Послушай, сказал Женька. Ты говорил что-то насчет ночевки
Так у меня квартира пустая. Жена в отъезде, к матери, теще моей, отправилась
Конечно, подумал Зырянов, предполагать можно разное. Даже то, что таксист оказался на автобусной остановке не случайно и он заодно с человеком в сером пальто. Но откуда таксист мог знать адрес Аллы? И зачем звонить, вызывать из квартиры? Таксисту проще было бы сразу доставить клиента куда надо. Ничего пока не понятно!
И Женька пожал плечами, усаживаясь на место рядом с водителем.
А Алла в это же время набирала номер телефона Макарова:
Я слушаю, Наташа, сказал ей знакомый голос после первого же гудка. Макаров, видно, сидел у аппарата и ждал от кого-то звонка.
Олег Иванович, это Алла.
О, прости, ради Бога. Я просто ждал звонка Делового
Если ждали, то, значит, не звонили мне только что? Не разговаривали с Женей? Не пойму, что с ним случилось
Глава двадцать девятая
Возвращаясь от комбата Кобозева, Олег все же зашел в гастроном и купил бутылку красного испанского вина. На покупку эту надо было настроиться, и он уговорил себя, что вино приобрел без всяких там задних мыслей, что Наташе звонить не собирается, что просто вот придет домой, культурно усядется за стол и выпьет с одной целью: понять, чем оно нравится красивым женщинам.
Но дома бутылку он поставил в бар, себе вскипятил чай и думать начал совсем о другом.
Некто рыжий и со шрамом встречался с Марией Ивановной Сокольцовой. Из рыжих Макаров знал только Крашенинникова, но тот, кто вымогал у матери сержанта деньги, выглядел иначе, хотя, скорее всего, хотел, чтоб его спутали с коммерсантом.
Бездействиестрашная штука. Олег уже давно попытался бы многое выяснить через Анастасию Тихонину, она ведь садилась в машину к тому, кто прибыл на встречу с Сокольцовой, но Шиманов запретил к ней даже приближаться. Другие варианты того, как выйти на рыжего, пока не приходили в голову.
В «Москвиче» мог еще быть Володарский. Но как в столице найти человека, которого лишь мельком видел однажды ночью? В непонятной конторе Игоря, где, кажется, трудился Володарский, о нем вряд ли что скажутне та это контора, где посторонним говорят о своих сотрудниках. Ничего о нем Олегу неизвестно, даже имя.
Впрочем, почему этоничего? Есть зацепочка. Если Володарскийстрелок и ездил на соревнования разных рангов
Спецназовцам одно время давал уроки по огневой подготовке член олимпийской сборной тогда еще Союза, многие годы он был тренером-«селекционером», теперь уже не у дел, но может же хранить в памяти фамилию того, кто вроде бы подавал надежды? Понятно, что их, подававших эти самые надежды, было много, и все-таки попытка не пытка.
Фамилия его на «З», Зимин, телефон есть, теперь бы еще повезло с тем, что олимпиец оказался дома и согласился помочь.
Зимин был дома. Володарского он помнил.
Ну как же, Ленечка. Негодяй. Почему негодяй, это я говорить тебе не буду, но если придется с ним контачить, то просто имей в виду, что он непорядочный человек. В нашей команде двое таких было дружков, мы от них избавились. Дальнейшую судьбу Ленечки я не отслеживал, мне это не нужно было, координат его, естественно, не держу.
А кто может держать?
Кто может, кто может. Только такой же негодяй, как он сам, и может. Кстати Сейчас посмотрю Ты знаешь, совершенно случайно у меня остался телефон его дружка. Тот помоложе чуть был, может, образумился, хотя лично я не верю в это. Ты записываешь? Георгий Насонов, а номер у него, значит, такой
Что-то помешало Олегу накрутить с ходу семь цифр, продиктованных Зиминым. Сразу он даже не понял, что именно. А когда понял, то позвонил уже по другому телефону.
Насонов так комбат-два назвал того солдата, который ночью пробовал добраться до тела сержанта Сокольцова. Фамилия, конечно, обычная, но почему бы и не поинтересоваться, не имеет ли боец родственников-спортсменов.
Кобозев даже не выслушал до конца вопрос:
Какие родственники? Он сам мастер спорта, выступал раньше за «Динамо», потом там неприятность какая-то с ним произошла, отчислили его
Постой, Миша. Насонов у тебя в рядовых ходил, если не ошибаюсь? Так когда же это пацан успел всего добиться?
Пацан? Да Насонов лишь немногим моложе меня, Олег Иванович. Он по контракту служил, понимаете? Наемником. У, зверем был! Я приглашу его, когда мы опять туда пойдем
Олег нахмурился, но перебивать Кобозева не стал, выслушал его тираду по поводу продолжения кавказской войны и только тогда спросил:
Ты контакты с ним не поддерживаешь?
Я же вам говорил, его легко ранило, на растяжку он ночью наскочил, в госпиталь угодил. А потом контракт закончился, Насонов его не продлил. И все. Я лишь слышал, что он работает или служит в каком-то военном ведомстве, но вот в каком именно и в качестве когоне знаю.
Он не рыжий был, а?
Вы уже спрашивали, Олег Иванович. Про шрам на подбородке и про цвет волос. В батальоне вообще не было рыжих. Это меня сейчас хотят рыжим сделать, вышвырнуть из войск, точку на мне поставить, и даже вы не решаетесь заступиться. Мафия избавляется от лучших
Дальше пошло непонятное бормотание, обрывки диалогов, потом трубку взяла жена Михаила:
Простите его, Олег Иванович. Он уже не соображает, что говорит.
Олег хотел было как-то поддержать ее, ободрить, но она всхлипнула и положила трубку.
Макарову надо было бы сделать еще один звонок, рассказать о солдате-контрактнике Шиманову, но он решил, что в этот вечер с телефонными переговорами и так выходит перебор. И потом, он покосился на бутылку вина, вдруг кто-то захочет позвонить и ему, а аппарат все время занят.
Эта его мысль сразу же была кем-то подслушана (телефон зазвонил), и Олег даже не терялся в догадках, кем. Он тут же схватил трубку, сказал опрометчиво:
Я слушаю, Наташа.
Но звонила Алла. Она спросила его о Зырянове
Глава тридцатая
Ты, отец, лучше подбрось меня к ближайшей гостинице.
Не выдумывай. Деньги лишние, что ли, чтоб на ветер их выбрасывать?
Деньги у меня как раз есть.
Вот и береги их. Молодой ведь еще, сгодятся. Это мне осталось только на похороны отложить Спать тебе никто не помешает, говорю же, что дома у меня никого нет.
Ты отчаянный, отец. А если я соберу в сумки все твое барахло и вынесу?
Таксист покосился на Женьку:
Одной рукой много не утащишь. И потом, я за свою жизнь научился в людях разбираться. Домой редко кого приглашаю.
Белая «пятерка» уже довольно долго шла за ними от самого метро, выдерживая постоянную дистанцию метров в сорок. Женьке это не нравилось, но таксисту он ничего не решался сказать. Тот, однако, преследование заметил сам.
Кто это к нам, елки зеленые, прицепился? Не знаешь эту машину?
Я в Москве пока вообще мало чего знаю.
Тогда помотаем ее малость.
Таксист сбавил скорость, потом неожиданно газанул, свернул, не включив поворот, в ближайший переулок, вновь выскочил на основную трассу. «Жигули» шли за ним как привязанные.
За выручкой охотятся, суки, сделал вывод водитель. Хорошо хоть ты рядом, вдвоемоно не так страшно, хоть и он покосился на его правую руку. Надо нам, парень, в центр рулить, там милиции побольше, они отцепятся.
«Чтоб они отцепились, надо тебе, отец, меня высадить, подумал Женька. Я им нужен, а не твоя выручка. Но если я скажу тебе об этом, подумаешь, что я струсил, бросаю тебя в такой момент».
Они бы тормознули уже нас, если бы захотели, сказал он вслух. Район этот глухой, никого вокругчего ждут?
А черт их знает, чего.
Таксист утратил привычное спокойствие, на крупном его лице выступили капельки пота.
По пути переулок один есть, где дворами можно проехать. Если там от них не оторвемся, рулим к ближайшему посту ГАИ.
Водителем он был классным и дорогу знал назубок: вырубив фары, свернул с узкого переулка под арку, запетлял в слепом слаломе меж деревьями, мусорными баками, «улитками»-гаражами, заглушил мотор возле одного из подъездов.
Преследователей видно не было.
Так, в полной тишине, они просидели минут десять, потом таксист сказал, почему-то шепотом:
Я выйду, взгляну в переулок. Мало ли что, может, там нас караулят.
Вряд ли, не согласился Женька. Для грабителей это сложная игра. Если б они только были уверены, что у тебя мешок денег, тогда бы, может, и караулили.
Сейчас жизнь такаяза копейку удавят. Таксист бесшумно открыл дверцу машины, попросил:Ты только не выходи никуда, ладно?
Вернулся он быстро и впервые улыбнулся, хотя улыбка была натянутой:
Чисто все. Ну, попали в переплет! Он тихонько тронул машину. А я, грешным делом, подумал, что ты от страха сбежишь, бросишь меня. Не бросил, оказывается. Ты не офицером был? По возрасту вроде на солдата не совсем похож.
Старший лейтенант. В отставке.
Вот я и гляжу. Наш-то погиббриться еще не начал. Хороший у меня племяш был
Ехали недолго, остановились у пятиэтажной хрущевки, обсаженной старыми тополями.
Квартира таксиста была на третьем этаже. Он включил свет в коридоре и на кухне, сразу же направился к холодильнику:
После таких гонок можно и по пятьдесят граммов выпить, я сегодня за руль уже не сяду. Сейчас закуску приготовим, котлеты разогреем. Может, и супец похлебаешь?
Нет, спасибо. Женька подошел к окну, выглянул на улицу. Конечно, хозяину не надо было сразу включать свет, тот, кто хочет, элементарно вычислит по загоревшейся лампочке квартиру. Но вроде все спокойно снаружи.
Иди к столу, давай первую стопку за знакомство выпьем. Меня Степаном Ильичом зовут.
А меня Женей.
Выпили, закусили хрустящими огурцами и соленой капустой.
Капусту сам заготавливаю, сам шинкую. По огурцам жена специалист, но и они ничего получились Пока, Женя, котлеты разогреваются, давай курнем. После таких вот передряг больше тянет к сигаретам, а не к водке.
Вышли на балкон.
У дома стояло несколько машин. Таксист прошелся по ним внимательным взглядом.
Мать твою Совсем запугали старика.
Что случилось, Степан Ильич?
Да я ведь все наши легковушки знаю, где чья. А вот, видишь, белая «пятерка» стоит, точно такая, которая за нами гонялась. В доме никто такую не держит. Может, в гости к кому разве что на ней приехали.
Скорее всего, в гости.
Да?
Грабители не останавливали бы машину под вашим балконом. И потом, мы ведь подъезжали к дому по трассе, и дорога сзади была пуста.
Степан Ильич помолчал, потом сказал угрюмо:
Все, может быть, и так. Но когда мы с тобой входили в подъезд, «пятерка» тут не стояла, это я точно говорю.
У дома не было ни одного человека. В поздний час по мерзкой сырой и холодной погоде не находилось любителей прогуляться. Но чутье разведчика, не утраченное еще, подсказывало Зырянову, что из темноты, из-за густого частокола голых зарослей сирени, надо ждать опасности.
Едва видимый огонек блеснул там, будто кто-то коротко и с силой затянулся сигаретой. Глухой хлопок. Недалеко от головы Зырянова, в кирпичную стену, ударила металлическая капля.
Степан Ильич втянул голову в плечи, юркнул в комнату, позвал Женьку:
Быстрее сюда!
Когда Женька оказался рядом, он опять неизвестно зачем перешел на шепот:
Из рогатки шариками подшипников стреляют, что ли?
Может быть, кивнул Женька.
Но он-то знал, что это стреляли из пистолета с глушителем.
Глава тридцать первая
Макаров плохо спал ночь, все ждал, когда придет Зырянов, но Женька не появился до утра. Впрочем, не было его и утром. Не питавший особой любви к телефонам, Олег все же опять, как и вчера, принялся накручивать номера.
Леся сказала, что Зырянов выехал накануне автобусом с таким расчетом, чтоб успеть на послеобеденную электричку. Это означало, что именно ею Женька вчера вечером приехал в Москву, но почему-то поспешил сразу не на квартиру Макарова, а к Алле. Там повел себя тоже непонятно, поздоровался и исчез. Кто мог испугать его телефонным звонком?
Какие-то новые нотки улавливались в словах Леси. Может, Олегу показалось, но она была рада его звонку, говорила не так сухо и скупо, как всегда. Впервые звала его не по отчеству, а просто по имени. «В гости не собираешься? Мы скучаем по тебе». Такое из ее уст он раньше не слышал. Захотелось тотчас бросить все и отбыть в деревню.
«Через неделю рассчитываю приехать, ждите!»
Через неделю.
За это время надо разобраться с Насоновым, с Володарским, прояснить, что все-таки случилось под Гехи с сержантом Сокольцовым.
Но первым делом надо все-таки разыскать Женьку. Кого-то он мог встретить на вокзале или в электричке, вот потому и не приехал сюда. У Аллы появился не по делам сердечным, это ясно. Был расстроен, все же собирался пить чай, но убежал сразу после непонятного звонка
И еще надо все-таки дожать Толика Шиманова относительно Анастасии Тихониной. Эта женщина может объяснить многое, если не все. Надо было вообще о ней не заикаться, действовать самому, и все. А скажи ему сейчас о Насонове, то же произойти может: «Не лезь к нему, это не твое дело» По большому счету ведь и не дело ОМОНа, эти милицейские отряды иным занимаются
А действительно, какой интерес у Шиманова к мадам Анастасии? В какой игре она козырь? Он что-то о торговле оружием говорил, но такими проблемами РУОП, наверное, озабочен, а не черные береты. У них работа оперативная
Нет, о Насонове Олег никому ничего не скажет. С ним он поговорит сам: как-никак бывший подчиненный. В «Москвиче» он не сидел, поскольку не рыжий и без шрамов.
У Насонова надо узнать все о Володарском. Вполне возможно, они до сих пор поддерживают приятельские отношения.
Тот, кажется, растерялся, услышав по телефону голос своего командира.
Товарищ полковник? Вы как меня разыскали?
Через Интерпол, рассмеялся Олег. А без шуток, могу рассказать, как и зачем, но лучше не сейчас, а при встрече.
Вы просто чудом до меня дозвонились, это ведь дом родителей, я тут редко появляюсь, живу по другому адресу и сейчас бегу в свою контору, на работу опаздываю.
Я могу подъехать и в контору
Нет, быстро ответил Насонов. С приемом посетителей там сложности. Рядом с конторой небольшой парк есть, а в паркепрудик. Я выйду к нему часов в десять, скажем. Вас это устроит?
Вполне. Только Олег чуть замялся. Только я честно признаюсь: в лицо тебя не помню.
Это ничего. Я-то вас несколько раз видел. Да и паркне танцплощадка, людей в этот час там будет немного. Как бородатого увидите
Бородатого. Значит, шрама на подбородке у него Сокольцова видеть не могла. Не он охотился за деньгами женщины.
Расспросив, как попасть в этот самый парк, Макаров положил трубку и взглянул на часы. Поездка предстояла неблизкая, времени у него оставалось только на то, чтоб съесть бутерброд и выпить кофе.
Кофе он еще не успел допить, как зазвонил телефон. Наконец-то Женька объявился, подумал Макаров, но ошибся.
Олежка, привет! Не разбудил тебя?
Он уже открыл было рот, чтоб сообщить Шиманову о своей ближайшей поездке, но в последний миг решил, что делать этого все же не надо.
Ну что ты! Я уже в пальто и сапогах.
Куда намылился?
В булочную за кефиром.
Шиманов чуть помолчал, словно обдумывая, правду ли говорит друг, потом бодренько сказал:
Вот и отлично, кефирэто рядом с домом, так же? Попьешь его и сразу мчись ко мне, есть неотложное дело.
Олег скривился и еще раз взглянул на часы:
Сразуэто как? Тебя полдень устроит?
Меня устроит, если ты кефир будешь пить за моим столом. Дам тебе к нему сухарей, горчичных. Этолучшие, если ты в них понимаешь толк.
Уловка с кефиром не прошла, и Макаров вынужден был приоткрыть карты.
Толя, я приеду лишь к обеду. У меня деловое свидание, отменить его не могу.
Да я ведь тебя тоже не только на сухарики приглашаю.
Насонов наверняка уже ушел в свою контору, подумал Макаров, так что звонить и отменять встречу просто невозможно. Был бы хотя бы его рабочий телефон Нет, все равно с ним надо встретиться, и лучше встречу не откладывать.
Толя, если получится, буду раньше двенадцати, но сейчасты меня прости! Как только освобожусь, с ближайшего же автомата тебе звякну.
Ну-ну
Парк был действительно тихий, прудик небольшой, даже с аэрационной трубой, темная незамерзшая вода дала пристанище стае диких уток. Малыш с берега бросал им куски белой булки.