Предложенная версия гласит, что вы с присутствующим здесь Харви проводите время с удовольствием, устраивая возню на полу кабинета всякий раз, когда Барбара Дун уходит из дому. Далее, что у вас обоих есть основания ненавидеть ее. Вы ее ненавидите, потому что ну, вы же слышали эту запись, а Маунтфортпотому, что когда-то был женат на ней, а она едва не испортила ему карьеру, разведясь с ним. У вас якобы была любовная связь с Рейнером до его смерти, так что, разумеется, вы не могли не знать про эти записи. Не исключено, что вы со стариной Харви сплотились и образовали своего рода союз, чтобы
Ваши рассуждения настолько прозрачны, что их можно без труда продолжить, мистер Холман! холодно произнесла она. По-вашему, мы тайно договорились сначала убить доктора Рейнера, а затем похитить магнитные ленты и использовать их для того, чтобы шантажировать Барбару, так?
Ну, нечто в этом роде, согласился я.
Полагаю, одного моего заявления о том, что все этоплод вашей буйной фантазии, не будет достаточно? спросила Марсия.
Возможно, это и на самом деле бредовая теория, сказал я, пожимая плечами, но, во всяком случае, она дает право потребовать развернутого ответа.
У меня никогда не было романа с Рейнером, твердо заявила она. И я не имела ни малейшего понятия о существовании этих магнитных записей до вчерашнего дня. Ну а то, что происходит между мною и Харви в настоящее время, исключительно наше личное дело, и это не имеет ничего общего ни с какими «тайными заговорами». Является ли мой ответ достаточно исчерпывающим, мистер Холман?
Полагаю, что да, если только я не сумею доказать, что вы лжете.
Послушайте, Холман. Вы не можете Маунтфорта охватило настолько сильное желание защитить Марсию Роббинс, что он на мгновение забыл про свою голень. И это было ошибкой. Звериный вопль, раздавшийся, едва он попытался встать на ногу, это доказал. Он снова плюхнулся в кресло с жалобным стоном и моментально утратил всякий интерес к происходящему.
Мне говорили, что вы первоклассный стрелок, чудо-охотник, любитель охотничьих трофеев, Харв, произнес я очень вкрадчиво. Если вдова Рейнера права, то кто-то отправился в лес в тот день, когда был убит ее муж, намеренно подкрался к намеченной цели и всадил пулю в затылок.
Что? У него отвисла квадратная челюсть, он вытаращил на меня глаза. Но вы же не можете серьезно предполагать, что я
Почему же нет? спросил я. Если только что изложенная версия о вас и Марсии соответствует истине хотя бы наполовину, она весьма популярно объясняет причину вашего намерения уничтожить Рейнера.
Вы сошли с ума! заявил он. Я находился по крайней мере за сотню миль от Рейнера в тот день, когда его убили.
Вы можете это доказать?
Конечно! Но спустя секунду его голубовато-серые глаза посмотрели куда-то в сторону. Черт знает, что такое, Холман! Уже прошло столько времени, я не могу в точности вспомнить все подробности того утра, но я не сомневаюсь, что в случае необходимости сумею это доказать.
Вот и прекрасно! Я улыбнулся ему. Думаю, мне пора оставить вас вдвоем, чтобы вы смогли договориться в отношении своих алиби. Хочу дать небольшой совет: на вашем месте я бы не стал втягивать в эту историю Марсию. Барбаре Дун это не понравилось бы, верно?
Он пару раз открыл рот и закрыл его, сразу сделавшись похожим на пойманную рыбу, отчаянно хватающую ртом воздух.
Мне в жизни случалось частенько сталкиваться с дьявольски хитрыми ублюдками, Рик Холман, но вы им всем бы дали сто очков вперед!
Я думал об этом заявлении, возвращаясь назад, и в конце концов решил посчитать его комплиментом. В данный момент меня больше всего терзало вот какое соображение: должны же быть в Голливуде симпатичные порядочные люди, так почему же я с ними никогда не встречался?
Глава 5
Мадонна из цветного стекла все так же сидела за письменным столом асимметричной формы, когда я около полудня вошел в кабинет покойного доктора Рейнера. Ее темные глаза глядели так же безжизненно, как и накануне, когда она со скучающим видом разглядывала мое лицо.
Это снова вы?
Вопрос повис в воздухе.
Как дела, Карен? вежливо осведомился я. Добились каких-то положительных результатов с этими бумагами?
Она окинула взглядом огромную груду бумаг на столе перед собой и пожала плечами:
Не знаю. Я продолжаю разбираться, но не уверена, что мне удалось чего-то добиться.
На этот раз на ней была белая шелковая блузка и темная юбка. Напор ее высокой груди на тонкую ткань противоречил бесстрастному выражению ее лица. Можно было с уверенностью сказать, что она принадлежала к тем несчастным особам, которые страдали от постоянного конфликта между вполне земными желаниями их тел и жестокой пуританской моралью их умов. Но это было бы слишком просто, подумал я, и поэтому вся идея выглядела подозрительной.
Вчера вечером я виделся с Гарретом Сулливаном, сказал я ей.
Да?
Особой реакции не последовало.
Ему было известно про записи, продолжил я. Ваш муж имел обыкновение консультироваться с ним в отношении некоторых пациентов. Когда Сулливан услышал, что магнитные ленты исчезли и используются для шантажа, он страшно разнервничался. Когда я высказал предположение, что кто-то считает, будто ваш муж был убит из-за этих лент
Он тотчас же сказал, что это мое предположение? спросила она ровным голосом. Я размышляла об этом после того, как вернулась вчера домой. Гаррет специалист по банальным высказываниям о профессиональной этике. Не сомневаюсь, что он очень разнервничался!
Она медленно улыбнулась.
Немного, согласился я. Но в этом случае нет ничего удивительного, особенно если учитывать, как все это я ему преподнес. Ведь он находился в том же лесу и был вооружен в то самое время, когда убили вашего мужа. К тому же, по собственному его признанию, ему было известно о существовании магнитных записей.
Ну а что он сказал вам про меня, Рик?
Отнюдь не комплимент!
На это я и рассчитывала.
Он сказал, что ваше заявление о том, будто Герман Рейнер был человеком, чье болезненное любопытство удовлетворяется созерцанием эротических сцен, является плодом вашего воображения. Что вы всегда были эмоционально неуравновешенной особой и
Сходящей с ума по сексу женщиной с определенными завихрениями? Глаза у нее сверкали от негодования, но голос звучал спокойно и ровно. Полагаю, что именно это ему было проще всего и безопаснее сказать в данных обстоятельствах, как вы считаете? Я имею в виду, если видеть во мне потенциального свидетеля.
Он выдвинул и другую блестящую идею, добавил я. Что кто-то, возможно, прибегнул к услугам профессионального убийцы, который и должен был заняться вашим мужем.
И что вы сказали на это, Рик?
Сказал, что вы, между прочим, высказали такое же предположение.
Не думаю, чтобы он упомянул про те вечера, когда Герман работал допоздна или уезжал из города, а он в это время навещал меня, чтобы утешить в моих брачных проблемах? спросила она напряженным голосом. Как могло случиться, чтоб его профессиональная этика не помешала ему соблазнить жену коллеги? Он сообщил вам об этом, Рик? В особенности о первом случае, когда я оказала сопротивление, и он ударил меня, сорвал с меня одежду и Она резко замолчала и прикусила нижнюю губу с такой силой, что из нее выступила капелька крови. Извините!
На какое-то мгновение я был сбит с толку этой кровью, но тут же взял себя в руки и заговорил:
Все это крайне неприятно, Карен. Самое скверное то, что ты не знаешь, кому верить, в особенности после Ну да это не столь уж и важно!
Последняя фраза прозвучала у меня весьма неубедительно.
В особенности после того, как я сама пригласила вас к себе в постель вчера вечером, когда вы отвезли меня домой? Она обтерла кровь с губы и внимательно посмотрела на запачканные пальцы. С моей стороны это было не слишком умно, верно? Но мне кажется, я имею право иногда проявлять слабость. Просто момент для этого был неподходящий. Последний раз, когда я виделась и разговаривала с Гарретом, он сообщил мне о смерти Германа. Вообще-то он не отвечал на телефонные звонки, если знал, что я ему звоню, а если случайно поднимал трубку, то как только узнавал мой голос, тут же бросал ее на рычаг. Это были бесконечные долгие недели полнейшего одиночества для меня, Рик. Я перепуганная одинокая женщина, и по всей вероятности, природа не наделила меня железными нервами. Я не думаю, что меня можно причислить к разряду особ, неразборчивых в своих знакомствах и связях, но бывают случаи, когда женщине необходим Она пожала плечами и резко закончила:Наверное, никакие объяснения тут ничего не смогут изменить!
Я извлек из бумажника записку, которую Барбара Дун получила утром, и протянул ее Карен. Она молча прочитала ее, затем вернула мне.
Не понимаю, вздохнула она, почему они попросту не потребуют денег?
Хороший вопрос. Возможно, человек, у которого находятся эти ленты, в деньгах не нуждается. Его гораздо больше интересует моральная сторона проблемы.
Моральная?
Она с непонятным наслаждением облизнула прикушенную губу, как будто солоноватый привкус крови доставлял ей огромное наслаждение.
Может быть, они хотят наказать Барбару Дун за ее «непристойную личную жизнь»вроде бы так было сказано в послании?..
Заставив ее отказаться от того, что ей очень хочется делать?
Карен Рейнер закивала:
Понятно. Но тогдаох! Внезапно в ее глазах вспыхнули злые огоньки. Вы хотите сказать, что это дело рук какого-то эмоционально неуравновешенного человека вроде меня? Который не в состоянии выслушивать эти непристойные разглагольствования о
Замечаю, что «непристойный»ваше излюбленное словечко, верно?
И оно фигурирует в записке к этой Дун? Она неожиданно рассмеялась каким-то истеричным смехом. Поздравляю, Рик. Ипросто из праздного интересакакого рода дела у вас с Гарретом?
Никаких «дел» у меня с ним не было и нет, рассердился я, единственное, что я сделал, так это напугал его до полусмерти, заговорив об убийстве. У него хватило ума сообразить, что он окажется подозреваемым номер один, если только отнесется серьезно к этой версии. Вот почему он сразу же постарался дискредитировать вас как потенциальную свидетельницу еще до того, как сама версия дойдет до полиции. Неужели вам это не ясно?
Крайне сожалею, Рик. Она поморщилась. Просто после гибели Германа все происходит с немыслимой скоростью. Я не знаю, во что верить и кому доверять. Вы считаете, что моего мужа убил Гаррет?
Я даже не уверен, был ли убит ваш муж или же оказался жертвой настоящего несчастного случая, честно ответил я. И вообще-то я конкретно занимаюсь исчезнувшими магнитными лентами, а не теоретическими изысканиями.
Карен вздрогнула:
Его убил либо Гаррет, либо кто-то нанял профессионального убийцу
В этот момент мне вдруг пришло в голову, что каждый раз, когда мне казалось, что, вероятно, вот-вот что-то для меня прояснится, я снова был отброшен назадна исходную позицию.
В какой день недели произошел этот несчастный случай? спросил я.
В субботу, Гаррет позвонил мне по междугородному телефону среди дня, чтобы сказать о смерти Германа.
А когда вы явились в офис разбирать его бумаги?
Похороны состоялись во вторник, а на следующий день я уже пришла сюда. Мне необходимо было чем-то заняться. Глаза у нее потемнели. Стоя там в такой солнечный день, у самого края вырытой могилы, я все время думала о том, что должна испытывать горе как его вдова. Я не могла плакать о нем, но пыталась хотя бы испытывать сожаление. Но даже и этого не чувствовала. Мне стыдно в этом признаваться, но меня не покидало чувство огромного облегчения.
Не заметили ли вы чего-нибудь такого, что давало вам основания предположить, что кто-то похозяйничал в его кабинете, когда вы впервые вошли сюда?
Нет. Дверь была заперта, и ничего вроде бы не было нарушено.
Сколько было ключей к офису?
У Германа был собственный набор. Гаррет возвратил его мне вместе со всеми остальными его личными вещами. В доме находился еще дополнительный комплект, даже два, насколько мне известно.
У вас все еще два комплекта?
Конечно, а что?
Человек, похитивший магнитные ленты, должен был войти сюда, чтобы это сделать, буркнул я, возмущаясь необходимостью объяснять такие прописные истины. Если им не надо было взламывать замок, значит, у них были ключи.
Не обязательно, Рик, спокойно возразила она. Что, если ленты не оставались здесь в субботу и воскресенье? Что, если Герман по каким-то соображениям взял их с собой на охоту? Или же они уже до этого находились у его приятеля и консультантадоктора Гаррета Сулливана?
Скажите, а как бы вы посмотрели на такой вариант? проговорил я задумчиво. Вы займетесь поиском лент, а я буду разбираться в бумагах, а?
Может быть, мы можем работать вместе, Рик? Ее бархатистое контральто зазвучало глуше и чувственнее. Я знаю Гаррета гораздо лучше вас. Вместе мы смогли бы обдумать способ выяснить наверняка, не у него ли находятся эти записи. Я даже представляю, как можно было бы это сделать.
Например?
Ну, она пригладила на себе шелковую блузку так, что ее высокая грудь натянула легкий материал, как бы в предвкушении всевозможных эротических радостей, допустим, вы являетесь сегодня вечером сюда и остаетесь здесь. Пусть он считает нас партнерами решительно во всем! Он нервничает, ему необходимо что-то предпринять в этом отношении. Телефонный звонок от вас, объясняющий характер наших с вами взаимоотношений
Потребовалось бы нечто куда более серьезное, чтобы вынудить его совершить какую-то глупость, если он тот человек, которого мы ищем, сказал я. Сожалею, Карен, идея неплохая, но я сомневаюсь, чтобы она что-нибудь нам дала!
О?.. Ее обольстительный бюст каким-то непостижимым образом стал более плоским. Понимаю. Но неужели я вам настолько неприятна, Рик?
Дело не в этом, и вы это прекрасно понимаете, ответил я. Мне
Можете не продолжать. Она отвернулась, голос ее зазвучал с неприкрытой враждебностью. Убирайтесь отсюда немедленно и больше никогда не возвращайтесь назад!
Конец дня был долгим, душным, утомительным. Я посетил офис Сулливана, и его медсестраочки без оправы и сплошной крахмал с ног до головысообщила мне, что в эти дни после полудня доктор посещает лечебницу и сюда уже не вернется. Я собирался покопаться в прошлом Харви Маунтфорта и отправился снова к нему. Какая-то девица, перекатывая комок жевательной резинки из-за одной щеки за другую, сообщила мне, что ее босс находится в Нью-Йорке, чтобы утрясти какие-то крайне важные дела, и будет отсутствовать целую неделю.
После этой неудачи я все послал к черту и отправился на поиски ближайшего бара.
Дом Фабер был настоящей сказкой для нынешнего Голливуда. Она соорудила его, чтобы отпраздновать свое замужество с Луи Кардоссом, блестящим композитором и дирижером. В то время все газеты пестрели сообщениями о потрясающем союзе интеллекта и физической красоты, которого до той поры мир не видал. Этот блестящий союз просуществовал целых три месяца, затем она развелась с ним, ссылаясь на психологическую несовместимость. Их близкие друзья злословили, что причиной развода явилась невозможность осуществить брачные отношения, ибо к тому времени, когда они оба оказывались ночью в постели, оба были обессилены попытками найти тему для разговора.
Дом продолжал называться «Симфонией» в честь Кардосса: после развода Сюзанна так и не соизволила его переименовать. Теперь в любом случае уже было слишком поздно что-либо предпринимать в этом отношении, поскольку все творящееся в «Симфонии» моментально становилось всеобщим достоянием. Снаружи здание напоминало трехэтажное нагромождение бонбоньерок для дорогих шоколадных конфет. Внутри же были зал вдохновения с двумя концертными роялями, специально сделанными для Кардосса на заказ, дабы с их помощью он мог осчастливливать мир новой симфонией, коли у него появится такое намерение; золотой зал для развлечений, который вполне бы подошел для Версальского дворца, вернее сказатьнастолько точно его копировал, что ни один из Людовиков не обнаружил бы разницы; и наконец, брачные покои.
Брачные покои любили фотографировать больше всего. Они были сооружены, дабы устраивать здесь грандиозные оргии, и были уставлены гипсовыми статуями самых одиозных римских и греческих богов. Ходили слухи, что Сюзанна лично позировала в чем мать родила для статуи Венеры в полный рост с обеими руками. Сама же Сюзанна для корреспондента женского журнала пояснила, что Венера Милосская, возможно, имеет историческую ценность, но какие у нее бедра! И уж во всяком случае, она-то хотела для «Симфонии» только все самое лучшее. На крыше был устроен подогреваемый бассейн, где она могла купаться и принимать солнечные ванны для ровного загара всего тела, не опасаясь любопытных глаз. Здесь было столько комнат, что, если вы задумали переписать их все, на это ушел бы целый день!..