Такое существование тянулось уже давно, но связываться с разводом никто из них не хотел. Лишние расходы, да и как разменяешь двухкомнатную квартиру? Кроме того, Ашухиных объединяла одна чертакаждый больше всего на свете любил себя и не хотел доставлять себе малейшего беспокойства.
Но я не задумывался, почему вдруг зашевелился Николай, и даже перетащил в ожидании обмена свои веши к родителям.
Между тем, не проходило дня, что бы Ашухин снова и снова не заводил разговор о самолете и спрятанных деньгах.
Он строил планы, как хорошо мы могли бы зажить, будь у нас этот миллион и подманивал меня как ребенка на яркую конфету. Невольно заражаясь, я снова начинал мечтать о коттедже, собственной машине и даже о золотых побрякушках для Зои.
Я еще не дал согласия начать поиски, но опираясь на весь свой северный опыт уже выстроил в голове подробный план экспедиции, которая без излишнего риска могла бы обеспечить нам удачу.
В трехстах километрах западнее города, где я жил, на побережье находился крошечный рыбацкий поселок Индерма. Мы дважды летали туда на охоту, и оба раза нас сопровождал местный рыбак Выргу Ласей из коми-переселенцев. У него имелся просторный баркас с дизельным двигателем, на котором Ласей, по его словам, уходил за сельдью далеко в море. Если Ласея не окажется на месте, можно будет переговорить с другими рыбаками. За хорошую плату кто-нибудь согласится. Что у них там в цене?.. Боеприпасы к охотничьим ружьям и малокалиберкам, курево и конечно спирт.
По моим расчетам Индерма находился напротив места приземления самолета. Но и добраться до поселка было целой проблемой. Путь через город отпадал. Мне нельзя было появляться в его окрестностях, если меня увидит кто-то из знакомых, это сразу вызовет подозрение. О пропавших деньгах знали слишком многие. Желательно, чтобы моя фамилия не фигурировала на авиабилетахтоже лишний след. Значит добираться надо железной дорогой, а оставшиеся пятьсот-шестьсот километров, как придется.
Вопрос упирался в деньги. А их-то у нас как раз и не было.
В мае в низовьях Волги по-летнему жарко. Горячий ветер с пустыни сушит воздух и весенняя зеленая трава в степи быстро сохнет, становится серой и ломкой. Но у воды хорошо. Пока еще нет мошки и комаров, а Волга разлившаяся на десятки верст превращается в сплошное море, где островами поднимаются затопленные дубовые и осиновые рощи, а в протоках вскипает вода от бесчисленных рыбьих стай, идущих на нерест.
Почта весь месяц мы мотались с Карасем по рыбацким бригадам и колхозам, скупая воблу. Поступил большой заказ из Москвы, который позволил бы оплатить долги нашей фирмы и кое-что заработать нам самим.
После одной из поездок Зоя меня к себе не пустила. Мы стояли на лестничной площадке перед дверью ее квартиры. Я знал, что она бывает куда резче, отшивая слишком надоедливых кавалеров. Сейчас она говорила тихо, почти виновато, словно убеждая меня.
это не нужно нам обоим. У тебя семья, два сына, ты их не бросишь. Мне тоже пора думать о будущем. Скоро двадцать семь лет, дочка постоянно у матери знаешь, все эти связи мне было хорошо с тобой, но пожалуй хватит. Не приходи сюда больше. А на работе пусть все остается по-прежнему. Мы друзья, так ведь?
Так, подтвердил я и повернувшись зашагал вниз.
Ну что же, это вполне закономерный финал. Кто я такой, чтобы за меня держаться? Ни положения, ни денег Приличные духи и те не в состоянии подарить. Я тупо брел по улице, пока не очутился возле той самой стекляшки, где мы отмечали с Николаем нашу встречу.
Сейчас у меня тоже имелся повод выпить. Тогда за встречу, а сейчас за расставание. Я пропил двадцать казенных рублей и заснул на кухне двухкомнатного общежития, бросив на пол старый полушубок. Мне не хотелось никого видеть.
Разрыв с Зоей словно что-то сдвинул во мне. Я твердо решил заняться поисками самолета.
Через несколько дней отослав под каким-то предлогом из конторы Женьку Тарасенко, я изложил Николаю свой план. Зоя ушла в банк, Букаев мотался по городу в поисках запчастей и нам никто не мешал.
Ты как чувствовал, засмеялся Ашухин, я сам сегодня с тобой на эту тему собирался говорить. Зоя дает нам три тысячи, Анатолий обещал семьсот рублей, так, что с деньгами все нормально. Надо понемногу закупать все необходимое. Сдадим воблу и можно трогаться в путьэкипаж набран, как раз полное купе в фирменном поезде.
Какое купе? не понял я. Мы же с тобой вдвоем собирались.
Женьку в стороне я не могу оставить, замотал головой Ашухин. Мы с ним фирму вместе начинали. Ты со своим другом тоже бы так не поступил
Николай смотрел на меня бесхитростно и открыто, Конечно, они с Карасем друзья и я должен это учитывать. Правда долю денег при будущем дележе Николай для своего друга сильно урезал. Оказывается, этот вопрос он уже хорошо обдумал.
Нам с тобой по триста тысяч, потому что вся организация и весь риск ложатся на нас двоих. Женькесто тысяч, Букаеву тысяч двадцать-тридцать нормально?
Ну, ну, усмехнувшись подбодрил я его, давай дальше.
Зое сто тысяч, она ведь считай все компанию финансирует и тысяч пятьдесят семье твоего погибшего штурмана. Там останется кое-какая мелочь, на взятки, обратные билеты и прочее, Ашухин повертел в воздухе растопыренными пальцами. Пойдет такой расклад?
Нет. Про Зою разговор позже, а насчет Королева я не согласен. Ему положена одинаковая с нами доля.
Кем положена? изумленно всплеснул руками Ашухин. За что? Мы порьмой рискуем, лезем невесть куда во льды. Разве пятьдесят кусков маленькие деньги? Особняк купить можно!
Нет, я упрямо мотал головой. Наши доли должны быть одинаковыми. Кстати, друг твой, Карась может здорово обидеться, если узнает, что получил втрое меньше нашего.
Женьке не обязательно все знать. Его дело телячье, сопровождать, охранять, делать что говорят. Ему такие деньги никогда не снились. А твоему Королеву полета тысяч, считай с неба свалились.
Не Королеву, а его семье!
Жадность Ашухина неприятно меня задела. Я поднялся. Уловив что-то в моих глазах, Николай вдруг засмеялся и протянул руку.
С тобой даже поторговаться нельзя. Согласен я, согласен Тебе, мне и для семьи штурмана по двести двадцать тысяч, а остальным, как договорились. Пойдет?
Его смех и излишнее оживление показались мне фальшивыми.
В качестве кого и зачем ты хочешь взять Зою? медленно проговорил я, глядя Ашухину в глаза. В качестве еще одного кандидата в тюрьму или в покойники?
Николай растерянно заулыбался.
Ну вот, теперь тебе ста тысяч для нее жалко стало
Коля, не виляй. Дело не в ста тысячах, нам хватит досыта нажраться и своих денег. Ты хоть представляешь, куда мы лезем! Знаешь сколько у нас шансов не вернуться? Полста. Фифтифифти!
Да ладно, хватит пугать
Он продолжал с усилием улыбаться.
Коля, я мужик, и то мне не по себе становится, как вспомню, куда нам плыть придется. Ты хоть раз видел шторм в Ледовитом океане? Светит солнце, а через полчаса сплошная мгла и пятиметровые волны. Когда опускается туман, можно в лепешку расшибиться о льдину и не успеть ее увидеть! А знаешь, какая там температура воды?
Ну, хватит, занервничал Ашухин, хватит пугать
В этой водичке даже летом человек выдерживает не больше пяти минут. Потом останавливается сердце.
Она сама решила ехать. И потом я тебе не хотел говорить, чтобы не причинять лишнюю боль Но мы с Зоей встречаемся и собираемся пожениться.
Вот это для меня стало действительно неожиданностью! Впрочем, я мог предвидеть Ашухин почти ничего не делал просто так. Во всех его поступках был смысл. Просто тогда я его слишком плохо знал.
А подготовка наша затянулась еще на месяц. Лишь в конце июля мы наконец погрузились в поезд и, оставив все дела фирмы на безотказного Толю Букаева, отбыли на север.
Глава 4
Индермапоселок без улиц. Три десятка домов раскиданы как попало, кучками и поодиночке по берегам извилистой узкой бухты. Дома старые, рублены из почерневших сосновых плах, на дощатых крышах толстый слой ядовито-зеленого мха. Часть домов заброшены, окна и двери забиты, и мох сползает по стенам к заросшим травой тропинкам.
Водитель попутного УАЗа, конопатый широконосый парень, высадил нас прямо перед домом Выргу. Я отсчитал ему сотню. Парень подумав, покрутив широким носом, вернул мне четыре десятки.
Хватит и шестидесяти. По пятнадцать с человека
Зоя удивленно посмотрела на меня. Я пожал плечами. Это север. В наших южных краях такого не дождешься.
Нам повезло. Старик Выргу Ласей, оказался на месте. Сутулый, с морщинистым худым лицом, он расплылся в улыбке, оглядывая нашу компанию.
Ба, Виктор! Давно не виделись. Здравствуй!
Он тряс ладонь обеими руками.
Заходите в дом!
Я познакомил Ласея с остальными, и он по очереди жал всем руки. Через час ночи, сквозь небольшие окна пробивался бледный свет спрятавшегося за горой солнца. Через час или два оно вынырнет на склоне и снова пойдет по кругу над морем. В начале августа в здешних местах еще светло почти круглые сутки.
В доме было натоплено. На столе стояли тарелки со свежепросоленной сельдью, вяленой горбушей и красной икрой в глубокой глиняной миске.
Быть добру! Ласей поднял зеленый стаканчик с водкой. Молодец, что не забыл, наведываешься!
Мы дружно черпали ложками икру. Нечасто приходится так роскошно закусывать. Ласей подцепил соленый гриб и пожевав его отложил вилку в сторону. Я знал, что деликатный старик не полезет ни с какими расспросами и поторопился сам рассказать о цели приезда. По крайней мере, Ласею будет что ответить соседям, если те начнут любопытствовать.
Это мои друзьяжурналисты, Николай и Зоя, рассказывал я старику. У них задание написать статью и сделать фотоснимки северных островов. Ну там животный мир, природа.
Какой журнал-то? простодушно уточнил Выргу. «Вокруг света»?
Да, и нет Научный, «Природа и человек» называется, продолжал плести я, А меня, значит, попросили сопроводить их.
Ну-ну, улыбаясь щербатым ргом, соглашался старик. Хорошее дело.
Нам нужна лодка и проводник. Ты как смотришь, Ласей Егорович, насчет того, чтобы с нами прогуляться?
Можно, подумав отозвался старик, хозяйства у меня никакого, дверь закрыл да поехали.
Ну и хорошо.
Я облегченно вздохнул. По крайней мере одна проблема была решена.
Ласея Егоровича Выргу, бывшего лесоруба, жизнь потрепала крепко. Воевал, попал в плен, а когда вернулся домой, там его не ждали. Жена сошлась с мастером лесоучастка, а выросшие без отца дети Ласея не узнавали, пугаясь чужого, худого как скелет дядьки. С мастером у жены особой любви не было. Когда Ласей пообещал все простить, она к нему вернулась. Но толку из этого не вышло, только промучались. Выргу подвыпив начинал гонять жену, а однажды в порыве злости пырнул ножом мастера, имевшего неосторожность проходить мимо его дома. Мастер выжил, а Ласей получил пять лет. В лагере под Свердловском нагляделся такого, чего и представить не мог в лагерях немецких. Видел как играют в карты на чужую человеческую жизнь, как роются и жрут на помойках дерьмо опустившиеся обреченные люди. Был сам жестоко бит и не раз ограблен уголовниками, заработал туберкулез, почему-то не умер и освободился по известной амнистии пятьдесят третьего года.
С тех пор Ласей жил здесь на побережье, где во второй раз женился. Жена лет пять назад умерла, а оба сына уехали в краевой центр, искать городское счастье. Изредка присылали к праздникам открытки, но приезжать сюда не хотели. Выргу им не писал, так как почти неграмотен и почти все время проводил на рыбалке и охоте. Несмотря на превратности судьбы старик оставался беззлобным и покладистым, на мой взгляд даже слишком простым. Мог отдать любую вещь, никогда не требуя отдачи.
Деньги за поездку Ласей брать с нас, конечно, отказался, хотя шел промысловый сезонподготовка к долгой северной зиме. Двести литров солярки мы купили сами, а продукты привезли с собой.
Нам очень не хотелось светиться в поселке и мы почти не выходили со двора Вырги. Но за два дня, пока мы спешно готовились к плаванию, в доме перебывал почти весь поселок, каждый хотел поглазеть на приезжих корреспондентов. Правда, меня несколько успокоило, то, что о пропавшем самолете никто не упоминал. Возможно, местные не придавали значения событию двухлетней давности.
Из осторожных расспросов и разговоров со стариком я понял, что скорее всего самолет мог находиться на одном из трех островов к северо-востоку от поселка. Если там не окажется, то круг поисков придется расширять. Дай бог добраться хотя бы до этих трех островов и вернуться благополучно обратно.
Баркас у Ласея широкий, из плотно пригнанных дубовых досок, и напоминает большую шлюпку. Я не раз встречал такие баркасы в море. Они устойчивы и хорошо выдерживают качку. На этих суденышках рыбаки рискуют забираться в самые высокие широты до Земли Франца-Иосифа. Наши острова ближе, если это конечно то, что мы ищем. Аламаган, Капля и Неро Ну, Капляэто понятнокрохотная каменистая точка среди океана. А что означают имена Аламаган и Неро?
Ласей в своем неизменном толстом свитере и меховой безрукавке опираясь локтями на руль, неторопливо вставлял в мундштук новую сигарету.
Аламаган означает богатырь, великан. Скала там торчит, на большого человека похожая А Неро и есть имя такое женское, может в честь своей невесты кто-то назвал.
Аламаган, кажется, отпадает. На острове, где лежит самолет, нет высоких скал. Значит остаются Неро или Капля.
Мерно стучал двигатель, отсчитывая пять миль в час. Суток за двое доберемся до островов, если не изменится погода и не подведет двигатель.
Начало августа, в общем, спокойное время в здешних местах. Вода, вбирая и усиливая краски, переливалась всеми оттенками от светло-голубой лазури до темно-фиолетовых полос у основания волн. Наверное так же выглядит солнечным днем океан в тропиках. Но Баренцево море обманчиво. Оно и сейчас дышит холодом, а если задует северный ветер, то в пору одевать шубу. Вода мгновенно меняет свой цвет и жутковато даже с палубы большого корабля глядеть на вздымающиеся валы, окруженные тучами брызг. Так полтора года назад тащило сентябрьским ураганом нашу «Сесс-ну», и волны бились, сталкиваясь друг с другом в сотне метров под нами. Нам просто повезло, что на пути попался один из трех островов. Аламаган, Капля, Неро Мне кажется это была Капля. Продолговатая базальтовая глыба, наполовину покрытая плоским языком ледника.
Мы по двое спустились пообедать в трюм баркаса. Сначала Николай с Женькой, потом мы с Ласеем. Зоя налила нам по тарелке горячего жирного супа с макаронами.
Наши взгляды на мгновение встретились, и оба одновременно отвели глаза в сторону. Мы остались друзьями и все же не очень уютно чувствовали себя рядом друг с другом. Я наполнил из оставленной нам полбутылки спирта две полные стопки. Зоя отказалась.
Я уже выпила с ребятами. Хватит.
Ну тогда мы сами. Твое здоровье, Ласей.
С Богом!
Давно замечал, что в море у меня разыгрывается зверский аппетит. Я с удовольствием наворачивал густой суптушенки с макаронами Зоя не пожалела. Ну что же, пока нет ветра и качки, можно поесть как следует. Когда разыгрывается ветер, уже ничего не приготовишь. А Николаю с Женькой, наверное, в рот вообще ничего не полезет. Насмотрелся я, как новички страдают от морской болезни.
Ласей, отхлебнув несколько ложек, снова взялся за мундштук. Я вылил остатки спирта в его вместительную стопку.
А вы, ребята? отложив мундштук спросил Ласей.
Нам хватит.
Ну, за вас
Ласей не спеша, врастяжку допил спирт и принялся за суп. Едок из него плохой. Кое-как похлебав, он закурил сигарету.
Чего не ешь? спросил я. Либо спирта маловато?
Достаточно. Когда помоложе был, метал все подряд, а сейчас уже не идет. На фронте бывало, лошадь дохлую найдешь, откромсаешь прямо из грязи кусок мяса со шкурой и варишь в окопе под палаткой. А со всех сторон галдят: «Доставай, хватит! Горячо сыро не бывает». И хряпаем эти жилы, аж скулы трещат. А если еще хлеба кусок, то считай, вообще праздник. Меня бы твой журналист поспрашивал, я бы ему много чего рассказал.
Нет, Николай Ашухин деда слушать не станет. Наплевать ему на Ласея и всех остальных. Только деньги Ашухина интересуют и чтобы благополучно вернуться с ними на берег. Моря Николай боится. С удовольствием остался бы в поселке, но еще сильнее боится оказаться в стороне от денег.