Да, конечно, согласился Смит. Мистер Дуглас, поймите, подлец, который коверкает жизнь другого человека только ради удовлетворения собственного злорадства, должен быть невероятно извращенным и коварным по природе. Вы выросли с теми людьми, которых подозреваете, знали их всю свою жизнь. Мне представляется, что за столь большой срок такой извращенный и изощренный склад ума должен был проявиться не один раз. Есть ли среди них тот, кого вы подозреваете больше остальных?
Марк молчал. Его сигарета зашипела, когда он швырнул ее в озеро.
Ну же, Марк!
Я много раздумывал, взвешивая все факты и пытаясь вычислить шантажиста, наконец медленно проговорил тот. Возьмем, например, Ники. По натуре он немного садист, любит поиздеваться над людьми, постоянно разыгрывает грубые шутки, злится на весь мир. На него первого можно было бы подумать. Но есть один момент, который показывает, что Ники не может быть этим шантажистом. Видите ли, онмаклер. Банта прирожденный игрок и мошенник, картежник и лошадник. Он на всем зарабатывает деньги. За них способен продать собственную мать. Если бы Ники взялся шантажировать, неужели не стал бы требовать денег? Возможно, некоторое время получал бы чистое удовольствие, наблюдая за моими мучениями, но рано или поздно все равно захотел бы моих денег.
И что же? подтолкнул Дугласа Смит, когда тот замолчал.
И вот так все остальные, ответил Марк. Я был ребенком богатых родителей. Когда-то мои друзья наверняка мне завидовали, может, даже ненавидели меня за это. Но с другой стороны, я им всем помогал. Я принял Джорджа в компаньоны; пристроил в дело Пола; помогал Ники, одалживая ему деньги, когда все остальные отказывали ему. Когда Пег нуждалась в работе, я предоставил ей место моего секретаря. Джефф был моим соседом по комнате в колледже, и это по моей протекции ему дали работу в «Таймс». Я всегда был с ними честным и справедливым, доктор. Ведь они были моими друзьями, понимаете? Никогда не просил расплачиваться со мной, никогда их не критиковал, не лез со своими советами, если меня не просили. Они были с детства моими друзьями. Я принимал их такими, какие они есть. У него снова задрожал голос. Подумать только, что один из них до такой степени меня ненавидит!
Вы ничего не сказали о трех женщинах, помолчав, напомнил доктор.
Вспыхнула спичка, и из темноты выступило напряженное лицо Марка с плотно сжатыми губами. Затем кончик сигареты ярко заалел, когда он затянулся.
Я устал от этих разговоров, доктор. Если бы у меня были четкие основания для подозрений, разве я пошел бы на такое? Но я уже не могу этого выносить. Дело подошло к концу, чего бы мне это ни стоило.
Марк, когда человек совершает преступление, он всегда вынужден за это расплачиваться, тем или иным способом. Я не читаю вам мораль. Просто так устроена жизнь. Нет ни одного вида преступления, начиная с убийства, которое в то же время не означало бы кражикражи жизни, кражи любви, репутации, душевного спокойствия, безопасности, денег или других жизненно важных вещей. А за кражу человек всегда платит, мистер Дуглас, таким же образом или равноценным ему. Если вы обнаружите вашего шантажиста и сумеете заставить его замолчать, вы все равно не обретете душевного спокойствия, потому что вам придется заплатить за совершенное вами преступление, каким бы оно ни было.
Вы не знаете, о чем говорите, буркнул Дуглас.
Я не знаю, в чем заключалось ваше преступление, Марк.
Это именно то, что я имею в виду. Доски настила скрипнули, когда Дуглас поднялся на ноги. Через четыре дня здесь появятся десять трупов, если я не сумею избавиться от моего врага! Мне жаль, что одним из них окажетесь вы. Сегодня вам страшно не повезло.
Доктор выбил табак из трубки в ладонь.
Я никогда не считал, Марк, что везение очень много значит в вопросе выживания, проговорил он. И сейчас так не считаю. Спокойной ночи!
Часть вторая
Глава 1
Поднявшись на веранду, доктор Смит вошел в дом. Гостиная опустела, в ней оставалась только Ферн Стэндиш, которая по-прежнему спала в кресле у камина.
Доктор Смит подошел к камину и встал спиной к тлеющим уголькам, от которых поднималось приятное тепло. Здесь, в лесу, даже в июле после захода солнца пробирала холодная дрожь. Возможно, подумал он, этот холод не только атмосферного происхождения. Отчаянная решимость Марка убедила доктора, что его угрозы не пустые. Дуглас всерьез намерен совершить все, о чем говорит, и в его состоянии он способен на это, если только Да, если только не будет обнаружен его шантажист, который пообещает хранить молчание о том, что ему известно, или если только в оставшиеся четыре дня доктор не сможет справиться с Марком. Ему пришло на ум сравнение этой задачи с работой подрывных групп во время войны. Он видел их в Лондоне, когда они пытались обезвредить неразорвавшиеся снаряды; наблюдал, как они осторожно выворачивали крышки с тончайшей резьбой, как, затаив дыхание, извлекали часовой механизм. Их дело могло иметь только два результата. Или бомба становилась безопасной, или внезапно взрывалась, уничтожая все вокруг себя. Марк был бомбой, а сам докторподрывником, и на карте стояла жизнь десяти человек. От одной этой мысли кровь стыла в жилах.
Девушка, спящая в кресле, пошевелилась и открыла глаза. Доктор почувствовал легкое смущение, которое всегда испытываешь, когда тебя застают смотрящим на спящего. Во сне люди беззащитные, как дети. В девушке было что-то такое, что взволновало доктора. Блондинка, но ее волосы имели более богатый, насыщенный золотом цвет, чем у Пег Нортон. У нее были пышные формы тела, и все в ней казалось слишком ярким: накрашенные ногти, красная губная помада и искусно подведенные веки. Но это не выглядело дешевым. На взгляд доктора, в такой броской яркости было что-то вызывающее. У девушки оказались голубые, явно близорукие глаза. Смиту почудилось, будто он проник в какую-то тайну, когда она огляделась вокруг. Наконец ее взгляд сосредоточился на докторе, и девушка сразу же села прямо, а затем, обнаружив, что все еще находится в кресле, выразила вслух разочарование.
Так, значит, все уже кончено? протянула она.
Простите?
Марка забрали? спросила девушка.
Боюсь, что нет, мисс Стэндиш, ответил Смит. Меня зовут Смит, доктор Джон Смит. Кажется, я вместе с вашими друзьями попал в западню.
У вас есть сигарета? поинтересовалась Ферн.
Нет, но, возможно, найдется в этой пачке, что лежит на столе. Он передал ей сигареты и галантно зажег для нее спичку.
Вы умеете смешивать мартини? задала тогда Ферн новый вопрос. Там в баре есть все необходимое.
Какой вам нравится мартини?
Сухой. Просто сполосните шейкер вермутом.
Смит подошел к бару и приготовил такой сухой мартини, что его передернуло от одной мысли о вкусе напитка.
Как вы здесь оказались? полюбопытствовала девушка.
Заблудился в лесу. Марк нашел меня и пригласил здесь остаться, сообщил он.
Очень милая шутка! отреагировала Ферн Стэндиш. Не могли же вы отказаться от приглашения под дулом автомата.
Вот именно.
Если бы кто-нибудь рассказал мне о чем-нибудь подобном, ни за что бы не поверила, заявила она. Спасибо, Джонни. Ферн протянула руку к бокалу, который доктор едва не уронил. Его никто не называл Джонни с тех пор, как словом, с тех пор прошло слишком много времени. Полагаю, вы думали о том, как отсюда сбежать, осушив одним долгим глотком бокал, произнесла она. Все остальные тоже думали, только до сих пор никто не придумал ничего дельного.
Это не так просто, заметил он.
Будь это просто, не было бы так интересно, отозвалась Ферн.
Вы находите эту ситуацию интересной, мисс Стэндиш?
Дорогой, зовите меня просто Ферн, попросила она. Терпеть не могу, когда мне напоминают о том, что я старая дева. Сказать по правде, за последние шесть лет мне впервые не приходится скучать.
А до этого вам изредка бывало весело? сухо спросил доктор.
Шесть лет назад убили Уолтера, пояснила Ферн, и ее взгляд помрачнел.
Уолтера?
Парня, за которого я собиралась замуж. Он был летчиком. Японцы сбили его над Тихим океаном. Тогда я была хорошенькой.
Смит улыбнулся:
Разве сейчас вы не красивая?
Нет, отрезала она. Я стала толстой, Джонни. Никогда не толстейте. От этого чувствуешь себя плохо до, во время и после. Но еще хуже, когда вы останавливаетесь. Видите ли, я представляю опасность для всех девушек Ривертона. Разбиваю все эти прекрасные супружеские пары. У меня отсутствует нравственность, Джонни.
Это удобно, улыбнулся доктор.
И да и нет. Не могли бы вы приготовить мне еще один мартини? Она небрежно махнула рукой в сторону бара. И не надо скупиться, Джонни. Наполните шейкер дополна, и выпьем вместе.
Я меня такое ощущение, что мне лучше иметь ясную голову, возразил он и, взяв ее бокал, вернулся к бару.
Вот в чем разница между вами и мной, заявила девушка. Вы хотите выбраться отсюда, а мне все равно.
В самом деле?
Мой единственный шанс стать бессмертной. Ведь это будет современной Варфоломеевой резней в День святого Валентина. Нашу историю включат во все антологии преступлений, и мы станем знаменитыми.
Странно, но посмертная слава меня не привлекает, парировал доктор.
Разрешаю вам, Джонни, держать меня за руку, когда Марк приготовится в нас стрелять. Вы мне нравитесь. Ну, хотя бы не причитаете надо мной.
Не причитаю?
Ну, не осуждаете меня за мое пристрастие к выпивке.
Я никогда никого не осуждаю, Ферн, проговорил доктор, ставя на маленький столик рядом с ее креслом наполненный вермутом шейкер. На самом деле многие люди не по доброй воле избрали тот образ жизни, который ведут. В течение нашей жизни мы испытываем такой прессинг, такие конфликты, что лишь немногие из нас способны с этим справиться.
Она наполнила свой бокал и немного отхлебнула из него, подняв взгляд близоруких глаз на Смита.
Вы считаете, что у Марка нет выбора?
Нет, если ему не помочь.
Как это?
Ну, например, зубная боль вызывается давлением на нерв, пояснил доктор. Как бы ясно вы это ни понимали, одно лишь осознание причины этой боли не способно освободить от нее человека. Кто-то должен устранить само давление.
Верно, согласилась она. Только никто не может вернуть мне Уолтера.
Дорогое мое дитя, мягко произнес он. Уолтер был любим. Ваше счастье заключалось в том, что вы дарили ему вашу любовь без принуждения. Поверьте мне, существуют и другие люди, которые этого достойны. В этом смысле его можно вернуть.
Она допила мартини и снова наполнила бокал.
Пожалуйста, Джонни, не нужно этих душеспасительных бесед. Любовьэто то, что случается само собой. Вы не можете призвать ее насильно.
Простите, сказал он.
Джефф Корнуолл приятный парень, сообщил Ферн. Нам нравятся одни и те же вещи. Мы могли бы быть вместе. Только дело в том, что я не люблю его, а он не любит меня. Он любит Кей.
Миссис Дуглас?
Он всегда ее любил, небрежно поведала она. Хотя это я сумела заманить его сюда. Кроме него, из наших мужчин еще не женат только Ники, но этому скорпиону лучше было бы оставаться под тем камнем, из-под которого он выполз.
Вам не нравится Ники?
По натуре он насильник, засмеялась девушка. Мне нравятся необузданные, пылкие мужчины, но я предпочитаю сама вызывать эту страсть.
Это звучит разумно.
Только не по отношению к Ники.
Доктор машинально нащупал свою трубку.
А как вы думаете, Ферн, кто морочит голову Марку?
Какой-то подонок, безапелляционно заявила она.
Вы способны отличить подонка от дурака?
Каждый из нас отчасти подлец и подонок, философски заметила Ферн. Возможно, даже вы, Джонни. Никогда нельзя сказать, когда человек поступит как последний подлец!
Обычно когда кто-то слишком его донимает, пояснил Смит.
Она снова взглянула на него, и, когда заговорила, ироническая нотка исчезла из ее голоса.
В этом есть что-то непонятное. До сих пор Марк всегда прекрасно к нам относился. Если кто-то исподволь сводит его с ума, это действительно настоящая подлость, Джонни.
Во всяком случае, пока это давление не устранено, наши жизни ни от чего не застрахованы.
В этот момент в дверях показалась Кей Дуглас в переднике, повязанном на тонкой талии.
Ах вот вы где, доктор! произнесла она. Мы думали, что вы услышите нас на кухне, когда вернетесь.
Мы тут немного познакомились с Ферн, отозвался он.
Вы видели Марка?
Да, видел и разговаривал с ним.
И что же?
Думаю, для экономии времени мне лучше все рассказать всем сразу.
Конечно. Мы накрываем на кухне стол для ужина. Кей взглянула на шейкер, стоящий на столике рядом с Ферн. Дорогая, ты не находишь, что тебе уже достаточно?
Ой, только не надо этой материнской заботы, Кей! протянула Ферн. Терпеть не могу, чтобы меня опекали. Кроме того, разве приговоренным не разрешается выполнить их последнее желание? Она подняла бокал, который наполнила уже в четвертый раз. За нас, кому предназначено вскоре умереть
Глава 2
В центре стола на большом блюде красовались два внушительных куска мяса, приправленных соусом и маслом. Рядом были расставлены блюдо поменьше с отварными овощамизеленой фасолью и картофельным пюре, большая деревянная миска, наполненная зеленым салатом, и тарелочки с горячими рогаликами. Никто не сделал даже попытки приняться за ужин. Восемь пар глаз были прикованы к доктору Смиту, который уселся за стол рядом с Ферн.
Ну, что у вас там произошло? нетерпеливо поинтересовался Джордж Лукас.
Я видел Марка, ответил доктор. Мы с ним побеседовали.
И что вы думаете? спросил Пол Радд.
Думаю, он намерен выполнить свою угрозу, сообщил доктор.
Я имею в виду, что вы думаете о нем? Он сошел с ума? уточнил свой вопрос Пол.
Разве это имеет большое значение, мистер Радд? Единственное, что для нас важно, это блефует он или нет. Так вот я думаю, что нет.
Да, он не шутит, поддакнула Кей.
Ну и что это нам дает? полюбопытствовала Пег Нортон. Не можем же мы просто сидеть и ждать, когда это случится! Что нам делать?
Вам не кажется, что нам лучше съесть ужин, пока он не остыл? скромно предложил доктор.
Господи, и вы думаете, что мы в состоянии есть?! воскликнула Лорин.
Но нам нужно поесть, заметил Джордж.
Ты как всегда поразительно практичен, Джордж! воскликнул Ники.
У нас есть одно преимущество, миссис Лукас, сказал доктор, этовремя. Он дал нам еще четыре дня.
Мистер Смит прав, поддержал его Джордж. Нам нужно спокойно и обстоятельно продумать, что делать.
Джефф Корнуолл разрезал мясо и разложил его по тарелкам. Все передавали друг другу блюдо с овощами. Но когда тарелки были наполнены, по-прежнему никто не проявил интереса к пище.
У меня жуткое ощущение, будто он где-то здесь, подслушивает и смеется над нами! проговорила Лорин.
Ну и что? откликнулся Джефф. Кажется, среди нас еще никого не осенило, как отсюда выбраться.
Есть только один способ, и мы должны как следует его обдумать, заявил Пол. Нужно схватить его. Кто-то из нас будет ранен, зато остальные спасутся.
Назначаю тебя командиром группы, Пол, немедленно отреагировал Ники. За твой изысканный английский и всякое такое, идет, старина?
Может, у тебя есть идея получше? покраснев, спросил Пол.
Разумеется, есть, ответил Ники. Нас здесь девять человек. Вот мы и бросимся бежать в девяти разных направлениях. Даже из автомата невозможно стрелять одновременно во все стороны.
Придумано не так уж плохо, язвительно и сухо оценил сказанное Джефф. Мы находимся в четырех милях от шоссе. Дорога к нему ведет через густой непроходимый лес. Он убивает одного из нас, который бросился бежать по этой лесной дороге, и принимается не спеша догонять остальных. Здешние места Марк знает как свои пять пальцев, а мы этого леса не знаем.
Лично я, высказался Смит, прежде чем рассматривать эти отчаянные шаги, предпочел бы обдумать план, при котором все могли бы выбраться отсюда без какого-либо кровопролития.
Как? хором отозвались пленники.