Ларю,сказал О'Мара,Тодрилл, найденный мертвым под обрывом у церкви, был нацистским агентом. На нем была его увеличенная фотография. Она в полиции. Вы можете достать ее?
Ларю улыбнулся.
У меня она есть. Конечно, вы не знаете, что я полицейский фотограф. Во время оккупации мне удалось сфотографировать большинство руководства СС и армии в нашем районе. Эти фотографии помогли предать их суду. Я сфотографировал Тодрилла в полицейском морге в Сант-Лиссе. А также сфотографировал Наго.
Очень удачно,сказал О'Мара.А не смогли бы вы подделать фотографию? Взять мою фотографию и приделать к ней голову Тодрилла с вашей фотографии так, чтобы все выглядело правдоподобно?
Ню не с фотографии, найденной у Тодрилла,сказал Ларю.Мы воспользуемся другой фотографией. Я сделал в морге три фотографии Тодриллаодну в полный рост и два снимка лица. Один из них можно использовать для монтажа. Половина лица была в хорошем состоянии, а другая половина разбита. Я возьму снимок целой половины лица и наложу на ваше туловище. Это легко.
Хорошо. Сделайте это. Мы дадим вам фотографию, которая вам нужна, через минуту. Когда вы получите ее, «поменяйте» мою голову на голову Тодрилла. У нас более или менее похожие фигуры, и такая замена будет незаметна. Затем уменьшите эту фотографию до размеров микрофотографии. Затем сфотографируйте описание, которое я вам сейчас дам, и перенесите его на заднюю сторону микрофотографии. Понятно?
Вполне,сказал Ларю.Вы хотите иметь такую же фотографию, которыми мы пользовались в маки? Что-то достаточно маленькое, чтобы спрятать, и достаточно большое, чтобы можно было увидеть невооруженным глазом. Это несложно.
Хорошо. Можете ли все это сделать к завтрашнему утру?
Да, если я поработаю вечер. А я с удовольствием это сделаю.
Великолепно,сказал О'Мара.Я надеюсь, что готовая микрофотография будет передана на виллу Коте д'Ажур завтра к трем часам дня. И помните, что это вопрос жизни и смерти.
Ларю кивнул.
Будет сделано. Слово Жана Мари Ларю.О'Мара закурил. Он подумал, что это действительно вопрос жизни и смерти. Жизни или смерти. Интересно, чьей жизни и чьей смерти?
Возьмите камеру, Ларю. Начнем работать.
Ларю взял камеру и начал ее готовить. О'Мара расставлял потрепанную мебель в конторе. Он поставил стул возле стола напротив окрашенной в белый цвет стены. Пара реклам шин, фотография машины создавали фон. Он пошел наверх, взял там два высоких стакана и несколько пустых винных бутылок. Он принес их вниз, захватив пепельницу, и расставил все это на столе.
О'Мара быстро докурил сигарету, положил еще дымящийся окурок в пепельницу. Он собрал окурки с пола и тоже положил их в пепельницу. Одну винную бутылку он положил на стол, как если бы кто-то ее опрокинул.
Подойдите сюда,позвал он Тангу. Он сидел на стуле, пристально глядя на нее. Затем положил руки ей на талию.
Вы прекрасно выглядите.
Она посмотрела на него сверху вниз. Тон, которым были произнесены эти слова, противоречил им. Лицо О'Мары было мрачным.
Слегка улыбнувшись, она сказала:
Благодарю вас, О'Мара.
Но,сказал О'Мара,вы недостаточно порочны. Нужно это как-то исправить. Дайте вашу помаду.
Она достала пудреницу и губную помаду из кармана жакета. О'Мара взял помаду и подчеркнул ямку в верхней губе. Отойдя от нее, он посмотрел на свою работу.
Так лучше.Он подошел к ней и слегка растрепал ее волосы. Он расстегнул ей жакет, убрал бантик с ворота блузки, расстегнул две верхние пуговицы.
Я, должно быть, выгляжу порочной женщиной, О'Мара,сказала она.
Он улыбнулся и сказал:
Как ни удивительно. А теперь оба садитесь и слушайте меня.
Они сели на табуретки, которые он поставил в другом конце конторки. О'Мара стоял лицом к ним.
История такова,начал он.ЯТодрилл. С видной на снимке верхней частью моего тела и головой Тодрилла это будет убедительно. ЖенщинеТанге де Сарюизвестно, что я немецкий агент, поэтому она пытается принять какие-нибудь меры. Она хочет заполучить фотографию, где она заснята вместе с Тодриллом, где и он, и она могут быть опознаны. Эту фотографию мы и должны сделать. Мы сделаем фотографию в этой конторе, потому что эти картинки на стене укажут место, где сделан снимок. Кто-нибудь, кто уже бывал в этой конторе, если он достаточно наблюдателен, узнает эту стенку. Они узнают эту сцену и, узнав, поймут, что фотография фальшивая. Поймут, что она сфабрикована специально для них. Вы понимаете?
Танга кивнула.
Да,сказал Ларю.Фотография должна быть очень хорошей. Все в ней должно быть совершенно, кроме того, что кто-то узнает сцену и сразу поймет, что фотография фальшивая.
Верно,сказал О'Мара.Вы готовы, Ларю?
Ларю встал и взял свою камеру, установил фотовспышку.Здесь очень плохое освещение,сказал он. Мне придется использовать вспышку. Считаю до пяти. На счет «пять» буду снимать. Будете готовы?
Танга, идите сюда,сказал О'Мара.Смотрите на стол. Смотрите на еще дымящуюся сигарету, на окурки. Мы с вами находимся здесь. ЯТодрилл, и вы хотите заставить меня говорить. Вы и я уже немного выпили. Вы понимаете, что уже пришло время для удара. Я сижу на стуле, а вы наклоняетесь над столом. Потом вы встаете и садитесь мне на колени. Обнимаете меня за шею. Вы целуете меня, но так, что лишь немного прикрываете мое лицо, чтобы во мне можно было узнать Тодрилла.Он улыбнулся.Постарайтесь, чтобы это выглядело естественно.
Танга вздохнула. На лице появилась гримаска.
Это я делаю для Франции.
Она села на колени О'Мара и обняла его за шею. Ларю навел камеру и начал считать: «Один, два, три».
Давай, Танга,сказал О'Мара.
Их губы слились в тот момент, когда Ларю включил вспышку.
Все в порядке, Ларю?спросил О'Мара.
Думаю хорошо. Но лучше повторить.
Еще раз, Танга,сказал О'Мара. Он посмотрел на нее лукаво.Мне очень жаль.
Она подняла брови.
Да Почему?
Был сделан второй снимок. Затем О'Мара сказал:
Ларю, возвращайтесь в Гуарес. Постарайтесь, чтобы вас не видели. Это будет нетрудно. Не так-то много людей здесь ночью. И идите лучше сейчас. Не забудьте, что мне нужна эта фотография к трем часам завтрашнего дня.
Я дал слово. А как насчет текста на обратной стороне?
Сейчас сделаю,сказал О'Мара. Он прошел к шкафу в дальней стороне конторы и принес ветхую пишущую машинку. Поискал листок бумаги в грязном ящике стола, вставил его в машинку, начал печатать:
«Фотография Жюля Франсуа Тодрилла. Нацистский агент. Действовал в районе ГуаресСант-ЛиссСант-Брие. Взята у сотрудника отдела британской спецслужбы для сравнения с реальным именем и описанием во Втором отделе».
О'Мара вынул лист, перечитал и передал Ларю.
Я не смогу воспроизвести этот текст на обратной стороне микрофотографии. Это будет нехорошо. Я сделаю вторую микрофотографию и скреплю ее с первой перфорацией. Это то, что мы обычно делаем. Это будет выглядеть хорошо.
Отлично,сказал О'Мара.Вы хорошо проделали свою работу. Благодарю.
Они пожали друг другу руки.
Что бы вы ни делали, мсье удачи вам. И наилучших пожеланий.
Ларю положил камеру в сумку и повесил ее на место.
Минутку,сказал О'Мара.Вчера вечером слишком добросовестный член маки стрелял в меня, когда я входил в виллу. Он думал, что я нацист. Ему об этом сказали. С сожалению, его убил мой помощник.
Ларю пожал плечами.
Это, должно быть, молодой ДюпонГастон Дюпон. То же было и в войну. Он всегда слишком торопился убить кого-нибудь. Не хотел думать, как вы говорите, «к сожалению». В конце концов, он был уверен, что умирает за Францию.
О'Мара закурил. Он стоял, прислонившись к стенке.
О'Марасказала Танга.Я думаю, вам стало лучше.
Он улыбнулся ей и сказал:
В нашем деле есть свои радостидаже если они сводятся «на нет» обстоятельствами. Я предпочел бы поцеловать вас не перед камерой.
Не сомневаюсь,сказала она.
Вам лучше уйти сейчас. Берите велосипед и возвращайтесь на виллу. Входите лучше через парадный вход.
А вы?
Я скоро вернусь.
Я думаю,сказала она,что мне придется с трудом крутить педали в гору, в то время как вы будете с удобством ехать на моей машине
В дорогу,сказал О'Мара коротко.
Она вышла, подумав, что какие бы мысли ни были в голове у О'Мары, это были очень мрачные мысли.
Был час ночи. О'Мара расхаживал по спальне, держа руки в карманах халата. Во рту у него была незажженная сигара. Большой серебряный кофейник, стоявший на столике, был пуст.
Он думал, что жизнь частенько приносит неприятные сюрпризы. И уж, если они случаются, они чертовски неприятны. И вы вынуждены что-то предпринимать, а вам не с кем обсудить свои действия или действующих лиц. Вот так обстояли дела. Вспомнил свою встречу с Мороском и Наго. Он вспомнил пламя зажигалки между пальцами
Это были неприятные воспоминания. Но так и должно было случится, таковы были правила игры.
Танга постучала в дверь и тихо позвала:
Шеф на линии. Будете говорить из моей комнаты или спуститесь вниз? Я вам нужна еще?
Нет, ложитесь спать,кратко сказал О'Мара. Он вышел в коридор, спустился по лестнице. Когда прошел в комнату Танги, услышал ее бормотание: «Такая свинья».
Он взял трубку. В ней послышался голос Куэйла.
Послушайте, Питер,сказал О'Мара.Это будет слишком жестоко.
Да?спросил Куэйл.
У меня наконец-то есть определенный план действий. И единственное, что я могу придумать в связи с этимзабросить крючок.
Понятно. Какова наживка и насколько ценна рыба?
Рыба очень ценная. Поэтому и наживка должна быть очень хорошей. Мне это не нравится, но выхода нет. Я должен отдать им Гелваду и женщинуголос его был тоскливым.
Если нужно, значит нужно,сказал Куэйл.Мы все в одной лодке. Они оба хорошо знали, на что шли. Если вы считаете нужным, делайте это.
Будьте вы прокляты,хрипло сказал О'Мара.Вы думаете, я хочу этого?
Успокойтесь, Шон,голос Куэйла был спокоен.Делайте то, что считаете правильным. Последствия всегда непредсказуемы. Мы все рискуем. Вам что-нибудь нужно?
Многое. Слушайте внимательно. Больше нам не удастся поговорить. Вы должны подготовить самолет во Францию, в Париж, до завтрашнего утра. Четырехместный самолет с хорошим пилотом. Сможете вы это сделать?
Да,сказал Куэйл.А потом?
Пилот должен пойти в посольство в Париже и достать там два подписанных армейских пропуска. Это должны быть чистые бланки. Фамилии будут вписаны позже. Также он должен раздобыть пару чистых паспортов с визами в Великобританию, оформленных так, чтобы оставалось только вписать имена и наклеить фотографии. Понятно?
Понятно,сказал Куэйл.Продолжайте.
Необходимо дать пилоту запечатанное письмо, когда он отправится в Париж. Вы должны написать мне личное письмо. В этом письме вы должны сообщить мне, что с арестом убийцы Фрайн с их агентурой в Англии покончено, что все «о'кей». Вы прикажете мне вернуться и взять с собой коллегу. Вы потребуете нашего немедленного возвращения. Понятно?
Понятно,сказал Куэйл.
Хорошо,продолжал О'Мара.Таким образом, ваш человек летит в Париж, достает там пропуска и бланки паспортов в посольстве. Пусть он там покрутится несколько часов, а затем летит в Гуарес и садится на летное поле в двух милях к северу от города.
Я знаю это место. Мы использовали его с первыми диверсионными группами во время войны. Прекрасная площадка.
Хорошо,сказал О'Мара.Пилот приземляется там не позднее, чем в шесть часов завтра вечером с документами, которые я перечислил. Нет смысла повторять, что он должен быть смышленым.
Не беспокойтесь. Он будет очень сообразительным. Я возьму Джонни Сагера.
Хорошо. Еще одно. На взлетном поле всегда присутствует пара человек из обслуживающего персонала. Пусть кто-нибудь даст им указание не слишком совать свой нос во все, что происходит. Пусть занимаются своим делом.
Взлетное поле Гуареса сейчас не используются по назначению. Обслуживающий персонал только присматривает за ним. Они не будут вмешиваться. Гарантирую. Это все?
Достаточно,сказал О'Мара.Пока, Питер.
Минутку, Шон. Что касается Гелвады и Танги, если вы собираетесь использовать их в качестве приманки, не говорите им об этом. Людям легче, если они не знают, что их ждет.
И не собираюсь,сказал О'Мара мрачно.Вообще нехорошо говорить людям, что
Знаю. Делал это сам и не раз. Это довольно неприятно.
Наступило молчание, а затем О'Мара попрощался:
До свидания.
До свидания,ответил Куэйл.Удачи. О'Мара повесил трубку и поднялся в свою комнату.
Сел на кровать и уставился в стену перед собой.
Он подумал, что ему крупно не повезло, когда он начал работать на Куэйла. И начал ругаться. Он ругал всех и все.
Ему было все равно. Наконец он остановился и замер, жуя незажженную сигару и глядя в стену.
Яркое послеполуденное солнце проникло через высокие окна, расчертило комнату золотыми и черными полосами. Танга де Сарю ухаживала за цветами, когда О'Мара вошел в дверь. Он уже дошел до окон, когда она заговорила.
Доброе утро, О'Мара или, скорее, добрый день. Думаю, вам не удалось поспать этой ночью.
Вы правы,сказал О'Мара. Он стоял, щурясь на солнечный свет.
Однажды в Англии,продолжала она,я видела пьесу «Человек под бременем несчастий». Вы напоминаете мне этот персонаж. Вы выглядите, словно на вас свалилось тяжелое горе.
Разве?О'Мара хотел что-то сказать, остановился, а затем продолжал:Если Ларю придет, пошлите его ко мне. Я буду в саду.
Хорошо.Она наблюдала, как он шел по лужайке.
О'Мара ходил по гравийной дорожке, которая проходила по границе лужайки и рощицы. Насколько он мог видеть после восьми часов размышлений, план был хорошо отработаннасколько вообще любой план может быть отработан. Конечно, всегда существовал человеческий фактор. Ему не хотелось об этом думать.
Он ходил по тропинке взад и вперед, как загнанный зверь. И удивлялся сам себе. Удивлялся, что О'Марачеловек, в течении многих лет бродящий по миру, распоряжающийся не только своей собственной жизнью, но и жизнями других людей и, когда это требовалось, отдающий жизни этих людей, как отдал бы и свою собственную, без малейших колебаний,теперь оказался в затруднительном положении перед проблемой, которая имела только одно решениеработа должна быть сделана, любой ценой.
Он остановился и закурил. Жан Ларю вышел из столовой на лужайку. В руке он держал папку для документов. Он улыбался.
Все в порядке, мсье О'Мара,сказал он.Вы будете довольно работой. Я вам покажу сейчас.
Они пошли по тропинке под деревьями. Ларю открыл сумку и вытащил конверт. Из него он достал маленькую фотографию площадью в один с четвертью квадратный дюйм, скрепленную перфорацией с другой карточкой того же размера.
Поверните ее к свету,сказал Ларю.Фотография превосходная. Если хотите, посмотрите через лупу.
О'Мара повернул фотографию к свету и сказал:
Превосходная работа, Ларю.
Фотография в самом деле была превосходной. О'Мара мог хорошо видеть пыльную конторку, плакаты на стене, другие детали и самого себя с женщиной в объятиях, целующихся. Все это было хорошо, за исключением того, что это было не его лицо. Это было лицо Тодрилла. Он взял у Ларю лупу и внимательно рассмотрел фотографию.
Вы превосходный фотограф, Ларю. Хорошая работа. Дайте мне конверт.
Он положил карточку в конверт, а конверт сунул в верхний карман пиджака.
Давайте присядем,сказал О'Мара.Я хочу поговорить с вами. Сначала я хочу сказать вам вот что. Вас не подключили бы ко мне, если бы вы не были хорошим человеком. Вы честный французпатриот из маки. Помните, все что я прошу вас сделатьна пользу Франции. И не забывайте, что жизни настоящих друзей Франции будут зависеть от того, насколько тщательно вы будете выполнять мои инструкции.
Мсье О'Мара, вы знаете мою биографию. Мой сын погиб, сражаясь против немцев. Я боролся с ними все годы войны. Люди знают, что я сделал для Бретани. Я не подведу вас.
Верю,сказал О'Мара. Они сели на траву под деревьями.Послушайте меня, Ларю,продолжал О'Мара,вот что вам нужно делать
Было семь часов, когда О'Мара вернулся на виллу. Он въехал через главные ворота и поставил машину в гараж. Потом прошел через лужайку, вошел в маленькую дверь и далее в гостиную.