А как насчет русского? Мишин повернул голову к женщине в мундире. Лицо его побагровело от ненависти.
В каком смысле?
Ну, на русском разговаривать можно?
Да, по инструкции можно.
Тогда пошла ты, кошелка драная, знаешь, куда? К е
Это твое последнее хамство, дебил! пронзительно взвизгнула женщина, угрожающе выставив указательный палец с обкусанным, ненаманикюренным ногтем. Попробуешь еще раз, и я сразу же прикажу увести твою ненаглядную! И больше ее никогда не увидишь! Понял, кретин?! И учти: больше предупреждать не буду!
Что она говорит? по-английски спросила Ингрид.
Господи, какое счастье, что ты не русская! пробормотал Витяня и взял жену за руку. Как и значительная часть русской народной лексики, это непереводимо. Лучше скажи мне, как ты?
Все в порядке милый Ингрид прижалась к плечу мужа и прерывисто вздохнула. Все в полном порядке
Да уж, буркнул Витяня и с ненавистью покосился на надзирательницу с девичьей косой. В полном порядке
Знаешь, я все равно верю, что в итоге все образуется, тихо сказал Ингрид. Что они хотят от тебя, милый?
На этот вопрос отвечать нельзя! вмешалась надзирательница.
Извините Ингрид едва заметно вздрогнула и подняла голову, пытаясь заглянуть в глаза мужа. Ты хорошо выглядишь, дорогой. Посвежел и цвет лица просто замечательный
Это все дым Отечества, с ненавистью поддакнул Мишин и нежно погладил жену по плечу. Когда вдыхаешь его без противогаза, молодеешь на глазах. Видишь ли, меня готовят к олимпийскому рекорду. Это
Немедленно прекратить! встряла надсмотрщица.
С тобой нормально обращаются, дорогая?
Да, не беспокойся Ингрид быстро закивала. Я получаю все необходимое. Питание хорошее, врач постоянно возле меня. Кстати, очень добрый и участливый человек
Ты вернешься домой, Ингрид, я обещаю тебе!
Мы оба вернемся, Виктор!
Вспомнила, что Ганс-Христиан Андерсентвой соотечественник? улыбнулся Мишин.
Запомни, милый, без тебя мне никто не нужен! Ингрид решительно мотнула головой. Никто и никогда!
Ты не подумала о нем, Витяня осторожно прикоснулся к огромному животу.
О ней, мягко поправила Ингрид и вымученно улыбнулась.
Откуда ты знаешь?
Женщины чувствуют такие вещи.
Прости меня, дорогая
За что я должна тебя прощать, Виктор? В чем ты виновен передо мной?
Во всем. Я же предупреждал
Перестань немедленно! Ингрид схватила руку Витяни и прижала ее к своей щеке. Я ни о чем, слышишь, ни о чем не жалею! Я люблю тебя, дорогой мой! Люблю больше жизни, больше Бога! И теперь даже не представляю, как я вообще могла жить столько лет без этого чувства! Я каждый день, каждое утро благодарю судьбу за то, что она привела меня к тебе!..
Все наоборот, улыбнулся Мишин и вздохнул. Меня к тебе.
Какая разница?
Действительно, никакой.
Скажи мне что-нибудь
Во всем виноват только я Мишин притянул к себе голову Ингрид и глубоко вдохнул родной аромат волос. Я знал, что будет так. И должен был что-то сделать. И вот, видишь, не сумел
Перестань себя винить!
Если бы я только мог, Ингрид
Время свидания окончено! бесстрастно сообщила надзирательница. Больше ни слова!..
Они даже не успели попрощатьсяв комнату решительно ворвалась коренастая деваха в кителе лейтенанта внутренних войск и увела Ингрид. Затем, смерив Витяню напоследок уничтожающим взглядом, из комнаты вышла капитан с родинкой
Когда Мишина привезли обратно, «уазик» остановился не у его домика, а напротив трехэтажного строения, в котором размещалось начальство. Следуя строго позади, Кузин довел Витяню до третьего этажа и кивнул на обитую коричневыми дерматином дверь:
У тебя, бля, сегодня, прямо день свиданий!..
Завидуешь, урод? Мишин безразлично пожал плечами.
Ох, бля, отведу я на тебе душу, земляк! прогудел Кузин, припечатывая двухпудовый кулак в раскрытую ладонь, похожую на маленькую копию экскаваторного ковша. Пусть только команду дадут! Уж я бы, бля, постарался от души
Не расстраивайся, шкаф, пробурчал Витяня и толкнул дверь. Будет хлеб, будет и песня
В комнате, где несколько недель назад с ним разговаривал генерал Карпеня, сидел Юлий Воронцов и, скептически усмехаясь, смотрел на Мишина.
Какие люди! хмыкнул Витяня и, не дожидаясь разрешения, сел на стул.
Ну, Виктор, как ты нашел супругу? снимая очки и небрежно засовывая их в нагрудный карман пиджака, спросил начальник ПГУ.
Издеваться изволите, Юлий Александрович?
Я так понимаю, это мне вместо спасибо?
Ну, что вы! Мишин рывком откинул со лба прядь соломенных волос. Для моего персонального спасиба время еще не пришло
Никак угрожаешь? ухмыльнулся Воронцов.
Нет, совершенно серьезно возразил Мишин и внимательно посмотрел на своего бывшего большого начальника. Просто тешу себя иллюзиями. Чтобы окончательно не свихнуться мозгами
Помнится, в прошлый раз ты говорил о каких-то гарантиях, подчеркнуто безразличным тоном процедил Воронцов. Верно?
Было такое дело.
Ну и как? Сформулировать можешь?
А какой смысл? Витяня покорно сложил руки на коленях. Мы же не верим друг другу, Юлий Александрович. Стало быть, никогда не договоримся. Патовая ситуация.
И что будет?
Ей-Богу, не знаю.
И, все-таки, Виктор?
Чего вы хотите от меня?
Допустим, я отпущу твою жену?
Вы это серьезно? Мишин резко подался вперед.
Я давал основания считать себя шутником?
Ответьте на мой вопрос, Юлий Александрович!
Нет, это ты скажи мне: что я буду иметь, если отпущу твою жену на все четыре стороны?
Что будете иметь? Мишин недоуменно пожал плечами. Все!
Всеэто абстракция, хмуро отрезал Воронцов. А мне нужна совершенно конкретная вещь.
Если это зависит от меня, вы ее получите
Надеюсь, ты не сомневаешься в серьезности наших намерений?
Юлий Александрович, не тратьте зря времямы же с вами одной крови!
Я думал о нашем первом разговоре. Так вот, предлагаю тебе сделку, Мишин, сухо произнес Воронцов. Мужскую сделкужизнь в обмен на жизнь. Сыграешь по НАШИМ правилам?
О чьих жизнях идет речь, Юлий Александрович? Уточните, пожалуйста
Ценой своей головы ты убираешь жизнь одного человека. Но зато даришь ее сразу двум людямсвоей жене и своему будущему ребенку, которые окажутся у себя дома, на свободе. Что скажешь?
Хорошая сделка, деловито кивнул Витяня.
Я же говорил.
А гарантии? Какие гарантии, Юлий Александрович, что именно так все и будет?
Гарантии?.. Воронцов встал, взял с полки бутылку коньяка, налил себе с треть фужера и, не предлагая Мишину, залпом выпил. Гарантии стопроцентные! Ты меня знаешь, Виктор. Я умею многое: и ненавидеть, и достать хоть из-под земли, и слово офицера сдержать.
Короче, вы предлагаете мне подписать собственный смертный приговор в обмен на свободу жены?
Именно так.
Я принимаю!
Тогда, по рукам? Воронцов протянул Витяне холеную ладонь.
Не так быстро, Юлий Александрович! Мишин усмехнулся. Его руки по-прежнему лежали на коленях. Я готов сыграть по вашим правилам только после того, как вы меня убедите, что Ингрид действительно находится у себя дома, в Копенгагене. Причем подтверждения от ваших пэтэушников мне не нужны
Ты же профессионал, Виктор! Воронцов недовольно передернул плечами. И понимаешь, что до завершения операции отпустить ее я не могу.
А это уже ваши проблемы, Юлий Александрович!
Еще ничего толком не решено, а ты уже задираешь хвост? набычился Воронцов. А не боишься, что вообще передумаю?
Судя по всему Мишин смотрел куда-то поверх головы Воронцова и, казалось, размышлял вслух. Судя по всему, задуманное вами могу осуществить только я. Для других кандидатур у вас, так мне кажется, Юлий Александровичнет времени. Слишком уж вы торопитесь Витяня быстро перевел испытующий взгляд на Воронцова и удовлетворенно хмыкнул. А ведь я угадал, товарищ генерал-полковник! Угадал, по вашим глазам вижу!.. Так что, не торгуйтесь и принимайте мои условия! За встречу с женойспасибо. Кстати, именно эта встреча убедила меня в том, что ПОКА вы ведете честную игру. Так продолжайте в том же духе, товарищ генерал-полковник! Тем более, что Ингрид совершенно ничего неизвестно о наших играх, ведь так? Чем вы вообще рискуете, Юлий Александрович? Боитесь, что моя жена расскажет датской контрразведке, где именно находится ее ненаглядный супруг? А то там дураки набитые и сами не понимают, кому именно мог понадобиться беглый офицер КГБ! Датчан ведь совершенно не колышет, зачем вы вернули меня на родинупоставить к стенке или представить к награде
Не делай из меня идиота, Мишин, пробурчал Воронцов и вновь потянулся к бутылке. Умельцев складывать дважды два хватает везде. В том числе, и в твоей зажравшейся Дании. Не говоря уже о ее многочисленных друзьях как в Европе, так и за океаном..
О чем вы толкуете, Юлий Александрович, не пойму? Витяня искренне всплеснул руками. Ведь даже я не знаю, кого именно вы задумали убрать. Могу только предполагать Куда уж моей буржуазной и далекой от всего этого дерьма супруге! Вы-то должны понять, что в течение всех этих лет я не рассказывал Ингрид на ночь истории про нашу славную и героическую контору!
А, кстати, почему?
С детства страшилки ненавижу
Есть многое на свете, друг Горацио! печально вздохнул Воронцов, разглядывая на свет пузатую бутылку коньяка. Потом со стуком поставил ее на стол и окинул Мишина недобрым взглядом. Короче: твои условия неприемлемы, Виктор
Значит, не договорились, вздохнул Мишин и всей пятерней почесал затылок. Тогда разрешите откланяться, гражданин генерал-полковник? А то меня там сержант Кузин заждался
Блефуешь? Воронцов укоризненно покачал породистой головой.
Нет, Юлий Александрович, даже не думаю! спокойно ответил Мишин. Я очень люблю свою жену и своего будущего ребенка. Ради них я готов сделать все. Вы же лишаете меня этой мотивации, а я вам не верю! В упор не верю, Юлий Александрович! Ну и рассудите: какая мне разница, когда именно вы убьете Ингриддо моей смерти или после нее?..
В комнате наступило молчание. Воронцов, уставившийся на Витяню тяжелым, чуть мутноватым взглядом, словно испытывал его на прочность. Мишин молчал, вдруг с радостью ощутив, что впервые за все эти тяжкие, полные неопределенности недели инициатива перешла на его сторону.
Ну, хорошо, выдохнул наконец Воронцов. Будь по-твоему, Виктор.
Как я узнаю, что она свободна? быстро спросил Мишин.
Лично понаблюдаешь за тем, как твоя жена будет садиться в Шереметьево на рейсовый самолет SAS до Копенгагена.
Который на самом деле полетит в Караганду, пробормотал Мишин.
Что тебе еще надо?
Видеозапись?
Какая именно?
Видеозапись того, как Ингрид входит в здание центрального подразделения криминальной полиции в Копенгагене. Причем вплоть до того момента, пока за ней не закроется дверь
Не будь же идиотом, Мишин! потеряв терпение, рявкнул шеф Первого Главного управления КГБ СССР. Ты что, и вправду не понимаешь, что из-за твоей жены вся наша резидентура в Дании в любом случае ляжет на грунт как минимум на полгода! На хрена нам, спрашивается, дополнительные приключения на задницу?! Сказал ведь русским языкомя выпущу твою жену!..
И, все-таки, сделайте для меня это одолжение с видеозаписью, примирительно попросил Витяня. В конце концов, особых усилий оно не потребует. А мне будет спокойно
Это все?
Вы принимаете мои условия?
Принимаю.
Тогда все, товарищ генерал-полковник! по уставному гаркнул Мишин.
Ишь как раздухарился! покачал головой Воронцов. Словно не на смерть идешь, а на отдых в Цхалтубо собираешься
Знаете, я сейчас больше думаю о другом.
О чем же, если не секрет?
А что, собственно, изменилось, Юлий Александрович, с той нашей первой встречи, когда вы даже выслушать меня толком не захотели?
Ты же сам ответилвремя поджимает.
И все?
В моей ситуацииэто больше, чем все, мрачно отрезал Воронцов. И хватит об этом!
Ладно, кивнул Мишин и деловито придвинул стул к Воронцову. Тогда давайте поговорим о деталях моей смерти. Все-таки, интересно
Ты и в самом деле монстр, Виктор! вздохнул генерал.
Только не надо меня оскорблять, Юлий Александрович! глаза Мишина недобро, по-волчьи блеснули. Монстром я не родился, между прочим. Монстром меня сделали вы
Ну, ладно, только без пафоса! Воронцов резко отодвинул от себя бутылку. К делу, Мишин. С момента, когда ты получишь обговоренные подтверждения о том, что твоя супруга свободна, и до момента самой акции пройдет не больше пяти дней. Устраивает?
Страхуетесь, Юлий Александрович?
А ты как думаешь?
То есть, не позднее чем через пять дней после ее освобождения, мне нужно будет что-то сделать
Не что-то, а НЕЧТО! поправил Воронцов.
Меня это устраивает! Мишин равнодушно пожал плечами. Какая, собственно, разницапять дней или десять?
На выполнение задания тебе отводится максимум десять секунд.
А чего спешка такая!
Уж не обессудь!
Оружие?
«Ремингтон» с оптическим прицелом.
Прямо как в Кеннеди, криво усмехнулся Витяня.
Да ему до Кеннеди, как мне до Чуть слышно пробормотал Воронцов и осекся.
Что вы сказали, Юлий Александрович?
Ничего! разозлившись на несдержанность, отрезал Воронцов. Так вот, винтовка будет заранее тобой пристреляна. Приступаешь с завтрашнего дня. Именно это оружие, полностью готовое к бою, ты найдешь на месте акции. С момента, когда ты возьмешь «Ремингтон» в руки, Виктор, твоя голова будет находиться под прицелом трех снайперов. Так что, без фокусов, друг мой, никаких шансов выбраться живым из этого капкана у тебя нет. Даже теоретических. В твоем «Ремингтоне» будет пять патронов со смещенным центром
Нарушаете Женевскую конвенцию, Юлий Александрович! Мишин неодобрительно поджал губы. Нехорошо
Нарушаю, устало кивнул Воронцов. И не только ее
А хватит пяти патронов?
Это тебе не биатлон, дополнительных не будет! отрезал Воронцов. Все пять в автоматическом режиме должны быть выпущены в одну цель. Расстояние до целипримерно 45 метров, угол обстрела30 градусов
Помещение открытое?
Закрытое. Короче, задание для мальчика-любителя в ярмарочном тире. Как только мы убедимся, что цель поражена, ты будешь расстрелян сразу с трех стволов. То же самое случится, если, по каким-то только тебе понятным причинам, ты вдруг решишь промахнуться. Хочу надеяться, что этого не случится. Иначе ты с того света будешь наблюдать, как не промахнутся люди, расстреливающие твою жену и ребенка. Мне ведь при таком варианте терять будет нечего, сам понимаешь, Виктор Кстати, выстрелы, предназначенные тебе, будут нацелены строго в голову
Существенная деталь, пробормотал Мишин.
Не скажи! Воронцов развел руками. Мучаться, Виктор, не будешь, гарантирую
Гуманно.
Или! хмыкнул Воронцов.
Я так понимаю, что моя бездыханная и продырявленная в нескольких местах голова будет самым убедительным доказательством версии об убийце-одиночке?
Ты правильно понимаешь, Виктор, охотно кивнул Воронцов и улыбнулся. Только не версии, а свершившегося на глазах у нескольких сотен людей факта.
А кто, собственно, клиент, Юлий Александрович? в зеленых глазах Мишина играли какие-то странные огоньки. Столько шума, столько предосторожностей
Узнаешь, когда придет момент, Воронцов сделал неопределенный жест рукой. И будешь доволен.
Думаете, успею это ощутить?
Десять секунд гарантирую.
Десять секунд для чего?
Для того, чтобы понять, благодаря кому именно ты останешься в истории
А вы, Юлий Александрович, тихо спросил Мишин и исподлобья посмотрел на Воронцова. Благодаря кому попадете в историю вы сами? Неужто, благодаря мне?
А я, друг мой, не тороплюсь, улыбка Воронцова было подчеркнуто кроткой и обезоруживающей. Прежде чем попасть в историю, ее необходимо как минимум сотворить, сделать
13
Бухарест.
Магазин готовой одежды.
Февраль 1986 года
В половине восьмого вечера «боинг» авиакомпании «Еджипшн эйр» оторвался от взлетной полосы каирского международного аэропорта и взял курс на Дубай. Там, поздней ночью, Серостанов пересел на самолет до Бухареста, который приземлился в восемь утра по местному времени.
До места явки Николай Серостанов добирался в три приема: из аэропорта на такси, потом уже в центре Бухареста пересел на трамвай, а оставшиеся несколько сот метров шел пешком, с трудом изображая туриста и лениво вертя головой по сторонам. Поскольку рассматривать в провинциальной и казавшейся очень грязнойдаже после Каирарумынской столице было нечего. Убогие витрины магазинов, озабоченные выражения лиц скверно одетых прохожих, слякотные мостовые и бесчисленные портреты подозрительно моложавого Николае Чаушеску, на которых всесильному румынскому «кондуторе» можно была дать максимум тридцать пять лет. «И Ленин такой молодой»совершенно некстати подумал Серостанов и резко повернулся.