Неужели? проговорил Граф, открывая левый глаз и недоверчиво глядя по сторонам. Мы живы?
Спрашиваешь, сказала Наташа. Собирайся, нам пора бежать.
Не могу пошевелиться, пожаловался Граф.
Еще бы, усмехнулась молодая женщина, на твоем месте я бы расстегнула ремни, а потом уж пыталась встать.
Граф покраснел и принялся щелкать застежками.
У выхода из аэровокзала стояла длинная вереница машин.
Наташа быстро сторговалась с частником, необыкновенно обрадовавшимся возможности подработать, и вскоре они уже въезжали в окраинные городские кварталы.
Здесь налево, сказал Граф зычным голосом, и водитель послушно крутанул баранку. В этом городе, сообщил Граф Наташе с гордым видом, я ориентируюсь как дома.
Он уже совершенно пришел в себя после воздушного путешествия и вновь чувствовал себя хозяином положения.
Наташа кивнула.
Во-он у той арки остановитесь, пожалуйста, потребовал Граф, указывая рукой вперед. Мы приехали, Наташенька!.. Надеюсь, нас ждет приятный сюрприз
Они расплатились с таксистом и, миновав арку, оказались в узком и гулком, будто колодец, каменном дворе. Посредине, прямо из асфальта, росло чахлое дерево, а над головами трепыхались веревки с мокрым бельем, искрещивая колодезное пространство двора до самого верха.
Из распахнутых окон доносились визгливые голоса домохозяек, переругивавшихся меж собой из-за грязной плиты.
Граф заглянул в записную книжку и авторитетным голосом произнес:
Третий подъезд, квартира пятьдесят пять. Ну что, Наташенька, сказал он, подымаясь по широкой лестнице, ты должна быть мне благодарна за столь стремительное путешествие. Из пыльной Москвыв благодатный край. Какое небо!.. Какой воздух!.. Он шумно и с удовольствием втянул носом запахи пережаренной рыбы и прогорклого масла. Где еще учуешь такие ароматы!..
Наташа не стала спорить.
Граф остановился у обшарпанной двери. Сбоку, на месте сорванного электрического звонка, торчали два оголенных провода. Снизу была прикноплена записка. На ней крупными буквами надпись:
«ЗВОНИТЕ! ЗВОНОК РАБОТАЕТ. НАДО СОЕДИНИТЬ ПРОВОДКИ».
Ниже было приписано мелко:
«Только осторожнее, ударяет электричеством!»
Ну кто еще мог бы до такого додуматься! всплеснув руками, умилился Граф. Поистине наш народсамый сообразительный.
Он взялся за проводки и тотчас отпрыгнул.
Действительно, радостно сообщил он Наташе о результате опыта, бьет током.
Может, лучше постучать? предложила она.
Написано: «звоните», значит, надо звонить, уперся Граф. Попробуем еще раз.
Наученный горьким опытом, он отнесся к процессу соединения оголенных концов проводов куда более серьезно, и на сей раз в квартире глухо прозвенел звонок.
Работает! вновь обрадовался Граф. Все в порядке.
Прошло несколько минут, однако за звонком никакой реакции не последовало.
Граф вновь соединил проводки, брызнули искры, зазвенел звонок, и вновь установилась тишина.
Грустно, сказал он, мы так спешили, и в итоге никого нет дома. Придется ждать.
Ты же обещал предупредить о нашем приезде! укоризненно произнесла Наташа.
Я предупредил! воскликнул Граф. Я с ней лично разговаривал. Она обещала ждать Она еще сказала, что ей с нами нужно серьезно поговорить, потому что ей не нравится, когда в дом среди ночи приходят какие-то люди и забирают мужа Что-то такое, короче
Странно, Наташа вопросительно поглядела на Графа. Какие еще люди?
Она обещала рассказать. Ну где там она?!
Может, уснула?
Такой звонок и мертвого разбудит. Впрочем, ежели желаешь, можно попробовать постучать И Граф ударил по двери костяшками пальцев.
Произошло неожиданноеот слабого толчка дверь подалась и со скрипом стала отворяться.
Ну вот! воскликнул Граф. Я же говорил, она должна нас ждать!.. Тамара Сергеевна! крикнул он, заглядывая в темную прихожую. Это Эдуард Владимирович из Москвы!.. Мы с вами вчера по телефону говорили. Вы дома?
Никто не отвечал.
Удивленно переглянувшись, гости вошли в квартиру.
Откуда-то из глубины помещения доносился слабый говорок. Граф встрепенулся было, однако Наташа покачала головой и произнесла:
Радио.
В комнате было убрано, на накрытом столе стоял чайный сервиз, а в огромном блюдесухари и печенье.
Интересные дела, пробормотал Граф, может, она к соседке вышла или в магазин, а?
Все может быть, без энтузиазма отозвалась Наташа.
Я ее предупредил, и она обещала ждать, упрямо повторил он, значит, ждала.
Он вздрогнул, услыхав прыжок за спиной, и обернулся.
Огромный рыжий кот, щурясь, глядел ему в лицо, прохаживаясь по столу между чашек.
Брысь, распорядился Граф, только тебя тут не хватало!..
Но кот и ухом не повел, и тогда Граф замахал на него руками. Ленивое животное, презрительно подняв хвост, перемахнуло со стола на шкаф, лапами толкнув зеркальную дверцу.
Дверь заскрипела А дальше Граф и сам не успел сообразить, что к чему: из раскрывшегося шкафа прямо к его ногам с шумом выпало что-то тяжелое, похожее на мешок с картошкой.
Что случилось? спросила Наташа, на шум выбегая из кухни.
Батюшки, сказал Граф, отступая.
Прямо в лицо Графа глядели мертвые глаза Тамары Сергеевны, жены подсобного рабочего Вени.
«Как воробьи на жердочке», тоскливо думала Наташа, глядя на собственное отражение в зеркальной дверце шкафа.
Она сидела рядом с Графом на диване, плотно прижав колени и сложив на них ладони.
Вокруг кипела работа. Негромко переговаривались милиционеры. Труп уже унесли, и о том, что произошло, напоминал лишь меловой абрис человеческой фигуры на полу.
Клюева Наталья Михайловна, глухо докладывал мужской голос в соседней комнате, документы в порядке, все сходится. Прокурор из Москвы
А ты с местом работы созванивался?
Так точно. По всем описаниямона и есть.
Наташа вздохнула и поглядела на Графа. Вляпались в историю, называется.
Четвертый час сидели они на диване в квартире Вени, трижды их допрашивал следователь из местной прокуратуры.
Наташе было не по себе. Она не привыкла к тому, что ее допрашивают, но, оказавшись по ту сторону барьера, впервые ощутила, что нервничать и волноваться на допросе может и невиновный человек, хотя всю жизнь думала обратное.
Под колючим взглядом следователя: она против воли съеживалась и начинала запинаться, объясняя причину своего появления на месте преступления.
Археологи-любители, говорите, вкрадчиво повторял следователь, невысокий лысый человек в очках с выпуклыми линзами, интересно, интересно
Наташа краснела и начинала злиться, потому что понимала, что он не верит ни единому ее слову.
«А если бы я не была работником прокуратуры, задавала она себе вопрос, а если бы я была просто прохожей, выходит, меня бы упрятали за решетку на неизвестно какой срок, до выяснения?»
От этой мысли мурашки бежали по спине.
Наталья Михайловна, произнес следователь, появляясь на пороге комнаты с ее паспортом и удостоверением личности в руках, и вы, Эдуард Владимирович, пока можете быть свободны. Возможно, нам еще понадобится поговорить с вами и выяснить кое-какие детали
Разумеется, пробормотала Наташа, подымаясь и расправляя затекшие члены.
Она только теперь почувствовала, как устало тело без движения.
Где мы сможем вас найти?
У вас ведь имеются все мои координаты: домашний адрес, место работы
На какое время вы собираетесь остаться в нашем городе? Где решили остановиться?
Возможно, мы улетим вечерним рейсом, вставил Граф, мы приезжали специально, чтобы встретиться с Тамарой Сергеевной
Да-да, рассеянно кивнул следователь, конечно
Мы можем идти? спросила Наташа.
Следователь внимательно поглядел ей в глаза сквозь очки и лишь через несколько мгновений с расстановкой проговорил:
Да, можете.
Спасибо. Подхватив вещи, Наташа направилась к выходу из квартиры. Граф семенил за ней.
Надеюсь, вы все-таки сможете припомнить и сообщить следствию какие-нибудь важные детали, крикнул ей вдогонку следователь, но Наташа даже не обернулась.
Она пронеслась по лестнице, едва не сбив с ног нескольких зевак, дежуривших у дверей квартиры. Наташа остановилась лишь на улице, чтобы отдышаться. Мрачно она поглядела в лицо напарнику.
Ну и дела, сказал Граф, ну и дела.
Называется, влипли.
Как ты думаешь, Наташенька, что это все может означать? Я слышал, милиционеры говорили, из квартиры вынесли все драгоценности.
Наташа пожала плечами:
Откуда у жены выпивохи могут быть драгоценности? Боюсь, ты был прав. Кто-то всерьез заинтересовался нашими раскопками на острове
Но, Наташенька, следователь сразу отверг эту версию!..
Потому что дурак, отрезала Наташа, но это уже его проблемы. Мы должны составить план дальнейших действий. Как нам поступить?
Может, заискивающе предложил Граф, назад мы вернемся поездом? Тут и вокзал недалеко.
Казалось, Наташа даже не услышала его слов.
Нет, мы поедем на остров, произнесла она. Должно быть, главные события теперь разворачиваются именно там.
Какна остров? растерялся Граф. Сейчас?!
Немедленно!
Но это может быть опасно!..
Наташа смерила собеседника холодным взглядом:
Граф, черт возьми, я не узнаю тебя. Не ты ли впутал меня в эту историю? Не ты ли уговаривал взять отпуск и мчаться на поиски Вени? Не ты ли, в конце концов, убеждал, что вычислил-таки настоящее местоположение театра и скульптуры Праксителя?
Граф тяжело вздохнул.
Ты хочешь сказать, язвительно продолжала Наташа, что я совершила это путешествие лишь для того, чтобы вытащить труп из шкафа и дать показания Одесской прокуратуре?! Плохо же ты меня знаешь!.. Если ты отказываешься ехать со мной, что ж, я отправляюсь на остров одна!..
Вот и связывайся после этого с женщиной! в сердцах воскликнул Граф и поднял с земли дорожные сумки. Ни за что больше и ни при каких обстоятельствах!.. Ну что, режь меня!.. Отдаюсь на съедение львам. Он не обращал внимания, что случайные прохожие шарахались от него в стороны, перепуганно тараща глаза. Остров так остров. Поехали.
ОЧНАЯ СТАВКА
Чернова и Ярошенко привезли в прокуратуру с разницей в четверть часа и развели по разным кабинетам. Чтоб не было возможности договориться.
Порогин должен был появиться с минуты на минуту, он уже заканчивал допрос сержанта Леонтьева.
Еще прошлым вечером у Игоря были сомнениям нужно ли проводить очную ставку? Часто случается, что более сильный в психологическом плане человек подавляет слабого, заставляя его если не отказаться от показаний, то хотя бы изменить их.
Вторая опасностьвозможность невидимого сговора, глазами, условными жестами, кодовыми словами, как угодно. Ведь не исключено, что Чернов и Ярошенко на самом деле знают друг друга гораздо ближе, чем кажется, и во имя каких-то там своих целей всячески скрывают эту близость.
Я бы не советовала тебе сказала Дежкина, когда Игорь поделился с ней своими тревогами. Рановато Но давить на тебя не буду, не маленький. Думай сам.
И Порогин решил рискнуть. По его мнению, это был единственный способ вывести Хлыста на чистую воду. С Ярошенко все было предельно ясно, тогда как против Чернова имелись только косвенные и отнюдь не железные доказательства. Хорошо хоть, удалось пробить продление его задержания до тридцати суток.
Игорь всерьез рассчитывал на счастливый случай, на то, что в какой-то момент у Чернова-Хлыста не выдержат нервы и он сорвется.
Знакомы ли вы с этим человеком?
Да, кивнул Ярошенко. Это Чернов.
Протоколист застучал по клавишам пишущей машинки. Адвокаты подследственных, сохраняя молчание, напряженно вслушивались.
А вы? Порогин обратился к Григорию.
Знаком.
Это было чисто случайное знакомство или же вас связывало нечто большее? Например, давняя дружба, деловые контакты Вопрос к обоим.
Чисто случайное, Чернов рассматривал свои ладони, сложенные лодочкой на коленях. Наши кабинеты рядом, буквально дверь в дверь Никакой дружбы не было
Я не знаю, в отличие от своего оппонента майор Ярошенко держался с большей уверенностью и голос его звучал громче. Теперь уже не знаю
Не совсем понятно, Александр Дмитриевич. Поясните ваши слова.
Ну-у-у я же вам уже все рассказал
Расскажите еще раз, нам некуда торопиться.
Я имел в виду, что Вы уж простите, Григорий Михайлович, Ярошенко виновато посмотрел на Чернова. Но в связи с последними событиями и самыми свежими новостями В общем, я бы не поклялся на Библии, что вы не Хлыст.
Поймав на себе подавленный взгляд Чернова, его адвокат многозначительно прокашлялся.
«Так-так, Ярошенко будет посильней, обдумывая следующий вопрос, заметил самому себе Порогин. Даже речь, свою разбавляет фразочками из западных кинофильмов. Впрочем, ему и терять-то нечего. А вот Чернов может оказаться неплохим актером. Невозмутимый тип»
А в чем бы вы поклялись на Библии?
В чем надо, в том уже поклялся, фальшивенько улыбнулся Ярошенко. Мне больше нечего добавить к прежним показаниям. Или вы хотите, чтобы я ткнул ему пальцем в грудь и сказал: «Да, это Хлыст»? Так не скажу, клеветы не дождетесь.
Значит, вы никогда не видели Хлыста в глаза, я правильно вас понял?
Правильно.
И как же вы с ним общались?
Я бы рад был не общаться, но
Отвечайте на вопрос.
Связь была односторонняя, по телефону. Он звонил мне.
Как часто?
По-разному, это зависело от его планов. Для меня его звонок всегда был сюрпризом.
Это был голос одного и того же человека?
Да.
Хлыст звонил вам домой?
Да, только домой.
Вы хотели узнать, кто скрывается под этой кличкой?
Да.
И что вы для этого предпринимали?
Пытался установить его личность по своим каналам.
Что это за каналы?
Я связывался с картотеками, загрузил агентурную сеть. О Хлысте конкретной информации не поступало. Только слухи Слухи противоречивые Кто-то говорил, что никакого Хлыста нет и в помине, кто-то, наоборот, при одном его упоминании начинал дрожать.
Вы пытались засечь его телефонный номер?
Пытался. Безуспешно. Видимо, у него было какое-то специальное устройство А еще он перезванивал мне по нескольку раз, но не вел разговор дольше тридцати секунд.
Хлыст имел какое-то отношение к вашей, скажем так, незаконной деятельности?
Незаконную деятельность еще надо доказать! подал голосок адвокат Ярошенко, сухопарый старикашка в роговых очках с мощными диоптриями.
Вам мало письменного признания? строго взглянул на него Игорь.
Это признание выбито из моего клиента под давлением следствия! Под вашим, господин Порогин, давлением!
Чушь.
А я докажу! Вы наплевали на презумпцию невиновности!
Помолчите, а?
Формулировка вашего вопроса в корне неверна! адвокат сложил руки на груди и набычился.
Хорошо, по просьбам трудящихся формулировочку изменим, выкрутился Игорь. Александр Дмитриевич, Хлыст имел какое-нибудь отношение к вашей Нет, не так Вы как-нибудь были связаны с Хлыстом в том смысле, что Тьфу ты!.. Хлыст и вы когда-либо соприкасались на поприще
Я все понял, Ярошенко великодушно прервал мучения следователя. Да, Хлыст имел прямое отношение к моей, скажем так, незаконной деятельности
Адвокат что-то тихонечко заворчал, зацокал языком, недовольно закачал седенькой головой.
Вы были партнерами?
Какой там! Я был в его подчинении. Он приказывал мне.
Вас устраивало такое положение?
Смеетесь? Конечно же нет
Когда вы поняли, что с Хлыстом лучше не конфликтовать?
В меня стреляли Промахнулись специально одна пуля просвистела над головой, а другая попала под ноги. Это было первое и последнее предупреждение.
На допросе вы показали, что Хлыст хвастался убийством двух агентов ФСБ, внедренных в коллектив работников милиции вверенного вам отделения