Да, но записка Всеволода о склепе и французский флакон со следами болиголова. Не моего, со своей бутылочкой я не расставался ни днем, ни ночью! Так явственно в свете ночника представились «Погребенные», скрюченные пальцы тянутся к золотой чаше с пурпурным напитком Родственная связь двух событий бросается в глазаоднако кто мог быть осведомлен о подробностях того старого преступления? У доктора нет ни малейшего мотива! Наташавот кто; ей могла рассказать старуха. Опять этот проклятый магический круг, в котором кружусь я, как разъяренный зверь, вот уже две недели.
Я бегло оглядел гостиную, где в свой последний вечер кузен читал свою последнюю вещьрукописи, конечно, не было. Не нашел я ее и в кабинете, зато, просматривая бумаги в письменном столе (неделовые, своего рода поэтический заповедник), обнаружил пачку листов, сколотую скрепкой. Очевидно, черновикмножество помароки тоже в любимом жанре. Ага, поэма. Называется я вгляделся в крупные каракули, не веря глазам своим «Троица торжествующая»! Он же читал «Погребенных». Или это разные поэмы?.. «Тринити триумф!»воскликнул граф Калиостро, фотографируя фреску. Эта тройная перекличка неспроста. «Неспроста, неспроста»повторял я, лихорадочно размышляя. Возможно, последний вариант кто-то позаимствовал, не позаботившись отыскать черновик?..
Мой кузен был весьма неглупдоказательством служит хотя бы то, что он и не пытался стать бездарным профессионалом в отечественной словесности, а стал блестящимв бизнесе. Но изредка его тянуло излиться в «словесной паузе», непременно в крупных формах. Впрочем, эта вещь была невелика, строк тристая перелистал страницы.
Итак, они вернулись с похорон. Оскорбленный в лучших наследственных чувствах патрон (наверное, чтоб отвлечься) читал «рабам своим» поэму «Погребенные». Когда в условленное время (в семь часов) Наташа внесла кофе. И возможно, своим появлением дала толчок к иной развязке этого сентябрьского вечера. Не дочитав поэму (свидетельство Степы), он бросился звонить мнеи все завертелось.
Впервые за двадцать лет я вникал в опус Всеволода с чрезвычайным интересомне художественным, а криминальным, хотя ничего «криминального» в нем не было. Как, впрочем, и сюжета. Монолог (сумбурный и выспренний) души, трепещущей между тьмою и светом. Банально, да, но искренно, как молитва. В конце, понятное дело, демонизм преодолевается страданием и искуплением смертью. В общем, «исповедь сына века», облаченная, как теперь принято, в христианские одежды. Однако очень любопытны и многозначительны деталинамеки на какую-то конкретную тайну. Во-первых, он зачем-то переменил название. Далеедух соблазняющий, по образу евангельского искушения Спасителя: земная власть, все царства мира но не на «высокой горе» (по первоисточнику), а в «белом дворце», на «пустынном берегу» (как это ночью мне воображалось«к златознойному солнцу, к белопенному морю, вечноцветущему саду»). Упоминается и некая средневековая крепость, где у входа, на каменном мосту через Тибр, встретил он давнего друганадо думать, меня у Дома Ангелас его «легкомысленной музой», которая вдруг покидает «поэта праздного» (повеяло незабвенным Пушкиным) ради героя поэмы. Искушение любовью. Герой торжествует, почти завладев третьим компонентом соблазна«сакральным знанием». Однако в конце все рушится: любовь оказалась иллюзией, власть богатства эфемерна, высшее (низшее) знание опасно. Прозрение приходит к нему на руинах «пепелища предков», истребленного метафизическим огнем. Который пощадил одну каменную стену с фрескойперевернутым «адским прообразом» православной Троицы. Герой испил пурпурного зелья из золотой чаши и вошел в круг «погребенных». То есть все содержание поэмы и есть его посмертная молитва.
Мои выводы (ежели снять покров романтической риторики): искушающим духом («серным душком») попахивает наш иностранный родственник (белый дворец на берегу, пир с «гражданином мира» и римские атрибуты в целом); Наташа обманула его ожидания; ускользающая власть денегдутая «империя» биржевика, не исключено, дала трещину. В общем, есть причины наложить на себя руки, тем более и «пепелище предков» досталось «поэту праздному».
И все-таки он этого не сделал, мой брат, самоубийцы цветистых поэм не пишут, он бы боролся до победного конца. Его убил я. Так какой же дух меня-то кружит, черт подери! воскликнул и я в порыве риторики и внезапно понял: все правильно, я ищу его, добиваюсь истины, какой бы страшной она ни была.
* * *
Младший персонал банка, в составе трех человек, торжественно вознес меня в лифте наверх, препроводил в главный кабинет и разыскал менеджера по рекламе.
На какую приманку поймал вас с патроном Паоло Опочини?
О чем ты?
Ну, Петр, смелее! Что-то такое изысканное, иностранное, а? Ротари-клуб, Мальтийский орден
Он засмеялся.
Эк тебя, Родь, заносит!
Нормально. Наши ведьмы и верховные коммунисты уже давно вступили, давно рыцари.
Словно стойкий подпольщик, Петр не дрогнул.
Так вот, дружок. Сейчас ты мне выдашь римский телефончик моего дядюшкихочу побеседовать с ним о ваших шалостях.
Молчание.
Побереги мое время, а? Ведь все равно узнаю, переписка шла через Евгения, ты сам признался. Я вгляделся в непроницаемое лицо. А бумаги, должно быть, уничтожены Но не все, Петр! Ты не догадался обыскать кабинет Всеволода, домашний кабинет.
Наконец он выдавил:
Что тебе сказал Евгений?
Он не успел, его отравили, тело спрятали
Этот ваш родовой склеп вызывает содрогание, признался Петр, тут же улыбнулсяшучу, мол, закурил, откинулся на спинку кресла.
В принципе ты угадал, Родя, молодец. Под поручительство Опочини Всеволод вступил в один элитарный клуб для мультимиллионеров. Ну, престижный, космополитический.
А ты?
Какой я «мульти»? Просто был его доверенным лицом.
Но почему все так подпольно?
Закрытое общество, понимаешь? При вступлении дается обет молчания.
Обет молчания?
Ну, я говорю с иронией, конечно.
Скорее со страхом. Каковы же цели?
Гуманитарные, экологические в тайные, если они есть, меня не посвящали. Тут замешаны большие капиталы, Родя, лучше держаться подальше.
Тогда объясни: какого черта ты украл рукопись, которую вам читал Всеволод?
Ничего я не крал!
Ну горничная по твоему распоряжению. Я почувствовал, что попал в точку, и добавил вскользь:Мы с ней сегодня разговаривали.
Петр поморщился, заговорил осторожно, подбирая слова:
Меня потрясло самоубийство друга и именно после чтения поэмы. Захотелось вникнуть в его переживания, тем более что мы не слышали концовку.
А зачем ты уничтожил итальянскую переписку?
По просьбе Паоло. Естественно, он не хотел быть замешанным в громкий скандал.
Хорошо. Мне нужен окончательный вариант. Где он?
А по какому, собственно, праву
По праву наследника. Или и его Паоло потребовал уничтожить?
Да, он попросил.
Вот, значит, как тебя смерть друга потрясла И к чему такие предосторожности? О мультимиллионерах и капиталах в поэме нет ни слова. Нет никаких имен. Про место действия я догадался по косвенным намеками только потому, что сам был в то время в Италии.
Родя, я всего лишь исполнил просьбу человека влиятельного, который нас великолепно принимал.
Ага, ты надеешься еще не раз
Он перебил с твердостью:
Этим знакомством я дорожу, правда. А насчет римского телефона я с ним свяжусь и узнаю, не против ли он.
А тебе самому не приходило в голову, что просьба иностранца очень необычна?
Приходила. Но я, повторяю, не посвящен в тайну их отношений со Всеволодом если там вообще были какие-то тайны.
А иначе зачем заметать следы?
Не знаю, Родя. Я человек маленький.
Последняя ложно-смиренная фраза убедила меня окончательно: врет. Врет от начала до конца. Петрчеловек крайне самолюбивый и независимый, и на службе у Всеволода не сломался, и на побегушках у синьора промышлять не будет. В этой тайне он играет вполне самостоятельную роль.
Значит, концовку поэмы вы не слышали?
Две последние страницы. Севка позже начал, все пыхтел по поводу ускользнувшего поместья. В семь Наташа принесла кофе и подогрела страсти: «Теперь ты настоящий помещик?»говорит. Ну, он сорвался тебе звонить. Она тоже ушла, мы остались втроем.
О чем говорили? Учти, я сравню твои и Степины показания.
Я вообще молчал. Эти двое, Петр улыбнулся презрительно, как лакеи, обсуждали хозяина.
А именно?
Женька завелся. Как русские самоистребительно отдаются Западу обычная болтовня.
Это поэма навела его на обобщения?
Он и раньше не одобрял антирусскую, по его мнению, политику Всеволода и хотел от него уйти.
Что ж удерживало?
Возможно, твоя жена. А что? Он каждый день имел счастье ее лицезреть.
Возможно. Я размышлял. Жаль, что Евгений не дослушал поэму до конца.
Не понимаю! (Но мне показалось, он напрягся.) Эти байронические излияния какое они имеют отношение к действительности?
Такое, что твой Паоло приказал их уничтожить.
Это простая любезность
Такой «любезностью» ты отплатил покойному, слуга двух господ.
Не тебе бы обвинять!.. Никому слугой не был.
Верно. Ты впервые попал в столь властные и энергичные лапы. Вы оба попали, но Всеволод отказался.
От членства в международном клубе? уточнил Петр с усмешкой.
«Тринити триумф», в непонятной связи вдруг вспомнилось вслух; латинские слова, словно стихи; после паузы Петр откликнулся запоздало:
Что это значит?
«Троица торжествующая».
Откуда тебе известно это выражение? Голос его звучал бесстрастно.
От Паоло Опочини.
Не может быть!
Почему «не может быть»? Чего ты испугался?
Я не Разве ты виделся с Паоло?
Я полез в карман за сигаретами, стараясь выиграть время для верных ходов, догадываясь, что затронул некий нерв в подтексте нашего диалога.
Нет. Но не прочь бы повидаться.
Наверное, это можно устроить, вы же родственники, подхватил Петр небрежно. Но сначала объяснись. Откуда тебе известно про латинскую Троицу?
Итальянец сфотографировал «Погребенных».
Знаю, у меня есть фотография.
И назвал фреску «Тринити триумф». Наш местный доктор знает латынь.
И это все?
Кое-что есть и в бумагах Всеволода, произнес я многозначительно.
Что?
Пока не скажу. Поэма называется «Погребенные»?
Да.
Как же ты не догадался поискать черновик?
Я думал, это и есть черновая рукописьот руки, по марки, исправления Автор сам сказал: вещь сырая.
Я произнес вполголоса, глядя в темные глаза напротив:
«Где ты ее прячешь?»
Кого?
Рукопись.
Я не прячу!
Евгений сказал перед смертью: «Где ты ее прячешь? Погребенные уже не скажут. Тыубийца!»
Петр словно онемел от ужасакакое-то время мы молчали, наконец прошептал:
Кому сказал?
Разве ты не слышал? Тогда ночью, в парке, Степану
Вот пусть Степан и отвечает.
Ответитза свое. А тыза свое.
А ты, наследник? вырвалось у него злобно.
Каждый ответит. Итак, получишь инструкции от своего иностранного боссаприезжай в Опочку.
Ничего заранее обещать не могу, но
Меня очень интересует «Троица торжествующая».
* * *
По дороге домой я заглянул к доктору в желтую хижину: они с Ларой распивали чай и меня угостили. Скудное солнце светило сквозь кисейное кружево, зажигая нежным пламенем алые розы в стеклянном кувшине на подоконнике, отражаясь в зеркале самовара на столе. От этой старинной пасторали у меня заныло сердце.
Художница уговаривала старика разрешить ей сделать несколько зарисовок больных.
Ты можешь напугать, Ларочка
Я незаметно, из кустов, ну пожалуйста!
Ты ж вроде меня собиралась увековечить.
Само собой! Но ваш портрет требует времени и полной отдачи. А это просто несколько набросков. Меня ужасно заинтересовало, дядя Аркаша, ваше наблюдение о мистиках в сумасшедшем доме. Босх в гробу перевернется.
Ну, если очень осторожно
Клянусь!
Аркадий Васильевич, и давно вы в Опочке процветаете?
С пятьдесят первого. Как назначение после института получил, так вот на всю жизнь и застрял. И лежать, конечно, в этой земле.
В дворянском склепе не хотите?
Нет, увольте! Доктор засмеялся. Я уж на кладбище, рядышком с женой. Она тоже медичка была, вместе учились. Из-за жены и остался в Опочке навсегда, на повышение не шелу нее легкие слабые, а у нас тут сосны, ели, воздух! Ну а потом уж к могиле привязался, как-то странно добавил он.
От туберкулеза умерла?
От пневмонии. Старик закурил папироску. В сорок лет.
С Марьей Павловной была знакома?
Ну да. Борьба за помещичий флигель началась в шестьдесят шестом. Марьюшка часто приезжала, заработала нарыв на левой ноге. Вот мы и познакомились.
А вы вроде говорили, в шестьдесят седьмом.
То с Лариными родителями. И с Митенькой. Да, год спустя.
Как его отчество?
А Бог его знает. Не помню. Митенька да Митенька, он все молодился, и девушка, что с ним отравилась, молоденькая была. Я и фамилии его не знаю, на конвертах подпись неразборчива. Марья себе, понятно, девичью оставила, дворянскую.
На каких конвертах?
Почта во флигель (ведь на отшибе, три километра) через меня шла. Она попросила, я передавал.
Аркадий Васильевич, вы говорили, что отлично помните тот день, когда Лара родилась.
Вовек не забуду!
Художница улыбнулась.
Днем вы ездили к больной
Вот к ее матери. Меня тревожило состояние беременной. И пожалуйстак ночи преждевременные роды!
Так. По дороге вы встретили Марью Павловну. Она писала пейзаж с прудом.
Да. И его уничтожила. Позже я просил на памятьувы.
Но пруд расположен довольно далеко и с дороги не виден.
Так она уже несколько дней там работала, я знал.
И, тревожась за роженицу, сделали такой крюк, чтоб перекинуться двумя словами с художницей?
Лицо доктора напряглось, сморщилосьстарик Хоттабыч отразился в зеркальном самоваре.
Родион Петрович, вы натуральный сыщик! Так тонко подвести прямо к сути. Конечно, я передал ей письмо.
От Митеньки?
Наверняка. Ради казенного (к ней иногда приходили из Союза художников) я б так не торопился. Я глядел выжидательно, и доктор добавил:Она сильно тревожилась за мужа.
Вы рассказали про эти подробности следователю?
Нет. Зачем?
Затем, что он потребовал бы от вдовы письмо, судя по всему, написанное одновременно с предсмертной, так сказать, запиской.
Вы намекаете, он вздохнул, что эту записку я в конверте Марьюшке и передал?
Аркадий Васильевич, откуда, по-вашему, взялся у моей бабки спустя тридцать лет болиголов?
Я думал над этим! При виде мертвых ей стало плохо, я бросился на кухню за водой. Что, если она успела перелить оставшийся после самоубийц яд, чтобы покончить с собой?
В принципе это реально. Вы в незнакомой обстановке, замешкались Но вторая бутылка из вашей лаборатории как там оказалась? Не вы же ее принесли!
Боже сохрани и помилуй! изумился материалист и повернулся к Ларе:Деточка, тебе родители рассказывали что-нибудь об обстоятельствах твоего рождения?
Что я родилась в барской усадьбе, она улыбнулась лукаво, что нас с мамой спасли дядя Аркаша и моя крестная.
Я удивился:
Марья Павловна твоя крестная? В первый раз слышу.
А вы и вообще обо мне мало слышали. И что тут странного?
Да все!
Нет, позвольте! вмешался старик решительно. Сам я последовательный материалист, но искренние заблуждения могу уважать. Родион Петрович, вы как поэт и мистик
Не преувеличивайте.
Нет, скажите! Как могли родителидаже не друзья, чужие людидоверить таинство крещения отравительнице?
Они могли заблуждаться
Исключено! Или они ей устроили фальшивое алиби, или оно было настоящим, стопроцентным! Мы со следователем сверяли их показания с моими. На обратном пути из флигеля я столкнулся с Марьюшкой уже в аллейке, она возвращалась домой. И по моей просьбе почти до двенадцати не разлучалась с беременной, а в полночь примчалась за мной на велосипеде.
Где был муж?
Там же, с ними! Все подтвердил.
А почему не он поехал за вами?
Естественно, остался с умирающей женой Она и вправду чуть не умерла. Самоубийство, Родион Петрович, натуральное самоубийство.