Ему стало плохо, когда он узнал от громил об угоне «пежо».
Несколькими минутами позже, когда Шрамм с перекинутой через плечо сумкой, в которой угадывались очертания «узи», спустился вниз, Авдеева прорвало. Размахивая пистолетом, он закричал:
Твои люди способны только морды друг другу бить! Ты специально подобрал их, чтобы сгубить меня!..
Все его мечты о богатстве обратились в прах. Едва не рыдая, он распалялся все сильнее, пока не забился в самой настоящей истерике.
С гадливым отвращением рассматривая его, Шрамм подозвал к себе двух человек.
Отнимите у этого психа пушку и приведите в чувство. Затем посадите в мою машину. Подумав, он добавил:Кеха пока забросьте в багажник «БМВ». Когда скажу, пристрелите.
Бандиты безропотно повиновались.
Слова Шрамма ввергли Андре Боможа в ужас. Лицо его стало серым, как штукатурка.
Продолжая стоять с поднятыми вверх руками, Андре находился в каком-то трансе, еще не веря, что Шрамм не убил его. Он понимал, что надо срочно сообщить в жандармерию обо всем, что здесь произошло, но пошевелить ни рукой, ни ногой был не в состоянии. Еще большего страху немного погодя нагнал на него сбежавший с лестницы худой истеричный человек, в руках которого он различил оружие.
«Боже мой! Боже мой!», бормотал Бомож, обливаясь от ужаса холодным потом.
Сразу по приезде этих людей, он, конечно, догадался, что они отнюдь не сборщики яблок, но чтобы они оказались убийцами!..
Лицо Андре из серого стало белым. Затаив дыхание, он следил за происходящим, ежесекундно ожидая выстрела. Выражение на лице нервного типа доконало его окончательно.
«Нужно срочно позвонить в жандармерию!»
Физиономия хозяина заведения от волнения исказилась. Не опуская рук, с глазами, устремленными на вновь объявившегося Шрамма, он протиснулся бочком за перегородку. Не включая свет, он на ощупь стал искать диск висящего на стене телефона, пока не ткнулся в него.
Переведя дух, Бомож попытался набрать номер участка, но от волнения его негнущийся палец каждый раз срывался, заставляя все начинать сначала.
Сжав кисть в кулак, он подержал так ее некоторое время, усмиряя бьющую дрожь. Когда волнение стало спадать, он распрямил ладонь и с огромным облегчением отметил, что пальцы дрожат не так сильно, как раньше.
Вдохнув полную грудь воздуха, он заставил себе успокоиться и принялся вновь накручивать диск, как внезапно в подсобке вспыхнул свет.
Сердце его от ужаса на миг замерло, но потом, словно сорвавшись с цепи, застучало кровью в висках со скоростью пулемета. С трудом проглотив ком слюны, ставшей внезапно чересчур вязкой, Андре, сжимая холодеющими пальцами телефонную трубку, медленно обернулся. С его губ слетел слабый стон.
В проеме раскрытой двери стоял Шрамм. Выхваченный из сумки короткоствольный автомат смотрел в лицо Боможа.
Некоторое время Курт стоял и смотрел на него, соображая, что с ним сделать. Взвесив все «за» и «против», он отказался пока от убийства, решив расправиться позже, а сейчас заткнуть рот старика деньгами.
Он молча приблизился к перепуганному Андре, выхватил из кармана выкидной нож и выбросил лезвие. Старик в полном ужасе отпрянул к стене. Отточенным, словно бритва, лезвием, Курт перерезал вытянувшийся в струну провод. Затем бросил в ноги хозяина гостиницы запечатанную пачку новеньких хрустящих банкнот и также молча вышел.
Трясущийся как осиновый лист, Бомож без единой кровинки в лице обессилено повалился на мешок муки. Его рука продолжала сжимать ставшую ненужной телефонную трубку. Не успел он как следует отдышаться, как сердце его кольнула тупая игла боли. Медленно оседая на пол, он провалился в глубокий обморок.
Тем временем Шрамм уселся рядом с Авдеевым в «порше», и они рванули на поиски пропавшего автомобиля к северному выезду из города. Вторую машину Курт направил в противоположную сторону, лелея мысль, что похитителя удастся нагнать.
Он промокнул платком вспотевшие ладони и, чтобы заглушить противные колики в желудке, взял в руки мощную портативную рацию. Высунув короткий обрубок антенны в окно, он нажал вызов.
Что там у вас? хмуро спросил он.
Пока ничего, донесся до него сквозь шум электрических помех искаженный расстоянием голос Клауса Берга, его помощника. Как только наткнемся на этого шутника, лично превращу его в кашу из своего автомата. Если увидишь первым, советую сделать то же самое.
Советовать будешь могильным червям, если не отыщешь машину.
В голосе Шрамма зазвучали стальные нотки. Он напомнил:
Как обнаружишь «пежо», сразу дай знать.
Ничего не понимая, Курт ослабил ворот рубашки, теряясь в догадках, кому было выгодно красть наркотики. Ясно, что не полиции и не заказчику товара. Первым была нужна вся цепочка поступления зелья, вторым же пробная партия практически ничего не давала из-за своей мизерности. Выходит, вмешался кто-то третий?
Продолжая раздумывать, он встрепенулся, как только заверещал зуммер вызова рации. С трясущимися от волнения руками он схватил ее.
Что, нашли?! Где она?
Нет, остужая его пыл, просипел Клаус. Хотел узнать, как дела у вас. Мы уже отмахали километров пятнадцать, но все без толку. Из-за дождя ничего не видно. Такими темпами будем скоро у покупателя в Кемперле! Слышишь меня?
Идиот! свирепея, прорычал Курт. Я когда-нибудь вырву из глотки твой поганый язык, чтобы не болтал лишнего!..
Немного успокоившись, он продолжил:
Не болтай попусту в эфире. Связь только в экстренном случае, и в сердцах ударил по кнопке, отключаясь.
Он поежился, представив себе разъяренного пропажей наркотиков Челыша, и что за этим последует.
Проклиная судьбу, Шрамм сплюнул от досады в окно и опять погрузился в тяжелые раздумья.
Ему не понадобилось много времени, чтобы понять, насколько эфемерны были их попытки отыскать «пежо». Установленный в нем мощный форсированный двигатель наверняка уже накручивал полные обороты где-нибудь за многие километры отсюда, получив, благодаря Кеху, щедрую фору. И пока они здесь тащились, осматривая каждый куст, он увозил наркотики все дальше и дальше.
Шрамм посмотрел на беснующийся за стеклами ливень и в сердцах хлопнул себя по колену.
Игра проиграна. Настало время сматывать удочки подальше от Челыша и начинать жизнь заново. Либо пан, либо пропал. И первое предпочтительней. Он еще слишком молод, чтобы умирать из-за тупости Макса.
Проклятый ублюдок! прошептал Курт, крепко стискивая кулаки. Ты у меня ответишь за все!
Погруженный в свои мысли, он не обращал внимания на плачущего Авдеева.
Борис, размазывая по лицу слезы, тихо постанывал, заранее оплакивая так неудачно сложившуюся жизнь. Он, наконец, понял, что являлся лишь пешкой в чужой игре, которой в нужный момент жертвуют. Ковалев его обманул, как обманывали до этого все, иначе откуда бандиты знали о Кемперле?
До Авдеева дошло, что бандиты хотят сдать его властям, как в свою очередь он собирался поступить с ними. В противном случае они не водили бы его за нос с передачей наркотиков.
Борис понял, что обречен. Раскачиваясь на сиденье из стороны в сторону, он хоронил все свои глупые мечты о богатстве. Ему было горько до слез. Как он мог довериться Ковалеву? Даже Челыш не посмел бы так его обмануть
Ход его мыслей внезапно нарушился. Память неожиданно связала в единую нить угон «пежо» с Ковалевым. Ничего не понимая, Авдеев вскинул голову. В его мозгу вдруг забрезжила необъяснимая надежда на спасение.
Он напряг усталый рассудок, судорожно роясь в воспоминаниях, и, наконец, вспомнил.
Сюрприз! Ну, конечно! Как же он мог позабыть о нем?!
Метнув косой взгляд на погруженного в мысли Шрамма, он засуетился, шаря в карманах своей летней куртки.
«Быстрее, Борис! Быстрее! подгонял он себя. Ковалев был обязан предупредить Курта об этой вещице, так как они оба повязаны в деле. А раз так, то только от того, насколько быстро я смогу привести ее в действие, и зависит мое спасение!..»
Борис хотел верить, что если именно он при помощи этой штуковины обнаружит украденный контейнер с альбумином, это резко поднимет его авторитет среди бандитов. В благодарность за то, что он спасет их от жестокой смерти от рук Челыша, они тоже сохранят ему жизнь и свободу и не станут передавать жандармам. Большего ему уже не требовалось. Даже деньги. Пускай заберут себе все!
Но в карманах куртки Авдеев отыскал лишь один сверток Ковалева, тот самый, в котором были наркотики. Борис похолодел. Второй сверток исчез. Неужели он оставил его в гостинице?
Удар разочарования был настолько силен, что он опять едва не расплакался. С усилием сдержавшись, он заставил себя еще раз более внимательно прощупать свою одежду. На этот раз поиски увенчались успехом.
Он не сдержался и радостно вскрикнул. Шрамм, занятый мыслями о побеге, с раздражением обернулся. Авдеев в страшной спешке выворачивал потайной карман куртки.
Вот он! выдохнул Борис, с громадным облегчением выуживая трясущейся от волнения рукой небольшой прямоугольный сверток в обрывке газетной бумаги.
Путаясь в собственных одеревеневших пальцах от охватившего его напряжения, он сорвал бумагу и извлек на свет миниатюрный черный предмет. Внешне он походил на миникалькулятор с окошком жидкокристаллического табло и крохотными кнопками с обозначением цифрового ряда. Чуть ниже располагалась большая черная кнопка с пупырышком светодиода посередине.
Что это? с любопытством поинтересовался Шрамм.
С поддергивающимися от страха губами Авдеев набрал на экране трехзначный код. В центре большой черной кнопки тревожно замигал красный свет. Проглатывая окончания слов, он сбивчиво затараторил:
Сюрприз! Ха-ха!.. Ключик к вратам небесным!
Курт смотрел на него, как на ненормального. Не замечая этого, Авдеев крепко стиснул прибор в правой руке и вжал кнопку с мигающим светодиодом в корпус.
Небо прочертил сполох ослепительно белого света. До слуха обомлевших бандитов донесся приглушенный расстоянием тяжелый раскат отдаленного разрыва. Но это не был удар грома.
Довольный собой, Авдеев, забившись в приступе истеричного смеха, сполз на пол автомобиля. Курт смотрел на него, разинув рот. Борис прекратил смеяться так же неожиданно, как и начал.
Поднявшись на сиденье, он бросил на колени опешившему Шрамму прибор.
Ковалевым в «пежо» была заложена взрывчатка с радиоуправляемым детонатором большого радиуса действия. Этим пультом, он указал на прибор, Шрамм взял его в руки, я привел его в действие. Здорово?!!
Он снова сложился в приступе безумного смеха.
Курт нещадно ткнул себя в лоб, припоминая, что Ковалев о чем-то таком говорил, но он был слишком занят мыслями о деньгах Челыша и пропустил все мимо ушей. Отбросив прочь мысль о побеге, он радостно завопил на ухо водителю:
Разворачивайся! Скорее гони к месту взрыва! Грохнуло где-то позади нас! и проворно спрятал пульт в кармане. Потом схватил рацию и, ожидая, пока откликнется вторая машина, залепил Авдееву сильную оплеуху.
Не трясись, кретин, процедил он сквозь зубы. Не то, как Кех, поедешь в багажнике!
Он вновь чувствовал себя на коне.
* * *
Тьфу ты, черт!
Белборода едва удержал неожиданно рыскнувший вправо автомобиль и стал плавно вдавливать в пол педаль тормоза. Потерявшую управление машину кинуло в сторону. Выписывая немыслимые зигзаги на скользком, словно стекло шоссе, «пежо», не снижая хода, продолжал двигаться вперед с прежней скоростью.
Двигателем тормози! не выдержал потемневший лицом Алехин. В его глазах металась тревога.
Не паникуй!
Внешне абсолютно невозмутимый, Иван точно выбрал момент, когда автомобиль, оставляя за собой плотную завесу брызг, несся посередине пустынного шоссе, и включил пониженную передачу.
От резкого толчка разведчиков швырнуло вперед. Михаил едва не выставил надетой на голову каской лобовое стекло. Но главное, что «пежо» замедлил свою сумасшедшую гонку и двигался теперь все медленнее.
Выкрутив руль, Белборода стал на обочине.
Что там еще?
Разомкнув цепь зажигания и заглушив двигатель, полковник выскочил из машины. Обогнув капот, нагнулся у просевшего переднего колеса.
Выхватив из ножен универсальный десантный нож, он надавил на неприметную кнопку, и из торца рукоятки ударил острый пучок света встроенной лампочки.
Ничего себе! присвистнув, сообщил он подскочившему Алехину, направляя сфокусированный лучик на колесо. Все могло закончиться гораздо печальнее.
Он переместил пятно света, чтобы капитану стали лучше видны ошметки покрышки, свисающие с диска неровными клочьями.
Еще чуть-чуть, и от нас не осталось бы и мокрого места. Все бы смыло в канаву.
Внимательно оглядев стесанный об асфальт диск, командир выключил фонарик, и убрал нож на место.
Надо ставить запаску. Много времени это не займет. На встречу со связной мы успеем в любом случае. За работу!
Только не здесь, заметил Алехин. На нас может напороться полицейский патруль.
Разумеется. Как там Леонид?
Как и был, хмуро отозвался капитан. По-прежнему бредит. Не привела в чувство даже встряска при торможении. Его необходимо как можно скорее доставить в больницу. Видимо, нужно срочное переливание крови. Со всеми нашими познаниями в медицине этого мы ему обеспечить не в силах. Нужен врач.
Знаю.
Иван тяжело вздохнул. Он проклинал себя, что послал Волошина на реке в помощь Алехину. Лучше бы он сам подсадил того на обрыве. Как никак его опыт не шел ни в какое сравнение с опытом молодого майора. Но кто же, черт побери, знал, что так все закончится!..
Белборода поморщилсядля самобичевания он выбрал не самое подходящее место и время.
Выбросив из головы все лишнее, он живо извлек из машины свой ранец и быстро сделал Волошину еще один укол обезболивающего. Леонид замолчал и опять провалился в беспамятство. Полковник, не теряя времени, закинул за плечи ранец, махнул капитану, чтобы оставался на месте, и исчез в темноте.
Обнаружив засыпанную землей перемычку во рву, он поспешил вернуться. Вдвоем с Алехиным они сноровисто перекатили малолитражку с обочины через канаву водоотвода и буквально на руках затащили по скользкому склону за придорожный бугор под сень раскидистого дерева.
Как ни казалась машина мала, весила она достаточно, чтобы разведчики повалились с тяжелым хрипом на землю, давая гудящим от напряжения мышцам короткую передышку.
Приведя дыхание в норму, полковник вскочил на ноги и, подойдя к багажнику, отпер его.
Подсвечивая фонариком, он разыскал необходимые приспособления для ремонта и передал все Алехину.
Снимай колесо. Я пока займусь запаской.
Пока Михаил орудовал домкратом, командир сдвинул в сторону пустую спортивную сумку и вытащил из гнезда запасное колесо.
В этот момент на дороге показались два снопа света медленно двигавшейся спортивной машины, скрывшейся вскоре за поворотом.
Иван поздравил себя, что догадались перевезти автомобиль за обочину. Он подхватил колесо и, выпрямляясь, ступил ногой в грязь. Почувствовав, что падает, он выпустил его и, сгруппировавшись, мягко приземлился на мокрую траву.
Колесо, которое он, падая, непроизвольно поддел ногой, с глухим стуком ударилось о землю. Перелетев вершину бугра, оно медленно покатилось вниз к дороге. Не покрыв и половины склона, оно ударилось в выступающий из земли плоский камень и завалилось плашмя в мокрую траву.
Что там у вас, товарищ полковник?
Алехин поднял голову.
Смутившись своей неловкости, полковник поднялся с земли.
Ничего особенного. Колесо слишком прыткое попалось.
А-а, протянул Михаил, возвращаясь к прерванной работе. Ясно. Через минуту у меня будет уже все готово.
У меня тоже.
Полковник, остерегаясь растянуться во второй раз, стал осторожно спускаться по скользкому склону. Подцепив с земли злополучное колесо, отдуваясь, он почти вскарабкался наверх, и в этот момент небо над ним раскололось надвое.
Ударная волна опрокинула Ивана на спину, а затем, сметя с обрыва словно пылинку, швырнула в самый низ склона к придорожной канаве. Земля дрогнула. Все окрест потонуло в жутком грохоте, от которого у полковника едва не лопнули барабанные перепонки.
Выскочившее из рук колесо, шлепая по мокрой траве, устремилось следом за Иваном. У самого рва оно со страшной силой опустилось ему на голову, и если бы не его надежная каска, оно расплющило бы ее. Перелетев бушующий в канаве поток, оно выскочило на шоссе, по инерции докатилось до середины и, словно пьяное, закружив на одном месте, рухнуло на асфальт.