Нет, у меня не было времени.
Пишут, что администрация попала под перекрестный огонь, с легкой улыбкой сказал Лехто. Однако, на мой взгляд, огонь ещё недостаточно силен, чтобы повлиять на результаты выборов. Боюсь, требуется нечто более драматичное. Вы знаете, как ведет себя большинство людей. Они видят вещи и в то же время не видят их. Им известно о тесных связях между политиками и уголовниками в этом городе. Известно, что самые выгодные подряды передаются тем компаниям, которые контролируются гангстерами, именно эти компании обманывают налогоплательщиков, поставляя им некачественные товары. Единственный интерес этих людейвыкачать как можно больше денег. Наша задача, Бэньон, открыть людям глаза на подобное положение вещей.
Чудесно, сказал Бэньон. Желаю успеха.
Мы полагали, вы сможете нам посодействовать.
Но я не репортер.
Наша газета печатает не только новости. В каждом номере одна полоса отводится редакционным статьям. Если у вас есть что сказать, мы можем сделать ваши мысли достоянием многих.
Меня не интересуют социологические аспекты коррупции, сказал Бэньон. Я охочусь за человеком, убившим мою жену.
Мы тоже кое за кем охотимся. Вы не думаете, что мы могли бы объединить усилия?
Нет, не думаю. Вы ведете крестовый поход за искоренение преступности. Мои цели не столь возвышенны.
Какая разница, если мы надеемся достичь тех же результатов? Чтобы жители этого города проснулись, Бэньон, им нужно устроить фейерверк под задницей.
Сунуть под нос какую-нибудь кошмарную, сногсшибательную историю. У них ещё остался здравый смысл, хотя постепенно он атрофируется. Надо, чтобы они наконец вспомнили о нем и чтобы город задышал чистым воздухом.
Сногсшибательную историю? Вы считаете, что она у меня есть?
Да, считаю. Почему убили Люси Кэрроуэй? Зачем понадобилось убивать вашу жену? Почему сотрудник полиции вынужден уйти в отставку, чтобы получить ответы на все эти вопросы? Вот какая у вас история, Бэньон.
Возможно, вы правы, сказал Бэньон, хотя законченной истории у меня пока нет. И вряд ли вы поможете мне получить ответы на все вопросы.
Лехто встал, улыбка его была натянутой.
Вы хотите работать в одиночку, вас можно понять. Но результаты вашей работы могли бы оказаться полезными для всех нас.
Очень надеюсь на это, сказал Бэньон.
Перед входом в отель был припаркован серый «шевроле». За рулем сидел Берк из отдела по расследованию убийств. При появлении Бэньона он вылез из машины. Его удлиненное интеллигентное лицо было серьезным, даже торжественным. Ткнув в Бэньона пальцем, он произнес:
Ба-ба! Вот так, парень! На его губах не было улыбки.
Что за загадочное поведение? спросил Бэньон.
Загадок нет. Иди познакомься с нашим другом. Вместе с Берком Бэньон подошел к машине. На заднем сиденье он увидел Кармоди, который приветливо помахал ему рукой. Другая рука полицейского была соединена стальными наручниками с угрюмым парнем, у которого были светло-рыжие волосы, нуждавшиеся в срочной стрижке.
Эту деревенщину зовут Джо Хоффман. Он из Чикаго. К деревне, кстати, не имеет никакого отношения, сказал Берк. Ты его не припоминаешь, Дэйв?
Бэньон пристально посмотрел на Хоффмана. Именно ему он давал прикурить меньше двух часов назад.
Да, я видел его, сказал он.
В таком случае всё сходится, сухо сказал Берк. Возможно, ты даже заметил, что он следует за тобой целый день. А может, тебе известно, что он из Чикаго, работает на Райана?
Нет, для меня это новость. Бэньон бросил взгляд на Берка:Наверное, мне следует поблагодарить тебя. Как ты его вычислил?
Его узнал полицейский в аэропорту, когда Хоффман прилетел вчера вечером. Полицейскийновичок, чувство долга у него ещё сохранилось.
Понятно, сказал Бэньон. А что дальше?
Мы проверили все гостиницы и вскоре обнаружили его. Кармоди и я начали слежку за ним, а он продолжал слежку за тобой. Взяли его десять минут назад. Он сидел в арендованной машине на противоположной стороне улицы, пушка сорок пятого калибра лежала у него на коленях. Берк посмотрел на Хоффмана:Нам повезло, у него нет лицензии на оружие. Скоро выясним, кто вызвал его сюда.
Дружески похлопав Бэньона по плечу, Берк забрался в машину. Через пару секунд она отъехала от поребрика, набрала скорость и исчезла в потоке уличного движения.
Возможно, вам все-таки потребуется помощь, послышался голос Лехто.
Бэньон оглянулся. Лехто и Фарнхэм стояли в дверях отеля.
Если мне что-то потребуется, я извещу вас, сказал Бэньон. Дело он завершит сам, в одиночку. За помощью не обратится ни к кому.
Мышцы позволили ему достичь много. Теперь требовалось работать головой. Разгадку тайны знал Диэри, покойник. Он снова примется за негоэтот маленький винтик в большой полицейской машине, отвечавший за работу с бумагами и коротавший вечера за путеводителями по различным городам и странам.
XIII
Макс Стоун приказал Алексу никого не пускатьни под каким предлогом. Сам он решил оставаться в постели, пока не придет в себя.
Было шесть вечера. Он провел в кровати весь день. Судья Макгроу ушел от него на рассвете. Он был не в состоянии заснуть.
Каждый раз, когда казалось, что он вот-вот отойдет ко сну, его мозг пронзала мысль о Дэбби и он начинал метаться под одеялом в надежде, что движение поможет ему изгнать из памяти её ужасные вопли.
Дверь приоткрылась.
Макс, Лагана просит тебя к телефону, сказал Алекс. Я объяснил ему, что ты нездоров, но он говорит, ему необходимо с тобой что-то обсудить.
Ладно, ладно, сказал Стоун.
Пройдя в одних трусах в свой расположенный рядом со спальней кабинет, он взял трубку.
Да, Майк, в чем дело? Он сел, чувствуя, как колотится сердце в его заплывшей жиром грудной клетке. Я целый день лежал. Что случилось?
Так поднимайся, раздраженно сказал Лагана. Мне хватает неприятностей на северо-западе и без твоей территории.
В чем дело?
Фараоны забрали того рыжего аса, которого ты импортировал из Чикаго, сказал Лагана. Он сидел на хвосте у Бэньона, а полицияу него на хвосте. Он кто, бойскаут?
Стоун нервно потер лоб:
Райан заверил, что Хоффман подходит по всем статьям, неуверенно пробормотал он.
Конечно, это огромное утешение, зло огрызнулся Лагана. Между прочим, дело с Бэньоном ты заваливаешь уже вторично. Теперь вбей в свою башкуоставь его в покое. Понял? Хоффман признался, что приехал, чтобы следить за Бэньоном. В «Экспресс» уже появилась статья. Им, видишь ли, интересно знать, с каких это пор и для чего чикагских головорезов приглашают в наш город следить за бывшими фараонами. В городе шум, и клянусь Богом, его нужно прекратить. Понял?
Считаешь, что можно предоставить Бэньону свободу действий?
Лагана ледяным тоном отчеканил:
Я сказалмне хватит головной боли. Легавым займемся после выборов. А сейчас его надо отвлечьбез насилия. Газеты требуют нашей крови, это надо прекратить. Немедленно.
Понял, понял, сказал Стоун.
Хорошо. И ещё одно. Ларри тебе сегодня не звонил?
Нет. Мы договорились увидеться вечером.
Думаю, не увидитесь. Прошел слух, что он раскололся, рассказал Бэньону, кто приказал ему подложить бомбу. Ты ничего не слышал?
Нет. Я целый день пролежал.
Так хватит лежать! со злостью сказал Лагана. Положив телефонную трубку, Стоун позвал Алекса:
Кто мне сегодня звонил?
Мировой судья Бенсион. Сказал, что отвез Дэбби к доктору, а утром она исчезла. Никто не знает, где она сейчас.
Стоун бросил на Алекса злобный взгляд:
Что значит, не знает?
Это его слова, ответил Алекс. Он думает, она может вернуться.
Я проучу этого ублюдка! Сжатой в кулак правой рукой он с силой ударил по левой ладони. Ладно, Ларри звонил?
Нет.
Приготовь мне перекусить. Пару яиц всмятку.
Продолжая хмуриться, он снял трубку и позвонил Арту Кинучеловеку номер два из своей команды. Некоторое время он слушал его отчет, изредка произнося «да-да», потом приказал прихватить пару парней и явиться к нему не позднее чем через час. Окончив разговор, он побрился и принял ванну, пытаясь стряхнуть с себя непривычный груз беспокойства и растерянности. Мысли его были заняты Дэбби и неясными обстоятельствами, касающимися Джо Хоффмана и Ларри. «Будь он проклят, этот Бэньон!»в который раз подумал он.
Арт Кин с двумя парнями явился без опоздания. Человек номер два был мужчиной средних лет с густыми седыми волосами и худым ничего не выражающим лицом. Его улыбка никогда не была широкой, хотя её подобие он выдавливал из себя достаточно часто. Парни, сопровождавшие его, были «коллекторами»они собирали с букмекеров определенный процент прибыли с их нелегального бизнеса. Один, по имени Даниэльбаум, был нервным, с приятными чертами лица, другого, громилу с отвисшей челюстью и головой, напоминавшей артиллерийский снаряд, звали почему-то Крот.
Обращаясь к Кину, Стоун сказал:
Найдите Ларри Смита, доставьте его сюда. Чем быстрее, тем лучше. Слышали, что он запел?
Кин кивнул.
И еще. Он посмотрел на всех поочередно, с раздражением потирая лоб. Дэбби исчезла, а она мне нужна. Раздражение на его лице сменилось злобой. Она может убираться куда угодно, хоть в Сибирь, но не с драгоценностями, которые выклянчила у меня. Ясно?
Кин снова кивнул. Его лицо оставалось абсолютно пустым.
Стоун начал беспокойно расхаживать по комнате.
Остается ещё одна проблемаБэньон, сказал он. Он действует мне на нервы. Силовые методы мы пока исключаем, но его надо чем-то занять, так, чтобы на нас у него не осталось времени. Он глянул на Кина, потом на остальных:Какие будут соображения?
Дочка Бэньона живет сейчас у его родственников. Или у меня неправильная информация? сказал Кин.
У тетки, сестры её матери, сказал Стоун. Что из этого?
Предположим, мы воспользуемся старым испытанным способом. Понимаешь, врывается парочка констеблей со вполне законным судебным предписанием и наводит ужас на обитателей. Кин посмотрел на Стоуна:Поверь, Макс, это действует. Большинство людей боится ордеров на обыск. Констебли покрикивают на хозяев, пару раз могут и толкнутьбудто случайно. Потом шумно удаляются. Всё в рамках закона. Предположим, кто-то подаст жалобу на родственников Бэньона. Обвинит их в организации пьяных оргий, громких криках и музыке по ночам, не дающей покоя соседям.
Кто подпишет жалобу? спросил Стоун.
Это неважно. Какой-то человек приходит в муниципалитет, подает жалобу, и все. Позднее выясняется, что жалобщика вообще не существует, но муниципалитет тут ни при чем. Кто-то устроил розыгрыш. Я всё сделаю, Макс. Роль констеблей сыграют Крот и Даниэльбаум. Ребята, знаете, как действовать?
Подняв вверх большой палец, Крот ухмыльнулся.
Но около их дома полицейская охрана, вспомнил Стоун, бросая взгляд на Кина.
Ничего, я позвоню капитану. Охрананапрасная трата денег налогоплательщиков. На этот раз улыбка Кина была чуть шире обычного.
Понятно. И чтобы никаких осечек, предупредил Стоун. Наша невинная шутка заставит Бэньона держаться поближе к их дому.
Если в этом фараоне есть хоть что-то человеческое, он будет охранять свое отродье.
Когда троица удалилась, Стоун вновь заметался по гостиной, держа во рту незажженную сигару. Настроение оставалось тревожным. О еде и спиртном он не мог вспоминать без тошноты. Игрой в карты был сыт по горло. Только Дэбби могла ему помочь. Он проучит ее, когда она приползет к нему на коленях. Внезапно он ощутил злобное удовлетворение от того, что заставил её корчиться от боли. Сучка получила то, что заслужила, и получит еще. Он даже затаил дыхание, мысленно представив, как избивает её и потешается над её истошными криками. Ведь она бросила его. Однако спустя мгновение его охватило чувство вины. Он был встревожен и удивлен открывшимися для него новыми чертами его характераслабостью и чувствительностью. Теперь он знал, что больше никогда в жизни не тронет Дэбби.
Бэньон тем временем занимался проверкой обстоятельств, связанных с Томом Диэри. Он начал с картотеки городской администрации, где узнал адрес и познакомился с описанием его дома в Атлантик-Сити. Это было шестикомнатное бунгало на берегу океана, которое Диэри купил в 1939 году за одиннадцать тысяч долларов. Немалая сумма для скромного полицейского. Потом Бэньон отправился к дому Диэри, где в беседе с разговорчивой соседкой-ирландкой узнал, что в прошлом миссис Диэри была большой любительницей путешествий и часто отдыхала в Майами, Палм-Спрингсе и на других фешенебельных курортах. Больше, правда, она там не бывает, сказала ему седая ирландка, издав при этом вздох облегчения. Социальный рейтинг миссис Диэри за последние годы заметно снизился, и сейчас она большую часть времени проводит дома.
Супруги Диэри сменили светский образ жизни на достаточно заурядный. Это было очевидно. В прошлом у Томаса Фрэнсиса Диэри имелся и другой источник доходов. Это тоже было очевидно.
Поставив машину перед входом в отель, Бэньон поднялся к себе и в тот же момент услышал телефонный звонок. С ним желал говорить Парнелл, детектив из пригорода, с которым он встречался в связи с расследованием убийства Люси Кэрроуэй.
Я звонил к вам в отдел, сказал Парнелл. Полицейский по фамилии Берк дал мне ваш номер в отеле. Хочу побеседовать с вами, если у вас найдется время.
Приеду минут через сорок.
Парнелла Бэньон нашел в его кабинете, солнечной уютной комнате, пол которой был застлан ковром, а на стенах висели фотографии живописных окрестностей Филадельфии. Сыщик с улыбкой пожал руку Бэньону:
Хорошо, что приехали. Присаживайтесь.
Бэньон знал, что у собеседника острый и наблюдательный ум, и именно поэтому, оставив все дела, примчался на встречу с ним.
Убийством Люси Кэрроуэй я занимаюсь до сих пор, сказал Парнелл. Думаю, кое-что начинает проясняться. Один местный житель, он доктор, работает в Филадельфии, поздно возвращался домой после приема родов. Он рассказал, что около двух часов ночи видел голубой кабриолет. Машина была припаркована прямо против того места, где обнаружили труп Люси. Рядом с машиной стоял мужчинавысокий, в пальто из верблюжьей шерсти. Доктор, правда, не уверен, что сможет ткнуть в него пальцем в полицейской шеренге из нескольких человек. Он видел его лицо мельком. Говорит, мужчина был смуглый, с крупным носом. Конечно, это ещё не доказательство, сами понимаете.
Понимаю. Тогда о чем вы собирались со мной поговорить?
Я знаю, у вас в отделе продолжают работать над этим делом. Помню, что убитая имела какое-то отношение к кончине Тома Диэри. Поэтому я поинтересовался в вашем отделе, не обнаружили ли они каких-нибудь дополнительных улик, указывающих на моего носатого незнакомца. Парнелл сделал паузу и несколько секунд смотрел на Бэньона со странной улыбкой. Я разговаривал с лейтенантом Уилксом, сказал он наконец.
И что он сказал?
Сказал, что вам не удалось узнать ничего нового, что могло бы пролить свет на обстоятельства убийства Люси, и что ваши попытки увязать это преступление с самоубийством Диэри ни на чем не основаны. Сказал еще, что вы мечтатель и фантазер. Поскольку мне вы таковым не кажетесь, я и решил побеседовать с вами.
Думаю, вы на верном пути, сказал Бэньон. Люси Кэрроуэй вышла из отеля с мужчиной, одетым в пальто из верблюжьей шерсти. Он был смуглым, с большим носом. Зовут этого типа Бигги Бэрроуз, он гангстер из Детройта, работает на Макса Стоуна. Сразу после убийства Люси он уехал из города. Она же, это следует помнить, была убита вскоре после того, как сообщила мне о некоторых несоответствиях, касающихся самоубийства Тома Диэри.
Странно, об этом он не сказал мне ни слова, мрачно заметил Парнелл. Что касается меня, я не собираюсь опускать руки. Мне не дает покоя мысль, что неподалеку от моего дома истязали, а потом убили молодую женщину.
На этом их беседа закончилась. Парнелл проводил Бэньона до машины. Воздух был холодным, над землей быстро сгущались сумерки.
Не желаете перекусить? спросил Парнелл. Не приглашаю вас домойне думаю, что встреча с уймой незнакомых людей доставила бы вам сейчас удовольствие. Близ шоссе есть небольшой ресторанчик, где подают недурные бифштексы и неразбавленное спиртное.
Боюсь, сейчас не смогу, сказал Бэньон. Я Парнелл дружески коснулся его руки:
Надо есть, молодой человек, питаться как следует. Иначе вы измотаете себя и окажетесь ни на что неспособным.
Некоторое время Бэньон заметно колебался, потом, глянув на часы, сказал: