И зачем, спрашиваетсязачем убийце спустя столько лет подбрасывать такую убойную патологическую улику против себя? Или это сделал не убийца?
Посреди гостиной на табуретках стоял белый гроб, весь в цветах, покойница была усыпана белыми и алыми цветами, когда Иван Павлович в неостывшем потрясении пришел прощаться. Это происходило вечером, за день до похорон. Он склонился, поцеловал пепельно-синие губы.
Теперь с усилием, чуть ли не со страхом восстанавливались подробности: до самого подбородка мертвая была накрыта богатым покровом, кажется, с вышивкой, рук не видать «Да, точно, я хотел прикоснуться губами к рукепреградой служили белоснежные ткани и живые цветы. (Пойдя на немыслимое кощунствоизуродовать мертвую, извращенец не особо рисковал, никто б не заметил и не заметил!)» У изголовья сидел старик было ему тогда шестьдесятточно. Однако глубокий седой старик сказал: «Не смотри на меня так, Иван». «Как?»«С таким ужасом. Мне есть для чего жить, мой мальчик не виноват». «Разумеется, подхватил математик, как можно обвинять ребенка? Трагическая случайность!»
А сейчас, в ночи, казалось ему, будто слова старика имели глубокий подтекст, казалось, эти годы ученый искал, выслеживал, вычислял истинного убийцу, а когда это ему удалосьначался новый мстительный круг, забавы маркиза де Сада. Как эстетски красиво выразилась девочка с косами: «Смерть смотрит из сада».
Он услышал тихие далекие шаги по гравию, вдавился в тронное кресло, сжав кулаки. «Не догадался припасти оружие, но против бритвы устою». Врожденная сила взыграла в мышцах. Он услышалнаверное, сверхчеловеческим способом, как проскрежетал ключ в замке, заскрипела лестница, простонала дверь, знакомый голос (полушепот) сказал:
Иван Павлович, вы здесь? Никак не могу заснуть.
ГЛАВА 19
Ты оставил Анну одну?
Она спит как мертвая, я захлопнул дверь. Саша улегся на узкую кровать деда у стенки, откуда ему был виден профиль математика и стол с книгой, озаренный лунными лучами. А где ожерелье?
Оно на мне. Иван Павлович полуобернулся к раненому.
Саша рассмотрел жемчуг на волосатой груди и расхохотался.
Тихо!
Вы как педик!
А ты зря пришел, вдруг спугнул.
На такую грубую уловку этот дьявол не поймается! Голос бесшабашный, лихорадочный, вообще Саша гораздо хуже выглядел, чем недавно в доме математика, сильный жар, конечно.
Иван Павлович заговорил размеренно:
Так давай действительно уступим ему драгоценностьможет, он тогда от вас с Анной отвяжется.
При чем здесь Анна? Разве опасность грозит ей?
А разве ее появление в Вечере не странно, не подозрительно?
Вы подозреваете, что она связана с убийцей?
Не исключаю.
Вот уж кому я доверяютак это ей.
Связи бывают разные. Я не говорю, что она зарезала твоего деда
Это невозможно, Иван Павлович. Мы ни на минуту не разлучались.
Не горячись, я верю. И все же с какой-то целью ее заманили сюдаэто факт.
Да, может, правда, долг отдать. А человек необязательный, не явился.
Явился. И попытался ее убить.
Ну, разве так убивают!
Во-первых, шанс у него былстолкнул прямо перед поездом. Во-вторых Ты прав, конечно: в течение встречи он мог достичь цели вернее. Стало быть, убийца человек истеричный, импульсивный, что подтверждается во всех трех случаях: глупо всерьез рассчитывать на скорый поезд, на косу в траве
Бритва вернее.
И тут странность: преступление совершено почти в присутствии свидетелей. А если б Александр Андреевич успел крикнуть?
Вы связываете три случая образом убийцы-везунчика.
Безумчика, проворчал Иван Павлович. Перверта.
Это по латыни«извращенец»?
Он самый. Тебе-то откуда известно?
Где-то читал. Садист убивает партнера, не склонного к мазохизму, так?
В общем, так.
Это все связано с сексуальными извращениями?
Этот момент очень важен, но он необязательно главный. Например, Фроммслыхал про такого психоаналитика? трактовал садизм как болезненное стремление к неограниченной власти над другими существами.
Интересно!
Эта властьвозможность причинять им страдания безнаказанно.
Значит, отрезанный палец
Ну да, власть над мертвой. Саша, признайся, вы не придумали этот палец с перстнем?
Если бы! Я был бы счастлив. Раненый опять расхохотался как в лихорадке, шепотом (внезапно стало темно, как в погребе, значит, небо затянули облака), а после паузы добавил с искренним страхом, по-детски доверчиво:Вы не представляете, как это меня подкосило, я даже сначала не понял, взял и вдруг этот розовый маникюр. Придурок, дегенерат, ненавижу его! И себя тоже! Проклятый мозг, с дырами, с провалами и
Брось! Ты был маленький. С какого момента у тебя начался провал?
Как я увидел кровь. Да и перед этим смутно Ромочку, например, не помню.
А игру?
Играли в саду.
Какие были правила?
Тот, кто водит (должен был искать), стоял, уткнувшись в стенку дома перед аллейкой, и медленно считал до двадцати. А прятаться можно было по всему саду. Так мы обычно играли.
Ты увлекался прятками?
Нет уже. Я знал, что в школу пойду, что я уже большой.
Видимо, Ромочка был еще младше тебя.
Черт его знает.
Слушай, ты же блестяще учился.
Ну. Золотая медаль.
Значит, память у тебя сильная.
Вообще не жалуюсь.
Тогда поднапрягись. Ты водил, так? Или прятался?
Наверное, водилраз маму нашел.
Странно она спряталасьна открытом почти месте, по выходе из аллейки сразу видно, так?
Правда странно, согласился Саша с удивлением. По идее она в кустах сидела.
Ты об этом догадался и на лужайку пошел?
Нет, откуда догадаться, я всегда честно играл, не подглядывал. Саша помолчал, потом прошептал едва слышно:Что-то мне не по себе, страх берет.
Интуитивный страх, подхватил математик в азарте. Ты подходишь к кульминации убийства. Сосредоточься: тихий летний вечервот как в прошлую пятницу, детские голоса смолкли
Голоса! воскликнул Саша в волнении, зашевелился, кажется, сел на кровати.
Что-что?
Тихо, не сбивайте. Он встал, подошел к стеллажам (было почти не видно, но угадывалось по его движениям), прижался к книгам, принялся считать вслух:Раз, два, три, четыре досчитал до двадцати, умолк. Я считал дальше, несколько раз по двадцать.
Почему?
Голоса. Да, я слышал голоса и боялся выходить.
Ужас, прозвучавший в его шепоте, внезапно передался математику, и он воскликнул громко:
Чьи голоса?
Тихо!
Вы с Анной слышали голоса в кабинете!
Не те, Иван Павлович, мама уже тринадцать лет как на кладбище.
А он жив!
Тихо! Может, все не так и драматично, может, я просто боялся помешать маме.
В каком смысле?
Она перед днем рождения сказаламне, по секрету, что у меня будет отец.
Почему по секрету? Она и отцу сказала.
Ну, со мной как бы игра такая, чтоб мне было интересней. Дети любят всякие тайны.
Взрослые тоже. И как ты к этой новости отнесся?
Я ужасно хотел, чтоб мама вышла замуж, хотел отца. Саша помолчал, вспоминая. Дедушка был тоже рад.
Значит, ты слышал голос жениха у колодца и боялся помешать.
Не знаю. Саша опять растянулся на кровати. Эту паузу в игре перед поисками я сейчас вспомнил под счет до двадцати. Вот я выхожу, кидаюсь к маме потом кровь, кто-то меня хватает и тащит на веранду.
Кривошеин.
Он. С тех пор я его просто не выношу.
А Николай Алексеевич действительно разговаривал с Полиной на лужайке.
Он не похож на убийцу.
А кто похож? Ну, что молчишь?
Иван Павлович, я не хотел при Анне рассусоливать сладострастную тему. Вы не должны ревновать ко мне вашу Юлю, она купалась отдельно, за кустами, потому что на ней не было купальника. Так она объяснила.
Да Бог с ней.
Вы ее больше не любите?
Что за вопрос! Тебе-то какое дело?
Мне ее жалко.
Чего жалеть? Она свободна. И таких, как я, найдет
Таких не найдет.
Ну уж. Твой дедушка прав: надо жить настоящим, не оглядываясь на прошлое и не загадывая о будущем.
Вы непоследовательны: вы разгадываете убийство в прошлом, чреватое будущим.
Только потому, что оно угрожает настоящему. И я разгадаю.
Зачем вам это дело?
Иван Павлович беззвучно рассмеялся.
Задеты мои аналитические способности.
Абстрактный этот пассаж, очевидно, утомил раненого, проскрипела кровать, и упала тишина.
Саша, спать иди ко мне.
Я не сплю.
Анна говорила: тебе снится кошмар.
Уже не снится.
Будто бы ты мертвый.
А, это раньше, был у меня такой любимый сон: в раскрытой могиле лежит мой труп.
Есть научное толкование снов
Зачем? Мой сон иссяк.
Но он сопровождал тебя с детства. Видишь ли, я сейчас вспоминал прощание с твоей матерью в гробу, как Александр Андреевич сказал: «Мой мальчик не виноват». Я тогда воспринял: не виноват в трагической случайности. А теперь думаю: он догадывался о преступлении и все эти годы искал убийцу. А когда нашел, то погиб.
Это наверняка так и есть, дедушка был этим одержим. А со мной не откровенничал, боясь вовлечь меня в поиски. Он и журналиста усыпилпомните, в интервью? отозвавшись о моем отце благожелательно, потому что всех подозревал, всю ту компанию. Я почему начал сам поиски после его смерти? В пятницу на кладбище у него вдруг вырвалось: «Как хороша земля в летний полдень! Не могу себе простить» Я удивился, пристал с вопросами, деда сказал загадочно: «Уже тринадцать лет кое-кто безнаказанно наслаждается жизнью». Я даже Анне это не рассказывалчего лишний раз пугать? только вам.
Правильно сделал. Думаешь, там, у могилы, Александр Андреевич догадался окончательно?
Ведь он еще утром кому-то звонил, условливался, ждал.
И как, по-твоему, он поступил бы, будь у него возможность?
Хоть он и полюбил Библию, думаю, у него б рука не дрогнула.
Да, Вышеславский был сильной личностью, согласился математик. Но, будучи ученым, он, наверное, искал твердых доказательств вины и вступил в дискуссию с убийцейвы с Анной слышали их голоса, и тот сумел перехитрить его.
Да, враг ему попался достойный, еще сильнее, вы не будете отрицать?
Тихо! прошептал Иван Павлович. Вроде гравий шуршит, шаги.
Оба замерли в неожиданном возбуждении, когда каждая жилка трепещет и силы удесятеряются.
Потекли невыносимые секунды Сашаеле слышно:
Он вошел?
Дверь не скрипнула!
Какого же черта
Не понимаю
Иван Павлович сидел, вдавившись в кресло-трон, глядя прямо перед собой, и показалось ему, словно ветерок прошелестел по черному саду, затрепетали купы сиреней
Так! Он идет к колодцу.
Да ну! Зачем?
Не до споров! Как назло, тучи, темень вон кусты шевелятся и как будто тень, да? Я пошел, ты наблюдай из окна, бросил математик уже с порога, спустился, кинулся на кухню, выдвинул ящик стола (досадуя, что не сделал этого раньше), схватил какой подвернулся под руку нож, открыл окно и перелез через подоконник в сад.
Сиреневая аллейка. Постоял, вглядываясь, вслушиваясь; с лужайки доносились непонятные, еле слышные звуки вроде шарканья. Умолкли. Пауза. Шелест шагов. Сокрушительный удар по голове, от которого математик свалился как подрубленный в кусты, инстинктивно (в абсолютной тьме от удара) вытянул руки вперед и схватился левой за какой-то предмет, рванул и застыл.
Тишина. Плохо соображая, не в силах встать, он пополз вперед, в лиственный проем, успев крикнуть: «Саша! Он здесь!» Метнулась тень с криком-скрежетом (странный, страшный звук!) в заросли за каштаном, одновременно раздался голос из окна: «Задержите! Бегу!»
Иван Павлович с трудом поднялся на ноги, двинулся, пошатываясь, к каштану, тут его кто-то обогнал Саша. Тень юноши (вслед за той, другой тенью пронеслась мимо колодца, ломая ветви кустов; через мгновение он вернулся, ведя кого-то за руку. Они сблизились, все трое сошлись в самом центре лужайки, кроткий месяц выплыл из облака. Иван Павлович узнал Анну, а она вскрикнула:
Вы в крови!
Тут он наконец почувствовал дикую свирепую боль, разогнул пальцы левой рукив ночном сиянье блеснуло на ладони, залитой кровью, острие бритвы.
ГЛАВА 20
Саша стоял перед свежевырытой ямой, устремив взгляд на дно, влажное, глинистое. Рядом крест из прекрасного черного мрамора, без эпитафии, просто: «Полина Александровна Вышеславская. 19571983 гг.» Могилатакая же, как и три дня назад, нетронутая.
Внука подвели прощаться, подвел главный распорядительматематик (взвалив на себя похороны, он не надорвался: все хлопоты взяла на себя местная районная фирма «Мавзолей»). Обитый черным бархатом гроб, белый покров, как у дочери, закрывает шею до подбородка, цветы. Научный мир и мировую общественность никто не удосужился известить о трагической сенсации, толкучки на кладбище не было, правда, журналист щелкал и щелкал «Кодаком», запечатлевая кадры для будущего бестселлера.
Подозреваемые (не зная, что их подозревают и кто) явились в полном составе: Кривошеины, Померанцев и Ненароков. Естественно, Анна, наследник и Иван Павлович.
Старик в последний год жизни читал Библию, и математик счел приличным (эстетичным) пригласить батюшку из местного, еще не открытого, реставрируемого храма Преображения. «Почивший крещен?»«Да, мы с ним говорили об этом».
Сейчас, слушая заупокойную службу, Иван Павлович все больше убеждался в уместности и красоте зрелища: группа людей в трауре чудесно гармонировала с древним облачением священника и двух мальчиков-певчих (два мальчика некогда играли в прятки под магическую считалочку не надо об этом, и без того страшновато). И даже могильщики (еще не пьяные) не портили картины; один из нихТимоша с заступом, стоит, устремив безумные белесые очи на покойного.
А в процессе Иван Павлович так увлекся торжественным ходом службы на исчезнувшем, но почти понятном языке (страшная и пленительная переправа к берегу, будем надеяться, блаженных), что на «Вечной памяти» даже слезы выступили у него на глазах и античная трагедия рока (которая так ярко представилась ему ночью) вдруг смягчилась почти эфемерной для него и все-таки почти православной надеждой.
Математик встряхнулся и принялся наблюдать, как подозреваемые прощаются, бесслезно, торопливо, с дрожью жестов и лиц, интеллигентские нервы, но ведь и правда жутко. Вообще эти малолюдные похороны словно по-быстрому спрятали изуродованный труп в землю. Нет, не так! Батюшка проводил в путь, и могила покрылась цветами.
Траурная группа медленно побрела меж могилами, а у последней, уже в преддверии похоронного автобуса и застолья с облегчающим национальным напитком, встретился следователь.
Эх, опоздал!
Да, все кончено, подтвердил Иван Павлович вполголоса; остальные прошли мимо молча, печальной плеядой. У меня к вам разговор.
Мне доложили о вашем звонке, но дел по горло, сегодня берем одну группу Давайте пешком пройдемся, вы расскажете.
Иван Павлович рассказал: и по мере, так сказать, нагнетения страстей, лицо майора приобретало все более недоверчивое, даже ироническое выражение. Переварив «материальчик», он заявил:
Похоже, молодые люди дурят вам голову.
Я не исключаю каких-то игр и преувеличений, но в целом Сегодня ночью я сам явился участником событий в саду.
Вы уверены, что видели некую тень, то есть человека на лужайке?
Могу дать показания под присягой: из окна кабинета мы с Сашей наблюдали похождения незнакомца. Вот последствия. Математик продемонстрировал ладонь с пластырем. Утром приходила фельдшерица делать Саше перевязку.
Серьезная рана?
Очень. По ее словам, сонные артерии не задеты чудом.
Собеседники свернули с проселка, сокращая путь, под сень перелеска на речном берегу и зашагали в зеленых пятнах и солнечных бликах.
В нападение я верю, говорил Сергей Прокофьевич, закуривая, меня смущает этот самый палец. Вы ж его не видели?
Да зачем бы ребятам выдумывать? Деталь сюрреалистическая, но ее возникновение подтверждается последующим ходом событий.