Варвара Тимофеевна сказала, что вы хотели со мною поговорить, начал он издалека. Но среди своих прихожан я что-то вас не припомню. Вы неместная?
Ольга отрицательно качнула головой.
Как вы тогда оказались здесь? С какой целью?
Я приехала издалека, сказала Ольга, и что-то вдруг помешало ей говорить. Какие-то сомнения опять закрались в душу. Стоит ли вообще рассказывать ему о чем либо? Она же приехала сюда за сотню километров не просто затем, чтобы поговорить. Может, лучше подняться и уйти? Сможет ли он понять её? Что она ему скажет?
Но батюшка не торопил её, ждал, пока она сама осмелиться всё рассказать.
У вас, наверное, случилось что-то скорбное? Это произошло с вами или с вашими близкими?
С моими друзьями.
Ольга наконец нашла в себе силы начать.
Очень сожалею, сказал батюшка.
Понимаете, во всем, во всем прежде всего виновата я. Вернее Точнее, не во всем. Я их не убивала. Лайма сама пошла на это, но подстегнула её именно я. Я так думаю. Из-за меня это всё!
При упоминании имени Лаймы взгляд священника переменился, и, хотя Ольга этого не заметила, ему стало не по себе.
Вы сказалиЛайма? Случайно, не Лайма Кречет?
Это её девичья фамилия, а по мужу она Кравченко. Вы её тоже знали? подняла на него печальные глаза Ольга.
Сталкивался с ней. А потом приезжал молодой человек.
Сергей, перебила его Ольга. Это мог быть только Сергей, её муж.
Он был удручен, подавлен и хотел просить у неё прощения. Кажется, он был искренен.
Знаете, как он сильно её любил. Если бы меня так любили. Но я я Ольга хотела обозвать себя нехорошим словом, но вовремя опомниласьнаверное, в храме сквернословить неприлично. Понимаете, это из-за меня она покончила с собой.
На священника ее слова произвели сильное впечатление.
Постойте, вы говорите, что она покончила с собой?
Ольга удивленно посмотрела на него.
Разве вы не знали?
Её отец сказал, что она умерла от воспаления легких. Молодой человек тоже не упоминал о причине её смерти. Впрочем, я тогда и не допытывался. Священник на минуту задумался. Выходит, она была самоубийцей?
Простите её, батюшка, она же не со зла. Это я во всем виновата. Из-за меня Лайма на это пошла.
Вдруг Ольга заметила, что батюшка её совсем не слушает, а думает о чем-то своем. Она спросила его:
Вы меня слышите?
Мне говорил старый настоятель этого храма, неожиданно, будто и не пропадал, начал говорить священник, что есть что-то нехорошее в этих местах и рано или поздно оно проявится. Он ждал этого всю жизнь, но так и не дождался. Когда мне это рассказывал, я отказывался верить, считая всё выдумкой его старческого угасающего сознания, но теперь я понимаю: он предупреждал меня, как будто знал наверняка!
Ольга не могла взять в толк, о чем он говорит, и что-то страшное пронзило её. Она испуганно стала вглядываться в лицо человека, который нес неизвестно что.
Так вы говорите, он сильно любил её?
Да, ответила ему Ольга.
Как сильно?
Очень, очень сильно, я бы сказала даже, безумно, проговорила, хотя сама в такую любовь совсем не верила: не те времена, думала, для безумных страстей.
И он пришел, чтобы сказать, что не может без неё жить, умолял её простить его и вернуться. Вернуться!
Священник не смог усидеть на месте, резко поднялся и заходил вокруг стола с купелью.
Теперь я всё понимаю: он её вызвал!
Откуда вызвал? ничего не понимала Ольга.
Священник снова опустился возле неё на стул.
Вы говорили, что она покончила с собой.
Да. Повесилась.
А он потом три дня ходил к нам в церковь и ставил за её упокой свечки. Поставити к ней на могилу. Вернется и снова уходит. Понимаете?
Ольга отрицательно покачала головой.
Он хотел вернуть её!
Но разве это возможно?
Для этого мира ничего невозможного нет. Он не позволил её душе уйти на тот свет, раскаялся и попросил вернуться. И значит, она еще не мертва!
Ольга посмотрела на настоятеля как на сумасшедшего. Ей стало не по себе. Она поднялась, чтобы уйти, но священник удержал её.
Постойте, постойте, вы неправильно меня поняли. Я вам кажусь, наверное, безумцем. Я сам себе порой кажусь ненормальным. Но вот вы пришли, сказали мне о них, и я сразу понял. Сядьте, пожалуйста, выслушайте меня до конца. Понимаете, в последнее время в округе стали происходить странные вещи. Говорю это не понаслышке. По крайней мере, два человека точно умерло при удивительных обстоятельствах. Я отпевал их. У обоих на шее ранки. Как будто укусы зверя. Я хоть и священник, но по части земной все же рационалист, и сам попытался для себя определить причину этих смертей и не смог. Потом в Пырьевке произошел падеж скота. Это они сообщили, что падеж. На самом деле раз в неделю корова оказывалась мертва, причем в её теле не оставалось ни капли крови!
Ну и что?
Теперь, когда вы рассказали мне всё, я понял, чьих рук это дело.
И чьих же? Ольга уже стала жалеть, что пришла сюда. Этот странный священник стал пугать её.
Я думаю, что это В общем, это Лайма их всех лишила жизни!
Лайма?! не могла поверить Ольга.
Да. Она стала вампиром!
Это не укладывалось в голове. Ольга почувствовала, как у неё слабеют ноги.
Я вам все объясню. Постарайтесь только понять меня. Пожалуйста.
Ольга посмотрела в глаза священнику. В них была мольба.
Нет, вновь вскочила со своего места Ольга. Вы хотите убедить меня в том, что Лаймамертвая Лайма! каким-то чудом ожила и начала убивать людей и животных?
Да, ответил священник.
И я должна верить этим россказням?
Понимаете, существует поверье, что вампирами чаще всего становятся самоубийцы. Но с Лаймой этого, может быть, и не произошло бы, если бы в естественный ход вещей не вмешался её муж. В своем огромном раскаянии он не позволил душе Лаймы отойти на тот свет. Он умолял её вернуться к жизни, сам не понимая, к чему это может привести. Если бы он этого не хотел так сильно
Но это же какая-то нелепица! не удержалась, чтобы не воскликнуть Ольга.
Почему нелепица? Разве вам не приходилось поднимать находящегося при смерти человека своей огромной любовью? А те, кто находился в состоянии клинической смерти, разве не рассказывают они о том, что прежде чем забрать их в мир иной, у них всегда спрашивали, не ждет ли их кто-нибудь на этом свете? И разве вам не известно, что жизнь человека кончается только тогда, когда его ничто больше здесь не держит! воскликнул настоятель.
Во всё это трудно поверить.
А вы поверьте. Как верят в чудеса, как верят в силу Христа. Поверьте: душа Лаймы не даст никому покоя. Я боюсь, что её муж вскоре сойдет с ума.
Хуже, сказала Ольга.
Что вы сказали?
Я говорю: хуже. Его позавчера нашли убитым в собственной постели. Без головы. И на простынях не было ни капли крови!
Значит, она пришла к нему!
Вы все-таки думаете, что это сделала Лайма?
Я просто убежден.
Ольга испуганно уставилась на священника.
На Лайму это так непохоже. Я не верю, что это она убила всех тех людей и выпила кровь у скота. Она была такая добрая, чистая.
Вы забываете, что этими качествами обладал человек, а не вампир, которым после смерти стала Лайма.
И все равно не верю, что это была Лайма, пусть она даже и превратилась в вампира.
А пропавшая голова? Вы же сами сказали, что там не обнаружили ни капли крови! Выходит, она сначала выпила всю кровь, а потом забрала с собой его голову. Только зачем?
На этот вопрос и у Ольги не было ответа. Тишина на минуту окутала комнату.
Что нам теперь делать? нарушила её Ольга.
Нужно остановить Лайму.
Как?
Только традиционным способом: осиновый кол в сердце.
Это значит, что нужно разрыть её могилу? Ольга похолодела.
А как еще до нее добраться? Священник снова стал невозмутимым.
Ольга не знала, что сказать. Зачем она приехала в эту деревню? Зачем встретилась с этим странным настоятелем? Что теперь делать?
Мне кажется, тянуть не стоит, ведь скоро исполнится сорок дней со дня её похорон. После этого срока её душа никогда не сможет уйти и будет вечно мыкаться по земле, досаждая другим.
Тут Ольга вспомнила, как во сне к ней явилась Лайма.
«Тебе не разлучить нас!» сказала она тогда.
Значит, так может продолжаться всю жизнь, и всю жизнь душа Лаймы будет доказывать Ольге, что Сергей принадлежит только ей, Лайме. От этого можно сойти с ума!
Я согласна, сказала, избавившись наконец от всех сомнений, Ольга.
Тогда мы сейчас оттрапезничаем, а после обеда отправимся в Пырьевку.
Ольга не стала противиться.
Как вас зовут? обернулся на пороге батюшка.
Ольга, ответила девушка.
Священная, тихо произнес он и закрыл за собой дверь.
5
Они вышли только около часу дня. Пока готовился обед, пока ели, потом отец-настоятель отдавал распоряжения по хозяйству. В серых брюках и теплой кожаной куртке настоятель он совсем не был похож на священника, больше на геолога. Это сравнение убрало, казалось, мнимую преграду, разделявшую Ольгу и ее духовного наставника.
Пойдем более коротким путемчерез посадку. Это всего минут двадцать ходу. Вечером в Пырьевке нельзя появляться. Под покровом темноты эти звери творят неизвестно что. Днем же они нам не страшны.
Уверенность и боевой настрой священника придал силы духа и Ольге. Теперь она была убеждена, что они поступают правильно. Зло нужно остановить, пока оно не распространилось повсюду. И Лайма сейчас была таким злом.
По дороге батюшка поинтересовался, как Ольга догадалась сюда приехать.
Сначала мне приснилась Лайма, сказала она. Мне показалось, она хотела что-то сообщить, но во сне только забрала голову Сергея и сказала, что мне их не разлучить. Я испугалась, потому что не собиралась забирать у Лаймы её мужа, но она снова и снова приходила ко мне в сновиденьях и постоянно повторяла: «Тебе не разлучить нас». И тогда я подумала, что мне нужно вымолить у неё прощение, пусть и запоздалое. Я не смогу жить дальше с чувством вины. Поэтому я здесь.
Священник слушал внимательно.
Вы правильно сделали, Ольга, что так поступили. Даже если люди умирают, их души еще долго витают поблизости, и от нас зависит, приблизить их к себе или отдалить. Я, думаю, не открою вам истины, сказав, что умершие живы, пока живут в нашем сознании. Вот почему о мертвых принято говорить либо хорошо, либо ничего. Память о плохом приносит в наш мир еще больше зла.
Они шли проселочной дорогой. Сентябрь в этом году радовал. На солнце было, как летом: тепло и приятно. Священник надел солнцезащитные очки.
С тех пор как у меня ослабло, яркое солнце быстро утомляет глаза. Вы удивлены?
Да нет, ничего, сказала Ольга. Просто непривычно видеть батюшку в очках.
Что поделаешь, развел он руками. Все мы люди, и никто из нас не застрахован от болезней, травм и стихийных бедствий. А вот и Пырьевка, остановился на секунду батюшка. За этим полем будет поворот. Нам лучше свернуть там, и вскоре мы окажемся у дома отца Лаймы.
Ольга посмотрела туда, куда указывал священник, и поразилась. Они стояли на самом солнце. А там, над домом отца Лаймы, все уже потемнело, туда, гонимые холодным северным ветром, надвигались серые тучи.
Ольга спросила:
А вы случайно не знаете отца Лаймы? Я с ним ни разу не сталкивалась. Он ведь почти никогда не приезжал в Карск.
В церкви я его ни разу не видел. Да и хоронили Лайму без отпевания. Я еще удивился, когда узнал о смерти его дочери, что он собирается забрать её из Карска и похоронить на пырьевском кладбище. Даже направил к нему одну из наших прихожанок, но он грубо её прогнал. К тому же на кладбище, где он похоронил Лайму, давно никого не хоронят. Говорят, то место больно нехорошее. Хотя мне кажется, он похоронил её там чисто из практических соображений, ведь кладбище находится за его огородом.
У Ольги на душе стало еще более муторно. По безмерному скошенному полю тихо носился ветер, и что-то устрашающее слышалось в его шуме.
А если мы расскажем ему обо всем, неожиданно спросила Ольга, он нас поймет?
Не знаю, но думаю, поговорить с ним надо обязательно. И даже если он нам не поверит, посчитает за сумасшедших, могилу Лаймы придется раскопать.
Такого Ольга представить не могла. Разве она сможет смотреть на разложившегося мертвеца? Она просто не выдержит этого.
Они приближались к посадке, за которой находился дом Кречета. Священник осторожно тронул Ольгу за руку:
Хочу сказать вам, чтобы вы были осмотрительны. Я почему-то ему не доверяю.
Они остановились на минуту, чтобы собраться с духом.
Ну что? проговорил, наконец, настоятель. С богом.
Ольге всё показалось каким-то нереальным. Неужели это не сон, и она на самом деле идет с этим чудаковатым священником на могилу Лаймы? Зачем? Она просто поверила ему на слово, поверила какой-то сказке, нелепице. Какие вампиры в наше время? Откуда?
Ольга заметалась:
Послушайте Я не знаю. Зачем мы туда идем? (Священник удивленно посмотрел на нее.) По-моему, это нелепая затея. Вы мне такие страсти рассказываете. Вы хоть сами в это верите?
Священник подождал, пока Ольга успокоится, но её всю колотило.
Послушайте, Ольга, сказал он, когда она замолчала. В вас сейчас говорит сомнение. И страх. Но этого не надо бояться. Это также естественно, как вода, воздух, солнце. Это наш мир.
Какой мир? вновь прорвалось у Ольги.
Просто наш мир. Вы убедитесь в этом. Только успокойтесь. Мы же не можем так необдуманно туда сунуться. Отец Лаймы может нам помешать, тогда придется сначала усыпить его бдительность. А если вы придете к нему с таким раздражением и страхом, он сразу обо всем догадается, и наши усилия окажутся напрасными.
Твердый голос священника и его неоспоримые аргументы немного успокоили Ольгу.
Вы идете? спросил он. Соберитесь, сейчас это важно, и пошел вперед.
Святой отец! крикнула ему вдогонку Ольга. Как же она хотела поверить ему.
Да? обернулся он.
А кол? Вы забыли выстругать кол.
Кол? переспросил её батюшка с удивлением, как будто вообще не понимал, о чем речь.
Вы говорили, что вампира можно убить, только воткнув ему в сердце кол.
Да-да, встрепенулся он. Идемте, неподалеку я видел осины.
В посадке, куда они зашли, густо росли липы, клены и акации. В глубине затесались и редкие осины.
Священник вытащил из внутреннего кармана куртки складной нож и стал наклонять одну из веток осины.
Положите в свою сумочку, попросил он её, когда заострил кол, мне некуда его спрятать.
Ольга убрала кол в сумку и с облегчением вздохнула. Теперь ей казалось, бояться нечего.
Они медленно пробрались по узкой тропинке, усыпанной красными осенними листьями и плодами терновника, на другую сторону посадки.
Прямо перед ними возник дом отца Лаймы.
6
Двор Кречета примыкал к самой посадке и располагался почти в полукилометре от деревни. Низкая саманная хижина, крытая потемневшим от времени шифером, почти вся утопала в бурьяне и высоких кустах желтой акации и бузины. Крыша держалась прочно и была еще совсем цела, хотя кое-где и поросла мхом. Единственное выходившее на эту сторону окно было так сильно замусолено, что наверняка совсем не пропускало света. Наличники потемнели, краска на них облупилась. Некогда побеленные стены местами потеряли всякий цвет. Забор отсутствовал: Кречету бояться было некого, его самого в округе опасались и сунуться к нему не осмеливались. Но может, отсутствие забора говорило еще и о полном безразличии хозяина к собственности.
Неподалеку от хижины чернел высокий деревянный, покосившийся от времени, но еще стойкий сарай. Форточка на фронтоне его хлопала раз за разом от ветра. По левую сторону от хижины серел небольшой заглохший сад, за сараем тянулся под самые ограды кладбища давно не копанный огород. Редкие кусты с острыми листочками, а пониже репейник, указывали на недостаток солнца и скудость почвы. Как будто солнце поднималось здесь изредка и ненадолго.
Священник остановился посреди двора, посмотрел в сторону огорода и сказал Ольге.
Он, наверное, дома. Вы готовы?
Ольга кивнула.
Тогда пошли.
Они подошли к двери, грубо вытесанной и растрескавшейся, и батюшка громко постучал. Не дожидаясь приглашения, открыл дверь и вошел в дом. Ольга последовала за ним.