И Шери этот конкурс выигрывала.
Кэрол посасывала нежную розовую плоть вагины Шери, словно это был теплый ирис. Шери дважды кончила в лицо подруге, ее ноги были широко раздвинуты, словно она сидела на сиденьи "Харлея". Когда ощущения, вызванные простым посасыванием, стали слишком болезненными, Шери убрала свой зад с лица Кэрол, сконцентрировавшись на ее длинном и толстом, как полицейская дубинка члене.
- Дрочи, - услышала она мольбу подруги. - Дрочи, чтобы я кончила.
Тем временем у Шери во рту появился солоноватый привкус преэкуляторной жидкости. Женская интуиция подсказала ей, что самое время, убрать член изо рта, и она принялась рукой дрочить мясистый кол. Ноги Кэрол сжались, и она издала стон, похожий на низкий звук горна.
Шери смотрела, как струи семени выплескиваются в воздух, но из-за "кислоты" каждый всплеск походил на выброс белого фосфора. Жидкие вспышки, вырывающиеся из распухшего члена, перелетали через борт лодки и исчезали в воде озера.
- Вот, черт, - тихо ахнула Кэрол.
Шери радостно играла с уменьшающимся и медленно теряющим свою упругость членом. Его крайняя плоть заворожила ее. Она сжала этот смягчающийся кусок мяса, наблюдая, как последняя жемчужина спермы выступила на головке, и слизнула ее.
Шери смотрела на изгиб идеального женского тела Кэрол - идеального, кроме члена, который она продолжала лизать - и ей казалось, будто из глаз и открытого рта Кэрол светят яркие стробирующие лучи.
- Боже, как было здорово, - невнятно пробормотала Кэрол.
Когда Шери снова поднялась, у нее отвисла челюсть. Озеро превратилось в калейдоскоп, а луна - в длинную белую полосу, размазанную по всему небу. Она видела серебристо-оранжевые волны тепла, исходящие от упругого тела Кэрол. Затем, присев на корточки, она взглянула на свою вагину и увидела нечто похожее на белый, как яичная скорлупа свет, идущий из бритой, влажной щели.
- Боже, - заметила она. - А это хорошая "кислота".
Потом она встала в полный рост в покачивающейся лодке, зажав каждый сосок между двух пальцев. Из них тут же выстрелили едва заметные малинового цвета искры.
- Да, чертовски хорошая "кислота".
- Будь осторожна, - предупредила ее Кэрол. Лодка начала раскачиваться, пока Шери пыталась устоять на ногах.
Шери услышала шум, похожий на треск бейсбольной карточки между спиц велосипедного колеса, и перевела взгляд перед собой. Перед ней словно выросла огромная глыба.
- Что это? - чуть не взвизгнула она.
Кэрол оглянулась.
- Как тебе это нравится? Пока мы трахались, лодку отнесло к самому острову.
Шери увидела, что следы от искр словно ползут по старым деревянным сваям. Пирс поблескивал, словно сделанный из темного золота.
Они обе оделись, потом Кэрол взяла Шери за руку и помогла ей выбраться из лодки.
- Ну же, - сказала она со светящейся улыбкой. - Давай осмотрим это место...
***
В голове Эштона стучало, как сердце в предынфарктном состоянии. Когда он разжал веки, то сперва увидел лишь черноту.
Потом черноту пронзили светящиеся точки - звезды.
- Бобби, Бобби! - позвал он и, шатаясь, двинулся расталкивать невидимого в темноте братца. Споткнулся о высокое белое ведро, полное пустыми бутылками из-под "Хольстена". - Мы отрубились! Бобби! Проснись!
Бобби, наконец, проснулся. Устремил взгляд в небо.
- Ой, мужик. Да уже ночь.
- Да, черт возьми, - рявкнул Эштон. - Давай же! Шевели задницей. Нужно возвращаться к "Виннебаго"! Девчонки будут злиться!
Их не отнесло далеко, потому что они, хотя бы, бросили якорь. Эштон вытащил его и включил палубные огни. Боб пробрался, шатаясь, на корму и завел большущий мотор "Эвинруд".
- Двинули назад, - сказал Эштон.
- Подожди-ка, - напомнил Боб. - У нас же ловушки в воде остались, верно?
Эштон подумал об этом.
- Да, но... мы за весь день так и ни хрена не поймали. К черту ловушки. Давай возвращаться к девочкам.
Боба мучил "сушняк". Он сплюнул и вывалил ведро пустых бутылок за борт.
- Как насчет пяти минут? Проверим хотя бы.
- Да, думаю, ты прав... - Эштон включил фонарик и провел ярким лучом по поверхности воды. Вместо буев они использовали пустые галлоные бутыли из-под молока, и лишь одна из них колыхалась за бортом лодки.
Эштон схватил ее и стал вытягивать длинную мокрую веревку.
- Там что-то тяжелое, - сказал он.
- Брось! - заявил Боб. - Это дурной знак!
Эштон поднял из воды ловушку и швырнул на палубу.
Боб посветил фонариком.
- Срань господня, - пробормотал Эштон.
Проволочная коробка была битком набита Зубастым угрем.
Глава девятая
- Давай же, - поторопила Кэрол. Оказавшись на острове, они, словно два ночных призрака, побежали от пирса к "магазину наживки".
Свет в лавке не горел. Тьму перед ними преграждали очертания других зданий. Сверху нависал белесый лик луны.
- Что мы делаем? - поинтересовалась Шери.
- Просто смотрим, - ответила Кэрол. - А что такого?
Шери шла за ней, все еще находясь под воздействием ЛСД. Темные фигуры вокруг нее, казалось, оживали, увеличиваясь в размерах. Все, что Кэрол говорила ей, выскальзывало изо рта в виде слабо светящегося маслянистого пузыря. Он окутывал Шери лицо, и она вдыхала ноздрями жидкие, газообразные слова.
- Боже, я же обдолбанная в хлам, - подумала Шери и, шатаясь, двинулась вперед.
Они перешагивали через камни, комья грязи, и выброшенные на берег коряги. Шери понятия не имела, какова была цель их экскурсии. Хотя это не особенно ее волновало. Каждое движение вызывало эффект сюрреалистичных "шлейфов". Звук ее шагов представал у нее перед глазами в виде еле заметных взрывающихся облачков. Звук дыхания тоже принимал форму. Похоже на сперму, плавающую в бассейне, - подумала она.
Тьма была словно пронизана тусклым свечением, а свет луны казался усиленным в сто раз. Подпрыгивающие груди терлись о ткань топика, отчего казалось, будто чьи-то шершавые языки пытаются слизнуть с них молоко. А от шорт ощущение было такое, будто промежность трогают грубые пальцы.
- Срань господня, - прошептала Кэрол.
В следующий момент Шери поняла, что они находятся у другой хибары, прячущейся в лесу за лавкой. Кэрол всматривалась в освещенное окно.
- Он... дрочит... червями.
ЧЕМ? - подумала Шери. Она прижалась лицом прямо к окну лачуги и увидела...
"реднека" из "магазина наживки". Исава, так, кажется, его звали. Он лежал на спине, на голом, грязном матрасе. Кровать стояла ногами к окну, обеспечивая Шери и Кэрол лучшую точку обзора, о которой можно было мечтать - если только найдутся желающие на такое зрелище. КАКОЙ УЖЖЖАССС! - подумала Шери.
На Исаве не было ничего кроме рабочих башмаков. Огромный белый живот напоминал полуспущенный пляжный мяч "Джумбо". Все тело было усеяно похожими на изюм бородавками и пятнами грязи, но более отвратительным и странным был тот факт, что оно совершенно было лишено какой-либо растительности. Пузо висело так низко, что делало мастурбацию почти невозможной. Почти. Грязная, безволосая мошонка болталась под ходящей ходуном рукой. Член тоже не ахти, по крайней мере, на первый взгляд. Но Кэрол была права в одном - насчет червей! Шери чуть не вскрикнула от отвращения. Он дрочил... червями!
В самом деле. В ладони Исава был не вазелин, не слюна, а горсть дождевых червей. Прижав ее к члену, он отчаянно орудовал рукой. В какой-то момент он остановился, поднял руку, и раздавленные черви свалились в кровавую горку между его жирных ляжек. Исав потянулся к стоящей на полу кофейной банке, зачерпнул свежую горсть, и продолжил.
Шери оттащила Кэрол от окна.
- Нам же все это мерещится, верно? - прошептала она. - Это все "кислота", да?
- Нет, - шепотом ответила Кэрол. - "Бебо" только дает тебе увидеть "шлейфы" и "цвета". Но никаких тяжелых галлюцинаций.
Шери почувствовала, что задыхается.
- Но...
- Поверь мне, - хихикнула Кэрол. - Тот жирный "реднек" дрочит горсткой червей.
Шери думала, что уже все увидела.
Пока они не вернулись к окну.
- Срань господня! - прошептала Кэрол. - Гляди! Он только...
О, УЖЖЖАССС
Похотливый Исав, сотрясая жиром, подтянул сейчас колени к животу и раздвинул задницу. Благодаря этому телодвижению Шери и Кэрол заметили три вещи. Во-первых: Исав явно не имел привычки пользоваться туалетной бумагой. Во-вторых: В его мошонке было только одно яичко, правда размером оно было с фрукт киви. И в третьих...
Шери чуть не вырвало, когда она разглядела остальное. Исав держал член правой рукой, а левой с помощью ватной палочки ловко запихивал длинного дождевого червя себе в мочеиспускательный канал.
- О, боже, - простонала Шери.
Кэрол ухмыльнулась ей.
- Разве это не самое уродливое, что ты видела в своей жизни?
Когда червь был затолкан полностью, Исав зажал головку большим и указательным пальцем левой руки, а правой продолжил натирать червями себе пенис. Теперь он вошел в настоящий раж, и сквозь стену доносились его возбужденные восклицания:
- Ооо-дааа, детка! Горячая! Горячая телочка! Шикарная дырка! Ооо-дааа!
Либо это была интуиция, либо ЛСД сделал Шери ясновидящей, но когда она повернулась, то увидела, что Кэрол вот-вот разразится хохотом. Но она успела только пискнуть, когда ее рот зажала рука Шери.
- Шшшш! - шикнула она. - Он же тебя услышит!
Они снова заглянули в окно, и Шери вновь прошептала про себя:
- О, боже...
Ужасно было наблюдать безволосого, бородавчатового 300-фунтового типа, мастурбирующего с задранными ногами и выставленной на показ вымазанной в дерьме задницей. Также ужасно было наблюдать, как он мастурбирует червями, а еще ужаснее - как он заталкивает червя себе в член.
А потом Исав кончил.
У Шери было чувство, будто она увидела зомби, когда Исав отпустил кончик члена. Несколько струек спермы брызнули ему на живот. Вместе с червем.
Тут Исав подобрал червя и съел. Дааа! Он бросил его себе в рот, разжевал и проглотил. А еще облизнулся.
Шери и Кэрол побледнели. Они сели под окном, прижавшись спиной к лачуге. Шери наклонилась вперед...
- Только не блюй! - шепотом приказала Кэрол. - Он услышит и выйдет сюда!
Шери подавила позыв. Голова у нее кружилась. "Кислота" лишь все усугубляла.
Вдруг хлопнула дверь.
Шери и Кэрол замерли, обхватив друг друга руками. Что если он их услышал? Что он сделает?
О, боже, о, боже...
Луна светила, словно прожектор. Исав, на котором снова был комбинезон, вышел из хибары. Он стоял к ним спиной. Если он повернется...
- Ооо, дааа! Какая чудная ночь, - воскликнул Исав, глядя на луну. Он отвел руку назад, запустил пальцы глубоко в ткань комбинезона и почесал себе задницу.
- Пойду-ка проверю лучше завтрак для дедушки Эба.
И зашагал в лес, насвистывая.
Шери и Кэрол облегченно выдохнули.
- Боже, я чуть не описалась, - сказала Кэрол.
- А я... - Шери нахмурилась, сразу заметив сырое пятно расползшееся у себя на шортах.
- Двинули! - Кэрол встала и бросилась вперед.
- Ты куда? - Шери последовала за ней. Кэрол направилась в лачугу!
- Ты спятила? - Когда она ее догнала, Кэрол уже была в доме. Как она и ожидала, в хибаре стояла жуткая вонь. Ни водопровода, ни ванной. Только стул без сиденья, стоящий над дырой в полу. Шери случайно взглянула на банку с червями у матраса, и тут же почувствовала спазмы в желудке.
- Нам нельзя сюда заходить! Он может вернуться!
- Ты же слышала его. Он сказал, что пойдет повидать дедушку, или типа того.
Верно, - вспомнила Шери. Исав что-то говорил о дедушке. Дедушке Эбе?
- Но разве он не говорил еще что-то... про завтрак?
***
- Привет, дохлятина, - поприветствовал Исав, поднимая масляную лампу. Мэвис висела на крюке, все еще в шоке. Когда Исав укусил ее за сосок тощей груди, она вздрогнула.
- Хорошая девочка. Еще живая. Нельзя тебе пока подыхать. - Он похлопал рукой по зашитому влагалищу. - Нужно дать рыбе там как следует приготовиться.
Между скрепками сочилась менструальная кровь, отчего лобковые волосы покрылись коркой.
- О, и спасибо за начинку для пирога. Дедушке Эбу очень понравилось. Шесть порций слопал в один присест.
Потом он укусил ее снова, просто так. На этот раз в бок. Она вновь вздрогнула и тонко закричала.
- Вот, чертовка! А ты мне нравишься! Если бы не твоя зашитая "киска", я б тебе засадил!
Он развернулся и нагнулся над огромной металлической бочкой, стоящей над огненной ямой. Раскаленные угли окрасили лицо Исава в ярко-оранжевый цвет. Он понюхал поднимающийся из-под крышки пар.
- Мммммм, пахнет обалденно! Оставим толстуху готовиться до завтра, пускай бульон получится жирный и наваристый. Да и мясо будет легче с костей снимать.
Потом Исав подошел к каноэ и потрогал торчащую из него голову. Голова безжизненно завалилась набок.
- Черт, наконец-то ты сдох, чувак. Похоже, тост с паштетом дедушке на завтрак уже есть. Не терпится посмотреть на твою печень. Зуб даю, что огромная.
Исав поставил масляную лампу на стол, взял гвоздодер и стал вытаскивать кровельные гвозди, которыми к каноэ были приколочены железные листы.
- Вот, дерьмо! - воскликнул он, скинув железо в сторону. Каноэ было доверху заполнено кукурузным поносом. Зловоние вырвалось, словно миазмы из канализационного люка, но Исав даже не поморщился. Для него это был всего лишь кулинарный аромат. Тело лежало, целиком погруженное в экскременты. Лишь овал лица торчал наружу. С помощью ножа Исав перерезал нейлоновую бечевку, которой запястья мальчишки были привязаны к креплениям переднего сиденья. Потом он вытащил мальчишку и положил на землю.
- Черт побери! - возбужденно воскликнул Исав. Живот у парня был как у беременной бабы. Похоже, он вспух из-за печени, увеличившейся раз в пять, благодаря многодневному усиленному питанию. Деликатес. Большая часть пойдет на паштет, а остатки будут поджарены на гриле, на вымоченном вишневом дереве. А из обрезков получится восхитительная колбаса.
Исав поднял сочащееся жидким дерьмом тело и положил на разделочный стол. Руки у Исава стали коричневыми. Затем он разрезал ремень на лодыжках. По всему блестящему от экскрементов телу мальчишки копошились всевозможные жуки и черви, но это не имело значения. Кожа будет полностью содрана. Ляжки, конечно же, пойдут на жаркое. Из брюха получится бекон. Остальное он нарубит для буйабеса. Но сперва...
- Сперва достанем эту большую, сладкую печень, - сказал Исав сам себе. Он направился к стойке за резаком. Чтобы извлечь печень, требуется некоторая сноровка.
- Дедушка Эб обосрется от радости!
Но когда Исав снова повернулся к столу, то увидел, что мальчишка сидит.
- Ну, разве не чудеса? Мертвец и не мертвец вовсе!
Парень посмотрел на Исава дикими глазами и произнес:
- Наб-блу-глаб-нуб-плап!
Исав расхохотался.
- Флуп-лупси-мубу-лопс!
- Да слышу я тебя, дружище, - хохотнув, сказал Исав в ответ на безумную болтовню мальчишки. - Жизнь - дерьмо, да? Помяни мое слово, будет еще хуже.
После четырех недель, проведенных в каноэ, парень определенно не представлял никакой угрозы. Слабый и свихнувшийся. Исав просто перережет ему глотку, выпустить кровь, а потом примется за дело. Но прежде чем он смог...
Мальчишка слабо размахнулся, словно для удара.
- Флуп! - закричал он. Исав захохотал, но через секунду смех прервался. Несмотря на то, что удар пришелся мимо, резкое движение отправило в полет сгусток насыщенного аммиаком дерьма. И этот сгусток попал Исаву прямо в глаза.
- БОЖЕ правый! - Исав тут же выронил нож и рухнул на колени. Глаза жгло, словно от слезоточивого газа. Он пытался протереть их, пытался сморгнуть с них дерьмо, но делал этим только хуже. Он стал слепым и беспомощным.
Тем временем, Даррен - девятнадцатилетний парень, просидевший месяц в собственном дерьме - продолжил свою безумную болтовню и встал со стола. Тощие ноги подгибались, но были еще в состоянии ходить. Он направился к двери.
- Помоги мне, ПОЖАЛУЙСТА, - огласил лачугу крик. Это была Мэвис. Она пришла в себя от шока и сейчас билась на крюке.
- Помоги мне, пожалуйста! УМОЛЯЮ тебя!
Даррен посмотрел на нее.
- Гар-хуб-ли?
- Пожалуйста, не оставляй меня здесь!
Даррен, даже находясь в вполне закономерном состоянии клинического психоза, похоже, не растерял еще все остатки сознания. Его покрытые дерьмом ноги подвели его к стойлу, потом он обхватил руками девчонку за бедра, с большим трудом он поднял ее на необходимые несколько дюймов и снял связывающий запястья ремень с крюка.
- Блум-уп-ду-ли! - радостно воскликнул Даррен.
- Спасибо, спасибо тебе! - закричала Мэвис, как только ее ноги коснулись земли. Она выбежала за дверь.
Даррен пожал плечами.
- Зу-ли-дуп, - произнес он, а потом, пошатываясь, вышел и сам.