- Угадала. Иногда мне так хочется секса, что я иду ему на встречу... а вот он мне никогда. Постоянно одно и то же: "О, дорогая, извини, но я очень устал", или "Я не в настроении. Мне тут сказали, что завтра в ресторан придет критик из "Таймс"". И все такое. Теперь я знаю истинную причину.
- Наверное, я не должна была тебе говорить, - призналась Кэрол. - И вообще это не мое дело.
- О, нет, я рада, что ты сказала мне про Эштона, - настойчиво заявила Шери, затягиваясь ее "Салемом". - Предупрежден - значит вооружен. Хотя, меня это не волнует. Пока я езжу на своей "БМВ" по Пятой авеню и делаю покупки в "Нордстроме", когда захочу.
- У тебя правильная позиция, как и у меня, - сказала Кэрол. Ее палец скользнул по промежности Шери. - Все это компромисс, и уверяю, они оба знают это. Они оба скрывают свою ориентацию, поэтому мы им нужны. Ты же слышала их на публике - всегда шутят о том, сколько телок через себя пропустили. Боже, да если в "Майкрософте" узнают, что Боб долбится в задницу, его уволят в два счета. Но всякий раз, когда Гейтс устраивает "корпоратив", Боб берет меня с собой. То же самое с Эштоном. Он панически боится, что другие повара в городе узнают, что он берет в рот. Вот для чего он держит тебя. Я не возражаю, чтобы меня использовали, пока получаю то, что хочу.
- Я тоже, - согласилась Шери. Она на секунду отвлеклась, вспомнив свой каскад оргазмов. - Как ты познакомилась с Бобом?
Кэрол хихикнула.
- В "Портхоуле". Это закрытый гей-клуб в центре. У них там есть "секретная комната", ну, ты понимаешь, что я имею в виду. В первую ночь, когда я познакомилась с Бобом, его там драли в задницу. На голове у него был кожаный мешок, а во рту - кожаный мяч. Он был привязан к кольцам в полу. Лежал, распластавшись, как жирная морская звезда.
- Ты шутишь, - Шери чуть не взвизгнула, представив себе такую нелепую картину.
- Ни капельки. В ту ночь нас там было десять человек, и все мы "угощались" по очереди. Влили ему в задницу, наверное, кварту спермы.
- Не может быть! - взвизгнула Шери.
- Может. И это не все. Мало того, что Боб слаб на задок, он еще спермоглот, какого не сыскать.
- Спермоглот?
- О, да. Он бывал в "секретной комнате" по два-три раза в неделю. Отсасывал двадцати парням по очереди, и глотал все, до последней капли. Вот что он делал во время нашей второй встречи. Стоял в очереди и засовывал мой член себе в глотку. Я тогда еще не все себе сделала, но все равно была еще той симпатяшкой. Но этот парень был настоящим "денежным мешком", поэтому я крепко на него залипла. Когда мы стали встречаться, он раскошелился на более дорогой набор имплантатов и оплатил все инъекции. Это большие деньги, и конечно же, я не могла себе такого позволить. С Бобом у меня в этом плане все в порядке. А если когда-нибудь бросит меня... - Кэрол не закончила.
- Что? - спросила Шери.
- Однажды, когда он в очередной раз обслуживал ртом толпу парней в клубе, - хихикнула Кэрол. - Один мой дружок тайно снял все на камеру. Так что, если толстячок Бобби прикажет мне собирать монатки, я пошлю эту запись прямиком Биллу Гейтсу.
- Ты - чудовище! - радостно взвизгнула Шери.
Кэрол ухмыльнулась.
- Знаю. Но ничего не могу с собой поделать.
В конце концов, они поднялись с пола, голые. Шери прислонилась к узкой кухонной стойке "Виннебаго" и выглянула в маленькое оконце.
- Чего они так долго? Через час уже стемнеет.
Кэрол прижалась к ней сзади, ласково положив ладонь на утомленную вагину Шери. - Точно, - сказала Кэрол. - Через час.
Длинный палец проник внутрь.
- За час мы можем успеть многое.
В Шери снова зажглась искра.
- Ну, не знаю. Ты меня уже всю вымотала. Я как будто под автобус попала.
Она мялась, чувствуя задом набухающий член Кэрол.
- Не знаю, смогу ли я снова.
Кэрол быстро развернула ее к себе лицом, посадила задницей на стойку и засадила член ей в "киску".
- Конечно, сможешь, - сказала она и принялась за трах. Прижавшись в Шери, она целовала ей губы, засасывала в рот язык.
Да, - подумала Шери, - когда на нее накатила очередная волна блаженства. - Думаю, смогу...
***
Когда сумеречная тьма только начала окрашивать горизонт, М. Джеральд Джеймс летел на скорости семьдесят миль в час по 101-му шоссе, вдоль сверкающего пролива Сан-Хуан. По другую сторону виднелись горные пики Канады.
Подобный "пик" топорщился сейчас у Джеймса между ног. Только ему было не очень хорошо его видно. Зато отлично был виден ходящий ходуном затылок Рошель. Ширинка на слаксах Джеймса была расстегнута, и Рошель отсасывала ему член так же изощренно, как манта высасывает пятифунтового моллюска из раковины. Джеймс взял с собой эту маленькую "шпионку", потому что... в нынешнем состоянии профессионального стресса ему нужна была поддержка. И Рошель, эта милая крошка, в последнее время уже стала привыкать к эксцентрической природе его потребностей.
Нога вдавила в пол педаль газа, сердце бешено застучало. Джеймс до упора вогнал свой член в нежный ротик Рошель и зажал ей голову. Пусть немножко подавится, ничего страшного. Потом его ягодицы вжались в замшевое, цвета красного дерева, сиденье, и он кончил прямо Рошель в глотку. Даже после этого, он не стал отпускать ей голову, слушая, как она хрипло давится его спермой.
Для нее это полезно. Она должна знать, как устроен мир, где мужчины доминируют, а женщины служат мусорными баками для мужских удовольствий.
Наконец, он снова сбросил скорость до семидесяти, и дал Рошель отдышаться.
Рошель хрипела, с подбородка свисала капля спермы. Она открыла, было, рот, чтобы возмутиться, но потом передумала.
- Было... классно, - медленно выдохнул Джеймс.
Продолжая молчать, Рошель вытерла рот. Она сидела рядом с Джеймсом на просторном сиденьи "Линкольна", такая милашка в своих белых кроссовках, белых шортах, и белом топике. Настоящая находка. Нежная и восхитительная, как торт с ванильным кремом. Сладкая, как сахарная пудра. Но...
Взяв ее в это путешествие, он же доказал, что высоко ценит ее, верно?
- Да, да, - выдохнул он. - Однажды ты будешь управлять моим рестораном. Я обещаю...
- Спасибо, - пискнула Рошель.
Иногда ему было очень стыдно за свое жестокое к ней отношение... Иногда. Но на самом деле это же не его вина, - решил он про себя.
А Эштона Морроне.
Стресс снова вернулся. Джеймс сильнее сжал обтянутый кожей руль "Линкольна" и забормотал, - Лучший шеф-повар в городе... Лучший ресторан в городе... Пятизвездочные рецензии в "Гурмане" и "Мишлен Гайд"...
- Перестаньте, - тихо попросила Рошель.
- Многократный победитель премии Джеймса Бёрда!
- Мистер Джеймс, не надо зарабатывать себе язву!
Джеймс сломался, как кусок сухой яичной лапши.
- У меня уже язва из-за этого жирного педика! Я обучался в Париже, черт возьми! В Тривэне! Это толстое дерьмо даже полуфабрикат не сможет разогреть в микроволновке, а я готовлю деликатесы для королей! Почему все отличные отзывы достаются ему? Почему все в городе говорят только о его ресторане? - Джеймс врезал кулаком по центральной консоли "Линкольна", ободрав костяшки и разбив сидиплеер "Накамичи". На его висках пульсировали вены.
- А как же я? - заорал он. - Как же я?
Рошель погладила его по руке, пытаясь утешить.
- Мистер Джеймс, не надо так нервничать. Все знают, что ваш ресторан лучше.
Джеймс свирепо глянул на нее.
- Все? Кто именно? Не "Таймс", не "Пост-Интеллидженсер"! Меня ни разу не упомянули даже в "Бон Аппетит"! Каждый вечер я готовлю на ужин Шведские Торты-Безе и Ямайского Эсколара! Если кто-то приходит ко мне в ресторан и заказывает Кассуле Из Лангуста с Шафрановым Руйе, я готовлю лично! Почему? Потому что я влюблен в искусство приготовления! А этот жирный ублюдок нанимает себе на кухню стряпух с улицы, чтобы сам мог красоваться на своем ГРЕБАНОМ телешоу! И только я одерживаю победу над этим пафосным членососом, как он тут же пытается ее у меня отобрать! Только я умею идеально готовить Зубастого угря! И опять у меня на пути встает Морроне!
- Мистер Джеймс, успокойтесь! - взмолилась Рошель.
- Как я могу успокоится, когда этот... этот... этот хрен моржовый пытается навариться на моем опыте? - Его остекленевшие глаза пылали яростью. Тут он, не задумываясь...
ШЛЕП!
... врезал наотмашь Рошель по лицу.
- Ой! - девчонка громко взвизгнула, зажав лицо руками.
Джеймс судорожно сглотнул, и какое-то время ехал, молча. Рошель всхлипывала рядом.
- Моя дорогая девочка, - попытался он ее успокоить. - Мне очень жаль. Просто этот Морроне меня так расстроил, что я потерял голову. Он утешающе коснулся ее плеча.
- Пожалуйста, прости меня...
Рошель тихо всхлипывала.
- Похоже, вы сломали мне нос.
- Ну, ну, дай посмотрю. - Джеймс убрал ее руки с ее лица. Он закусил губу, чтобы не рассмеяться. Нос Рошель распух и увеличился в три раза.
- Нормально все, - успокоил он ее. - Мне очень стыдно за то, что я тебя ударил. Мне, правда, очень жаль.
Рошель вытерла слезы, осторожно потрогала пальцем нос.
- Болит! И на ощупь... он стал очень большой.
- Поверь мне, - сказал Джеймс. - С твоим носом все в порядке. Такой же красивый, как всегда. Как и все остальное у тебя. Опять же. Мне очень, очень жаль.
Джеймс продолжил путь, то и дело, поглядывая на Рошель.
- Я был плохим, - сказал он. - И меня нужно наказать. Понимаешь...
Рошель закатила глаза, пробормотав "о, боже" себе под нос. Потом приподняла свою маленькую попку над сиденьем и стянула с себя белые шортики.
- Я был плохим, - повторил Джеймс, - очень плохим. Никогда нельзя обижать Мамочку.
Он свернул к обочине и остановил громоздкий "Линкольн". Сунул руку под сиденье и робко протянул Рошель 16-унцивую мерную кружку "Пайрекс".
- Думаю, что на этот раз мне и правда понравится, - съязвила Рошель. Приподняв зад над кожаным сиденьем, она сунула кружку между ног и принялась в нее мочиться. Журчание было почти музыкальным. Не совсем, конечно как "Водная музыка Генделя", и, тем не менее, музыкальным. Рошель наполнила кружку больше, чем наполовину - впечатляюще для девочки, а потом открыто ухмыльнулась.
- Джеймси был плохим, плохим мальчиком! - завопила она. - Джеймси обидел Мамочку, а это плохо!
- Да, да, - пробормотал Джеймс со своего сиденья. - Я плохой! Я плохой!
- Поэтому Джеймси будет наказан! Джеймси выпьет мамочкину мочу! - с этими словами, Рошель наклонилась и принялась выливать содержимое кружки Джеймсу в рот. Зажмурившись, он глотал, глотал и глотал, а моча стекала у него по подбородку. Бульк, бульк, бульк - наказание для плохого мальчишки. Вскоре по животу Джеймса разлилось тепло. Черная атласная рубашка "Сент-Мориц" взмокла.
- Боже, это было весело, - едва слышно пробормотала Рошель.
Дааа, - подумал Джеймс. Он сидел за рулем, довольный и расслабившийся. Рошель натянула на себя шорты и продолжила исследовать пальцем свой распухший нос.
Кто знает? - сказал себе Джеймс. - может, я когда-нибудь на ней женюсь.
Но подобная авантюра могла произойти только в будущем. А Джейсу, в первую очередь, нужно разобраться с настоящим. Ему нужно разобраться с...
ГРЕБАНЫМ Эштоном Морроне, - подумал он.
С этим жирным, бесполезным педиком, который давно уже путается у меня под ногами!
Я с ним разделаюсь!
Разделаюсь!
Джеймс медленно скрежетал зубами в предвкушении.
Я УБЬЮ этого жирного, женоподобного гомика...
Чуть дальше под "линкольновским" сиденьем, где Джеймс хранил для своих извращенных утех кружку "Пайрекс", находился еще один предмет.
Маленький револьвер 22-го калибра.
***
- Не знаю, как ты, - объявила Кэрол, - но я пьяная в жопу!
Шери сидела напротив нее, закинув голые ноги на маленькую кухонную стойку "Виннебаго".
- Тогда я, наверное, пьяная в говно.
Они вдвоем прикончили пол-ящика пива, плюс выпили по две рюмки белого брэнди "Жер Арманьяк" 1977 года, столь высоко ценимого Эштоном. Хихикая, Кэрол долила в бутылку воды из под крана.
Шери с трудом встала и выглянула в окно. На озеро опустилась кромешная тьма. Лишь полная луна светила над водой.
- Видишь их? - спросила Кэрол.
- Не-а. Понятия не имею, где эти два жирных долбоноса. Они должны уже были вернуться.
- Кому какое дело? Главное, что не вернулись. А значит, мы еще можем повеселиться. У меня есть немного "Бебо".
- Немного... чего?
Кэрол рылась в своей сумочке, лежа на кровати и покачивая шикарной грудью под маечкой.
- Это моднейшая дизайнерская "кислота". Пробовала когда-нибудь "кислоту"?
- Не-а. Когда я жила в Лос-Анджелесе, я сидела на коксе, - призналась она, вспоминая твердые продюсерские члены, с которых она снюхивала дорожки кокаина.
- Тебе нужно попробовать "Бебо". У меня осталось всего две таблетки. Кэрол показала ей маленькую полоску бумаги. На ней было два красных чернильных отпечатка с изображениями лысой детской головки с огромными ушами и третьим глазом во лбу.
- Она несильная, так что не беспокойся, - добавила Кэрол. - Ну так что, будешь?
Какого черта? - подумала Шери.
- Конечно. Я только лизну, ладно?
- Нет, положи на язык и проглоти целиком. Только не здесь... - Кэрол встала и подвела Шери за руку к узкой металлической двери автофургона. - Не будем закидываться кислотой в этой лоховской коробке.
- А где мы будем это делать?
Кэрол открыла дверь.
- На озере.
Какой бы пьяной Шери ни была, она последовала за своей новой подружкой к озеру. Весь мир будто замер в безмолвии. По водной ряби скользил лунный свет. С берега растущие на острове деревья напоминали скалы.
- Помоги мне, - попросила Кэрол. - Лодка сейчас на другой стороне.
Шери взялась за ручку рычага с одной стороны, Кэрол - с другой, и они принялись крутить. Через несколько минут "канатный паром" прибыл. Они забрались на него и
стали вращать ручку в другую сторону. Старая шлюпка поползла обратно. Шери то и дело непроизвольно оглядывалась через плечо на берег.
- А ты не... волнуешься за них, хотя бы чуть-чуть?
- За Боба и Эштона? - фыркнула Кэрол. - Они уже большие мальчики, сами о себе позаботятся.
Внезапно, ночь и окружающая их тишина стали немного беспокоить Шери. Да, Эштон самовлюбленный жирный мудак, но, несмотря на его гомосексуальность, она должна о нем заботиться.
- Ну...
- Ты пьяная, Шери. Поэтому немножко параноишь. Не волнуйся.
Между тем, они дотянули лодку до середины безмятежного озера. Где и остановились. Сверху ярко светила луна.
- Наверное, они тоже напились, - добавила Кэрол. - Вернутся через пару часов, а завтра будут болеть с бодуна.
- Да, думаю, ты права...
Они сидели лицом друг к другу. Лодка тихо покачивалась на воде. На Шери это подействовало убаюкивающе.
- Держи. - Кэрол передала ей крошечный кусочек бумаги. Шери взяла его двумя пальцами.
- Положи лицевой стороной на язык и проглоти целиком.
Пожав плечами, Шери сделала это и стала наблюдать, как Кэрол повторяет процесс. Только никто из них не заметил, что пока они сидели, легкое течение озера медленно относит лодку в сторону острова.
- Чувствуешь уже?
- Неа... - ответила Кэрол, все еще находящаяся под воздействием выпитого. Она откинулась назад, упершись локтями в борт лодки.
- Много времени не займет. Сразу попадает в мозг...
Шери смотрела на звезды, улыбаясь и вдыхая чистый свежий воздух. Но вдруг она вздрогнула от какого-то внезапного ощущения.
Голая ступня Кэрол гладила ее в районе промежности.
Шери вздохнула.
- Я забыла сказать тебе кое-что про "Бебо", - объяснила свое действие Кэрол. - Она вызывает возбуждение.
Учитываю всю сексуальную активность, которой был насыщен прошедший день, даже Шери могла бы воспротивиться. Но...
Она снова вздохнула. Ощущения скользнули к ее груди, словно теплые призрачные руки.
Вскоре звезды стали превращаться в тонкие белые линии, стоило ей только повернуть голову. Это у нее уже начались "шлейфы". Она водила рукой перед лицом и видела тысячу трепещущих копий, словно это был какой-то сюрреалистический карточный фокус.
Оживший лик луны смотрел на нее.
А тем временем ступня Кэрол продолжала прижиматься к ее промежности.
Вскоре ночь и лунный свет принялись ласкать их, и обе они скинули с себя скудную одежду на дно лодки. Тело Шери было словно объято прохладным огнем. Они обнимались, целуясь и посасывая друг другу языки. Шери взяла в руку теплую мошонку Кэрол, большую как плод карамболы. Палец Кэрол проник в анус Шери.
Измерения словно исказились, звуки стали отдаваться эхом. Теперь нежный шелест воды о корпус лодки звучал, как аплодисменты, а далекий лунный свет светил, словно множество люминесцентных ламп. Они лежали голые на дне лодки. Шери сверху, в позиции, которую часто называют "69-ой". Язык Кэрол глубоко погрузился в "киску" Шери, в то время, как Шери гоняла рукой крайнюю плоть вдоль разбухшего члена Кэрол. Наконец, она заглотила его целиком, как студентка из Саут-Бич на конкурсе по глотанию колбасы.