Он залез в автобус. Пустыми оказалось всего несколько мест, и Виктор углубился в самую заднюю его часть, сев на двойное сиденье, поближе к окну. Старенькая гремящая машина выехала на загородную трассу и со скрежетом набирала скорость. Буранов смотрел на деревья, на серое небо. Собирался дождь. Виктор думал о том, что будет делать дальше. Мысли ложились одна на другую, тихо, словно снег в безветренную погоду.
Он думал о Соловьёве. Гриша пропал, и ужасные догадки прокрадывались под куртку, щекотали кожу, будто холодный ветерок. Буранов знал, что звонить ему бесполезно. Гриша больше не возьмёт трубку. Никогда.
Оглядев салон, Буранов остановил взгляд на огромной фигуре. Длинные волосы, чёрный пиджак. Мужчина сидел неподвижно и смотрел вперёд. Виктор вытянул голову, но тут же снова вжался, устремив глаза в окно. Показалось. Всего лишь показалось.
Водитель автобуса, зачем-то, стал сбрасывать скорость. Люди крутили головами и смотрели в лобовое стекло, пытаясь увидеть, что там происходит впереди. Буранов не сразу это заметил. Лишь, когда автобус совсем остановился, Виктор тоже вытянулся.
Дорогу перегородило несколько автомобилей. Белая газель скорой помощи, несколько патрульных машин, какие-то люди, стоящие на обочине и посередине дороги. Сотрудник полиции в чёрной форме стоял прямо перед автобусом. Он подошёл к водительской двери, и они с водителем о чём-то поговорили.
Буранов перебрался на соседнее сиденье, поближе к проходу. Он увидел в кювете перевёрнутый автомобиль.
Свой автомобиль.
Нужно проверить услышал Буранов голос полицейского.
Пальцы Виктора сжали ручки сумки. Отвернув лицо в сторону окна, Виктор глубоко вздохнул и прикрыл глаза. Он увидел перед собой огромный силуэт Вики, услышал крик Ольги. Двери автобуса открылись, и по ступенькам кто-то поднялся.
Буранов открыл глаза. Двое сотрудников полиции стояли у входа. Они крутили головами. Один медленно пошёл вперёд, а второйв конец автобуса.
Буранов смотрел на высокую фигуру в чёрной форме. Русые волосы выбивались из-под кепки. Совсем мальчишка, лет двадцати двух, наверное, только из училища. Интересно, он уже увидел смерть? И как она ему?
Ясные большие глаза полицейского обвели салон, остановились на Викторе, а потом продолжили блуждать. Когда парень повернулся к Буранову спиной, на которой красовалась надпись «Полиция», Виктор выдохнул.
Полицейский полез в карман и достал оттуда лист. Развернул его и стал смотреть. Фоторобот, понял Виктор, или ориентировка с приметами. Буранов тяжело дышал. Ему казалось, что пассажиры слышат его громкое дыхание.
Засунув лист обратно в китель, полицейский мотнул головой, обращаясь к напарнику. Они вышли. Кругом стояла тишина.
Спустя минуту, полицейский перед автобусом махнул рукой, отходя в сторону. Деревья снова двинулись. Поехали.
Буранов посмотрел вбок, где, лёжа на крыше, валялась его машина. Ольга взяла её, чтобы доехать до участка. Она торопилась показать картины. Что-то пошло не так, и машина потеряла управление. Буранов зажмурился, когда увидел покарёженный металл. Кажется, его Тойота, перевернулась несколько раз. Скорость была не маленькая.
Буранов выгнулся и посмотрел назад. Он увидел, как врачи затаскивают в газель каталку с телом.
Темнело, в салоне зажёгся свет. Виктор смотрел в окно, где, вместо деревьев, появилось его отражение. Худое лицо, круги под глазами, грубая щетина. Немудрено, что полицейский его не узнал. По сравнению с упитанным лицом годовалой давности, этот Буранов, что смотрит из отражения, больше похож на пропитого бродягу, нежели на мужа богатой художницы.
Автобус въехал в город. Петляя по улицам, он проехал мимо ночного клуба «Виктория». Там тоже стояла полицейская машина. Внутри за стёклами не было никого, но свет горел. Виктор увидел одинокие столики, ужасный по своему вкусу интерьер, мутную чёрную плитку на полу. Кажется, в клубе совсем не убирались. На сцене одиноко стояли музыкальные инструменты.
Буранов вышел на конечной и поймал такси.
Стоя у стойки регистрации, в небольшом отеле, на окраине, он сунул приятной на вид блондинке пятитысячную купюру.
Можно не проводить меня по базе? Я хочу остаться тенью.
Виктор не знал, что будет, если придёт полиция и надавит на неё. Он просто делал то, что подсказывала ему интуиция. Девушка, однако, улыбнулась, и взяла деньги.
Это нормально. Нужно было сразу сказать, она порылась в столе. У нас есть специальные номера для таких клиентов, как вы.
Девушка протянула ему ключи.
Идите за мной.
Они спустились по лестнице в подвал. Вместо паутины и крыс, Буранов увидел приятные белые двери по бокам небольшого коридора. Девушка повела его за собой. Они дошли до конца, и администраторша открыла дверь справа. Виктор увидел небольшую комнатукровать, стол, ковёр, вентиляция под потолком.
Ванная направо, холодильник и телевизор слева. Приятного проживания!
Оказавшись внутри и закрыв дверь, Виктор почувствовал себя запертым в клетке. Одиночество навалилось на него своей серостью и теснотой. Он понял, что остался совсем один.
Ольга изначально вела двойную игру. Наверное, с самой их первой встречи в клубе, она догадывалась. Разыгрывала комедию или действовала вслепую? Ничего он не знал, а теперь и не узнает. Когда наступил переломный момент, и Ольга решила соврать про беременность? Возможно, в Молоково, а, возможно, и гораздо раньше. Да и зачем ей было врать про беременность, Виктор так и не понял.
Он включил старый телевизор, покрытый толстым слоем пыли. Маленькая антенна, стоявшая сверху, ловила всего лишь три канала. Этого хватило, чтобы сразу же поймать местные новости.
«На загородной трассе погиб сотрудник полиции. Молодая женщина не справилась с управлением, машину занесло. Опрокинувшись, «Тойота» несколько раз кувыркнулась и вылетела в кювет.
Погибшая, Ольга Аронова, была сотрудником полиции почти семь лет. На её счету раскрытые громкие дела, множество наград и победы на городских и федеральных конкурсах среди служителей МВД.
По неподтверждённым данным Ольга Аронова была беременна и возвращалась из дачного посёлка».
Звук стих. Буранов закрыл глаза и долго переваривал эту мысль. Измельчив её до состояния удобоваримости, он снова посмотрел в серый экран телевизора. Блики плясали на лице Виктора, которое казалось вырезанным из кости.
«К другим новостям. Самоубийства в городе приобретают массовый масштаб. Помимо трёх подростков, скинувшихся с крыши дома на прошлой неделе, вчера некий господин Соловьёв застрелился из пистолета Макарова».
Буранов подошёл к экрану, на котором сотрудники скорой помощи заталкивали в машину труп. Каталка оказалась слишком коротка для него: ноги торчали над землёй. Возможно, для кого-то это был всего лишь очередной жмурик, решивший покончить с собой, но не для Виктора. Синие брюки и лакированные туфли, торчавшие из-под простыни, говорили Буранову о многом.
Не в силах больше смотреть на это, Буранов выключил телевизор.
Он лёг на кровать и попытался уснуть, но ничего, кроме бурлящего сердца, глухо стучавшего под грудной клеткой, он не слышал и не чувствовал. Он раздумывал и прикидывал, когда же начать? Нужно скорее, пока есть время. Только после этого, он пойдёт и расскажет всё полиции. Полиции, которая разыскивает его. Время, время Вспомнив, о том, что кругом гибнут люди, превращаясь в её слуг, Буранов снова сел и нервно потёр небритые щёки.
Сколько их ещё умрёт, пока он тут будет сидеть? Сколько картин с натуры она нарисовала? Сколько на самом деле искалечила людей? Она рисует кистью, а краски берёт из жертв, чуть ниже живота
Виктор открыл сумку. Он достал маленькую тетрадку, вырвал пару листов. Усевшись за стол, он начал писать послание в полицию. Пусть они знают
В дверь постучались. Буранов уже знал, что это за гость.
На пороге стояла администраторша. В руках она держала конверт, а глаза были полны недоумения.
Простите, я понимаю, что вы она покачала головой. В общем, я отлучилась всего на пять минут, а, когда вернулась, это уже лежало на столе. На нём написано «Вашему новому таинственному постояльцу». Вот
Девушка протянула Виктору конверт, на котором и, правда, сверху, были напечатаны буквы.
Всё в порядке, улыбнулся Буранов. Я ждал этой посылки.
Девушка ещё больше захлопала глазами, словно пыталась улететь от странного посетителя.
Я скоро съеду, успокоил её Виктор. Спасибо вам.
Он закрыл дверь. В конверте оказался диск. Буранов достал из сумки ноутбук, бережно упакованный на самое дно, и открыл его.
Я ждал тебя, усмехнулся Виктор, вставляя диск. Я ждал тебя, и скоро мы встретимся!
Глава 20
Твоё телопрекрасный образ. Ты будешь жить вечно
Голос Вики звучал глухо, но Буранов различал каждое слово. Её голос. Ещё нормальный, обычный, не наваливающийся сверху, не давящий, как похоронная плита.
Красивая музыка.
Почему с таким голосом она не стала милой девушкой, любящей женой, обычной художницей?
На этот раз, всё происходило в пыльном помещении. За немытыми окнами скользили автомобили и мелькали люди. На потрепанном диване лежала обнажённая Влада. Её лицо было обращено в сторону, рука подпирала голову, а распущенные локоны золотистым потоком спускались и касались красной обивки дивана. Вторая рука покоилась на белоснежном бедре.
Влада едва заметно улыбнулась.
Камера стояла где-то сзади и, скорее всего, Влада не имела о ней никакого представления. В который раз Виктор задумался, как эти видео попали в руки шантажиста.
Вика заканчивала рисовать лицо. Тела ещё не было, даже наброска.
Обязательно скрывать меня?
Иначе, твоё бессмертие будет немым и обездвиженным. Человек запомнит твой образ, и ты станешь для всехлишь обнажённой прекрасной нимфой, лежащей на поляне. Ты сможешь смотреть за ними, видеть то, что они делают, но странствовать по бессмертным просторамникогда! За вторым слоем твои движения не будут скованы. Ты сможешь выходить в ИХ мир, ты сможешь трогать, чувствовать, пробовать на вкус
Влада едва заметно улыбнулась. Её глаза светились, как светятся глаза победителя, который, наконец-таки, пришёл к долгожданной награде.
Викина рука дрогнула, и от головы, через весь холст, к самому его концу, пролегла красная ломаная линия. Кисть юркнула в баночку с красной краской, и уродливые линии заплясали на холсте. Они накладывались одна на другую, образуя очертания тела без рук.
Всё хорошо? Хоть бы одним глазочком
Это всего лишь ты, не стоит, сказала Вика, и Буранов услышал, что её голос дрожит, словно она пробежала дальний кросс. Твоя кровь она прекрасна.
Знала бы ты, чего мне стоило её добыть! усмехнулась Влада, поморщившись.
Виктор даже не хотел знать, каким образом Влада достала так называемые краски
Кадр резко сменился. Теперь на экране мелькала чёрная комната. Возможно, заброшенная, а, возможно, просто скрытая от посторонних глаз тканями и занавесками. Крупным планом из черноты выделялось Викино лицо. Минимум косметики, яркие глаза, рыжие волосы, касающиеся обнажённых плеч. Вика выдохнула белесый дымок и стряхнула пепел с сигареты в сторону. Буранов видел только Викину голову.
Мне кажется, получается, сказала она.
Там был ещё кто-то.
Викины глаза опустились, лицо дрогнуло. Затем, она снова сказала.
Дядя был прав. Он во многом был прав. Если я возьму любовь и соединю её с чем-то вечным, получится бессмертие. Несколько лет мне не давала покоя эта мысль. Я бредила ею, но не могла приступить к самому важномук исполнению. Я должна была понять, что такое любовь, понимаешь? Физическое наслаждение. Откуда оно приходит. Мне стоило бы познать его, но я боялась разочароваться, а потом пришёл он, и я поняла
Виктор почувствовал, как ладони намокли, а к горлу подступил колючий ком.
Я поняла, что такое наслаждение. Я поняла, что никогда не ошибалась. Люди называют это оргазмом, а знаешь, что это, на самом деле?
Я попробуй объяснить мне, знакомый голос, Виктор прислушался, но Вика продолжила:
Это твоя оболочка выходит из тела. Происходит невообразимый резонанс между тем миром, и этим. Как парашютист чувствует сладкий адреналин, так и во время оргазма мы чувствуем наслаждение. В голове выделяется гормон радости, серотонин. Гормон бессмертия. Оболочка сосредотачивается у самого начала, там, где рождается жизнь. Когда человек умирает, оболочка скапливается у половых органов и выходит через них. Начало и конецнеразрывно связаны одним целым. Какое-то время оболочка ещё бродит в мире бессмертия, меняет форму, но всему приходит конец и самая сокровенная наша часть, её ещё называют душа, сгнивает вместе с телом. Тебе нужно всего лишь поймать время. Тогда ты начинаешь вбирать оболочку в кисть и придавать ей форму на холсте. И тогда она остаётся в том мире, она становится бессмертной.
Виктор слушал внимательно, напряжённо, стараясь не пропустить ни единого слова.
Я придаю им форму Они умирают счастливыми, но, позже, снова оживают, уже в других образах.
Слушай, Вика Я смотрел новости, мужской голос подрагивал, будто еле заметная дымка. Это обязательно Делать то, что ты с ними делаешь?
Вика закрыла глаза и прошептала:
Ты не понимаешь. Это искусство, четвёртая грань. Оболочка капризна, она помнит прошлую форму. Форму, в которой человек проводит всю свою жизнь. Она стремиться принять эту форму и после того, как выйдет из тела, после смерти. Слышал истории о призраках? Это оболочка, принявшая свою человеческую форму. Поэтому я уродую их. Оболочка принимает форму того, чем она осталась после смерти.
Но, зачем? голос вне кадра был полон ужаса и какого-то трепета.
Это мужчина. И он без ума от Вики. Без ума и боится.
Тебе не понять этого. Оболочка редко понимает, что с ней происходит. После смерти она блуждает, мучается, она видит нас, но ничего не может сделать. Когда сгнивает тело, оболочка рассыпается. Мало придать ей форму на холсте, её нужно закрыть клеткой, чтобы она не сгнила, не могла убежать! Оболочка, сокрытая клеткойвторым слоем картины, остаётся бессмертной навсегда, она не сгнивает вместе с формой, если никто её не вызволит оттуда.
Вика замолчала и потрясла головой.
Если бы не он, я бы никогда не поняла этого! И тоже испарилась после смерти!
Он дал тебе понимание?
Он дал мне последний ключ!
И он будет с нами после смерти?
Голос насторожился, он мучился и ждал ответа.
Если захочет. Виктор далёк от всего этого. Он любит пиво, футбол и выходные. Онобычный, понимаешь? Если бы не я, он бы умер, поплутал в своей человеческой форме несколько лет, и испарился. Я не хочу, чтобы так случилось. Но и настаивать на этом не хочу. Виктор не поймёт. Но я обязана отблагодарить его.
Но неужели он не понимает, что отказывается от бессмертия?
Он ничего не поймёт. Это земной человек, человек далёкий от искусства, от нас с тобой. Как ему сказать, что я вынуждена убивать, уродовать тела?
Человек вне кадра хмыкнул. Он хотел что-то сказать, но Виктор слышал лишь, как его задница заёрзала, а потом снова наступила тишина.
Нужен ли нам такой
Перестань!
Глаза Вики вспыхнули. Она мотнула головой.
Понимаешь ли ты, что это и его открытие тоже? Считай, что яего холст. Без него, я бы так и осталась обычной гнилой плотью после смерти.
Прости. Не злись
Скрипнул стул, послышались шаги. Виктор понял, что сейчас увидит его.
кадре появился сначала белый костюм, а потом и вся высокая фигура Викиного юриста, Сергея Писарева.
Я же тоже даю тебе это
Его рука дотронулась до Викиной головы. Она закрыла глаза и откинулась назад.
Нет, сказала она. Всё не так Он умеет это лучше, с ним я
Её тело вытянулось, щёки покраснели. Буранов уже хотел выключить видео, как кадр сменился, и его рука застыла в воздухе.
Множество фото сменяли друг друга. На них Вика рисовала с натуры и занималась сексом. Среди множества мужчин, по крайней мере двое, было ему знакомы.
Павлов, который приезжал в их дом на «Мустанге» и Гриша Соловьёв, его покойный друг.
Видео оборвалось. Буранов долго сидел и смотрел на чёрный экран. Затем, на нём появился силуэт мужчины. Ни разу до этого Буранов не видел его. Высокий, широкоплечий. Темнота скрывала лицо и одежду, а голос был изменён.
Привет, Виктор. Всё случилось круче, чем в детективчиках, правда? Это жизнь, мой друг, и она преподносит ужасные сюрпризы. Как тебе такое бессмертие? Понравилось? Ты хотел покончить с этим, и я, думаю, что это хорошая идея. Мне самому надоело, да и видео, которое я приготовил тебе, закончилось. Признаться, я не думал, что ты выдержишь и двух, но твоя психика оказалась такой же крепкой, как и твоё упрямство. Так вот