IV
Спустя недолгое время доктор шагал по улице к дому Саттеров. Было около десяти часов, и большинство жителей поселка после лихорадочной ночи и такого же дня отдыхали. Дома были темными, разве что иногда попадались освещенные окна на втором этаже. Через равные интервалы уличные фонари отбрасывали на снег круги желтого света.
Доктор обнаружил, что находится в неясном для самого себя тревожном состоянии. Виной этому было не воспоминание о судье, съежившемся в кресле у камина с глазами, красными от слез, которые он не стыдясь пролил, перед тем как Смит оставил его.
Вы по-прежнему подозреваете меня, доктор? спросил Кревен, стоя в дверях, когда Смит уходил.
У меня по-прежнему нет улик, ответил доктор. Вы снабдили меня мотивом для вас, а я могу предоставить мотивы для других. Но кто вышел в ночной двор вместе с Терренсом Вейлом? Кто приготовил яд, жадно проглоченный Дэном Саттером вместе со спиртным? Кто убрал Роджера Линдсея и как? Этоте вопросы, на которые мы обязаны ответить, и все ответы должны вывести нас на одного человека. Я буду рассматривать вас, судья, как возможного кандидата.
Кревен неуклюже улыбнулся:
Жаль, что это не я. В моей жизни так мало остроты. Я не прочь умереть за то, что уничтожил несколько негодяев.
Даже такой почтенный человек, как отставной судья, примеривает к себе неподходящую ему роль Бога! Спокойной ночи, судья Кревен.
Нет, решил доктор, ему было тревожно не из-за судьи. История Кревена могла вырваться из его уст из-за тяги сделать признание, либо она являлась хитрым ходом, направленным на то, чтобы вызвать у доктора сочувствие и сбить его со следа. Это было не важно. Пока нет улик, это не важно. Тревожил доктора инцидент на дороге. Казалось, не имелось никаких сомнений в том, что в планах преследователя было нападение. Это могло означать однодоктор представлял опасность для кого-то, он вплотную подошел к ответам на главные вопросы. Близко, очень близко. И тем не менее он был слеп; он их не видел; он не мог к ним прикоснуться. Поскольку поиск физических вещественных доказательств не являлся его компетенцией, это должно было означать, что в какой-то момент в разговоре с кем-то собеседник доктора проговорился. Он, Джон Смит, этого не заметил, но, возможно, если посидеть и проиграть в уме все события с самого началас того момента, когда Бим сказал, что кто-то лежит в снегу, возможно, тогда он заметит противоречие, тот момент, когда кто-то споткнулся. Пусть чуть-чуть, но споткнулся. Доктор невесело подумал, что теперь находится в том же положении, в каком, по его мнению, был Роджер Линдсей. Он забыл о чем-то, что стоило запомнить.
В окнах дома Саттеров горел светмягкий свет за шторами гостиной; свет наверху в комнате Бима; свет в кабинете покойного майора Боуэна.
Доктор сам открыл входную дверь. Он снял пальто, шляпу и галоши, а затем на цыпочках прошел по передней. Ему не хотелось нарушать бдения Эмили у гроба. Войдя в кабинет, он закрыл дверь. В камине тлели угли, и доктор пошевелил их кочергой и добавил поленьев. Он намеревался оставаться здесь до тех пор, пока не охватит всю череду событий, не вспомнит каждую подробность, не важно, насколько тривиальную. Он устроился перед камином и попытался сконцентрироваться на проблеме.
Доктор обладал натренированным умом, но теперь по какой-то причине ему не удавалось его контролировать. Как ни старался, он не мог избавиться от чувства, что должен сейчас что-то предпринять, что он знал ответ и ответ взывал к действиям. Смит чувствовал злость на самого себя за неспособность сфокусироваться на проблеме. Он осознал, что за последние двадцать семь часов спал только четыре и пережил немало напряженных моментов. Смит подумал: «То, что мне нужно, это черный кофе». Но ему не хотелось беспокоить Эмили, а он понимал, что если она услышит его возню на кухне, то придет и примется помогать.
Доктор встал с кресла и принялся беспокойно ходить по кабинету. Покойный майор Боуэн, подумал он, по-видимому, был одним из тех взрослых детей, которых так много в нашем обществе. Сабля над камином, охотничий нож с прядью волос вокруг лезвия, шахматы из слоновой кости, чернильница из лошадиного копытавсе это сентиментальные напоминания о мальчишеском героизме. Библиотека с невероятным количеством детской литературы. Сочинения Генти, «Двадцать тысяч лье под водой» Жюля Верна, серия про Тома Свифта и бесчисленные детективные романы разного качестваот наихудшей халтуры до классиков жанра. Доктор пробежался глазами по полке Браун, Габорио, Арсен Дюпен, серия про таинственного доктора Фу-Манчу и в специальной нише книги про Шерлока Холмсався серия полностью: «Этюд в багровых тонах», «Знак четырех», «Приключения», «Воспоминания», «Возвращение», «Собака Баскервилей», «Долина страха», «Последнее дело» и «Записки». Доктор поднял руку и отсалютовал книгам на полке. «Вот бы мне сейчас ваше волшебное искусство дедуктивного метода, мистер Холмс, пробормотал он. Вас здесь, в Бруксайде, очень не хватает».
И тут Джон Смит словно застыл с рукой, все еще приложенной к виску. Он простоял так какое-то время, после чего медленно опустил руку, не сводя глаз с книжной полки. Его глаза расширились, буквально засияли, губы плотно сжались в тонкую линию. Внезапно доктор развернулся и зашагал к двери кабинета. Он бесшумно отворил дверь и на цыпочках прошел через переднюю к наружной двери. Смит снова надел пальто и шляпу. Он посмотрел на стол в передней, ища что-то. Там лежал карманный фонарик, и доктор забрал его. Затем он взял галоши в руки и вышел с ними на крыльцо. Там обулся. Доктор выпрямился, осмотрелся и двинулся по дорожке. Он повернул направо, прошел примерно сто пятьдесят футов и оказался у пустующего дома Роджера Линдсея. Смит осторожно повернул дверную ручку. Дверь была не заперта.
Доктор вошел в дом. В здании имелся масляный обогреватель, и оно было наполнено приятным теплом. Доктор Смит вынул фонарик из кармана и прошел в кухню. Осветил ее фонариком. Кухня была безупречно чистой и опрятной. Луч фонаря остановился на двери в подвал. Доктор подошел к двери и постоял секунду, словно ему не хотелось ее открывать. Наконец он открыл дверь и нащупал на стене электрический выключатель.
Он пошел вниз по ступенькам, по-прежнему неохотно. Внизу доктор осмотрелся. Там были печка, водяной насос, разные трубы, какие-то ящики и коробки, положенные друг на друга в углу. Доктор медленно повернулся в другую сторону. Там находились садовые инструменты, приставленные к стене, зеленая металлическая тачка и тело человека, лежащее на полу лицом вниз; его прикрывали несколько дерюжных мешков, они были подоткнуты под тело, словно кто-то хотел, чтобы человек не замерз во время вечного сна.
Джон Смит подошел к трупу и опустился на колени. Перед ним был, конечно, Роджер. Доктор это знал и не вглядываясь в лицо трупа. Он стоял на коленях, положив руки на плечо мертвого человека. В уме Джона Смита факты вставали на свои места, как металлические язычки кодового замка. Вдруг он услышал звукскрип дощатой ступеньки. Доктор, избегая резких движений, повернулся, направив луч фонаря на лестницу. Он увидел ногиноги в ботинках и вельветовых брюках. Ноги замерли, а затем зашагали вниз, пока не стала видна вся фигура. Лицо этого человека оказалось белым, как известь на свежепобеленной стене. Глаза были круглыми и полными страха, когда они встретились с глазами доктора. Голос его прозвучал хрипло и испуганно.
Я я рад, что вы его нашли. В-видите, сэр, это сделал я, сказал Бим Саттер.
V
Доктор опустил фонарь, чтобы его луч больше не светил в лицо мальчику. Он увидел, как Бим бросил взгляд в сторону трупа, так заботливо укутанного мешками, и тут же поспешно отвернулся. Доктор услышал звук, который озадачил его на мгновение, пока он не понял, что это стучали зубы мальчика. Смит сделал несколько шагов вперед, к тому месту, где стоял Бим, вцепившись в перила.
Пойдем-ка наверх, сынок.
Д-да, сэр.
Сначала ты, Бим.
Да, сэр. Юноша развернулся и пошел вверх по лестнице, цепляясь руками за перила и подтягиваясь. В кухне, кроме фонаря доктора, освещения не было. С-сэр, мы поедем прямо в т-тюрьму в Амори?
Сначала поговорим, сынок. Думаю, в гостиной достаточно удобно. Пройди по коридору и попробуй найти выключатель.
Да, сэр.
В гостиной ничего не изменилось с того момента, когда доктор был здесь в последний раз.
Садись вон туда, на диван, Бим.
Мальчик сел, подоткнув под себя одну ногу. Он слегка наклонился вперед, обхватив себя руками за плечи, словно стараясь не развалиться на куски.
К-как вы с-сумели его найти, сэр? Я слышал, к-как вы уходите, и, к-когда увидел, что вы идете сюда, я понял, что вы догадались.
И ты пошел за мной?
Да, сэр.
Доктор стоял спиной к камину с холодными углями.
А теперь слушай, сынок. Прежде чем мы пойдем к Маклину, тебе стоит рассказать мне в точности, как это случилось.
Да, сэр.
На твоей совести только только Роджер?
О нет, сэр. Это все сделал я!
Во рту у доктора пересохло.
Тогда начни с самого начала, сынок.
Мальчик крепче сжал себя в объятиях, глядя на носок своего ботинка. Потом он заговорил очень торопливо:
Мистер Вейл был первым, сэр. Я пошел в конюшню, как я говорил, но, когда вернулся назад, увидел мистера Вейла возле бассейна, он курил сигарету, и я подошел к нему, чтобы поговорить. Понимаете, сэр, мне нужно было кое-что сказать ему. Мне нужно было сказать ему, чтобы он увез миссис Вейл отсюда, потому что то, как она ведет себя с моим отцом, просто убивает мою мать. И вот я попросил его увезти ее, и он сказал, что не будет увозить, и я взял камень и стукнул его. Юноша поднял широко раскрытые глаза на доктора. «Вот и все», читалось в его взгляде.
Что ты сделал после этого, сынок?
Что я сделал?
Да, Бим. Что ты сделал?
Я я вернулся назад, в конюшню, и лег спать, как я вам рассказывал. А когда проснулся, выпал снег, и я пришел в дом и нашел вас. Помните?
Да, помню.
Вот вот и все про мистера Вейла.
Понятно. Пальцы доктора медленно вращали тяжелую золотую цепочку его часов. Далее твой отец, Бим. Как ты это сумел?
Мальчика снова стало всего трясти. Его глаза были похожи на две дыры, прожженные в простыне.
В-вы знаете, к-как это было, сэр. В-вы были там, когда он п-пришел домой, когда б-был завтрак. В-вы слышали, что он с-сказал мне, и я просто не смог это больше терпеть. Тогда я вышел из к-комнаты и д-добавил яд в б-бутылку, которую, как я знал, мама должна была отнести в его комнату. И и все.
Продолжай, Бим.
Вот и все про моего отца. Я я всегда его ненавидел. То то, как он обращался с моей матерью! Я п-просто не мог это больше терпеть, сэр.
Понимаю. И теперь мы подошли к Роджеру. Что случилось с Роджером?
Мальчика снова начало ужасно колотить с головы до ног. На какой-то момент доктору показалось, что Бим не сможет продолжать. Смит стоял неподвижно, не сводя серых глаз с мальчика; их выражение показывало, насколько глубоко взволновала его агония, исказившая юное лицо.
Я я испугался, сэр, после этого. Я им-мею в виду, после отца! Н-никто мне ничего не говорил, и мне надо было узнать, что происходит. В-вы все собрались здесьвы, сэр, и Маклин, и Руф, и Лиз, и Р-роджер. И я я пробрался через задний двор в к-кухню. Я приоткрыл немного дверь, чтобы м-можно было слышать, что делается.
Ты должен был бы успокоиться, сынок, потому что никто о тебе даже не задумывался, насколько я помню.
Д-да, сэр. Я я подумал, что со мной ничего не случится. Но потом Роджер вдруг вошел через черный вход.
Роджер?
Д-да, сэр. Наверно, он выходил на улицу. Он прошел вокруг дома к ч-черному входу, чтобы взять сигареты. Я до смерти испугался, когда он вошел.
Почему ты испугался, Бим?
Я просто от неожиданности.
Но ты знал, что он вышел, Бим. Если ты слушал, то знал, что он вышел из дома.
О да, сэр. Но я не ожидал, что он в-вернется.
Куда он собирался идти, когда вышел из дома?
Глаза Бима расширились.
Я я не знаю, сэр.
Дальше, Бим.
Н-ну, сэр, он з-заметил, что я подслушиваю у двери, и спросил, ч-что я делаю. Я, н-наверно, смутился, и испугался, и с-сказал, что мне просто интересно. А потом а потом он сказал, что видел, как я уб-бил мистера Вейла. Тогда я тогда вы видите, что мне пришлось пришлось
Как ты это сделал, Бим?
Ну, сэр на плите стоял чайник, и я я предложил ему выпить ч-чашку чая, и он согласился, потом он сел, и и я принес ему чай. И он в-выпил его.
И что потом, Бим?
П-потом он вроде как упал и умер. Понимаете, я д-добавил в чай немного яду.
Секунду доктор молчал, после чего сказал:
Продолжай, Бим.
В первый раз пораженные ужасом глаза мальчика наполнились слезами.
Это было у-ужасно, сэр. Я я не мог его там оставить. Тогда тогда, когда он умер, я с-схватил его за п-плечи и уволок по ступенькам в подвал.
Ты сделал это сразу после того, как убил его, Бим?
Да, сэр.
Наверное, тебе было трудно спустить его по ступенькам.
Это б-было ужасно трудно, сэр. Теперь на бледных щеках поблескивали слезы. Я н-не мог его унести. Мне пришлось в-волочить его, и его н-ноги в-все в-время стучали по ступенькам. Бам, бам, бам. Внезапно Бим закрыл лицо руками и заплакал навзрыд.
Доктор слегка вздрогнул, но остался стоять, ожидая, пока приступ рыданий пройдет. Наконец Бим поднял лицо, его глаза распухли, губы дрожали.
Т-там внизу было холодно, сэр, т-тогда я н-накрыл его мешками. Я не хотел, ч-чтобы ему было холодно!
Дорогой мой мальчик! произнес доктор. Это были слова сострадания, которые, казалось, вырвались у него против его воли. Потом, после долгого молчания, он спросил:И это все, Бим?
Нет, сэр.
Нет? Доктор был потрясен.
Я следил з-за вами, сэр.
Следил за мной?
Да, сэр. Следил за вами весь день, сказал Бим так, словно это было совершенно очевидно. Я шел за вами, когда вы шли к дому Вейлов, сэр; и шел за вами, когда вы шли к мистеру Холбруку. И это я шел за вами, когда вы оттуда ушликогда вы там мне кричали. Потом подъехал Руф в своем джипе, и мне пришлось бежать. И я вбежал прямо во двор мистера Холбрука. Но прежде чем я смог убежать, он вышел с фонарем, и я спрятался за поленницей. Потом с дороги пришел судья. И потом пришли вы и Руф.
Боже правый! Ты прятался за поленницей, когда мы были там?
Да, сэр. Я догадался по вашим словам, что вы думали, что это судья шел за вами. Но это был не судья, сэр. Это был я.
И ты собирался, Бим, напасть на меня с насыпи?
О нет, сэр. Я просто шел за вами. Я мне надо было знать, что вы делаете, потому что я думал, что если кто-нибудь меня п-поймает, то это будете вы, и я я ну, мне надо было знать, сэр. Это ужаснон-не знать, что с тобой будет.
Доктор снова содрогнулся. Ему показалось, будто его обдало ледяным ветром. Потом он посмотрел на окна и заметил, что шторы слегка колыхались. Смит подошел к окну и развел шторы в стороны. Окно было плотно закрыто. Он осмотрел его, нахмурясь. Затем доктор перешел на прежнее место напротив Бима.
Вот и вся история, сэр, сказал юноша.
Да, Бим. Да. Доктор снова взглянул на окно. Теперь шторы висели неподвижно. Есть два момента, которые я хотел бы прояснить, прежде чем мы пойдем к Маклину.
Да, сэр.
Начнем вот с чего. Ты увидел мистера Вейла, курящего возле бассейна. Ты подошел к нему и попросил увезти миссис Вейл отсюда, потому что из-за нее твоя мать несчастна.
Это так, сэр.
Он отказался, и ты взял камень и ударил его?
Да, сэр.
Он пытался обороняться, Бим?
П-просто так получилось, что он с-смотрел в другую сторону, сэр.
Понятно. Доктор сделал паузу. Ты согласен, что с твоей стороны это была уж слишком яростная реакция?
Н-наверно, я просто рассердился.
Понятно. Теперь о твоем отце, Бим. Ты говоришь, что добавил яд в бутылку, перед тем как твоя мать отнесла ее к нему?
Да, сэр.
Бим, где ты достал этот яд?
Испуганные глаза мальчика, казалось, расширились еще больше.
Я я к-купил его, сэр.
Где?
В в аптеке, сэр.
В какой аптеке? Где, Бим?
Мальчика снова начало трясти.
В аптеке в в Р-ратленде.
В какой именно, Бим?
Это б-была просто аптека, сэр. На главной улице.
Понятно. А что это был за яд?
Сэр?
Что ты спросил, когда покупал его?
Какчто какчто, яд, сэр!