Танга и Гелвада пили коктейли.
Вы как раз вовремя,сказала она.Эрнест сделал превосходный коктейль, делать который он научился в Лиссабоне. Хотите попробовать?
Нет, спасибо. Предпочту виски с содовой.
Она налила ему выпивку и принесла. Затем сказала:
Почему вы такой невеселый? Все же в порядке.
Я не знаю, с чего бы мне веселится. Во всяком случае, не буду пытаться этого делать. Это тяжелее, чем просто быть невеселым.Он выпил виски одним глотком.Эрнест, я хочу поговорить с вами.
Мне уйти?быстро спросила Танга.
Нет. Если бы я хотел, чтобы вы ушли, я бы сказал об этом.
Она пожала плечами. О'Мара вышел на лужайку.
Прости меня,сказал Гелвада,если я покажусь тебе дерзким. Я встречал тебя в трудных ситуациях, но никогда не видел таким взволнованным. Неужели все так плохо?
Полагаю, дасказал О'Мара.Но я вовсе не взволновал, как ты считаешь. Просто мне все это не нравится.
Мне кажется, я понимаю.
Что ты понимаешь?сказал О'Мара резко. Гелвада улыбнулся. Это была одна из самых мягких его улыбок.
Я никогда не предполагал, что ты так беспокоишься за себя. Если ты беспокоишься, то, вероятно, за кого-то другого.Он стоял, улыбаясь О'Маре. Он выглядел очень счастливым.
Возможно, да, а возможно, и нет. Это имеет какое-нибудь значение?
Нет. Никакого значения.
Они пошли по тропинке. Когда они оказались под покровом деревьев, О'Мара вытащил конверт из кармана. Достал микрофотографию, смял конверт и выбросил его. Протянув фотографию Гелвада, сказал:
Посмотри.
Гелвада внимательно осмотрел снимок.
Господи. Это великолепно. Кто сделал этоЛарю?
Хорошая работа,кивнул О'Мара.Надеюсь, она пригодится.
Что мне делать?
Сейчас скажу. Сегодня вечером ты должен встретиться с Эрнестиной. У тебя во внутреннем кармане пиджака будет незапечатанный конверт с документами. Сейчас я их дам. Понятно?
Почему бы и нет. Это очень просто.
Хорошо. Теперь опиши мне план дома Эрнестины. Ты должен его хорошо знать.
Я знаю его достаточно хорошо,улыбнулся Гелвада.Входишь через парадную дверь. Дом маленький. Когда закрываешь дверь и становишься к ней спиной, видишь коридор, ведущий через весь домобычное расположение. Дверь в конце коридора ведет в кухню. Справа будут две комнаты. Первая гостиная. Следующая перед кухнейванная. Справа одна дверь. Она ведет в спальню. Чуть дальше видны ступеньки лестницы, ведущей на чердакподсобное помещение, используемое для хранения, как я полагаю, всякого хлама.
Понятно,сказал О'Мара.Когда вы приезжаете после театра с Эрнестиной домой, вы идете сразу в гостиную?
Верно. Мы идем в гостиную. Затем она обычно идет в спальню и раздевается. Пока она этим занимается,он улыбнулся,я, будучи воспитанным человеком, зажигаю спиртовку под кофейником. Обычно, она возвращается через однудве минуты.
Очень хорошо,сказал О'Мара.Запоминай, когда вы придете к ней домой сегодня вечером, одна пуговица твоего пиджака должна быть почти оторвана, висеть на одной нитке. Когда войдешь в дом, оторви пуговицу, пусть она упадет на пол. Изобрази раздражение и подними ее. Ты аккуратный человек и желаешь иметь пуговицу на месте. Она предложит, я полагаю пришить ее.
Конечно,сказал Гелвада,если она не предложит, я попрошу ее сам.
Будет намного легче, если бы по дороге к дому ты ухитришься упасть и испачкать руки. Когда обнаружишь, что пуговица оторвана, и попросишь пришить ее или, наоборот, она предложит пришить ее, отдашь ей пиджак,во-первых, для того, чтобы она пришила пуговицу, а во-вторых, потому, что хочешь пойти в ванную помыть руки. Когда будешь отдавать ей пиджак, сделай так, чтобы конверт с микрофотографией упал на пол, и постарайся этого не заметить. Иди прямо в ванную и мой руки. И не спеши.
Ты имеешь в виду, что я должен дать ей хорошую возможность посмотреть фотографию?
Совершенно верно,ответил О'Мара.
И конверт с документами?
Он будет находиться в кармане пиджака, когда отдашь его ей.
Понятно,сказал Гелвада,Если она захочет посмотреть их, когда я буду ванной,все в порядке.
Да, если она захочет посмотреть их, все будет в порядке.
Гелвада немного подумал, а затем сказал:
А если нет? Предположим, я возвращаюсь из ванной и нахожу ее занятой пришиванием пуговицы. Предположим, что она нашла фотографию и возвращает ее мне, ничего не говоря и делая вид, что она ее не смотрела. Что мне тогда делать?
Она посмотрит на нее. Она женщина, а женщины любопытны. Если она исключение, которое подтверждает правило, и вернет фотографию, спроси, смотрела ли она ее. Если же она ответит отрицательно, попроси посмотреть.
Думаешь, мне придется делать это?спросил Гелвада.
Нет, не думаю. Я думаю, что она все же посмотрит карточку.
Что дальше?спросил Гелвада. О'Мара пожал плечами и сказал:
Решай это сам, Эрнест.Он посмотрел на Гелваду.Вот женщина, которая любила Тодрилла. Она утверждает, что он был честным французом. Она любит его, потому что он служил Франции. И вот она видит фотографию. Видит человека, которого она любила, в объятиях другой женщины. Она узнает место, где сделала фотография.
А где она была сделана?спросил Гелвада.Я могу узнать?
В конторе «Гаража Воланона».
Но как она узнает место? Разве она была в конторе?
О'Мара улыбнулся.
Вот это я и хочу узнать. Если она посмотрит фотографию, если она узнает место, а, я думаю, она узнает, она вынуждена будет что-то предпринять.
Понятно,сказал Гелвада,ты думаешь
Неважно, что я думаю,прервал О'Мара. Его голос был почти грубым.Неважно, что я или ты думаем. Нам нужно знать. И это поможет нам узнать.Гелвада пожал плечами и сказал:
Хороший способ,его голос смягчился, и он продолжал:Итак, я вернулся из ванной. Предположим, что Эрнестина подняла фотографию, посмотрела ее, узнала своего возлюбленного в объятиях графини. Она также узнала место, где была сделана фотография. Она знает, что фотография сделана в гараже Воланона. Что же она предпримет?
Я не знаю,сказал О'Мара.Это следующее, что я хочу выяснить.
Наступила пауза, а затем Гелвада сказал:
Кем только я ни был в своей жизни. Но подопытным кроликом я еще, кажется, не был.Он саркастически улыбнулся.Итак, я должен стать несчастным животным, на котором ставят эксперименты.
Если тебе это нравится то да, ты подопытный кролик, Эрнест.
Хорошо понимаю,Гелвада кивнул головой.Что-нибудь еще?
Да. Иди и собирайся. Поторопись. Возьми взятую напрокат машину, возвращайся в Сант-Лисс и верни ее. Иди в театр и посмотри игру своей подружки еще раз. Потом уведи ее домой. По дороге домой скажи, что скоро должен уехать, но надеешься, что ненадолго и что захочешь увидеть ее снова. И пусть это звучит убедительно.
Это будет звучать очень убедительно,сказал Гелвада.Это все?
Все.
Гелвада вытащил из кармана кожаный бумажник и положил в него фотографию. О'Мара протянул ему незапечатанный конверт из плотной бумаги и сказал:
Положи в карман в таком виде.Гелвада взял конверт и сказал:
Ну, я отправляюсь. Я соберу свои вещи и оставлю сумку в спальне. Затем отправлюсь.
Пока, Эрни.
Пока,Гелвада улыбнулся.Все будет в порядке.
О'Мара наблюдал за ним, пока он шел по тропинке через лужайку.
О'Мара молча пил кофе. Затем поставил чашку и посмотрел на Тангу. Он подумал, что она выглядит очень привлекательно в приглушенном свете лампы с розовым абажуром, стоящей на столе. На ней было длинное вечернее платье из желтого шифона. Длинные рукава на запястьях были перехвачены узкими вельветовыми ленточками того же фиолетового цвета, что и пояс, завязанный спереди так, что длинные концы почти доставали до пола. На шее было ожерелье из аметистов, оправленных в золото.
Вы замечаете, что не сказали ни слова во время обеда?спросила Танга.Это наводит на размышления.
Я так не считаю,сказал О'Мара.Можно еще кофе? Платье очень-очень красивое, но, я думаю, вам следует переодеться после обеда.
Ну, что же. Если вы так считаете Что мне надеть?
Это не имеет большого значения. Жакет и юбку или что-нибудь в этом роде.
Почему мне нужно переодеваться?спросила Танга.Или я не должна знать даже этого?
О'Мара нетерпеливо сказал:
Мне хотелось бы запомнить вас в этой одежде. Возможно, я становлюсь сентиментальным к старости.Он улыбнулся ей.Но мне хотелось бы унести с собой это воспоминание.
Весьма уместная речь. Благодарю, мсье Я переоденусь в жакет и юбку сразу же после обеда.
Не нужно это делать после обеда,сказал О'Мара.Переоденетесь, когда я уеду.
Вы уезжаете?она подняла брови.
Он встал из-за стола, принес сигареты и дал ей закурить.
Да, уезжаю. Я должен уехать вечером. Мне нужно быть в Париже завтра утром.Он подумал про себя: «А прав ли Куэйл, говоря, что людям лучше не знать, что их ждет, что это влияет на их душевное состояние, их смелость». Он посмотрел на нее и подумал, что ничто не может повлиять на душевное состояние и смелость графини де Сарю. Он подумал это не потому, что хотел так думать, а потому, что действительно так думал. Он вернулся к своему стулу и закурил.
Танга, я думаю, что вы любопытны,сказал он.Вы ждете, что я вам скажу что-то о происходящем. Я ничего никому не говорил по двум причинам. Перваяя ничего не знал. Втораяя похож на вас: хороший солдат и повинуюсь приказам. Да, вы знаете методы Куэйла. Когда агент попадает в очень трудное положение, если нет абсолютной необходимости, Куэйл предпочитает, чтобы он не знал, что его ждет.
Она затянулась. Локти ее опирались о стол, длинные пальцы грациозно лежали на столе. Она посмотрела на О'Мару задумчиво и сказала:
Я понимаю, что иногда это хорошо. Я сказалаиногда. Это зависит от агента. Когда Куэйл послал вас в Париж, когда вы начали пить в Париже, впутывались во всякие истории, попали в тюрьму, были освобождены, когда вы проделали путь через всю страну, пока не оказались здесь, в Сант-Брие, когда начали работать в «Гараже Воланона», носили отвратительную одежду, ели плохую пищу, допились до чертиков,вы знали, на что вы шли, на так ли, О'Мара? Вы знали, что когда-нибудь Мороск и Нагоили кто-нибудь другойпоявятся здесь. Вы знали, что они попытаются вас убрать. Это не подействовало на ваше душевное состояние. Я не права?
О'Мара посмотрел на нес.
ЯО'Мара,бодро сказал он.Я могу все.
Это так. Но почему я, со всей присущей мне скромностью, не могу сказать, что яде Сарю?Она гордо подняла голову.Я тоже могу все.
Вполне может быть,сказал О'Мара,но вы все же женщина.
Она засмеялась.
Теперь вы становитесь несколько старомодным. И мне гораздо больше нравится, когда вы улыбаетесь.
Нет причин для улыбок.
Он встал и начал ходить по комнате.
Жаль, но у меня не было возможности попрощаться с Гелвадой,сказала она.Мне он очень понравился. Увижу ли я его еще?
Надеюсь, увидите, Танга. Мне тоже очень нравится Эрнест.Наступило молчание. Затем он сказал:Позапрошлой ночью я ходил в дом, где жил Тодрилл. Он находится примерно в девяти милях от дороги Сант-ЛиссГуарес. Думаю, что вы знаете дорогу. Я пошел туда в надежде что-нибудь найти. Но ничего не нашел, кроме двух книг в книжном шкафу. Одна из них была переводом пьес Шекспира на польский, сделанный неким Корсаком в 1840 году в Вильно. Я просмотрел книгу. Я хорошо знаю польский. И заинтересовалсяи не просто заинтересовалсятем, что я посчитал плохим переводом.
Как интересно! И что же это было?
Это был перевод из «Ромео и Джульетты»,продолжал О'Мара:
«Что значит имя?
Роза будет пахнуть розой,
Хоть розой назови ее, хоть нет».
В переводе Корсака эти строчки звучат следующим образом:
«Что значит имя? Роза, как ее ни назови,
Не перестанет чаровать меня своим румянцем».
Я думаю,сказала Танга,что перевод восхитительный. Чисто польский и романтический к тому же. Не так ли?
Он кивнул.
Это то, что подумал и я. После того как я посмотрел книгу, в дом нагрянул Воланон.Он засмеялся.Папа Воланон с пистолетом. Он хотел убить меня. Кто-то сказал ему, что я нацист.
Она подняла брови.
Интересно, кто бы это мог быть?
Мне было тоже интересно. Кое-какие предположения у меня появились, но не было уверенности. Меня заинтересовало, как так получилось, что Воланон знал, что я нахожусь в доме Тодрилла в это время. А если же он этого не знал, то как он сам оказался здесь. Я решил спросить его. Но сначала мне пришлось отговорить его убивать меня. Он вернулся в свой гараж на велосипеде. Я пообещал ему встретиться.
В ту ночь, когда я вернулся на виллу, кто-то пытался стрелять в меня при въезде в ворота. Это был молодой боец маки по имени Дюпон, и было ясно, что его также навели на меня, как на нациста. Вы слышали, что сказал Ларю вчера вечером. Парень был слишком молод и восторжен. К несчастью для него. Сначала я подумал, что Воланон и Дюпон заподозрили меня потому, что Дезаре, помощник садовника, проболтался. Я думаю, он наболтал в кафе Нуво. Но даже если он сказал им, что Филиппе Гареннс из «Гаража Воланона» гостит на вилле, у них не было никаких оснований предполагать, что я нацист.
Конечно, нет,сказала она и улыбнулась ему ехидно.Могла быть и другая причина. Я могла увидеть вас в гараже вдрызг пьяным и влюбиться в вас. Почему нет?
О'Мара засмеялся.
Это было бы, конечно, прекрасной причиной. Меня же больше волновало то, как Воланону пришла в голову такая идея. И я пришел к выводу, что кто-то позвонил ему в гараж и сказал, что пьяница Филиппе Гареннс, работавший на него несколько месяцев, был нацистом. И что таким образом он прячется от французского правосудия, а исчез он сейчас потому, что французский агент Тодрилл напал на его след. Эта история подтверждается тем, что тело Тодрилла находят на дне ущелья вблизи тиссовой рощицы, где, как известно, часто бывал Гареннс. Поэтому Воланон берет пистолет и отправляется на поиски Гареннса.
Логично,сказала Танга. О'Мара кивнул.
Вполне логично. Кое-как я смог уговорить Воланона не убивать меня. Вчера вечером я пошел в гараж, чтобы встретиться с ним. В его комнате горел свет, но гараж был пуст. Я нашел его на мелководье в заливе около берега. Его убили ударом ножа в горло.
Понятно,сказала она.
Кто-то,продолжал О'Мара,должен был встретить Воланона в пустынном месте. Этот человек договорился с ним, и тот вышел из дома, не выключив свет. Видимо, он вышел, увидев этого человека возле гаража. Они поговорили в конторе, затем вместе вышли и направились вдоль берега залива. Спустя некоторое время эта личность как бы случайно толкнула Воланона в воду в паре ярдов от места, где росло свисавшее над водой дерево, дерево, которое может помочь Воланону выбраться из воды. Его спутник, извиняется, показывает ему на дерево. Воланон хватается за ветку и начинает карабкаться вверх.
Когда он выбирается на берег, его спутник ударяет его ножом в горло. При том он роняет серебряный карандаш и маленькую книжку, которая падает в воду.
А для чего все эти сложности?спросила она.Было бы проще убить его в кустах на берегу.
Это было бы легче для мужчиныно не для женщины. Не забывайте, что Воланон крупный и очень сильный мужчина.
Так вы думаете, это была женщина?Он кивнул и продолжал:
Ключ к разгадке заключается в книге. Я нашел ее в воде. Это было маленькое, в кожаном переплете издание пьес Шекспира, книга была заложена на странице из «Ромео и Джульетты», на странице со строчками:
«Что значит имя?
Роза пахнет розой,
Хоть розой назови ее, хоть нет».
Я подумал, почему это Тодрилл так заинтересовался строчками, которые он даже подчеркнул, а затем стер в своем польском переводе, почему человек, убивший Воланона, имел у себя английское издание? И внезапно все понял. Это одна из тех вещей, которые настолько очевидны, что мы их не замечаем.
О'Мара замолчал. Тишина в комнате стояла зловещая.
И что же это было?спросила Танга наконец.
Человек, которого мы ищем, называет себя Розански. Это фамилия, которую он себе взял. По-польски роза звучит как «Роза». Но в польском нет фамилии Роза, а может быть фамилия Розански.