Керр покачал головой.
Нет. Гленда Мильтонпросто приятная женщина. Очень любит устраивать всякого рода вечеринки. Она темпераментна. Время от времени в кого-то влюбляется. Но не слишком часто. Магдалена Фрэнсис ну, она просто дурочка помешана на мужчинах. Думает только о тряпках и о победах над сильным полом. Эта дамочка ФейлЭльвира Фейлочаровательная малышка. И от нее не так легко чего-то добиться. Что же касается этой штучки МартирКерр рассмеялся.
Что в ней смешного, в этой Мартир?
Она просто чудачка. Выглядит не слишком привлекательной. Плоскогрудая, не слишком хорошенькая и все же чем-то неотразимо волнующая. К тому же отлично одевается.
В таком случае, почему же вы увлеклись ею?спросил О'Мара.В вашем голосе звучит искренняя заинтересованность.
Я и сам не знаю. Я вообще не слишком хорошо разбираюсь в женщинах. В них трудно что-либо понять. Я ведь говорю, что она по-своему привлекательна, к тому же мне было просто жаль ее.
Вы пожалели ее и поэтому увлеклись ею?
О, что-то в этом роде,небрежно ответил Керр.Но какое это имеет значение?
Никакого в сущности,также небрежно ответил О'Мара.Просто мне хотелось представить себе полную картину.
Вот что, Рикки,продолжал О'Мара.Сидите-ка вы дома, пореже отлучайтесь. Мне бы хотелось застать вас на месте, если вы мне понадобитесь. Я позвоню вам через пару дней.
Вы думаете, вам удастся все это уладить?спросил Керр с легким волнением в голосе.Думаете, что все обойдется? У меня из головы не выходят те ребята во Франции. Если этот список попадет к немцам, для них все будет просто ужасно.
Боюсь, что это так,сказал О'Мара.Но мы постараемся сделать все, что в наших силах. Кстати, Рикки,боюсь, право, что мой вопрос покажется нескромным,но все же, что вы собираетесь предпринять в отношении миссис Керр? Вы собираетесь повидаться с ней или с ее приятелем Мигуэлесом?
Керр пожал плечами.
Я сделаю все, что вам угодно,сказал он.Если это будет неудобно для вас, я ничего не стану предпринимать.
Спасибо,сказал О'Мара.Пока что, пожалуйста, меня весьма интересуют те женщины, которые были на вечере, и мне не хотелось бы, чтобы сейчас они были заняты этим скандалом. Когда же я покончу с этим делом, можете делать все, что найдете нужным.
Керр снова пожал плечами. Он считал то, что потерянопотеряно, что бы там ни предпринимать.
О'Мара уставился на кончик своей сигары. Потом сунул ее обратно в рот и с видимым удовольствием выпустил клуб дыма.
Наклонившись вперед, он сказал:
Вот что, Рикки. Давайте-ка поговорим с вами подробнее об этих женщинах. Я хотел бы услышать о том, что они любят, что им нравится, как они привыкли развлекаться, как они одеваются. Начнем с Эльвиры Фейл. Прежде всего
О'Мара приступил к осторожному расследованию.
Сандра стояла, глядя на огонь в камине. В одной руке у нее была сигарета, другую она протянула к огню. Ощущение тепла вызывало приятное чувство успокоения. Или это ей только так казалось? Может быть, виной всему странное чувство непривычности происходящего?
«Ведь это нанесет удар Рикки,подумала она.Но ведь ему следовало ожидать нечто подобное. Может быть, когда-нибудь он даже решит, что все это к лучшему Бедный Рикки»
На ней было сшитое отличным портным бархатное платье сапфирового цвета, на шее кружевной шарф бледно-розового оттенка, схваченный у горла сапфировой брошью.
Она бросила сигарету в огонь и медленно стала прохаживаться по комнате, заложив руки за спину. Она думала о Рикки, о Мигуэлесе, о людях вообще.
В дальнем конце гостиной квартиры Мигуэлеса стояло большое зеркало. Сандра остановилась перед ним, разглядывая свое отражение. Она находила, что новая прическа с голубой лентой в волосах очень удачна. Она надеялась, что Мигуэлес найдет ее очаровательной.
«Странный человек»,подумала она с легкой улыбкой. Потом подошла к столику, на котором стоял телефон, и с минуту молча смотрела на него. Повернулась, вышла из комнаты, через минуту вернулась с острым ножом и очень аккуратно и бережно разъединила ножом цветные проволочки телефонного шнура. Взяв трубку, приложила ее к уху. Телефон молчал. Связи не было.
Она услышала, как в замке поворачивается ключ, сложила карманный ножик и сунула его в карман платья. Когда Мигуэлес вошел в комнату, она уже снова стояла перед камином в свободной позе, протянув одну руку вдоль каминной полки.
Он остановился в дверях, глядя на нее. Плечи его были безвольно опущены, руки спокойно висели вдоль туловища, во всем его облике было что-то, близкое к отчаянию. Несколько минут он смотрел на нее, словно пытаясь разобраться в своих собственных мыслях о ней.
Добрый вечер, Энрико,сказала она.Почему у тебя такой несчастный вид?
Мигуэлес промолчал.
Он подошел к буфету, смешал два коктейля. Подойдя к ней, подал ей один бокал.
Никогда еще не было более странного романа, чем наш, любимая. Никогда не было ничего более необычногопочти глупого. И никогда еще ничего не начиналось более чудесно и не кончалосьэто я чувствую навернякатак трагически, как непременно кончится.
Ты просто в угнетенном настроении, Энрико,сказала Сандра с улыбкой.Ты ведь был так несчастлив все это время. Ты все время беспокоился о моем муже, о том, что он предпримет. Но ты можешь быть совершенно спокоен. Рикки никогда не выйдет из роли разумного человека. Он не станет делать ничего выходящего за рамки приличия.
Я так не считаю,ответил Мигуэлес.Неужели ты считаешь, что он был благоразумным в отношении тебя?
Она пожала плечами, отпила коктейль и поставила бокал на каминную полку.
Это совсем другое дело. Ты должен понять, что Рикки всегда очень любил меня. Но почти все время он был занят борьбой, борьбой со своим собственным темпераментом. Я ведь сказала тебе, когда пришла сюда, что тоже очень любила Рикки. И я решилась оставить его ради тебя только потому, что он сам виноват: он слишком много пьет, слишком глупо ведет себя с женщинами. Правда, это не значит, что он на самом деле глуп, во всяком случае, он никогда не совершал по-настоящему глупых поступков.
Мигуэлес докончил свой коктейль, подошел к буфету, смешал себе новую порцию. Она заметила, что руки у него слегка дрожат.
Я не боюсь Рикки,сказал он.С чего мне его бояться? Мне просто ненавистна сама жизнь, вот и все. Я-то думал, что мне удалось чего-то добиться в этой стране, удалось выполнить свою миссию. Я думал, что поживу здесь еще немного, а потом смогу вернуться в Испанию и увезти тебя в качестве своей жены. И эти мысли доставляли мне огромное наслаждение.
И что же теперь?спросила она.Больше тебя это не радует?
Он повернулся и стоял, облокотившись на буфет и глядя на нее.
Как ты догадалась о моем чувстве к тебе, Сандра?спросил он.
Однажды я разговаривала с Терезой. Тереза всегда была моя хорошей приятельницей. Я люблю ее, и она платит мне тем же. Она очень переживала из-за того, что между Рикки и некоторыми ее приятельницами время от времени возникают романы. Ей это очень не нравилось. Ей потребовалось немало мужества, чтобы сказать мне то, что она считала нужным сказать. А потом как-то в разговоре, уже не помню, как именно, выплыло твое имя. И она сказала мне, что ты меня любишь и что ты говорил, что если бы я стала твоей женой, ты удовольствовался бы тем, что я сама захотела бы дать тебе.
Она пожала плечами и продолжала:
Что ж, я хотела избавиться от Рикки. Мне просто необходимо было уйти от него. Ты должен понимать, Энрико, что женщина может настолько любить мужчину, что мирится со всеми его похождениями, пусть даже чувствуя, что постепенно теряет к себе уважение. И поэтому необходимо было быстро принять какое-то решение, иначе я никогда не смогла бы покинуть Рикки. Я решилась. Я поговорила с тобой. И вот я здесь.
Мигуэлес стоял совершенно неподвижно.
Ты самая красивая и очаровательная женщина из всех, что я встречал в своей жизни. Никогда я не знал женщины прекраснее и добрее тебя. И как это ни странно Интересно, кто бы из твоих друзей поверил, что за все эти дни, проведенные вместе, между нами ничего не было, что я даже не поцеловал тебя ни разу? Интересно, поверили бы они, что возможно такое единение душ?
Разве это имеет какое-нибудь значение, чему они верят или не верят? Может быть наступит день, когда между нами все станет возможным, Энрико. А пока что скажи, что с тобой происходит?
Произошла ужасная вещь,сказал он тихо.Моя миссия в этой стране провалилась. Как ты знаешь, я прибыл сюда в качестве представителя Испанского Национального правительства. Я должен был постараться добиться такого положения, чтобы возникла возможность сотрудничества между нашими странами, твоей и моей.Он беспомощно пожал плечами.Что ж, ничего не вышло. Да и как могло что-то получиться? Франко так или иначе ассоциируется у англичан с немцами. И с кем бы я ни разговаривал, всякий считает, что я действую на руку немцам, и что испанское правительство настроено прогермански. Я начал понимать, что мне бесполезно пытаться убедить здесь кого-то в противном.
Но все же надеялся, что мне удастся пробыть здесь достаточно, чтобы ты успела покончить с процедурой развода и чтобы мы успели пожениться здесь, прежде чем мне придется отбыть в Испанию. Ну а теперь оказывается, что это невозможно.
Сандра замерла.
Энрико!Он кивнул и сказал с горечью:
Это правда, Сандра. Мне выразили недоверие. Практически я получил от британского правительства приказ покинуть страну в течение ближайших четырех-пяти дней. Ну так что же нам теперь делать?
О, Боже!воскликнула она.Что мне теперь делать?!
Вот это меня больше всего и волнует! О себе я нисколько не беспокоюсь. Я думаю только о тебе.
Неужели я не могу ехать в Испанию?
Нет,ответил он.Этого тебе никто не позволит. Ты не получишь выездную визу. Думаешь, им известно, что в данный момент ты находишься здесь, в моей квартире?
Сандра вздохнула и посмотрела на него. Ее фиалковые глаза потемнели, стали печальными.
Что же нам делать, Энрико?спросила она.
Не знаю. Хотел бы я найти выход, но ничего не знаю. Что касается денег, тут все в порядке. Я могу оставить тебе сколько угодно денег, но мне придется вернуться в Испанию, и я даже не знаю, когда мы снова увидимся.
Наступило молчание. Потом она сказала:
Послушай, мне кажется, мы сегодня оба слишком расстроены. Мы, конечно, должны принять решение, но давай сделаем это завтра утром. А сегодня, сейчас, давай поедем куда-нибудь поужинать, потанцевать и будем делать вид, что у нас все в порядке. Договорились?
Он улыбнулся ей и сказал:
Все же ты необыкновенная женщина, Сандра! Ты всегда умеешь найти в жизни какие-то приятные стороны! И поэтому ты так неотразима, ты умеешь быть счастливой!Он отошел от серванта.Мы сделаем, как ты предлагаешь. Ты закажешь столик?
Да.
Она подошла к телефону и набрала номер.
Ты выпей пока еще, Энрико. Еще не все потеряно. Кто знает, может быть, нас за углом ожидает чудо.
Он налил себе еще коктейль.
Что-то стряслось с телефоном,сказала она.Нет гудка.
Он подошел к ней.
Дай-ка я попробую.Он взял у нее трубку.В самом деле, гудков нет.
Не беспокойся,сказала она.Я спущусь вниз, к портье, и позвоню на телефонную станцию, сообщу, чтобы утром прислали монтера. Заодно закажу и столик. Ты пока пей, я вернусь через минуту.
Комната портье была пуста. Сандра подошла к телефону и набрала номер.
Говорят от мистера Мигуэлеса, квартира 22, Сент-Франко-Корд, Сент-Джеймс-Вуд. Примроз 73624. У нас что-то не в порядке с телефоном. Боюсь, что-то серьезное, а нам необходимо, чтобы ремонт произвели срочно, у мистера Мигуэлеса дипломатический паспорт, может быть, вам это следует знать.
Мужской голос ответил:
Очень хорошо, мэм. Мы пришлем человека утром пораньше.
Она поблагодарила и положила трубку. Подождав минуту, она набрала номер ресторана и заказала столик для ужина.
Сэмми Кордовер стоял в парадном на темной улице напротив подъезда дома, где жил Керр. Сунув руки в карманы и привалившись спиной к стене, он размышлял об О'Маре.
Он думал о том, что О'Мара должен оказаться отличным парнем. Что-то совершенно особенное было в его голосе с властными интонациями. Это был голос человека, привыкшего распоряжаться.
Одно имя чего стоит: О'Мара Человек, носящий такое имя, должен быть на самом деле необыкновенным! В чем в чем, но уж в таких делах Сэмми понимает толк.
Сэмми видел О'Мару всего несколько секунд, когда он вышел в темноту из «Верили Баттери» и мигнул фонариком, пытаясь подозвать такси. Но Сэмми было достаточно и этого.
На улице было холодно, но Сэмми не чувствовал этого. Он стоял совершенно неподвижно, не сводя глаз с подъезда дома, где жил Керр, в ожидании чего-то, что должно произойти. О'Мара предполагал, что если за квартирой Керра ведется вражеское наблюдение, то оно должно вестись изнутри дома; врагам нужно не спускать глаз с самой квартиры Керра, чтобы знать, кто туда приходит, кто уходит и так далее.
Сэмми очень хотелось закурить, и он нетерпеливо повел плечами.
Прошло минуты три-четыре, и дверь дома на противоположной стороне улицы распахнулась. Раздвинулась штора затемнения, и на улицу вышел человек. Всего лишь одну секунду лицо его оказалось в полосе света, но Сэмми этого было достаточно.
Человек был молод, высок и худощав. На худом, очень белом лице блестели глубоко запавшие в глазницы глазки. Сэмми почему-то вспомнил о черепе скелета при взгляде на это лицо.
Человек пересек улицу. Кордовер слышал звук его шагов, потом они замерли в нескольких ярдах от него. Сэмми ухмыльнулся. Человек, который, совершенно очевидно, дожидался появления О'Мары, притаился в парадном слева от того места, где прятался Сэмми. Кордовер подумал: «Кто бы ты ни был, приятель, не слишком-то удачный у тебя сегодня вечер Ты наверняка один из подонков, работавших на Лилли»
Прошло еще десять минут, и дверь на противоположной стороне улицы снова открылась. На улицу вышел О'Мара. Он постоял на тротуаре, долго возился с сигарой, которая не раскуривалась, потом медленно пошел по тротуару и завернул направо.
Кордовер следил за ним, пока не скрылся из виду, потом услышал звук шаговчеловек двинулся вслед за О'Марой. Тогда и Сэмми вышел из своего парадного и бесшумно пошел вслед за преследователем. «До чего забавно,подумал он,словно шествие какое-то».
Тот, кто следил за О'Марой, знал свое дело. Он все время держался у самых стен домов, время от времени меняя темп ходьбыего недаром натаскали на слежку.
О'Мара немного ускорил шаги, он прошел по Беркли-сквер на Чарльз-стрит. Улица была пустынна и тиха. О'Мара перешел дорогу, свернул на Квик-стрит и вошел в переулок.
Кордовер услышал, как шаги впереди него стали быстрее. «Ах ты, проклятый идиот,подумал он,вот ты и представил себе, как человек, шедший впереди него, сунул руку в карман, нашаривая пистолет, из которого собирается выстрелить в О'Мару
Переулок был длинный и тихий, здесь были только пустые дома и гаражи. Даже днем этот переулок был пустынный.
Кордовер прибавил шаг, молча приближаясь к шедшему впереди. Когда человек тоже свернул в переулок, Кордовер почти поравнялся с ним, а когда он огибал угол, Сэмми настиг его. Сунув белолицему руку под мышку, он прижал к грубошерстному пальто короткоствольный револьвер.
Полегче, паренек,сказал он.Не шуми и не волнуйся, понял?
Человек повернулся и посмотрел на Кордовера, Неподалеку светил затененный колпаком фонарьв его свете Кордовер убедился, что лицо человека даже не дрогнуло, словно он принимал все происходящее как само собой разумеющееся.
Не понимаю, чего вы хотите,спокойно сказал он.
Поймешь,пообещал Кордовер.Пошли.
Они прошли по переулку, в двадцати ярдах на пороге пустого дома стоял О'Мара.
Давайте его сюда, Сэмми,сказал он, открывая дверь.
Белолицый сказал:
Это какая-то ошибка.
Разумеется, мы могли и ошибиться,небрежно сказал О'Мара.В таком случае, вам очень повезло.
Они вошли в дом. Кордовер тщательно прикрыл дверь. О'Мара зажег карманный фонарик. По-видимому, он заранее побывал в этом доме и теперь свободно ориентировался в нем.
Он двинулся вниз по лестнице в подвал, где было только одно затемненное окно. О'Мара нашел выключатель, щелкнул им. Комната была большая и пустая, в ней были только ветхий стол и пара стульев.