Товарищ капитан! один из салабонов заговорщически тянул меня за рукав. Этот мужик аж шесть сотен отвалил. Возьмите две, а?
Солдата звали Сашей. Он был конопатым и круглолицым.
Не надо, я мягко сжал протянутую с деньгами ладонь.
Они вам больше пригодятся. Только чтоб деды не отобрали.
А вот хрен им, засмеялся Саша.
Прошло полгода. Я получил майора, от меня ушла жена, а вскоре я ушел из армии.
С женой уже давно все двигалось к концу. Постоянные переезды, замызганные общежития и одуряющая монотонность бесконечных зим в отдаленных гарнизонах мало что оставили от чувств, с которыми мы начинали семейную жизнь. Жена с дочерью все чаще оставались у матери, мы не виделись месяцами. Потом у нее кто-то появился, и мы расстались. Ее даже не удержало возле меня Черное море и чужой праздник на его пляжах.
Я не сделал карьеры в армии. И все же было тяжело расставаться с тем, что окружало меня на протяжении двух десятков лет. Северные коэффициенты помогли набрать неплохую выслугу, и в возрасте тридцати восьми лет я шагнул в новую для меня жизнь в качестве советского пенсионера.
С работой я долго не мудрил. Мне нравилось море, яхты и острова за горизонтом. Начальник лодочной станции, тоже из армейских отставников, предложил должность своего заместителя, одновременно механика, и я согласился. Станция была богатой. Кроме обычных рыбацких фелюг и дюралек, здесь стояли дорогие прогулочные глиссеры и яхты, принадлежавшие городским буграм. А посему мне даже досталось служебное жилье, половина старого дома с толстыми сырыми стенами и удобствами во дворе.
О собственной яхте я мечтал давно. Еще с тех пор, когда в начале службы ходил в яхтклуб и катал под парусами будущую жену. В первый же месяц своей гражданской жизни я купил «Марию», старую девятиметровую яхту, уже несколько лет стоявшую в деревянном сарае рядом с лодочной станцией. Моих сбережений хватало на одно: либо на мебель с телевизором, либо на яхту. Я выбрал «Марию».
Она спасала от тоски и запоев, которые навалились. на меня зимой. Я тосковал по жене, дочке, друзьям, оставшимся слишком далеко, а бесконечный дождь за окном едва не заставлял выть от одиночества.
Тогда я шел в сарай к «Марии» и начинал заниматься ее восстановлением. Вечерами в мой дом иногда приходила женщина, Валя, работавшая медсестрой в амбулатории. Она то жила, то не жила с пьяницей-мужем. Общение со мной немного отвлекало ее от семейных дрязг. У Вали была большая грудь. В любви она была довольно пассивной, словно выполняла надоевшую обязанность.
Так прошла первая зима. К весне я заменил на яхте подгнившие доски и перебрал дизель. Солнце и теплое море растопили тоску. Как бы то ни было, а жизнь продолжалась. Почти все время я проводил на станции и в море, избегая возможности оставаться в своем неуютном пустом жилище. «Мария» заменяла мне дом. В одиночку или с кем-нибудь из приятелей я плавал вдоль побережья, забираясь в лабиринты скал, а порой уходя в море к нейтральным водам. Я бросал якорь и ночевал среди искрящейся черной глади. В море мне спалось спокойнее, чем дома. Радовало утреннее солнце, отражаясь веселыми желтыми полукружьями от медных поручней и окантовки иллюминаторов.
Я привык к морю, к пыльному южному городу с его кривыми мощеными улочками и даже к своему одинокому неуютному дому. Во дворе посадил черешню. Приятель-отставник начал с дальним прицелом водить меня в гости к своей родне. Знакомить с молоденькой племянницей-разведенкой. Племянница мне нравилась. Родители ее, за неимением лучших женихов, против моей кандидатуры ничего не имели и осторожно расспрашивали, какую пенсию мне назначили. К этому времени я без сожаления расстался с Валей, начал толстеть. Перестал просыпаться по ночам, теперь со мной оставалась невеста. Впереди вырисовывалась семейная жизнь. Моя старенькая мама одобрила намерения одинокого сына и написала в письме, что давно пора мне куда-то прибиваться. А там даст Бог, и она приедет. Смотреть за внуками.
Но судьбе было угодно распорядиться моей жизнью по-другому. Я встретил Ларису.
Глава 2
Вспоминал ли я ту рыжеволосую женщину в голубом «БМВ»? Иногда. Она мне понравилась, как может нравиться увиденная мельком фотография красивой киноактрисы. Она была женщиной из совсем другой жизни, куда я был не вхож, да и не стремился. А визитную карточку Кости Малова я вскоре потерял. Обращаться к главе фирмы «Русь» с какими-либо просьбами я не собирался.
В тот июньский день сильно парило. С утра я возился с ремонтом глиссера, а потом пошел на свой причал, где стояла «Мария». Ожидая грозу, я получше закрепил яхту, а потом уселся под навес с бутылкой пива в руке.
Это ваша яхта?
Я обернулся и увидел ее. Рыжеволосая женщина в узких светлых брюках показывала пальцем на «Марию».
Моя.
Она узнала меня, но улыбка, появившаяся на ее губах, не показалась мне искренней. Я хорошо запомнил, с каким безразличием усаживалась она тогда в машину. Кажется, эта женщина улыбалась только тогда, когда ей что-то было нужно.
Красивая яхта.
Я промолчал и отпил глоток польского пива, полученного за ремонт глиссера,
В гот раз вы нас здорово выручили, а я даже не знаю вашего имени.
Вы его и не спрашивали.
Ах, да, извините.
Она засмеялась, и я успел оглядеть ее фигуру. Стройную фигуру тридцатилетней женщины, хорошо следящей за собой. Массивная золотая цепочка с кулоном подчеркивала смуглость кожи в вырезе блузки, расстегнутой точно до того места, где начиналась высокая грудь.
Меня зовут Лариса.
Вячеслав. Садитесь, я показал на скамейку.
Наверное, вы уже майор?
Бывший. Я ушел из армии.
Вот как. И где сейчас?
На этой станции. Рядом с вами.
Я украдкой разглядывал ее, чувствуя, что эта женщина входит в меня, обволакивая, подчиняя себе. Я хотел бы чтоб она ушла и одновременно желал, чтобы она осталась.
У вас здесь тоже яхта?
Нет, Лариса помотала своей красивой головой. Рыжие волосы падали на плечи. Я искала знакомого.
Одного вы уже нашли, неуклюже сострил я. Если вам опять нужна помощь, я готов.
Может быть.
Мы закурили. Огромная туча закрывала полнеба. Стрижи носились над застывшей фиолетовой водой, и люди на пляже торопливо собирали вещи.
Лариса, если хотите, мы можем переждать грозу на яхте.
Я поглядел ей в глаза. Желто-зеленые, слегка прищуренные, они скользили мимо меня, ничего не выражая. Лариса что-то решала. Сквозь вырез блузки я видел белое полукружье груди. У нее был очень низкий, едва закрывающий соски бюстгальтер.
Меня ждет машина.
Муж?
Нет, приятель. Да я и не замужем.
А Костя?
Она не ответила, разглядывая яхту.
У меня есть бутылка вина. Мы могли бы отметать знакомство.
Десятью минутами позже мы сидели в каюте, и я наливал в глиняные кружки «Изабеллу», густое пахучее вино, которое обычно покупал у одного старика возле станции. Мы говорили о каких-то пустяках. Вернее, пытался оживленно болтать я, а Лариса лишь изредка кивала. Дождь обрушился сплошной мутной стеной. В каюте стало темно. Я осторожно обнял женщину и потянулся к ее губам.
Не торопись.
Ты мне нравишься.
Этого мало.
Я поцеловал ее в шею и снова налил вина. Я чувствовал, как колотится сердце, и боялся все испортить чрезмерной назойливостью.
Слава, ты очень нас выручил тогда, сказала Лариса, и я тебе благодарна. Что если я попрошу тебя еще об одном одолжении.
Для тебя лично?
На «ты» мы уже перешли. Что будет дальше?
Для меня. Мне может понадобиться яхта. Дней на восемь-десять, может, чуть больше, Она отпила глоток вина. Я перебирал пряди ее медно-рыжих волос. Но это не значит, что я брошусь отдаваться тебе прямо сейчас.
Когда нужна яхта?
Примерно через неделю. Но нас будет трое или четверо.
И что за мероприятие нам предстоит?
Позже я объясню. Скажем, что-то купить, отвезти и продать.
Не наркотики, я надеюсь?
Нет, не наркотики.
Дождь закончился так же быстро, как и начался. Тучи, громыхая, уходили к горам. Лариса поднялась.
Мы увидимся сегодня вечером? я вопросительно посмотрел на нее.
Лучше завтра.
Я проводил Ларису до конца пирса. Белая «Ауди-100» ждала ее на берегу. В тот раз «БМВ», теперь «Ауди». Куда я лезу? Она коснулась губами моей щеки.
Пока.
До завтра.
В эту ночь я плохо спал. Утром у меня падали из рук ключи, и мой напарник-слесарь предложил похмелиться.
Не поможет, мотал я головой.
Граммов сто пятьдесяти все как рукой снимет, убеждал напарник.
Я думал про Ларису и ждал вечера. Но вечер не принес мне облегчения. Мы погуляли по набережной, съели по мороженому в кафе на террасе, и Лариса заторопилась домой.
Может, пойдем ко мне?
По чашке кофеи в постель? закончила мою мысль Лариса.
Я бы не против, мрачно отозвался я. Она словно дразнила меня. Я отвел глаза от ее узкой длинной юбки с разрезом до середины бедер.
Слава, не торопись. Нам же надо привыкнуть друг к другу, так ведь?
Улыбка играла на ее тщательно подведенных губах, и я не знал, о чем мне говорить дальше. Лариса вдруг прижалась ко мне всем телом и я, дурея от близости, с трудом отыскал ее губы. Я почувствовал, как под моими пальцами напряглись ее бедра. Она оттолкнула меня.
Хватит. В тебе слишком много темперамента. Проводи меня до автобусной остановки.
Ты иногда ездишь и на автобусе?
Изредка. Она не отреагировала на мою иронию. Мы придем завтра с Костей и еще одним человеком посмотреть яхту. Не ревнуй меня, пожалуйста. Хорошо? Иначе все испортишь.
Мне слишком по душе эта игра. В качестве кого буду выступать я?
Послушай, Слава, ты мне нравишься. Наверное, у нас что-то будет. С Костей все идет к концу, мы уже практически не живем вместе. Но остались кое-какие обязательства, она похрустела пальцами с двумя тонкими серебряными перстнями. Я их должна выполнить. Отбрось эмоции и помоги мне. Сможешь?
Как все это будет выглядеть?
Мы погрузимся в твою яхту. Три-четыре человека. Возможно, кроме меня, будет еще одна женщина. В общем, компания, которая решила развлечься. В одном месте мы забираем груз, а в другом отдаем его. Вот и все.
За этим «все» могло крыться что угодно, и Лариса поспешила взять меня за руку.
Я сама не знаю всех тонкостей. Какие-то дела со старинными иконами и картинами. Если нас даже и задержат, ты тут ни при чем. И еще. Не смотри на меня при Косте такими глазами. Я не хочу от него напоследок сцен. Хорошо?
Хорошо, согласно мотнул я головой, шагая за Ларисой, как бычок на привязи.
Разговор с Костей состоялся на следующее утро. Он пожал мне руку и еще раз поблагодарил за помощь тогда, на трассе. На этом воспоминания о прошлом закончились. Костя обшарил всю яхту от кормы до бака, осмотрел двигатель и сообщил свои условия. Сто тысяч за эксплуатацию судна плюс десять тысяч командировочных за каждый день. В случае удачи предприятияотдельная премия. Сумма будет названа позже, но меньше ста тысяч.
Я взял двухнедельный отпуск и стал готовить яхту к плаванию. Через пару дней водитель Малова привез продукты и вещи. В средствах Костя себя не ограничивал. Мы выгружали ящики с мясными консервами, баночным пивом, упаковки «Кока-Колы», бутылки с ликером и блоки американских сигарет.
Водителя звали Мишка Челноков. Это был здоровенный загорелый парняга, коротко, по-спортивному, стриженный.
А кликуха у меня Челнок, сообщил Мишка. Можешь называть меня так.
Не бедствуют твои хозяева, кивнул я на груду вещей, сваленных под навесом.
Господа любят, чтобы все на уровне.
Много их, господ, будет?
Шеф, начал загибать пальцы Мишка, Лариса, Вадим И, наверное, его подружка. Не утонем?
Поместимся.
Несмотря на высокую плату за предстоящий рейс, настроение у меня было не слишком веселое. Толпа полузнакомых людей, какие-то сомнительные дела. Мне было жаль свежевыкрашенной палубы, которую я недавно перестелил и по которой бесцеремонно шлепал Мишка Челнок. И вообще, я бы предпочел везти куда угодно лишь одну Ларису.:.
Все приедут завтра с утра. Готов?
Готов.
Ты не пожалеешь. Шефмужик хороший и насчет бабок не жмется. Он мне про тебя рассказывал. Здорово ты тогда этих хлюстов прижал.
С двумя автоматами это было нетрудно.
Они могли отыскать тебя позже и расквитаться.
Ты с нами поплывешь? переменил я тему.
Об-бязательно! Кто же шефа охранять будет? Он оглядел меня. Ты тоже мужик не из слабых. Чем занимался?
Дзюдо еще в училище, а потом только стрельбой.
Из пистолета?
Из чего угодно. Других развлечений не было, разве что водка.
Мне кажется, мы с тобой поладим. Мишка снова протянул свою шершавую жесткую ладонь. У него были татуированные пальцы, и уезжал он от пирса на светлой «Ауди-100». Той самой, на которой приехала сюда в первый раз Лариса.
Кроме уже знакомых мне лиц, на яхту погрузились еще двое. Рыхловатый мужчина со щеткой темных усов и девушка лет восемнадцати.
Вадим, подал он мне руку.
Он был одет в фирменный костюм сафари, а в вялом пожатии сквозила снисходительность человека, знающего себе цену.
Это Лиманский, заместитель у Кости, улучив момент, шепнул Мишка, а девчонка его бдь. Анька или Танька, не помню. Но требует, чтобы называли Анжелой. На меньшее не согласна.
Мишка подмигнул. От него уже попахивало пивом.
Лариса была великолепна в своих джинсовых шортах и полосатой, под тельняшку, блузке. На левом запястье матовое поблескивал золотой браслет в виде змейки. Она улыбнулась, и я тут же отбросил свои сомнения насчет предстоящего плавания. Главное, мы будем вместе.
Был свежий ветреный день. Мы выходили из бухты под парусом. Костя и Мишка помогали мне. Оба неплохо разбирались в снастях.
Анжела выбралась из каюты с банкой «Колы» и продемонстрировала свой купальник с узкой полоской, едва прикрывающий то, что находится между ягодиц. Бедра были открыты для всеобщего обозрения. Она была хороша несколько тяжеловатой красотой еще совсем юного, но уже полностью созревшего тела. Девушка начинала заметно толстеть, и в будущем ей придется внимательно следить за собой, чтобы сохранить привлекательность. Но пока она щедро пользовалась тем, что дала природа, и жмурилась от удовольствия, держа й одной руке яркую банку заморского напитка, а в другой сигарету.
Я не буду описывать подробно события первых дней. Мы не спеша плыли вдоль побережья, купались, пили пиво, вино, й плаванье наше мало чем отличалось от обычного пикника. Вечерами на палубе устраивалось шумное застолье, на котором присутствовали и мы с Мишкой. Костя Малов вел себя очень просто. Мы подолгу разговаривали с ним, отделяясь от остальных, Лиманский танцевал с Ларисой, а Мишка Челнок веселил его юную подругу, бесцеремонно хватая Анжелу за голый зад.
Раза два, когда поблизости никого не оказывалось. Лариса, проходя мимо, прижималась ко мне или быстро целовала в щеку. Это было единственным, что напоминало о наших отношениях.
У Кости был радиотелефон. Иногда он вел переговоры с берегом. Однажды вечером он подошел ко мне.
Завтра поработаем. Надо будет получить груз.
На следующее утро я подвел «Марию» в указанное им место. Мы бросили якорь в заливе метрах в ста от берега. Костя заметно нервничал, хотя старался этого не показывать.
Далекий гул заставил меня поднять голову. Через минуту из-за прибрежных скал вынырнул пятнистый вертолет. Сделав круг над яхтой, он медленно опустился на галечную отмель.
Двое военных вышли наружу. Костя помахал им рукой, потом сбегал вниз за коричневым кожаным кейсом.
Давай к берегу, весело скомандовал он, Миша, готовь резиновую лодку!
Я видел, как они здоровались с военными, потом из вертолета вытащили два ящика, и машина снова поднялась в воздух. Костя с Челноком погрузили в лодку один из ящиков и отбуксировали по мелководью к яхте. Мы с Вадимом помогли поднять его на палубу. Когда оба ящика были опущены в разные трюмы. Костя приказал Мишке принести бутылку шампанского.
Первая половина сделана! он обнял Ларису и сунул мне стакан с шампанским. Отлично!
Я не слишком разделял его восторги. Больший из ящиков весил около сотни килограммов, а маркировка на гофрированном металле наталкивала на кое-какие размышления. Я очень сомневался, что в тщательно упакованных зеленых ящиках с пятиконечными армейскими звездами находятся картины или иконы.