Иван Опалин - Валерия Вербинина 10 стр.

 Ее родители о поклоннике знают?

 Наверное

Опалин хотел было закрыть записную книжку, но потом передумал. Перевернув несколько страниц, на одном из последних листков крупно написал свой рабочий телефон, выдернул листок и подал Нине.

 Если вспомните что-нибудь еще, позвоните по этому номеру дежурному и попросите соединить со мной. Старший оперуполномоченный Опалин,  на всякий случай напомнил он.  И еще: я прошу вас никому в институте не рассказывать, как я задавал вопросы о вашей подруге. Хорошо?

Нина кивнула, сжимая в руке листок с номером Опалина. «Он дал мне свой номер! Но почему Ленка что с ней»

До нее донесся чей-то тоненький робкий голос:

 Мы еще увидимся?

И Нина впала в ступор, поняв, что это были ее слова.

 Думаю, да,  серьезно ответил Опалин, пряча книжку и карандаш.  Идите на занятия, Нина. Я бы не хотел, чтобы из-за меня вы опоздали.

Девушка так растерялась, что даже забыла попрощаться. Она сделала несколько неуверенных шагов и оглянулась. Опалин уходил прочь твердой, стремительной походкой, засунув руки в карманы, и даже по его спине чувствовалось, как он спешит куда-то, где его ждет нечто более важное, чем Нинаи, быть может, он уже вообще забыл о ее существовании.

«А еще семинар по Горькому,  подумала Нина бессильно.  И комсомольское собрание после лекций Неужели с Ленкой стряслось что-то плохое? Нет, этого не может быть. Не может быть!»

Глава 11. Вопросы

Юра Казачинский расстелил на столе газету, открыл портфель и достал из него бутылку кефира. Следом была извлечена на свет булканежная, в меру румяная булка, источавшая восхитительный аромат. Нет на свете запаха лучше запаха свежеиспеченного хлеба.

За соседним столом Антон с тоской наблюдал за манипуляциями Юры. В глубине души он не признавал напитков слабее пива и даже чашку чая принимал с таким видом, словно ему предлагали лекарство. Но факт был налицо: Юра, отличный товарищ, храбрец и душа любой компании, пил кефир, пил даже молоко, не отказывался от простоквашиобычной, а также с ванилью и корицей,  и, прошу заметить, делал это совершенно добровольно.

Антон страдал. Если бы речь шла о ком-нибудь другом, он бы уже давно без обиняков высказал все, что думал о распивании кефира, молока и прочих полезных напитков. Видеть счастливого Юру с бутылкой без намека на алкоголь в одной руке и булкой в другой было невыносимо.

 Правильная еда,  промычал Казачинский в перерывах между глотками,  залог здоровья

Антон мысленно застонал и отвернулся. Товарищ Сталин со стены глядел на него со свирепым прищуром. Хлопнула дверь, в кабинет без стука вошел Опалин.

 Юра Нет, лучше ты,  повернулся он к Антону.  Я установил личность жертвы. Дуй по этому адресу.  Он бросил на стол перед Завалинкой листок.  Опроси соседей, родителей, дворника, управдома всех. Договорись насчет опознания ну, по обстоятельствам. Лучше, наверное, чтобы пришел отец. И еще: мне нужен подробный список вещей, которые были при жертве, когда ее видели в последний раз. Надо установить, что именно забрал «комаровец» Окружение, друзья, враги, чем Елисеева занималась в последние дни, не было ли странностейв общем, как обычно. Отдельно наведи справки о ее поклонникелет сорока, фамилия вроде бы на Р., служит в каком-то наркомате. И как бы между прочим поинтересуйся, почему девушка пропала на прошлой шестидневке, а в милицию до сих пор никто не заявил.

 Слушаюсь,  по-военному ответил Антон, влез в неприметное кургузое пальтишко, нацепил кепку, обмотался шарфом и шагнул за дверь, радуясь, что его пыткесидеть и смотреть, как Юра пьет кефир,  пришел конец.

 Я сегодня позавтракать не успел,  извиняющимся тоном сказал Казачинский, словно Опалин требовал от него объяснения того, почему он ест на рабочем месте.

 Муж твоей пассии вернулся из командировки раньше срока?  спросил Иван, прищурившись.

 Нет, она косорукая просто. Яичницу пожарить и то не умеет.

 Кто же сейчас не умеет пожарить яичницу?

 Да много кто. Очень надо, если у тебя домработница, да раз в неделю приходят полотеры и так надраивают паркет, что мебель в нем как в зеркале отражается.

Надо же, какая интересная у Юры подруга. Только зря он старается, мелькнуло в голове у Опалина. Романы романами, но те, у кого имеются хоть малейшие привилегии, стремятся всерьез связываться только с равными себеили же с теми, у кого таких привилегий еще больше.

 Как у Лизы дела?  спросил Опалин, меняя тему.

Оба знали, что Лиза неравнодушна к Ивану, но понимали, что со стороны последнего не стоит ждать даже намек на встречное движение. Когда Опалин перебрался на отдельную квартиру, в его прежней комнате поселилась Лиза, а ее брат, хоть и формально был там прописан, в основном жил у очередной своей любовницы.

 У Лизы все хорошо,  ответил Казачинский, допивая кефир и вытирая рот.

 Точно? Зинка ей не мешает?

 У нас бывали соседи и похуже,  отозвался Юра, пожимая плечами.  Лиза уже перестала внимание на них обращать.  Он подумал и добавил:  Знаешь, по-моему, Зинке и ее дочери просто нравится скандалить. Понимаю, почему ты оттуда сбежал.

И почему все думают, будто меня понимают, с раздражением подумал Опалин. Сделав несколько шагов по кабинету, он подошел к окну.

 Значит, по делу: два признака совпадают. Жертва убита ночью, ее душили руками.

 Мужчина?

 Пожалуй, да. Или очень сильная женщина. Но мы должны точно быть уверены, что убийство Елисеевойнаш случай. Ее ведь мог и любовник убить, к примеру.

 Я бы предпочел вариант с любовником,  пробормотал Юра себе под нос.

Опалин не стал возражать. Еще весной выступая на совещании муровцев и рассказав о своей гипотезечто в Москве появился новый Комаров,  он почти физически ощутил, как начала сгущаться атмосфера. Подхалим Сосняков, которому из-за его одержимости шпиономанией доверяли только самые незначительные дела, выступил тотчас же после Опалина и заявил, что в ненормальных убийц не верит, а все дело в обычной диверсии.

 Кто-то хочет дискредитировать советскую милицию!  пафосно вещал Сосняков.  Он будет убивать и убивать, чтобы выставить нас в дурном свете, чтобы общество перестало нам верить  Он оскалился и повернулся к Опалину.  Хотя лично я думаю, товарищ Опалин просто поторопился Да, есть два нераскрытых убийства Но никакой связи между жертвами не просматривается. Из чего следует, что убийца один и тот же? Да, задушены, да, пропали какие-то мелкие вещи но простите меня, товарищи, это все шатко! Тут нет ничего, кроме домыслов товарища Опалина Не подумайте я его, конечно, уважаю Но, может быть, нам стоит лучше ловить ночных грабителей?

И по лицам коллег Иван видел, как им хочется поверить дураку и подлецу Соснякову, а не ему. Хотя они и знали цену чутью Опалина, но согласиться с его гипотезой означало колоссальную мороку, бесплодные поиски, метания наугад, а в перспективемассу жертв и не исключено, что кучу неприятностей по работе. Так что теперь Ивана ничуть не удивили слова Юры, который честно признался, что предпочел бы более понятный и прозрачный вариант.

 Вань, а ты Комарова ловил?  внезапно спросил Казачинский с любопытством.

 Это когда было?  засмеялся Опалин.  Да нет, не ловил я его Но рассказы помню, да.

 Правда, что он чуть не сбежал?

 Пытался, как мне говорили. Из окна даже выпрыгнул Самое скверноеон очередную жертву убил как раз перед тем, как появились наши. Пришли бы они на несколько минут раньшечеловек остался бы жив.

Опалин замолчал, но Юра понял, что́ мучает начальника,  он боится опоздать, не успеть, и тогда кто-то погибнет, кто-то, кто мог бы остаться в живых.

 Скажи Лизе, чтобы не ходила по ночам одна,  неожиданно попросил Иван.  И чтобы вообще не выходила в темное время суток.

 Думаешь, она меня послушает?  проворчал Юра.

 Да, если ты скажешь ей, что это моя просьба, и объяснишь, в чем дело.

Зазвонил телефон, Казачинский снял трубку. Выслушав собеседника, он прикрыл ладонью микрофон и немного сконфуженно сказал:

 Твердовский, тебя просит. И откуда он знает, кто где находится?

Завершив короткий разговор с начальником, Опалин поднялся в его кабинет.

 Я же просил все мне докладывать,  хмуро напомнил Николай Леонтьевич.

 Возможно, в деле появился новый труп. Женщина. Молодая. Найдена в Марьиной Роще без документов. Была задушена. Деньги вроде бы на месте, другие ценные вещитоже. В одном из карманов обнаружился фрагмент старой медицинской справки, выданной Е. Елисеевой. «Е» может оказаться Елена. Я вспомнил, как однажды слышал это имя раньше, и вспомнил, кто его произнес. Нашел свидетельницу, данные вроде бы совпадают. Антон

 Я в курсе насчет Антона. Делать-то что будем?

 Если моя версия подтвердитсясоздавать опербригаду. Искать убийцу.

Они обменивались репликами, как два опытных фехтовальщика обмениваются уколами.

 У тебя есть свидетели?  желчно прищурившись, спросил Твердовский.

 Нет.

 Улики, которые указали бы на убийцу?

 Нет.

 Черта лысого ты найдешь.  Николай Леонтьевич тяжело вздохнул.  Психических больных надо будет прежде всего проверить.

Опалин не стал возражать, хоть и думал, что такая проверка почти наверняка ничего не даст. Убийца скорее всего обыкновенный с виду гражданин и никогда ни на каком учете не состоял.

 Значит, опять: ты, Петрович, Юра, Антон, фотографомСпиридонов, плюс Горюнов И Терентия Ивановича тоже припашешь? Может, не стоит? Он старик, на пенсии уже, два года назад его едва не взяли, я бегал по инстанциям, умолял его не трогать К чему ему лишние треволнения?

 Хорошо, я не стану включать его в группу,  спокойно ответил Опалин. Николай Леонтьевич немного подумал, яростно потер веки.

 Собак тебе выдадим, самых лучших.  Твердовский был страстным собачником и многое сделал для развития кинологического питомника при МУРе.  А что, если ты все-таки неправ? А?

 Я только рад буду.

Николай Леонтьевич скользнул взглядом по лицу своего подчиненного.

 Нет, не будешь,  отрезал Твердовский, качая головой.  Ладно, если ты его не поймаешь, то и никто не поймает. Любое содействие я тебе окажу. Всю новую информацию по делудокладывать мне, немедленно. Ясно?

 Так точно.

 Свободен.

Когда Опалин вернулся к себе, позвонил дежурный и сообщил, что Ивана Григорьевича уже четыре раза спрашивала по телефону какая-то студентка, прямо-таки горевшая желанием сообщить ему важные сведения.

 Позвонит в пятый раз, переключи на меня,  распорядился Опалин.

Звонок не заставил себя ждать.

 Старший оперуполномоченный Опалин слушает.

 Это Нина Нина Морозова.

 Я вас узнал, Нина. Говорите.

 Я вспомнила, как зовут поклонника Лены. Его фамилия Радкевич.

 Через Д или через Т?

 Не знаю Я только слышала, не видела, как пишется.

Записав фамилию, Иван подчеркнул третью букву и поставил вопросительный знак.

 Мне кажется, с ней случилось что-то плохое,  сказала Нина после паузы, имея в виду свою бывшую подругу.

 Я вам потом все расскажу,  пообещал Опалин.

 Правда?  Даже не видя лица Нины, он понял, как девушка обрадовалась.  Значит, мы еще увидимся?

 Конечно,  ответил ее собеседник.  До свидания, Нина.

Стукнула дверьсо встречи с осведомителем вернулся Петрович. У угрозыска была весьма солидная сеть агентов, но по понятным причинам их старались никогда не засвечивать.

 Здорово, Ваня,  бросил Петрович, снимая ушанку и тулуп, который носил то ли шесть, то ли семь месяцев в году, оправдываясь тем, что отчаянно мерзнет.  Короче, так. По моим сведениям, ребята из Марьиной Рощи отношения к убийству Елисеевой не имеют. Можно, конечно, потрясти их, с их прошлым повод всегда найдется. Но как бы непохоже, что кто-то из них приложил руку то есть руки

 Не шути,  попросил Опалин, нахмурившись.

 Даже и не думал.  Петрович прошел к своему столу и достал коробку папирос.  Курить будешь?

 Не хочу.

 И правильно: экономия.  Петрович закурил и с наслаждением выпустил дым.

 Мне нужно все узнать про этого гражданина. Судя по всему, любовник жертвы.  Опалин протянул собеседнику листок с фамилией Радкевича и теми немногими данными, которые удалось о нем наскрести.

 Интересных себе любовников выбирала барышня,  хмыкнул Петрович.  Уверен, это была любовь с первого взгляда. Совершенно бескорыстная. Зря улыбаешься! Мы же все отлично знаем: корыстно любят только дворников и работяг, которые ютятся в бараках

Логинов был незаменим не только в заполнении бесчисленных бумажек, но и в добывании всякого рода сведений о самых разных людях, и Опалин с охотой поручал ему такую работу.

Набрав номер, Петрович вполголоса заговорил по телефону, а Опалин, обхватив себя руками, мрачно уставился на свой телефонный аппарат.

«Позвонить Николаю Леонтьевичу или не стоит? Он же просил все ему докладывать»

Он все же набрал номер Твердовского.

 Мы установили фамилию любовника жертвы.

 Уже?  В трубке повисла пауза.  Ну, Ваня, теперь я верюты его найдешь!

И оба отлично понялиречь в данном контексте идет вовсе не о любовнике.

 Это пока все новости, Николай Леонтьевич.

 Понял. Звони.

Петрович закончил разговор и набрал другой номер. Беседуя, он время от времени что-то записывал на чистом листе бумаги своим идеальным каллиграфическим почерком.

Сделав еще несколько звонков, Петрович закончил писать и передал бумагу Опалину.

 Вот тебе твой Радкевич,  сказал Петрович.  В Наркомлегпроме он работает

 Народном комиссариате легкой промышленности?  с ходу расшифровал Опалин.  Слушай, а он как вообще, фигура или мелкая сошка?

Петрович понял, что на самом деле начальника интересует, легко ли будет до Радкевича добраться, а потому ответил по существу.

 Ни то ни се, по-моему, а вообще, черт его разберет. В наркомат его в свое время пристроил тесть, но, ясное дело, за заслуги. Это те, кто без знакомств, никогда заслуг не имеют.  Петрович желчно усмехнулся.  Всё тебе написал. Домашний адрес, телефон, семейное положение, номер автомобиля

 У него и машина имеется?

 Угу. Кстати, он есть и в наших архивахнесколько лет назад его приятель, командированный в Москву, устроил дебош в ресторане номер тридцать семь. Наши сгоряча приняли Радкевича за зачинщика дебоша, но потом стало ясно, что он всячески пытался утихомирить приятеля. Короче, в итоге Радкевич проходил как свидетель.

 Тридцать седьмойэто угол Театрального проезда и Рождественки,  пробурчал Опалин, пробегая глазами строки.  Да, вот еще: мы говорили с Николаем Леонтьевичем, и я включил тебя в опербригаду. Ты не против?

 Нет. Зачем спрашиваешь?

 Вот и отлично.

 Главное, чтобы он ее не из ревности убил,  как бы про себя заметил Петрович, возвращаясь на место.  Мы-то думаем«комаровец», а вдруг окажется обычная ерунда? Приревновал, не рассчитал силы

 Радкевича мы все равно будем проверять. Важно понять, не пропало ли у жертвы какой-нибудь мелочи. Тогда многое прояснится.

Через несколько часов позвонил Антон Завалинка. Он болтался на Таганке, опрашивал соседей по коммуналке, знакомых Елисеевой и ждал, когда вернутся с работы родители жертвы. Помимо всего прочего, Антон сообщил, что, судя по всему, ни одна вещь у убитой не пропала, все до последней мелочи было при трупе, когда его нашли.

Глава 12. Болезнь

На следующее утро Опалин проснулся и сразу же почувствовал себя странно. Все тело ломило, глаза слезились, в горле словно застрял кусок наждака. «Грипп»,  сообразил он и мысленно застонал. Весной не болел и даже не простужался, в начале осени не болел, и именно сейчас

Надо было померить температуру, но градусника под рукой не оказалось. Умываясь, бреясь и приводя себя в порядок, Опалин старательно отгонял лезшие в голову скверные мыслиа на ум, как назло, приходили только воспоминания о коллегах, которые были известны своей храбростью и не раз уходили от бандитской пули, а потом находили смерть в самой глупой и банальной ситуации. Яшу Шубинского задавил пьяный шофер. Кондратов повесился после того, как от него ушла жена, по общему мнению, и мизинца его не стоившая. Вася Селиванов, до Опалина живший в его комнате, сгорел от скоротечной чахотки. «И от гриппа вполне можно умереть Конечно, я не стану доводить до воспаления легких, ночто же теперь, дома отсиживаться, когда меня ждет работа?»