По заключению следователя, производящего дознание, смерть наступила от удушения.
Сколько всего наука может выжать из обычной квартирыпросто поразительно! Не менее поражает и куда более огорчает другоежаждешь отыскать на месте убийства хоть какую-нибудь зацепку и не находишь ровным счетом ничего. Меблированная комната, в которой задушили Клаудию Дэвис, была полна соблазнительных поверхностейотпечатки пальцев, выходи строиться! В шкафах и ящиках лежали горы одежды, и там могли быть следы чего угодноот пороха до пудры.
Но ребята из лаборатории обработали все поверхности, просеяли все возможные пылинки, все, что надо, отфильтровали, потом отправились в морг, взяли отпечатки пальцев у усопшей Клаудии Дэвис и в результате оказались ни с чем. С абсолютным нулем. Нет, не с абсолютным. Оказалось, что в их распоряжении множество отпечатков пальцев Клаудии Дэвис и множество пылинок, собранных со всего города и прицепившихся к ее обуви и мебели.
Нашлись и кое-какие документы, принадлежавшие убитой, свидетельство о рождении, диплом об окончании школы в Санта-Монике, просроченный библиотечный билет. Ах да, еще ключ. Ни к каким замкам в комнате он не подходил. Все скопом отвезли в восемьдесят седьмой участок, а в конце дня Сэм Гроссман лично позвонил Карелле посочувствоватьничего интересного найти не удалось.
В комнате детективов было душно и шумно. Разговор с Сэмом носил до смешного односторонний характер. Карелла, еще раньше вываливший на стол содержимое пакета из лаборатории, лишь хмыкал да время от времени кивал. Наконец, поблагодарив Гроссмана, он повесил трубку и уставился в окно, выходившее на улицу и в Гровер-парк.
Что-нибудь интересное есть? спросил Майер.
Угу. Гроссман считает, что убийца был в перчатках.
Очень мило.
Мне кажется, я знаю, от чего этот ключ. Карелла поднял ключ со стола.
Да? И от чего же?
Ты ее чеки видел?
Нет.
На, посмотри.
Он открыл плотный банковский конверт, адресованный Клаудии Дэвис, разложил чеки на столе, потом развернул желтый банковский перечень выплат. Майер стал внимательно изучать экспонаты.
Конверт Коттон нашел в ее комнате, пояснил Карелла. Перечень выплат за июль. Это все чеки, которые она выписала, по крайней мере все, оплаченные банком к тридцать первому.
Чеков-то много, заметил Майер. Двадцать пять. Что ты об этом думаешь?
Я знаю, что я думаю, сказал Карелла.
И что?
За этими чекамицелая жизнь. Смотришь на них и будто дневник читаешь. Здесь есть все, чем она занималась в прошлом месяце, Майер. Все ее походы в универмаг, визит к цветочнику, к парикмахеру, в кондитерский магазин, даже к обувщику. А это видишь? Чек выписан для бюро похоронных услуг. Кто бы это умер, а, Майер? А это что? Она жила в доме миссис Модер, но вот чек на адрес шикарного жилого дома в Саут-сайде, Стюарт-сити. А некоторые чеки выписаны просто на имена, на людей. Это дело рыдает по конкретным людям. Где они?
Взять телефонную книгу?
Погоди. Взгляни на перечень банковских выплат. Она открыла счет пятого июля, положила тысячу долларов. Вот так, ни с того, ни с сего взяла и положила тысячу зеленых в американский «Сиборд банк».
И что тут странного?
Может, и ничего. Но Коттон обзвонил другие банки в городе, и оказалось, что у Клаудии Дэвис солидный счетец в банке «Хайленд траст» на Кромуэлл-авеню. И очень даже солидный.
Сколько?
Около шестидесяти тысяч.
Что-о?
Что слышал. И со счета в «Хайленд траст» она в июле ничего не снимала. Откуда же взялись деньги, которые она положила в «Сиборд»?
Это был единственный вклад?
Сам посмотри.
Майер взял в руки документ.
Первый вклад она сделал пятого июля, пояснил Карелла. Тысяча долларов. Двенадцатого июляеще тысяча. И еще однадевятнадцатого. И еще однадвадцать седьмого.
Майер нахмурился.
Четыре штуки. Денежки солидные.
И все этоменьше чем за месяц.
Так ведь еще шестьдесят штук в другом банке лежит. И откуда же у нее, Стив, такие барыши?
Не знаю. Что-то тут не стыкуется. Носит бельишко в бельгийских кружевах, а живет в конуре с умывальником. Что это вообще за фокусы? Два банковских счета, двадцать пять долларов выкидывает, чтобы только задницу прикрыть, но при этом живет в клоповнике, за который платит всего шестьдесят в месяц.
Может быть, она в розыске?
Нет. Карелла покачал головой. Я проверял. Преступного прошлого у нее нет, никто ее не разыскивает. Пока, правда, не пришел ответ на мой запрос в ФБР, но наверняка и у них на нее ничего нет.
А что с ключом? Ты сказал
Да. Тут, слава богу, все просто. Гляди.
Из стопки чеков он вытащил желтую квитанцию и протянул ее Майеру. Тот прочитал бумажку.
Она абонировала сейф в банке в тот же день, когда открыла там счет? спросил Майер.
Точно.
И что в сейфе?
Хороший вопрос.
Стив, хочешь сэкономить немного времени?
Ясное дело.
Давай возьмем ордер на осмотр сейфа до того, как пойдем в банк.
Менеджером банка «Сиборд» оказался лысый мужчина лет пятидесяти с небольшим. Вспомнив теорию о том, что люди схожей наружности относятся друг к другу с симпатией, Карелла отдал инициативу Майеру.
Выудить что-нибудь у мистера Андерсона, менеджера банка, было не просто, уж больно застенчивый от природы был человек. Но детектив Майер Майер был самым терпеливым человеком в городе, если не во всем мире. Его терпение было скорее благоприобретенным, нежели врожденным. Собственно, он много чего унаследовал у своего отца, весельчака по имени Макс Майер, но не терпение. Ибо терпением Макс Майер как раз не отличался, нрава был вспыльчивого, буйного. К примеру, когда жена сообщила ему, что ждет ребенка, Макс разъярился до крайности. Он был большой охотник до шуток. Другого такого шутника во всем Риверхеде не было, но эта конкретная шалость природы его почему-то не позабавила. Ему казалось, что жена уже давно пребывает в том возрасте, когда о зачатии не может быть и речи в самых смелых мечтах. До старческого слабоумия ему было еще, как он полагал, далеко, но ведь годы берут свое, и появление младенца едва ли благотворно скажется на его жизни. Все в нем булькало и клокотало, но приход ребенка в мир неотвратимо надвигался, и Макс тем временем готовил месть, вынашивал розыгрыш, который всем розыгрышам положит конец.
Когда ребенок родился, он нарек его Майеромвеликолепное имя, особенно в сочетании с фамилией. Новорожденный вступал в жизнь с двухствольным прозвищем: Майер Майер.
Что ж, забавное имя. С этим нельзя не согласиться. Можно даже надорвать живот, смеясь над этой шуткой но как быть, если ты робкий тихоня, да к тому же еще ортодоксальный еврей, а живешь в квартале, где тон задают иноверцы? Малышня в квартале считала, что Майер Майер произведен на свет специально им на потеху. Если им требовался предлог, чтобы его отвалтузитьхотя они вполне обходились и без предлога, на выручку всегда приходило его имя. «Сожжем Майера Майераспалим жида и фраера!»кричали они, а потом гнались за ним по улице, догоняли и устраивали ему веселую жизнь.
Майер овладел наукой терпения. Не часто одному мальчишке, да и одному взрослому удается успешно защититься от целой шайки. Но иногда от побоев можно отговориться. Иногда, если ты терпелив, если готов долго ждать, ты можешь отловить одного из них и схватиться с ним, как мужчина с мужчиной, и познать радость честной схватки а когда силы противника явно превосходят твои, что ты можешь познать, кроме унижения?
Нет, вообще говоря, шутка Макса Майера была вполне безвредной. Нельзя же, в самом деле, лишать старика удовольствия. Но мистеру Андерсону, менеджеру банка, исполнилось пятьдесят четыре года, и он был абсолютно лыс. Майер Майер, детектив второго класса, сидевший напротив него и задававший вопросы, тоже был абсолютно лыс. Может быть, вековое терпение и сглаживает все шрамы. Может быть. Но Майеру Майеру было пока всего тридцать семь.
Поэтому он терпеливо спросил:
А эти крупные вклады вам не показались странными, мистер Андерсон?
Нет, последовал ответ. Тысяча долларовне бог весть какие деньги.
Мистер Андерсон, терпеливо продолжал Майер, вы, конечно, знаете, что банки в этом городе должны сообщать в полицию о необычно больших разовых вкладах. Знаете, ведь правда?
Знаю.
В течение трех недель мисс Дэвис положила на счет четыре тысячи долларов. Это не показалось вам странным?
Нет. Она же не сразу всю сумму положила. А тысяча долларовэто не большие деньги и необычно большим вкладом не считаются.
Для меня тысяча долларов, сказал Майер, это большие деньги. На тысячу долларов можно знаете сколько пива купить?
Я не пью пива, бесстрастно произнес Андерсон.
Я тоже, признался Майер.
Кстати, когда кто-то вносит большую сумму, если это не наш постоянный клиент, мы в полицию сообщаем. Но я решил, что эти вкладыне тот случай.
Спасибо, мистер Андерсон, сказал Майер. У нас тут ордер. Мы бы хотели открыть сейф, который арендовала мисс Дэвис.
Можно посмотреть ордер? попросил Андерсон. Майер протянул ему бумажку. Андерсон вздохнул и сказал:Очень хорошо. Ключ от сейфа мисс Дэвис у вас есть?
Карелла полез в карман.
Этот подойдет? спросил он и положил ключ на стол. Этот ключ прислали ему из лаборатории вместе с документами, которые нашли в комнате убитой.
Да, вполне, сказал мистер Андерсон. К каждому сейфу есть два ключа. Один хранится в банке, другой отдается клиенту. Чтобы открыть сейф, нужны оба. Пожалуйста, идемте со мной.
Он взял банковский ключ от сейфа номер триста семьдесят пять и провел детективов в глубь банка. Казалось, вся комната облицована сверкающим металлом. Ряды сейфов напомнили Карелле о морге и морозильных полках, которые выдвигаются из стены и задвигаются обратно на поскрипывающих роликах.
Андерсон затолкнул банковский ключ в скважину и повернул его, потом сунул ключ Клаудии Дэвис во вторую скважину и тоже повернул. Вытащил из стены длинную и тонкую коробку и протянул ее Майеру, тот отнес ее к стойке у противоположной стены и освободил защелку.
Открываю? спросил он Кареллу.
Давай.
Майер поднял крышку коробки.
В ней лежало шестнадцать тысяч долларов, И лист бумаги. Шестнадцать тысяч долларов были аккуратно разложены в четыре стопки. В трех из них было по пять тысяч долларов. В четвертойтысяча. Карелла взял листок бумаги. Кто-то, по всей видимости, Клаудия Дэвис, произвел на нем карандашом какие-то расчеты.
Вам это о чем-нибудь говорит, мистер Андерсон?
Боюсь, что нет.
Она пришла в банк пятого июля с двадцатью тысячами долларов наличными, мистер Андерсон. На тысячу открыла текущий счет, остальные деньги убрала в сейф. Даты на листке показывают, когда именно она забирала из сейфа по тысяче долларов и подкладывала их на текущий счет. Она знала правила, мистер Андерсон. Знала, что, если положить на счет сразу двадцать тысяч, последует звонок в полицию. А так гораздо надежнее.
Надо бы переписать номера на банкнотах, сказал Майер.
Поручите кому-нибудь из ваших людей это сделать, хорошо, мистер Андерсон?
Андерсон хотел было запротестовать. Но, взглянув на Кареллу, со вздохом согласился.
Хорошо.
Но номера на банкнотах им не помогли. Они сравнили их с номерами банкнот, похищенных в городе и за его пределами, сделали запрос в ФБР, но все впустуюв списке украденных эти банкноты не числились, «горяченькими» не были.
Горяченьким был август.
Стюарт-сити украшает Айзолу, словно драгоценная диадема шикарную прическу. Это никакой не город, даже не городок, просто квартал шикарных домов, выходящих на реку Дикс, названный в честь английской королевской семьи, он и сейчас остается одним из самых престижных в городе. Если ты живешь в Стюарт-сити, значит, и доходы у тебя приличные, и загородный дом есть где-нибудь в Сэнд-спит, и «мерседес-бенц» в гараже под домом стоит. И свой адрес можешь давать с известными снобизмом и гордостьюв конце концов, ты относишься к местной элите.
Клаудия Дэвис выписала дому под названием «Менеджмент энтерпрайзес», что находился по адресу Стюарт-плейс-саут, тринадцать, чек на семьсот пятьдесят долларов. Чек был выписан девятого июля, то есть за четыре дня до этого она открыла счет в банке «Сиборд».
Карелла и Хоуз подъехали к зданию. С реки веяло прохладой. По мутным волнам реки Дикс, вобравшей в себя всю местную химию, прыгали предвечерние солнечные зайчики. На фоне неба в ожидании прихода сумерек висели мосты, что соединяли Камз-пойнт и Айзолу.
Может, опустишь козырек? спросил Карелла.
Хоуз потянулся к козырьку и опустил его. К козырьку была прикреплена рукописная табличка ПОЛИЦИЯ, 87-й УЧАСТОК. Машина«шевроле» 1956 годабыла личной собственностью Кареллы.
Мне тоже надо себе такую повесить, сказал Хоуз. А то на прошлой неделе один умник мою тачку отбуксировал.
И что ты сделал?
Поехал в суд и сказал им, что я не виновен. В выходной.
И что, сошло с рук?
Конечно, я же ехал по вызову. Я, значит, на своей машине должен по делам гонять, так меня еще и штрафовать будут!
Да, на своей удобнее, согласился Карелла. Три тачки, что есть в участке, давно пора на свалку свезти.
Две, поправил его Хоуз. И одна из них уже месяц в гараже торчит.
Майер туда как раз вчера ездил.
И что ему сказали? Когда будет готова?
До нее надо еще четыре патрульные машины сделать, они, мол, важнее, так механик ему сказал. Чувствуешь, как нас ценят?
Чувствую. Мне, между прочим, еще за бензин не заплатили.
Чего захотел! Я сколько на своей езжу, еще ни цента за бензин не вернули.
И чем у Майера в гараже дело кончилось?
Сунул механику пятерку. Может, теперь тот пошевелится.
Знаешь, что городские власти должны сделать? сказал Хоуз. Купить списанные такси. За две или три сотни, покрасить их и отдать в участки. На многих таких тачках еще ездить и ездить.
Возможно, без особой уверенности согласился Карелла, и они вошли в здание.
Управляющую, миссис Миллер, они нашли в кабинете в глубине украшенного лепниной вестибюля. Это оказалась еще стройная женщина лет сорока с небольшим, говорила она низким прокуренным голосом. Волосы завязаны в узел на затылке, из рыжей копны лихо торчал карандаш. Она взглянула на фотокопию чека и сказала:
Ну, конечно.
Вы знали мисс Дэвис?
Да, она здесь жила несколько лет.
Сколько?
Пять.
Когда съехала?
В конце июня.
Миссис Миллер положила ногу на ногу и обворожительно улыбнулась. Для ее возраста ноги были просто блеск, а улыбка лучилась почти неподдельной радостью. В жестах и манерах улавливалась изысканная женственность, видно было, что она знает себе цену и умеет держаться раскованно, но вполне достойно. Казалось, свою жизнь она посвятила изучению всех женских ухищрений и уловок и сейчас распоряжалась ими с легкостью, очарованием и не без пользы для себя. В обществе этой женщины было приятно находиться, наблюдать за ней и слушать ее голос, думать о близости с ней. Во всяком случае, Кареллу и Хоуза она очаровала с ног до головы, с них мигом слетело напряжение трудного дня.
Этот чек, начал Карелла, постучав пальцем по бумажке, за что он был выплачен?
Квартплата за июнь. Я получила его десятого июля. Клаудия платила каждый месяц десятого числа. Очень аккуратная была съемщица.
Жилье стоит семьсот пятьдесят в месяц?
Да.
Это не слишком дорого?
Для Стюарт-ситинет, мягко проговорила миссис Миллер. К тому же окна выходят на реку.
Понятно. Наверное, у мисс Дэвис была неплохая работа.
У нее вообще никакой работы не было.
Но тогда откуда же
Ну, оначеловек со средствами.
Откуда у нее средства, миссис Миллер?
Откуда?.. Миссис Миллер пожала плечами. По-моему, об этом лучше спросить ее. Если она вас почему-то интересует, разве не проще
Миссис Миллер, прервал ее Карелла. Клаудия Дэвис умерла.
Что?
Ее
Что? Не может быть Как это Она покачала головой. Клаудия? Но как же чек я чек пришел всего месяц назад. Она снова покачала головой. Не может быть.
Она умерла, миссис Миллер, мягко повторил Карелла. Ее задушили.