Убийца? уточнил Саша. Где здесь?
Будто бы в комнатах, в саду Вот мы разговариваем, а он заглядывает в окно.
Оба разом оглянулись на открытое окно: зеленый ветерок парусил прозрачную занавесь.
Никого.
После убийства здесь все переменилось.
Ты собираешься уехать?
Она рассеянно пригладила его густые каштановые волосыон поймал руку и поцеловал, угрюмый взор его прояснился.
Я не уеду. Но зачем ты так ужасно сказал Софье Юрьевне: кровь на траве и на земле?
Воспоминание из детства. Он выпустил ее пальцы, прижал свою руку к груди, точно у него заболело сердце.
Когда ты сказал, я будто увидела зеленый куст в крови.
Возле колодца? уточнил Саша машинально.
Они отпрянули друг от друга и опомнились, словно вышли из вязкого сна на белый свет.
Да ты просто подавлен той детской историей. Ужасно жалко, что все засекречено, но ведь Сергей Прокофьевич подчеркнул: несчастный случай.
Да, они и тогда говорили.
А ты обратил внимание, что физичка твой бред приняла как должное, не удивилась, не переспросила?
Они все в курсе, но от меня скрывают.
Знаешь, она была там.
Где?
На лужайке. И видела кровь, я тебе точно говорю.
Я всегда знал, что вокруг меня заговоргуманизм, понимаешь? Надо щадить чувства ребенка. Но как их раскрутить?
Да! откликнулась Анна с жаром. Что ты сам помнишь?
Кругом кровь, как будто красные цветы, мама на коленях, она мертвая. А потом человек в форме спрашивает: «Во что вы играли?»
Вы играли? Ты был не один!
Ну, с мамой. Мы с ней играли в прятки.
В семь лет? Родители играют с крошками.
Значит, у меня было запоздалое развитие.
Ты дедушку про эту игру не расспрашивал?
Нет, я жалел его. Саша усмехнулся. А он меня.
А Ивана Павловича?
Откуда тебе известно?
Он сказал.
Вот, значит, какие разговоры вы за моей спиной ведете?
Он ничего не рассказал, честно! Просто вспомнил детскую считалочку. Я ее тоже помню, мы играли: «Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана, буду резать, буду бить, все равно тебе водить!»
ГЛАВА 11
Ехать во второй раз в Москву было уж совсем тяжко, но Саша считал: органы надо опережать хотя бы на шаг, иначе они перехватят инициативу и все запутают, действуя по шаблону, посадят не того, спугнут не этого
Грязно-белая башня, к которой они подошли сквозь строй бедных бабушек-торговок и играющих в мафиози детишек, громоздилась неподалеку от Даниловского рынка. Поднялись в лифте на девятый этаж.
Николай Алексеевич Ненароков согласился на встречу (по телефону) сразу, не удивившись как будто, не сославшись на «давность лет». Такой обыкновенный дядька, лысоватый, полноватый, деликатный («извините за беспорядок, жена с детьми в отпуске, прошу на кухню»), словом, обывательшкольный учитель словесности. Между тем Анна уже почти привыкла к обществу людей ученых, изысканно-сложныхк элите.
Может, чаю?
Спасибо, отказался Саша, мы по делу.
Стало быть, вы сын Полины?
Ага. А это Аннамоя невеста.
Очень приятно. Александр Андреевич просил что-нибудь передать?
Он был убит вчера вечером.
Убит вчера вечером, автоматически повторил учитель. Кто?.. Его поймали?
Пока нет. Дедушка с кем-то разговаривал утром по телефону, а к ночи у него состоялась встреча, у нас дома. Мы с Анной слышали мужские голоса сквозь музыку и почти сразу обнаружили труп в кабинете. А что вам должен был передать Александр Андреевич?
Нет, нет, мы годы не виделись Я просто предположил, ну, раз его внук явился
Мне дал ваш телефон Филипп Петрович.
Мы и с Филей давно не общались.
Вы знаете, что он собирается писать про дедушку книгу?
Нет. Простите, я умоюсь, очень душно, страдаю от духоты
Учитель вышел (ребята переглянулись, Анна прошептала: «Странный дядька»), вернулся вскоре с мокрым, будто от обильных слез лицом.
Я, конечно, понял, что вы приехали не просто так. Николай Алексеевич замолчал, задумавшись. Но такой трагической развязки не ожидал. Как же убили академика?
Ему перерезали горло.
Нечаянно? уточнил Ненароков, бросив на внука выразительно-загадочный взгляд.
«А ведь он осведомлен о той детской истории!»поняла Анна. Саша отрезал:
Как бы не так! Вы любили мою маму?
Любил.
Похищены ее драгоценности. Вы их на ней видели?
Это?.. А, видел. Белый жемчуг. Как не хочется вспоминать, но вспоминается Твой дед ее боготворил. Он любил детей, очень.
Но у меня нет ни дядьев, ни теток.
Разве ты не знаешь?..
Знаю. У него была опасная работа, и после Полины он не мог иметь детей.
Да, да.
А вы не знаете, кто мой отец?
Нет, Сашок.
Меня так дедушка называл
И мама. Надеюсь, у тебя никаких комплексов с ней не связано?
Насчет того, что я убийца? Как вам сказать
Нет, дитя, ты не убийца! перебил учитель в возвышенном «милосердном» стиле.
А кто? поинтересовался Саша. Кто убийца?
После паузы Николай Алексеевич заговорил как-то растерянно:
В принципе я за то, чтоб от детей не скрывали скорбную, так сказать, изнанку бытия. Но в твоем случае Там много тайны, недосказанности и ужасного для меня.
Так откройте хотя бы то, что вас не ужасает.
В нашей любви была ущербность, он улыбнулся мельком, словно извиняясь, сплошь отчаяние и мрак.
Да почему? Что вам мешало? Дедушка мешал?
Учитель внимательно всмотрелся в лицо юноши.
Как ты похож на Полину. Нет, Сашок, дело не в дедушкеона, наверное, не любила меня.
Но хоть какие-то подозрения насчет соперника у вас есть? Ведь я вижу, как вам все это дорого.
Ты прав, ты умный мальчик. И как ни странно, никаких таких подозрений нет Но позволь! Неужели ты считаешь, что твой «подпольный» отец причастен к убийству Александра Андреевича?
Черт его знает
Не надо. Неизвестно, по какой причине он так и не объявился. В конце семьдесят пятого а мы с Полиной познакомились первого мая на студенческом балу: уже на третьем курсе учились в разных группах. То есть я-то ее давно высмотрел, но подойти не решался, таким уединенным она была человеком, чистым и кротким.
Так и Филипп Петрович ее определил.
У него ничего не вышло.
А что, он тоже за ней приударял?
Пытался.
У вас с мамой в мае начался роман?
И начаться толком не успел: я уехал в Сибирь на все лето на практику, она осталась в Москве однаАлександр Андреевич все дни проводил на испытаниях. Видимо, тогда Полина и познакомилась с твоим отцом, потому что осенью она сильно переменилась, отдалилась.
А с какой стати дед объявил вам с Филиппом о ее беременности?
Филя рассказал?
Я прослушал запись, его интервью с дедушкой.
Да, мы были поражены, ятак просто потрясен А она, бедненькая, убежала из комнаты и больше на занятия не являлась. Потом я размышлял над этим. Академик обладал умом острым как бритва. Мне кажется, его неожиданное заявление было своеобразным испытанием меня и Фили. Кого-то из нас он, возможно, подозревал в отцовстве.
И вы выдержали испытание с честью?
С отчаянием.
А Филипп Петрович где практику проходил?
В «Московском комсомольце». Бездомный тогда, из провинции, он не отказался бы от столь блестящей во всех отношениях партии. Да и кто отказался бы В Полине очень своеобразно сочетались застенчивость и гордость. Уверен, она сама разорвала эту связь.
Извините, не с вами ли?
О нет, нет. Я ей сделал предложение.
Вы усыновили бы чужого ребенка ради блестящей партии?
Ради любви. Но я получил отказ.
Мама его как-то мотивировала?
Я понял так, что она любит другого, но он чем-то оскорбил ее. Университет она бросила.
Чтоб не встречаться с вами или с Филиппом?
Не знаю.
И вы больше не виделись?
Встретились случайно через много лет. В Пушкинском музее у портрета Моны Лизы. Таинственное изображение, правда? Многоликое.
Вы были уже женаты?
Свободен. Полина наконец-то согласилась стать моей женой.
Так почему же?..
Она умерла.
Саша, выражаясь по-старинному, поник главою.
Какая необыкновенная история протянула Анна.
Не правда ли? живо обратился к ней Николай Алексеевич. Вы тоже находите?
Не знаю, мы только что с Сашей познакомились и с дедушкой. Все так странно.
Да, с виду так просто, банально даже, но я чую запах зла, как учитель осекся. Мальчик, прости! Я не имею в виду ее кончину там нет виноватых, но направлял ее жизнь беспощадный рок. Звучит напыщенно, но как сказать иначе? Чувства приутихли где-то на периферии сознания, но вот приехал ты Следствие ведется?
Полным ходом.
Подозреваемый есть?
Я подозреваемый.
Опять! Не может быть!
Анна вмешалась горячо:
Да нет же, тебя уже не подозревают, вообще никого конкретно. Но это не несчастный случай.
Николай Алексеевич опять вышел («Он или недоговаривает, или врет», прошептал Саша), через минуту вернулся, вытирая полотенцем мокрое лицо. Заговорил:
Вы с мамой играли в прятки, она стояла в кустах у колодца на коленях. Ты нашел ее и набросился сверхуну как дети шалят от избытка чувств, она упала и напоролась на лежащую в траве косу. Острие вонзилось в горло. Вот и все. Нечего было от тебя скрывать и создавать комплексы.
Саша! воскликнула Анна с удивлением, облегченно. Да ведь и правда: трагическая, но случайность.
Ты так уверена?
Она опустила глаза.
Вот и Николай Алексеевич сказал: много тайны, недосказанности и ужасного. Вы все сделали из меня убийцу.
Саша, что ты!..
Повторяю же, Сашок: я не имел в виду смерть, а мою любовь в целом; такие вот болезненные ощущения остались во мне навсегда. Должно быть, и в тебе.
Я почти ничего не помню.
Естественная реакция вытеснения: то, что душа не может вынести, загоняется в подсознание. Да тебе и было всего семь лет.
Саша зло усмехнулся.
Значит, забытьи ничего не было. А как же с дедушкой? Как вы считаете: есть ли связь между двумя преступлениями?
Не надо говорить о двух
Не увиливайте! Есть?
Совпадение, конечно, поражает
Нет, бессознательно, по чувству! По запаху зла.
Кажется, есть.
ГЛАВА 12
В роще было совсем темно, они брели усталые, спотыкаясь о корневища сосен, переплетенных окостеневшими змеями на поверхности утоптанной тропинки. Дом Обручевых издали светился всеми окнами. Кто-то быстро шел им навстречу Юлия в белеющей в сумрачных зарослях одежде.
Куда это ты на ночь глядя? мимолетом машинально поинтересовался Саша.
В Москву, ответила она так же на ходу; голос прозвенел как будто слезами. Здесь слишком горячо!
Что значит?..
Но Юлия уже скрылась в росистой мгле. «Здесь слишком горячо! повторила про себя Анна. Вот уж верно, и как бы мне хотелось» Тревога точила душу; вдалеке отозвалась вещим эхом-воплем ночная птица.
В кабинете покойного ученого светилось окно зеленой лампой; ребята замерли у забора, прижавшись друг к другу; она зашептала прерывисто:
Саша позовем кого-нибудь хоть Ивана Павловича
К черту Ивана Павловича! Неужели ты не чувствуешь, как он надо мной издевается?
Математик?
Убийца.
Входная дверь заперта; в прихожей вспыхнул свет (Саша включил); ведет наверх винтовая лестница, перед которой остановились они не дыша; во всяком случае, Анна уже ничего не ощущала, кроме страха.
Не ходи наверх, я один.
Она, конечно, пошла за ним. В кабинете никого не было, однако лампа светилась и под ней в центре стола возвышалась раскрытая Библия с засохшими пятнами крови, с закладкой на странице. И какая-то точечка на этой закладке блестела под сильным светом.
Что это? прошептала Анна. Как будто драгоценный камешек.
Да, похоже кажется, это перстень мамин перстень Он умолк, а она подхватила лихорадочно (все шепотом):
Пошли отсюда! Завтра позвоним Сергею Прокофьевичу
Саша отстранил ее руки и подошел к столу, она за ним. На линии, разделяющей две запачканные кровью страницы, лежал человеческий палец, сморщенный, коричневый, с перстнем.
Это дедушкин палец? бессмысленно спросил Саша.
Она истерически вскрикнула:
Он в пыли, в земле!.. Смотри! На ногте розовый маникюр!
Оба разом бросились вон из кабинета, из проклятого престижного дома дальше, дальше!.. из сада, из Вечеры Саша поймал ее руку, дернул, они упали на лавку возле благоухающей к ночи клумбы. Июньская ласковая свежесть чуть остудила пылающие лица.
После паузы Саша произнес издевательски, чуть ли не с удовлетворением:
Я же говорил, что он дегенерат, выродок.
Она не сразу собралась с силами, чтоб ответить:
Твою маму, должно быть, убили.
Ну, я и убил.
Прекрати мандражить по этому поводу! Тебя, ребенка, подставили, понимаешь?
Не понимаю, отрубил Саша, но она заметиласкорее, почувствовала, как в звездном сумраке блеснули его глаза:
Кто отрезал палец с перстнем? Анна сама подивилась дикой несуразице своего вопроса, но ведь так было! Они же видели сейчас Почему он запачкан в земле?
Ну не из могилы же! оборвал Саша, оба вздрогнули. Он бы там не сохранился.
А как же сохранился? Кожа желто-коричневая.
Значит, был забальзамирован.
Кем?
Я ничего не знаю. В день ее смерти, точнее, в ночь, меня увезли к дедушкиной сестреона была еще жива, старенькая, а привезли после похорон.
Тебя точно подставили!
На допросе о пальце никто меня не спрашивал.
Значит, ее изуродовали уже после смерти.
И никто на похоронах не заметил?
Черт их всех знает!
Может, и заметили, но ведь язык не повернется сказать вслух. Кто-то позарился на перстень, Анна старалась говорить рассудительно, цепляясь за ускользающую реальность, а снять не смог
Ага, и палец набальзамировал, и тринадцать лет хранил, и сегодня подбросил нам.
Он больной. Нет, больше я в этот дом не войду. И не уговаривай. Если хочешь, поехали ко мне.
Это мой дом. Здесь я родился, здесь и умру.
Нет, я не хочу, чтоб ты умирал. Ну, давай хоть обратимся к Ивану Павловичу. Он человек пожилой, опытный
К этому? Онпоследний, к кому я обратился бы.
Да почему?.. Ладно, не о нем сейчас. Но как дожить до утра?.. Анна умолкла, потрясенная догадкой: эта необъяснимая враждебность («Терпеть не могу развратных людей, их надо уничтожать») уж не подозревает ли Саша в респектабельном математике своего отца?.. Однако сейчас (да что сейчасвот уже третий день!) ни одну мысль свою она не могла довести до логического конца и вывода. Мысли были больные. Да, здесь, в таком красивом, как детская сказка, чудесном месте, больно и страшно. Она принялась уговаривать своего юного возлюбленного («в Москву, в Москву»как чеховские сестрыот ужаса, от невыносимости пребывания в этом доме, в этом саду выкопанный из земли набальзамированный палец!), чувствуя, что уговоры бесполезны, он утвердился в некой неподвижной идее, и, как в сказке, его надо расколдовать.
Сергей Прокофьевич, по-моему, дельный дядька, найдет убийцу, вот увидишь.
Да ну? Саша рассмеялся, нехороший смех, от которого у нее холодок по коже пополз. Все безнадежно, меня со всех сторон обложили.
А мы прорвемся!
У него даже ключ от дома есть, засекла? Они всё на деда валят, он тайком открыл А убийца свободно входит и выходит.
Вот я и говорю: пошли отсюда.
Ты не понимаешь. Мне надо самому с этим справиться.
Если он тебя не опередит! Он же выродок, кретин.
Кретин? Саша удивился, как будто рассердился даже. Провернуть такое безупречное убийство, почти при свидетелях
Он здесь! Анна закрыла глаза. Я чувствую, он здесь, с нами!
Да! Саша вскочил, вслушиваясь в соблазнительный сумрак. Кто-то ходит, слышишь? И исчезмгновенное движение, шелест воздухабудто нечистая сила подхватила его и унесла.
Нет, прорвемся! сказала она вслух упрямо и, помедлив, пошла, огибая дом, в древесный тоннель, открылась лужайка, под каштаном темнел колодец в кустах и папоротниках, в туманном облачке высветлился месяц. Мы тоже играли в ту игру: «Вышел месяц из тумана»