Меня удивляет, Лара, твое доверие ко мне.
Она улыбнулась: маленькие губы, вкус которых я вожделел ощутить.
Меня тоже, я не очень-то доверчива. Но тот человек в лесу Вас кто-то преследует.
Зачем ты поднялась сюда? Как догадалась?
Почувствовала неладное. Очень уж активно вы меня отсюда выпроваживали. Я пока не уеду.
Азарт взял?
Да, интересно. Странная история. Она помолчала. Страшная история.
* * *
Я проснулся на рассвете на бабкиной перине, один. Художнице я не нужен, между тем вчера (догорающий костер, угрюмая опушка с валежником) на миг вспыхнули полузабытые симптомы; отрадный испуг, когда незнамо откуда приходят образы и ты должен соединить их в гармонической развязке. Проще говоря, захотелось писать, но миг прошел, ушел в пушкинский «ужас полуночи».
«Произошла жуткая путаница», сказала она. Это так. Произошла потому, что я не выпил свой бокал с братом. Вошла Наташа. Оба раза мне помешали женщины. Не лукавь, мог бы остаться со Всеволодом и испить чашу до дна, не оставив ни капли зелья. Помешало подленькое любопытство: досмотреть до конца эту мистерию. И вот я погубил жену, чего в мыслях не держал Однако кто-то подыграл мнеумно, тонко, жестоко.
Само собой разумеется, о моих планах никто не знал (я и сам не знал, прихватил яд на всякий случай). Что же произошло? Некто в щель высокой двустворчатой двери подсмотрел, как я вылил в бокал кузена смертельную порцию? Я ушел, и любовники в эротической игре выпили отраву напополам (потому и скончались позжемаленькие дозы). Мой благодетель продолжал действовать, подыгрывая мне: каким-то образом заставил Всеволода (что почти невозможно) написать предсмертную записку о склепе и оставил на месте происшествия французский флакон со следами болиголова. Это самое загадочное.
Нопредположим: случилось невероятное совпадение, и они действительно покончили с собой. И Евгений, участвующий в заговоре, отравился. Но кто украл его труп? Кто прошел вчера темной опушкой, раздвигая ветви, с покрытой головой? («Человек с покрытой головой»так выразилась художница; эта деталь кажется мне особенно жутковатой ну, это нервы если не страх, то сопутствующие болезненные симптомы налицо.)
Ничего я не умею объяснить. Кроме одного: считая себя могущественным распорядителем, оказался я жалкой игрушкой в чьих-то действительно сильных и беспощадных руках. Терпеть такое положение вещей я не намерен, и если уж уйду в мир иной, то не один!
Итак, высокая двустворчатая дверь, ведущая в недра дома, где за анфиладой комнат пировали поэты: Евгений, Петр и Степа. Заговор вассалов, мотивбешеные деньги, совесть одного не выдерживает («Мне надо с тобой поговорить. Наедине»), его умерщвляют.
Как все складно! Кабы не болиголов пятнистый, произрастающий в поймах рек. Я владел ядом, я. А если бабушка поделилась и с кузеном? Нет, наедине в ту субботу они не оставались, и не приезжал он (будто бы) в Опочку много лет, как и я Ладно, оставим пока французский флакон. Передо мною факт неоспоримыйя видел мертвого Евгения, который вдруг исчез. Какие еще нужны доказательства заговора?..
В полдень приехал Степа, не подозревающий, что рисковал он сегодня обнаружить труп нового патрона.
Пойдем пройдемся.
Мы гуськом прошествовали по бывшей липовой аллее, ныне тропинке в подлеске.
Вот здесь я споткнулся о мощное еловое корневище, упал. Видишь куст? Из него торчала рука, еще теплая. Я вытащил тело на тропку и побежал к дому.
Чтобы Евгения до дому дотащить, тебе нужен был фонарик?
Я уже обратил твое внимание на эту странность. Но только вчера сообразил, вспомнил.
Вчера? Почему вчера?
В густых сумерках кто-то крался по опушке. Вот и тогдаподсознательно я почуял присутствие убийцы, которого не смог бы обнаружить в потемках. Кинулся за фонариком
Ты хочешь сказать, перебил Степа, чрезвычайно взволнованный, что тут по ночам бродит убийца?
Кто-то бродит.
Родь, давай уедем!
По святым местам, да?
Куда угодно! Пошли прямо сейчас. Он схватил меня за руку и рванул; я стоял как скала.
Чего это ты так замандражил, Степ?
Страшно! Никогда я не видел его в такой панике. Мне жутко страшно. И опять у него вырвалась давешняя фраза:Не понимаю, кому нужен мертвый.
Я тебе уже говорил: убийце. Петр предлагает провести следствие.
Чтобы расколыхать органы
Нам самим провести.
Не надо ничего трогать, здесь задействованы силы он запнулся, непонятного мне происхождения.
Ты намекаешь на криминальные структуры большого бизнеса
Да ну! Всеволод чист то есть давно очистился и связан с очень солидными зарубежными фирмами. Будут эти самые структуры использовать яд! Опомнись, Родя, ничего не трогай, ты разрушишь целую империю.
О чем ты?
Род Опочининых обрывается на тебе, ни у тебя, ни у Всеволода нет наследников. Если ты погибнешь а ведь еще не поздно в тридцать пять, наоборот, мужчина в расцвете
Так говорил он, бессвязно убеждая; я слушал очень внимательно.
Степа, кого ты подозреваешь в отравлении?
Он достал носовой платок, вытер рыжую лысину (богатая окладистая борода компенсирует недостачу волос на черепе).
Ладно, покаюсь: я подозревал тебя.
Что изменилось?
Смерть Евгения.
Как раз очень логично: он мой сообщник, я его убираю.
Тогда какого черта ты разыскиваешь труп?
Притворяюсь, имитирую поиски.
Нет, Родя, ты не играешь. Мы разом закурили. Говорю же: задействованы силы таинственного происхождения. Вдруг хихикнул. С той картинки в спальне, а, Родь?
Ладно, вернемся в реальность. Мы с Ларой осмотрели эти кусты, видишь, веточки поломаны? А когда подходили к концу аллеи, услышали шум мотора.
Ну, может, моя «Волга», уступил Степа. Пока я Петьку доволок, сгрузил, зажигание проверил
Вы с ним точно не разлучались?
Нет. Он посмотрел искоса. А что, Петр говоритразлучались?
Я не ответил, глядя в упор.
Нет, Родя, нет. Мало ли что пьяному могло померещиться!
Что?
Да я с машиной возился! Нет, ты всерьез думаешь, что я в Москву труп увез?
Не отвечая, я обогнул кусты, вошел в чащобу (конечно, за три дня травы, желто-зеленые, выпрямились), Степа, шумно дыша, за мной О, сломанная еловая ветвь! Еще одна и ещев мелком рябиннике
Не думаю, Степа, здесь схоронить безопаснее.
Да когда б я успел? Часов в одиннадцатьпроверь! я с рук на руки сдал тело Алине. Петькино. Вообще абсурд!..
Ничего абсурдного. Ты мог вернуться. Или якобы пьяный Петр. Или, наконец, вы оба в заговоре.
Мы с Петькой? Управляющий неискренне посмеялся. Вы с художницей, по твоим словам, сразу прочесали
Только подлесок по краям тропинки. Тело могло всю ночь в парке пролежать.
Я обернулся: на багровом лице выражение ужаса. И как он повторял, повторял: кому нужен мертвый, кому нужен мертвый?.. И мелькнула идея поистине абсурдная: он убил секретаря, а труп спрятал кто-то другой.
Что ты так на меня смотришь? Вдруг глаза его расширились. Там кто-то
На топкой полянке стоял Петр.
* * *
По его словам, он приехал только что, осмотрел по дороге роковой кустик и пошел по следам. «Их мало осталось, но кое-что Сдается мне, тело волокли, а не несли!» Положим, Евгения и донести труда особого не составляло: по своей конституции (да и по душевным свойствам) он напоминал подростка.
Мы углубились в парк и вышли на кладбище с другой стороны, не от дома. Злой репейник, пух чертополоха и лопух забвения. Ребята притихли и следовали за мной не дыша. Пустая часовенка, меж истертыми плитами тот же лопухлопушоксолнца не хватает. Подошли к склепу, я вынул ключ.
Родя, не выдержал управляющий, ты хочешь потревожить мертвых?
Всех потревожим, перебил Петр, чтоб найти Женьку. Дома он так и не появлялся, мне в коммуналке сказали.
Секретарь от трудов праведных не нажил палат каменных.
Поворот ключа, пахнуло спертой плесенью времен, я спустился в застенок, они остановились на ступеньках. Огляделся, внутренняя дрожь пробрала, достал из кармана куртки молоток, заостренный с другого конца гвоздодером.
Гробы будем вскрывать? спросил кто-то за спиной.
Будем вскрывать.
Я очень боялся, как бы гроб Митеньки не рассыпался в прах. Но, видно, дерево было добротное, вдова расстаралась Инструмент не понадобился, гвозди услужливо подались из пазов, Петр низвергся сверху, осторожно поднял крышкуперед нами возник скелет в тряпье.
Кто это? шепотом спросил Степа.
Муж Марьи Павловны.
Гроб огромный, чуть не вдвое больше бабкиного (видать, могучий был мужик), останки выглядят хрупкими, жалкими. Мы осторожно закрыли их, вставили гвозди.
Я взялся за крышку второго (Степин вскрик: «Бабушку-то за что?»), и опять гвоздодер не понадобился: щелкнули замки, пахнуло смрадом, предстала невеста в белых кружевах и засохших цветах: один глаз был полуоткрыт и словно подмигнул «осквернителям праха».
Резкое резюме управляющего:
Не понимаю смысла твоих действий!
Ведь где-то спрятано его тело.
Ну не здесь же!
Не здесь. Но обратите внимание на урны: Севина переставлена.
Да иди ты!..
Я сам ее ставил: вот сюда, видите? К стене, посередине. Она отодвинута и стоит почти в углу.
Петр спросил взволнованно:
Ты не ошибаешься?
Нет.
И что это значит?
Я пожал плечами, мы гуськом поднялись на свет Божий. Ух, как вольно и жадно дышалось под низким небом Небо набухло, медля пролиться дождем, ветреный вечер Я отмахнулся от «поэзии», пробормотав:
Есть ли еще один ключ от склепа?
Родя, объяснись! потребовал Петр.
Для меня очевидно, что кто-то спускался в подземелье.
Ты ошибся! Пространство тесное. Покидая склеп, Женька, например, нечаянно сдвинул
Я уходил последним, на ступеньках обернулся и как будто сфотографировал нечто вроде фрески: два гроба, симметричные по отношению к ним две урны на фоне плит.
Но зачем? Ведь все цело. И вообщекрасть прах
Непонятно. Ключ был сегодня на месте в буфете, но я и художница каждый день покидаем дом: онана этюды, як доктору. Я вопросительно посмотрел на Степу, тот пошарил за пазухой, протянул ключ от флигеля. (Кстати, Лара говорила: у доктора есть запасной, бабуля много лет назад дала ему.)
Возьми ради Христа!
Я взял.
Когда привезли урныпомните? Евгений спросил при всех, где ключ от склепа. Лара ответила: в буфете на кухне.
Да зачем бы я?..
Временно припрятать труп Евгения.
Господи! Да на своей машине я б его припрятал в такой дали
Резонно. Может быть, речь идет о более таинственном ритуале. Я засмеялся. Для полноценного яда Парацельс собирал полуночную росу и плесень склепов. Ну что, заявим в органы?
Я, конечно, блефовал, проверяя их реакции. Петр энергично отмахнулся, Степа же высказал очевидное: напрасная трата времени, такой мелочевкой заниматься не будут.
Мелочевкой? тотчас прицепился менеджер.
Для них, для нихне для нас!
Возникла легкая перебранкауже по пути к дому. Я не слушал прислушался. Степа: «Да пойми же, дела не терпят, поездка необходима»«Смываешься? Это Петр. Слишком горячо?»
Куда ты смываешься, Степ?
Надо слетать на пару дней в Англию. Британские товарищи волнуются
Петр перебил:
Тайком, Родя! Я сегодня случайно в офисе узнал.
Держи его! приказал я. Произошло некое смятениеи в руках у меня очутились два паспорта («молоткастый, серпастый» и заграничный) с визой и билетомна шестнадцатое сентября.
Сегодня отбываешь?
Кретины! Управляющий освободился из цепких лап друга Пети. Я и приехал, чтоб сказать
Позже слетаешь, когда найдем убийцу Евгения.
Эпизод не смешной, а серьезный: на Туманном Альбионе (далее везде) он мог скрыться с концаминаследник Степы учится в закрытой английской школе, и жену он туда услал. У нашего модерниста простая и очень привлекательная русская баба; кондовому Петру судьба послала утонченную Алинуискусствоведа по итальянскому средневековью. Из тех, кто «никогда, никогда» не смотрит эту «пошлость для плебеев»телевизор (как же она отреагировала на «Криминальную хронику»?).
Флигель заперт, значит, художница творит на топком бережку; на кухне я порылся в ящичке буфета: какие-то железки, ржавые гвозди, разнообразные ключи ничего похожего на искомый. Между тем стальная тяжелая дверь склепа на редкость надежна, как, должно быть, в Доме Ангела. И вскрыть ее без ключа да зачем, Господи! Какие такие мистерии творятся в подземном застенке?
Мы уселись в «трапезной»так я прозвал комнату с узкими стрельчатыми окнами в мелких переплетах, с истертыми «монастырскими» плитами. Никаких дамских финтифлюшек, безделушексуровая простота и красота. Впрочем, и весь дом таков, похоже, в натуре моей бабки преобладали мужские черты.
Родь, отдай хоть наш, отечественный.
Пока обойдешься водительскими правами. Итак, Петр, говорят, в субботу ты был «мертвецки». Я лично за столом ничего такого не заметил да и водки много осталось.
Петр отвечал обстоятельно (а Степа слушал его в чрезвычайной сосредоточенности):
Ты же знаешь, Родя, со мной бывает после сильного душевного потрясения. «Криминальная хроника» неделю я жил в стрессе! И вот отпустиловнезапно, здесь, он усмехнулся, средь русских лугов и лесов.
Ты ничего не помнишь?
Как будто мы шли и шли, шли и шли по бесконечному черному тоннелю.
Да прям бесконечному! возразил Степа брюзгливо. По тропинке шли. Конечно, он то к одному дереву прислонится, то к другому Измучился я.
Петр продолжал, игнорируя управляющего:
Я помню страх.
Страх?
Кто-то на выходе в светлом прогале прошел, прокрался Я стал Степу звать
Значит, он не с тобой был?
С ним я был, ну, на секунду отлучился в кустики
С поломанными веточками?
Родя, прекрати! И ты, Петь, не выдумывай: в этом прогале ты меня и видел. Я его сгрузил на заднее сиденьеэто-то помнишь?
Смутно.
И мы двинулись. Доктор местный встретился, на велосипеде катил в свою больницу.
Где именно? уточнил я. Уже далеко от парка?
Да нет, почти у начала проселка, все это заняло какие-то минуты. Доехали, я его Алине сдал, сам отправился домой.
Ночевал один?
Одинешенек. Он улыбнулся с болью. Женьку я любил, блаженный человечек, не от мира сего.
Мы с Петром разом кивнули, подтверждая. Господи, какие ж силы я привел в движение, отобрав у старухи яд!
* * *
Она пришла ближе к вечерубеззаботное существо, без обременительного прошлогос доктором (он мотался к какому-то больному на своем велосипеде, встретил Лару и т. д.).
Ваш друг Евгений отыскался?
Он мертв.
Старик отшатнулся на скамейке, чуть не упал, но справился.
С каким же диагнозом?
Я не могу найти тело.
Отчего ж вы так уверены, что он скончался?
Аркадий Васильевич, давайте в подробностях вспомним прошлую субботу.
Я помню!
Секретарь Всеволода дваждыи весьма многозначительносказал мне при всех: «Нам надо поговорить». Я думаю, его погубила эта фраза.
О чем? О чем он хотел поговорить?
О гибели патрона, очевидно. Выходит, убийца среди нас.
О нет! Среди вас.
Согласен. Вы покинули застолье раньше всех.
Ну и что?
Опишите свой путь в больницу.
Прошел по аллейке с велосипедом. В настроении таком, знаете, приподнятом
С чего оно приподнялось, простите?
Водочка. И ход событий, захватывающий душу.
Вы ведь почти не знали Всеволода?
А Марьюшка? Ее смерть меня подкосила. Я шел и думал: «Пора, мой друг, пора, покоя сердце просит» Вам этого еще не понять, молодой человек Ожидание смертиудел стариков.
Не обязательно.
Старик скользнул любопытным взглядом по моему лицу и продолжал:
Выхожу один я на проселок и никак не могу вспомнить, как там дальше: «сердце просит сердце просит» Не подсказывайте, я сам вспомнил! И вдруг услышал, как у вас пишут, леденящий душу крик: «Степа! Степа!» Ну, думаю, ваши друзья заблудились в трех соснах. И по неистребимой профессиональной привычке поспешил на помощь. В липовой аллейке стоял менеджер, так называетсяменеджер? повторил доктор с удовольствием экзотическое слово. Но тут к нему примкнул управляющий. И я благополучно отбыл.