем кончится твоя затея?
Левиафан попятился и замотал головой:
Враньё! Я к этому не причастен, и ты не купишь меня на такой дешёвый спектакль, он зачем-то яростно потёр пятно крови на руке. Думаешь, я поверю, что все мёртвые и живые города внезапно оказались в одном пространстве?
Ну-уВик побарабанил пальцем по губе, нет. Это нечто вроде проекции, застывшего между мирами памятника. Дивный новый мир лично от меня, добро пожаловать и считай подарком!
Он хлопнул в ладоши, заставив Левиафана подпрыгнуть, и радостно заявил:
В конце концов, от старого мира скоро не останется ничегошеньки! Просто огро-омная чё-ёрная дыра-а, бе-е
Не-прав-да, отчеканил Левиафан. Если новый мир не открылся, то и старый не погиб.
Да ну? И с чего ты так уверен? В книге об этом не было ни слова, ручаюсь.
Левиафан споткнулся.
Потому что потому что Бог, это же его мир
Бо-о-ог? Вик буквально взвыл от смеха. Брось, ты давно Ему не веришь! И, кажется, даже больше не боишься. И правильнозачем бояться далёких Небес, когда так близок Ад?
Он встал и хищно провёл языком по губам. В глазах сверкнули отблески пламени, и Левиафан сглотнул, снова поднимая руки и складывая их в защитном знаке. Вик без труда уделал его три с небольшим месяца назад, а сейчас может в пыль разнести, но в голову в голову пусть не лезет!
Значит, не веришь, Вик опять перестал улыбаться, и это действовало на нервы ещё сильнее. Ну так я тебе покажу!
Он одним прыжком очутился рядом с Левиафаном. Схватил за руку, и мир вокруг вздрогнул, с грохотом устремляясь вниз.
Повсюду простирался космосабсолютный, чёрный, бесконечный. Приблизилось и почти тут же пропало слепящее Солнце, проплыла мимо Туманность Андромеды, закружились уже чужие, незнакомые планеты и астероиды. Левиафан, секунду назад яростно отдирающий руку Вика от своей, зажмурился и вцепился в неё до побелевших костяшек. Он не бывал здесь с начала времён, с тех пор, как они все Пали, и тут всегда было так высоко?
Смотри! голос Вика прозвучал набатом. Левиафан вздрогнул и открыл глаза.
Небо погибало. Мерк Небесный свет, гасли звезды, пролетали мимо сгорающие кометы. Космические тела кружились в беспорядочном хороводе, сталкивались, взрывались, им наперерез бросались белые ангельские фигуры, пытаясь удержать, и попадали под удары. Космос рушился, трещали основы мироздания, Вселенная сплющивалась в гармошку, точно картонная, и Левиафан бессознательно выругался, цитируя какое-то из высказываний Билли. Чёрт, Билли, он же
А сейчас самое весёлое! предвкушающе улыбнулся Вик, и Левиафан с ужасом увидел, что им навстречу несётся Луна. Она росла, затмевая собой планеты и звёзды, наливалась алым цветом, а потом в воздухе мелькнул нож гильотины, и всё вокруг окрасилось кровью. Как на старом рисунке Феликса
Чёрт возьми. Даже пахнет будто кровь.
Я не верю! Я не верю, это всё ложь, такого не бывает! Один ритуал не может сотворить подобное, это лишь твоя иллюзия!
Уверен?
Они снова оказались на Земле, везде и нигде одновременно. Потоки лунной крови окрасили моря, повсюду крутились смерчи, города сносили волны цунами, сдвигались тектонические плиты, с гор сходили снежные лавины. Петербург Венеция Мальдивы Стамбул Париж Ад, наверное, погиб тоже, но Левиафана не мог оторвать глаз от Земли. Его буквально парализовало от ужаса при виде трупов, количество которых умножалось каждую секундукуда там чуме, Билли с его Штутгартом, брошюрам об Апокалипсисе и всем войнам на свете!
Они снижались. В пролетающих мимо домах трещали окна, проваливались крыши, и Левиафану почему-то бросилось в глаза, как лопнули канаты на детской "лазалке". Крупным планом развернулся знакомый посёлок, море, которого уже было не узнать. Под землю ушёл бывший дом Оле и детей, а потом затряслось рукотворное здание на обрыве, где он почти неделю готовил этот ритуал.
Останови это! Левиафан схватил Вика за свитер и затряс. Останови, хватит!
А как, создатель миров? Ты не в курсе?
Вик лёгким движением оттолкнул его, и на миг Левиафан почти поверил, что падает. Он раскинул руки и ни с того ни с сего наткнулся на верёвки. Схватился за них, опустил глаза и понял, что стоит на доске. Качели. Вот такие любили Феликс и Филипп. Оба. Чтобы без спинки.
Я ничего не могу сделать. Поздно. А тебя ведь предупреждали в кафе. Но нет, ты везде слышишь только то, что хочешь слышать.
Вик крутанул качели, и Левиафана завертелов свободном пространстве, посреди погибающей Вселенной и разевающей пасть изначальной Бездны.
У меня бы получилось! закричал он, цепляясь за верёвки. Ради них, ради всех! Я вернул бы Оле, и Феликса тоже! Это ты сдвинул свечку!
А вот и нет. Я ничего не сдвигал.
Левиафан на миг даже забыл про содрогающийся в конвульсиях мир. Он выгнулся, пытаясь разглядеть лицо Вика. Качели двигались слишком быстро и не давали это сделать, но голос голос звучал абсолютно серьёзно.
Я же виделЛевиафан понял, что сейчас у него точно подогнутся колени. Я тебя видел!
Вик мигом очутился на доске, совсем рядом. Небрежно уперся пальцами в верёвки и стал медленно наклоняться вперёд, не отрывая глаз от Левиафана.
А ты можешь верить своим глазам и разуму? Уверен, что до сих пор различаешь, где вымысел, а где реальность? Уверен, что я настоящий?
Губы Вика потянулись к ушам, растягиваясь в гротескной, нереальной, клоунской улыбке. Падение как-то сразу показалось ерундой, и Левиафан откинулся назад, выпуская верёвки.
Он приземлился в городтот, в котором проснулся. Разрушенный, мёртвый, серый. Но теперь его состояние не вызывало вопросов.
Я всё верну! Левиафан зажмурился, раскинул руки, но даже слои реальности нащупать на мог. Пожалуй, такой же эффект можно было получить, делая искусственное дыхание скелету. Ну же, ну же, хоть что-нибудь Он зажмурился сильнее, воссоздавая в памяти всё подряд, но могущество, которое было так близко в тот миг, когда на жертвенник хлынула демоническая кровь, исчезло без следа.
Ты бессилен, пропел Вик точно со всех сторон. И знаешь, что в этом самое прекрасное? Теперь ты моя кукла, и мы будем играть. Только вдвоём. До конца времён. Который не наступит никогда.
Левиафан затравленно вскинул голову. Силуэт Вика проступил на сером небе, заполняя его от края до края.
Любишь музыку, Леви? он подмигнул и взмахнул руками. Неважно, я люблю. Начинаем.
Город шевельнулся. Улицы заполнились звуками, ритмичными, отрывистыми, в них смутно угадывались гитарная мелодия, барабанный бой и что-то ещё, что у Левиафана уже не хватало сил разобрать. Он сжался, вцепившись в собственные плечи и даже не пытаясь сделать вид, что ему не страшно. Вика это только раззадорит. А так, может, ему надоест быстрее. В конце концов, что он сделает такого, чего Левиафан в это жизни ещё не видел? Перетерпим, подождём