Ходили слухи о серьезном романе с каким-то крупным промышленником, заметил я.
Был такой, кивнул Блум. Харви Линдерман. Король недвижимости и трижды неудачник в брачной игре. Одно время их роман бурно развивался, потом наступило внезапное охлаждение. Не знаю почему. Во всяком случае, Линдерман Флер не пара; он искал в ней только некий символ своего статуса, а Флер не нуждалась в его деньгах.
Итак, вздохнул я, я выслушал краткую историю жизни Флер Фалез, рассказанную Джорджем Блумом. Может, вернемся к моему первому вопросу: в чем твой интерес во всем этом и зачем понадобился я?
Я сотрудничаю с Флер большую часть ее профессиональной жизни и в некотором роде привязался к ней. Тяжелые подбородки Блума слегка порозовели. Ладно уж, так и быть, признаюсь: я тот самый продюсер, который первым обнаружил ее в захолустном городке.
Западаешь на малолеток? усмехнулся я. Судя по играющей в девочку секретарше, твои вкусы совсем не изменились!
Сейчас все больше в мыслях, Рик. Он слабо усмехнулся в ответ. Старые привычки умирают медленно!
Но ты ответил только на половину моего вопроса, сказал я. При чем тут я? Судя по твоим словам, Флер Фалез нуждается скорее в медицинской помощи.
Джордж нетерпеливо качнул головой.
Я знаю Флер, как никто, и говорю тебевнутри она из закаленной стали. Позавчерашнее происшествиене случайность. Если она сама бросилась со скалы, у нее должна быть чертовски серьезная причина. И я хочу, чтобы ты выяснил эту причину, Рик!
Не уверен, что могу помочь в такой ситуации, с сомнением заметил я. Может, ей нужен психоаналитик.
Но возможно тут и другое, проскрипел Блум. Кому-то очень понадобилось скинуть Флер со скалы!
Полагаешь, попытка убийства?
Он медленно покачал головой из стороны в сторону, словно старый бык, запертый в маленьком загоне.
Как на духу, Рик, не знаю. Но думаю, такая вероятность не исключена. И по моему убеждению, только ты в состоянии найти разгадку и держать язык за зубами. Разумеется, это деловое предложение, и я с радостью оплачу любой присланный тобой счет, но прошу, окажи мне услугу, Рик.
Это может оказаться дорогостоящей тратой твоего времени, сказал я. С чего начинать?
С места, где все произошло, поспешно ответил Блум. С ее дома. Сейчас при Флер неотлучно находится профессиональная сиделка, и я не уверен, пустит ли она тебя к ней, но Арлен поможет. Она работает у Флер уже три года и очень предана ей.
Арлен Доннер, личный секретарь? уточнил я.
Да. Час назад я позвонил ей и предупредил о твоем приезде. Оставайся в ее доме сколько хочешь в качестве гостя, Рик; проблем не будет. Знаешь, как его найти?
В Малибу, сказал я.
Единственный в своем роде безумный дом! с невольным восхищением воскликнул Джордж. Выстроен у самого края скалы с видом на Малибу. От одного взгляда из окон гостиной у меня кружится голова! Флер всегда боялась непрошеных гостей, поэтому напичкала особняк системами безопасности, и теперь онну просто электронная крепость. В стене у ворот телефон. Когда приедешь, позвони в дом, и Арлен тебе откроет. Дорога ведет прямо в гараж, но не беспокойся о выезде. Весь чертов пол гаражаповоротный круг, поэтому, если захочешь уехать, только нажми кнопку, и пол будет поворачиваться, пока автомобиль не станет радиатором на дорогу.
А когда выйду из гаража? спросил я. Покачусь на американских горках до самого дома?
Блум вежливо захихикал.
Страшновато только в первый раз, Рик. Потом привыкнешь.
Еще один вопрос, сказал я. Если, по-твоему, кто-то сбросил Флер со скалы, то, может, тебя осенило заодно, кто именно?
Джордж схватился за один из подбородков и потискал его пальцами, словно в любой момент собирался устроить самосожжение и хотел убедиться, что консистенция подходящая.
Если бы только знал, Рик, сам бы отыскал ублюдка! Как я уже сказал, считай это возможностью, которую нельзя игнорировать.
Вы близко общались все эти годы с Флер Фалез?
Насколько Флер позволяла мне, ответил Блум. Я все еще ощущаю за нее ответственность, с тех самых пор, как вытащил ее из Оклахомы и привез на побережье. Он виновато улыбнулся. Полагаю, в глазах Флер ячто-то вроде отца: человек, к которому обращаются в беде, но в остальное время избегают, потому что он чертовски надоедлив!
Когда вы последний раз виделись перед ее падением со скалы?
Блум демонстративно задумался.
Месяца два-три назад. Флер тогда только что поняла: она нужна Линдерману всего лишь как символ его статуса, и хотела узнать мнение постороннего. То есть мое.
И ты с ней согласился?
Разумеется! Тип вроде Линдерманапоследнее, в чем она тогда нуждалась.
Как она в то время выглядела? с искренним интересом спросил я. Как на второй фотографии?
Совсем не так плохо. Правда, какой-то немного поникшей, усталой, но, думаю, тут была причинапредстоящая тяжесть решения о разрыве с Линдерманом.
Я взглянул на Блума.
Собираешься в рождественские праздники играть на студии Санта-Клауса, Джордж?
Глаза продюсера холодно блеснули, однако он изобразил на лице искусственную улыбку.
Может быть, мой интерес к Флер выглядит весьма нетипично. Но у меня к ней особое отношение; всегда было так и всегда будет.
Трудно поверить, что под всем этим жиром скрывается сердце! восхитился я.
Не стесняйся, оскорбляй меня сколько угодно, Рик, прорычал Блум, особенно теперь, когда взялся за работу. Если добьешься положительных результатов, то даже назначу для твоих оскорблений постоянное время в моем кабинете. Провалишь делопеняй на себя, и, черт возьми, я буду не я: тебе больше не работать в этом городе!
Силенок не хватит, Джордж! тихо произнес я.
Возможно. Продюсер опять любовно погладил свою лысину. Но я очень постараюсь, обещаю.
Ладно. Я встал с кресла. В моих правилаххорошие отношения с клиентом. Это облегчает работу. Так я всегда говорю. А что всегда говоришь ты, Джордж?.
Иди ты ласково сказал Блум и сгорбился в кресле, ожидая моей реакции.
Не вставай, великодушно разрешил я. Сам найду дорогу. И не забудь сказать «до свидания» своей внучке в приемной.
Когда через несколько секунд я подошел к столу, лицо ее озарила теплая улыбка. Улыбнувшись ей в ответ, я подумал, что она кажется милой девочкой и, пожалуй, лучше не доверять словам Джорджа насчет того, что все происходит только мысленно. Секретарша наклонилась ко мне, позволив натянуться блузке под гибким напором молодых грудей.
Очень надеюсь, что Флер Фалез поправляется, еле слышно произнесла она. Мистер Блум мне все рассказалкакой ужас! Теплая улыбка стала еще более открытой. Но я знаю, он в вас очень верит, мистер Холман.
Существовала слабая вероятность, что она так же наивна, как выглядит. А вдруг? Я рассудил, что попытка не пытка, и тут же испробовал на ней холмановские чары.
Как приятно слышать подобные слова из ваших уст, заговорил я, источая обаяние изо всех пор. Понимаю, как тяжело мистеру Блуму: ведь он устроил будущее Флер Фалез и все такое.
Глаза девушки расширились.
Ну разве не ужасно? перешла она на доверительный шепот. Мистер Блум говорит, что сценарий великолепный, написанный исключительно для нее, на главную роль приглашен Виктор Эмори, а режиссеромДуайт Кезнер. И это будет величайший фильм-возвращение в истории кино. Но сейчас, со всеми этими проблемами Девушка эмоционально моргнула, и я деликатно перевел глаза на крепкие маленькие грудки, созерцая стыдливое давление сосков на блузку. Знаете, иногда мне так жалко бедного мистера Блума, что я готова все бросить и разрыдаться.
Жизньтяжелая штука, ответил я.
Да? Девушка казалась слегка ошеломленной, но для своего возраста она имеет полное право, подумал я.
Прекрасно вас понимаю, продолжал я. Временами от одной мысли о Джордже Блуме у меня сжимается все внутри.
О да! Теплая сочувственная улыбка вновь вырвалась наружу.
Джордж предлагал вам сниматься? как бы между прочим спросил я.
Этого не понадобилось. В голосе блондинки звучала милая девичья невинность. Видите ли, мне нравится с ним спать.
Глава 2
Около девяти вечера я добрался до дома в Малибу и вышел из автомобиля перед массивными железными воротами. Как и говорил Джордж Блум, около них в стену был вмонтирован телефон. Когда я поднес трубку к уху, прозвучал гудок и раздался женский голос.
Мисс Доннер? спросил я. Это говорит Рик Холман!
Рик! Как здорово снова тебя слышать! В голосе послышался вздох облегчения, отчего он прозвучал почти истерически. Сейчас открою ворота. Как поставишь машину в гараж, сразу поднимайся в дом, слышишь?
Может быть, вы знакомы с каким-то другим Риком Холманом? смущенно произнес я. А я Рик Холман не известный вам.
Это Арлен. Она интонацией подчеркнула имя и намеренно оживленно рассмеялась. Ты же не разыгрываешь свою старую подружку.
Если выпадет случай, я разыграю любую старую подружку, какая подвернется под руку, сказал я. Шутки в сторону! Как я мог тебя забыть, Арлен! Похоже, разреженный воздух Малибу вызвал у меня приступ амнезии.
Похоже, Рик. Когда женщина вешала трубку, в ее голосе все еще сохранялось неестественное оживление.
Я повесил трубку в ту же нишу в стене (куда ж еще?) и вернулся к автомобилю. Железные ворота бесшумно раскрылись, и я тихо въехал по крутой бетонной дорожке в круглый гараж. На металлическом поворотном круге уже стояли черный «линкольн» и кроваво-красный «БМВ», но между ними хватило места и для моего кабриолета. Внутренняя лестница привела меня в просторный холл, и тут на меня обрушился белокурый торнадо: из далекого проема напротив вырвалась блондинка, в мгновение ока преодолела разделявшее нас расстояние и повисла на моей шее.
Рик, милый! Голос блондинки звучал восторженно и очень громко. Где ты пропадал столько времени?
Пытался обрести разум, пробормотал я, и, кажется, только что опять его потерял.
Она прижалась к моей щеке и прошептала на ухо:
Большое представление для Тео Олтмена! Он заявился внезапно и ошивается здесь уже полчаса. Не хочу, чтобы Тео догадался об истинной причине вашего приезда.
Разумеется, послушно шепнул я в ответ, и на случай, если забыла, я пью бурбон со льдом.
Блондинка отступила на шаг. Я впервые рассмотрел ее по-настоящему и не пожалел. Длинные светлые волосы с медным отливом зачесаны к ушам и собраны на затылке в свободный узел. Большие небесно-голубые глаза под выразительными бровями светились живостью и умом. Полные губы сулили все виды чувственного наслаждения, известные и неизвестные. Черный свитер и узкие брюки обтягивали тело с удовлетворительным вниманием к подробностям фигуры. Высокие, полные груди выдавались вперед, словно холмы-близнецы, и были увенчаны сосками, которые так и просили, чтобы их ущипнули; крутые бедра плавно переходили в длинные полные ляжки.
Если готов, холодно сказала она, идем в гостиную.
Я двинулся вслед за ней через холл, восхищаясь дразнящим покачиванием ее тугих ягодиц. Брюки на ней так тесно облегали упругие полушария, что были различимы даже смутные очертания ложбинки между ними. Я постарался вернуть разбежавшиеся мысли на менее опасную территорию.
Перед камином стоял долговязый тип, похожий на отвратительный обломок дерева, очевидно, Тео Олтмен. Он был одет в синий клетчатый костюм и ярко-розовый свитер. Лицо долговязого совсем не гармонировало со слегка пижонской одеждой: оно принадлежало стареющему орлу, забывшему, что сезон спаривания давно закончился. Высокий лоб встречался с отступившей линией волос далеко на макушке. То, что осталось от волос, было длинным и черным. Холодные, полуприкрытые веками серые тусклые глаза широко расставленывозможно, чтобы видели дальше большого крючковатого носа? Рот в лучшем случае напоминал щель мусорной ямы. Я машинально надеялся обнаружить в руке долговязого бич, но увидел всего лишь стакан.
Медная блондинка представила нас друг другу, затем многозначительно улыбнулась мне:
Все еще пьешь бурбон, Рик?
Хорошо, что не забыла, милочка, с ответной понимающей улыбкой сказал я. Судя по тому, как сидит на тебе эта одежда, ты все так же презираешь нижнее белье и другие подобные излишества.
Улыбка блондинки внезапно застыла, она быстро отвернулась и отошла к бару в другом конце комнаты. Олтмен медленно потягивал свой мартини, а его полуприкрытые глаза внимательно изучали меня из-за края стакана.
Конечно Голос режиссера был тих и слишком тонок для его костистого тела. Холман! Осторожный швейцар, улаживающий гнусные неделикатности, совершенные киномагнатами! Рот Олтмена растянулся в каком-то подобии улыбки, и тонкие губы совершенно исчезли. Воображаю, как вы заняты, бегая повсюду с проволочной метелкой и заметая грязь под ковры. Интересно, чья грязь привела вас в этот дом? Хотя что это я, будто подобное неизвестно!
Подошла Арлен с моим бурбоном, и в ее глазах промелькнул ужас.
Никакой грязи, небрежно сказал я Олтмену. Я по-прежнему имею обыкновение навещать всех моих старых подруг, вот и все. Разве я мог отсутствовать так долго, чтобы Арлен перестала скучать по мне?
Я всегда скучаю после твоего ухода, Рик, подтвердила она. Как-то в один ужасный вечер я проскучала целых тридцать минут! Она сунула стакан в мою руку быстрым нетерпеливым движением, отчего зазвенели ледяные кубики. В следующий миг я почувствовал, как с пальцев стекает хороший бурбон.
Я пришел на панихиду, объявил Олтмен. Возможно, несколько опередив события. Но всю будущую неделю я буду слишком занят, чтобы для чего-то выкроить время.
Смените тон, Тео, тонким голосом проговорила Арлен. Флер вовсе не умирает.
Ошибаетесь, милая. Ее время пришло. Пять жутких секунд он стоял с закрытыми глазами, склонив голову набок. Разве вы не слышите бой часов? На часах жизни Флер без пяти минут полночь. Олтмен скромно пожал плечами. У меня всегда было это странное экстрасенсорное предчувствие смертидругих людей, конечно.
Несколько лишних перьев, сказал я, и никто не отличит вас от любого другого стервятника.
Еще мартини! Олтмен протянул блондинке пустой стакан. На миг мне показалось, что этим стаканом Арлен сейчас разобьет режиссеру голову, но, очевидно, она раздумала и направилась к бару. До нелепости преданная девушка! заметил Олтмен. Я часто задавал себе вопрос, нет ли между ней и Флер каких-то особых, тайных отношений.
Вы задаете себе слишком много вопросов, мистер Олтмен, вяло отозвался я. Хотя как сказать: грязный ум, который достался вам, очевидно, не пригоден для иных целей.
В глазах режиссера промелькнул огонек удовлетворения, и я понял, что ответная грубость входила в его планы. Пришла Арлен со стаканом мартини и, заметив, что Олтмен садится в кресло, затравленно посмотрела на него. Тео взял стакан, сделал маленький глоток и, перед тем как проглотить, покатал спиртное во рту.
Еще слишком отдает вермутом, дорогая, но все-таки наметился определенный успех по сравнению с предыдущим. Кто знает! Если я пробуду здесь достаточно долго, то сумею научить тебя делать неплохой мартини.
Жду не дождусь уроков! фыркнула Арлен.
Знаете, Холман, бедная Флер Фалез никогда не была актрисой. Обращаясь ко мне, режиссер не сводил глаз с Арлен. Когда в те стародавние времена Киган выкупил ее контракт у Джорджа Блума, она занималась тем, что вертела бедрами и обнажала грудь, и хотя не играла чистой порнографии, но подходила к ней очень близко. Единственный хороший фильм, в котором снялась Флер, результат блестящего подбора актеров. Киган хотел, чтобы Флер играла самое себя, но даже с этим она не могла справиться. Затем муж Флер удачно утонул во время медового месяцареклама появилась фантастическая! и вдруг она стала звездой. И больше ей не нужно было пытаться играть. Очень кстати, потому что у Флер никогда не было способностей.
Прекратите! На скулах Арлен вспыхнули два ярко-розовых пятна. Я не собираюсь стоять здесь и слушать
Олтмен властно поднял руку, требуя тишины.
Верх невоспитанности прерывать людей, пока они не закончили, дорогая. Олтмен заставил ее замолчать, медленно повернув голову ко мне. Думаю, именно поэтому под моим руководством Флер распадалась на части, пока, наконец, не закончила восемнадцатью месяцами пребывания в психушке. Моя настойчивость в желании добиться от нее хоть какой-то актерской игры оказалась для нее чрезмерной, так что она быстро нашла прибежище в безумии.