Что на дверь оглядываешься? Этот твой прийти должен?
Привычка Призрака не называть Рому по имени, как и его звериная интуиция раздражали Марго, но она сочла за благо сейчас смолчать.
Марго, скажикогда все это прекратится, а? Новый год на носу, я бы хотел его отметить за пределами этого гостеприимного городагде-нибудь на горнолыжном курорте, например. Но вынужден опять торчать в Москве и копаться в каком-то дерьме.
Я не понимаю, о чем ты. Я с ним двух слов не сказала за все время! Алекс, я не виновата, что некоторые люди считают своим все, на что положили глаз, ты ведь тоже искренне так думаешь. Ты ведь считаешь меня чем-то вроде своей вещи.
Ну давроде старого чемодана, знаешь, такие, с уголками, обитыми железом? фыркнул Призрак, даже не потрудившись посмотреть, какой эффект произвели его слова. Вроде как он и не нужен уже, но его все равно держат на антресолях на всякий случай. И каждый раз при уборке он вываливается и больно бьет этими самыми уголками по пальцам, по ногамкуда угодит, в общем. Так и ты. Вроде уже и нет ничего, а бросить тебя я не могу.
И я тебя тоже бью по пальцам?
Хуже, Марго. По голове, усмехнулся он и достал сигареты. Но моя голова еще не то видала, так что я не переживаю пока.
Марго уже давно не обижалась на него за подобные аллегории и высказывания. В конце концов, его никто не просил вмешиваться, напротивона мечтала о том дне, когда сможет спокойно выходить из лифта и не заглядывать с опаской за мусоропровод, из-за которого, по определению ехидной Мэри, то и дело выглядывают крылья «ангела-хранителя».
Алекс, однако, не желал успокаиваться и забывать Марго, с которой не жил вместе уже много лет. Он по-прежнему считал себя обязанным помогать ей. И поскольку материальную помощь она отвергала, то он нашел нехитрый выходстал оберегать ее от неприятностей, которые она довольно талантливо и регулярно организовывала себе.
Да еще какое-то время назад появилась эта ее Мэри. Странная рыжая танцовщица была словно второй половиной Марго, только в какой-то злой ипостаси. В ней не было ни капли мягкости Марго, ни грамма ее покорности и всепрощения. Мэри была упрямая, несгибаемая, какая-то слишком остраякак перец-чили. И совершенно прямолинейная, без реверансов и намеков.
Именно это всегда цепляло Алексато, что женщина не падает к его ногам, как другие, а сопротивляется, делает, что хочет сама, и ни о чем не просит. А в случае чего еще и в горло зубами вцепится. Или в руку, которая только что ее ласкала.
Это злило и притягивало одновременно. Ему очень хотелось увидеть ее вживую, а не читать постоянно эти буковки на мониторе, не пытаться разгадать скрытый смысл присылаемых ею смайликов.
Он даже специально для этого мотался в Сибирь, почти неделю жил в ее городе, незаметно отслеживая ее перемещения и уклад жизни. Конечно, он мог делать это и открыто, не опасаясь быть опознаннымМэри не знала, как он выглядит, они никогда не встречались и только единожды разговаривали по телефону. Но работа приучила Алекса быть осторожным. Кроме того, за Мэри всерьез и очень назойливо ухаживал местный армянский царек и известный карточный шулер Костя Кавалерьянц, о котором слышал даже Алекс, и вступать в открытую конфронтацию как-то не хотелось. Да пока и нужды особой не было.
Он покривил душой, говоря о горнолыжном курорте и о том, что собирался встречать Новый год там. Было не до праздников. Сейчас Алекс снова бросил все свои дела в Швейцарии и прилетел в Москву, потому что один из наблюдателей сообщил ему, что за Марго увивается какой-то странный тип лет сорока пяти с военной выправкой и что Марго старается пореже выходить из дома, а телефон ее прослушивается.
Призрак бросился на помощь, и вовремя. Код «красный» так на языке телохранителей называется состояние повышенной опасности. Так вот этот Виталий Сергеевич и был код «красный», судя по тому, где и кем работал раньше. Это сейчас он был скромным начальником службы безопасности одного из московских вузов, воспитывал двух дочерей в режиме строжайшей армейской муштры да поливал небольшой садик с яблоньками и грушами. А прежде
Как удалось выяснить окольными путями Призраку, с таким зубром сладить даже ему, крепкому профессионалу, было бы непросто. Даже на балконе в ящике для картошки у него хранился «АК-47», видимо благоприобретенный где-то в районе боевых действий. Это Алекс выяснил, наблюдая в бинокль за квартирой фигуранта.
Как-то ранним утром, когда люди еще спят и видят самые сладкие сны, Виталий Сергеевич вышел на балкон и долго копошился в этом самом ящике, а затем бережно извлек оттуда «калашников», который Алекс уж точно не перепутал бы с насадкой для пылесоса. Почистив и смазав оружие, Виталий Сергеевич снова упаковал его в полиэтилен и убрал туда, откуда взял, а Призрак сделал себе отметочку для памятивооружен, и «калаш» явно не единственное оружие.
Еще несколько дней наблюдений привели Алекса сперва в легкое недоумение, потом в ужас, сменившийся отвращением и острейшей неприязнью. Благопристойный папенька ввел в доме палочную системусовсем как на Руси при крепостном праве. Каждую субботу он собственноручно сек дочерей и жену за все провинности, накопившиеся за неделю.
Хладнокровный Алекс, которому не раз приходилось убивать людей, никак не мог представить, что можно собственной рукой нещадно молотить девочек шести и девяти лет только за то, что они опоздали из школы на десять минут. Жене доставалось за всеплохо вымытый пол, не вовремя поданный завтрак, отсутствие хлеба в хлебнице.
Словом, был Виталий Сергеевич истинным самодуром-садистом, и нечего ему околачиваться около Маргоэто Алекс решил сразу и бесповоротно. Собственно, как раз для этого он и прихватил с собой тяжелую спортивную сумку, в которой чего только не былопри его-то профессии.
Однако подобраться к объекту вплотную Призрак не смог, с удивлением отметив, что мужчина никогда не ходит без сопровождающегоспортивного вида парня, исподволь осматривающегося по сторонам. Таким образом, любой нежелательный контакт исключался, как исключалась и возможность подобраться к машинехорошей бронированной «бэшке» третьей модели. Алекс был зол, но выхода пока не видел.
Я у тебя поживу пару дней, заключил он, вставая и направляясь в кухню.
Марго обреченно поплелась следом:
А ты не хочешь спросить, как мой муж к этому отнесется?
Нет. Его мнение мне вообще не важно.
Алекс, это хамство.
Допускаю, кивнул он, садясь в угол у стола и закуривая. Но у меня нет выборая должен быть рядом с тобой.
А Рома? Новый год все-таки, я не могу выставить его из дома в праздник.
А твой ха-ха-ха муж может делать все, что захочет, раз сам не в состоянии оградить свою жену от идиотов всех мастей и размеров. И Марго снова отметила, что даже сейчас Алекс не повторил за ней имя Ромы, а обошелся словом «муж», да еще сопроводил все издевательским смехом.
Спорить было бесполезно, а выкинуть его за дверь у Марго просто не хватило бы физических сил, поэтому придется терпеть.
Со вздохом она принялась готовить ужин, стараясь делать вид, что не замечает присутствия Алекса в кухне. Он же покурил, потянулся всем телом и вышел в коридор, откуда вернулся уже с небольшим ноутбуком.
Время связи с твоей подругой, подмигнул он удивленно уставившейся на вспыхнувший «цветок» аськи Марго. У нас как в аптекевсе четко и точно.
Марго, бросив взгляд на пароварку, в которую только что положила три стейка из семги, ушла в спальню, улеглась на кровать и тоже включила аську.
Мэри была в сети.
Привет, птичка.
Привет, киска.
Обмен традиционными приветствиями состоялся. Марго с трудом удерживалась от желания задать вопрос, с кем параллельно общается Мэри, раз ни о чем не спросила, кроме здоровья.
«Не буду. Захочетсама скажет».
Мэри, однако, молчала, и Марго слегка обиделась.
Отложив ноутбук, она пошла в кухнюАлекс по-прежнему сидел за столом, но лицо его было блаженно-дурашливым. Он смотрел в монитор и улыбался.
Ты чего? недовольно спросил он у вошедшей Марго, и та, оправдываясь, пробормотала:
Попить.
Ну так пей и иди.
Мешаю?
Да.
Виртуальным сексом занимаетесь? не удержалась Марго, и лицо Алекса вмиг стало злым:
Бери стакан и уходи.
О, прости, не хотела ломать кайф.
Выйди вон! рявкнул Призрак, чуть приподнявшись, и Марго сочла за благо быстро взять стакан воды и скрыться.
К ее удивлению, Мэри в аське уже не было.
«Интересно, с кем тогда он общается и почему так нервничает?» подумала она, закрывая ноутбук и прислушиваясь к шуму лифтаРома должен был прийти с минуты на минуту. На пороге спальни вдруг возник Алекскак всегда, почти бесшумно.
Мне надо уйти, Марго. Вернусь ночьюили завтра. Скажи этому своему, чтобы вел себя тихо.
Марго не ответила, и Алекс, постояв пару секунд, ушел.
Время шло, Ромы все не было, и она уже начала волноваться, пробовала звонить, но муж не брал трубку. Явился он только в полночь, пьяный вдрызг и злой.
В чем дело? спросила Марго, не терпевшая запаха спиртного и вида пьяного супруга, которого в такие моменты тянуло к прекрасному, и он, не смущаясь поздним часом, включал на полную громкость стереосистему.
Чтоявился твой армяшка? с ненавистью дыхнул ей перегаром в лицо Рома. Опять началось?
Прекрати! повысила голос Марго. И не называй его так!
Буду называть так, как захочу! И больше чтоб ноги его в моем доме не было! Так и запомни! А явитсяя его с лестницы спущу! храбрился Рома, подогреваемый изнутри винными парами.
А пойдемпроверим, раздался в прихожей голос Алекса, и Марго от неожиданности вздрогнула, а Рома опасливо притих и что-то забормотал. Ну, что же ты? утрируя армянский акцент, которого у него в принципе не было, говорил Алекс, покручивая на пальце связку ключей. Или боишься, как обычно? Только жену бить смелый, с мужчиной не можешь?
Рома по-прежнему что-то бормотал и пятился едва ли не за спину Марго, вызвав этим движением издевательский смех Алекса:
Что, юбка маловата у Марго? Спрятаться некуда? Ну-ка, собрал свое пьяное телои убежал отсюда! приказал он уже без тени улыбки, и Рома мгновенно убрался в спальню и закрыл там дверь. Ну, вот так лучше будет. Идем, чаю попьем, приказал он растерявшейся под таким его напором Марго. Разговор есть.
Они сели в небольшой кухне, Марго включила чайник, Алекс вынул сигареты.
Ты, наверное, думаешь, что у меня с Мэ-ри роман? Он по привычке произнес имя подруги по слогам, и в этом Марго углядела знакда, у них если не роман, то уж точно Алекс настроен его завести.
Почему я должна думать об этом? пожала она плечами. Ты свободный человек, онапрактически тоже.
А тебе было бы больно, Марго, если бы это было так? В его голосе слышалось любопытство, и это было страннообычно Алекс не интересовался ее чувствами по поводу его многочисленных связей с самыми разнообразными женщинами.
Нет. Скореенет. Я люблю вас обоих, мне было бы приятно, что вам хорошо вместе.
Было бы хорошо, если бы и твоя подруга это понимала, с какой-то незнакомой ноткой в голосе сказал Алекс, закуривая.
Чтоне поддается? сочувственно спросила Марго, наливая чай в большие чашки.
Удивишьсянет.
Не удивлюсь. Мэри упряма, как стадо бизонов. И даже если вдруг она что-то к тебе испытывает, то ни за что не покажет.
Почему так?
Ну, вот такая она. Поверьей и без тебя хватает мужского внимания.
Не сомневаюсь. Но с ее характером наверняка всегда бывают проблемы.
Бывают. Но она вряд ли поделится ими с тобой, сладко отомстила Марго, довольная тем, что хоть кто-то щелкнул самоуверенного Алекса по носу.
Ладно, оставим Мэ-ри в покое. Я не об этом хотел говорить. Тебе надо уехать.
Зачем?
Затем. Этот человек пришел не за тобой. Он пришел за мной.
«Агазначит, я правильно вычислила все. Дело не во мне, а в нем, на самом деле в нем».
Вслух же она сказала:
Тогда к чему мне уезжать?
Пока ты в пределах его досягаемости, ты в опасности, а я уязвим. Чтобы иметь возможность устранить его, я должен сперва вывести тебя из-под удара. Ты стоишь как раз на линии огня, Марго, и кто бы из нас ни выстрелил, попадет в тебя. Я этого, как ты понимаешь, не хочу.
Зачем ему ты?
Я не буду объяснять. Просто послушайся и сделай так, как я сказал. Уезжай завтра же. Я узналесть утренний самолет, ты купишь билет и улетишь к Мэ-ри, поживешь пока у нее. Новый год отметишь в Сибирисогласись, есть в этом экзотика? Снег, мороз и настоящие елки по всему городу. Потом я дам знать.
Марго опешила. Как у него все простоберешь билет и улетаешь! А как она может улететь, когда здесь Рома? И традиция отмечать праздник вместе, звать его сестру с детьми, готовить любимые блюда, пить французское шампанское и надевать разные чулки на ногибелый и черный, чтобы в наступившем году уравновешивалось счастье и горе. А потомнепременная прогулка по праздничной Москве, в шумной толпе таких же гуляющих горожан, и поздравления, произносимые незнакомыми людьми, и пожелания удачи в ответ. Как бросить все и уехать?
Твой муж никому не нужен, успокойся, словно поймав ее мысль, скривился Алекс. Поживет пока одинесли не хочет жить один остаток своих дней. Собирайся.
И Марго сдалась, понимая, что спорить и возражать бесполезно. Она прошла в спальню, торопливо покидала в сумку какие-то вещи, взяла из комода документы, сунула в чехол ноутбук. Рома безмятежно храпел, забывшись пьяным сном.
Они с Алексом вышли в темный пустой двор, приминая свежий снег ногами, прошли к припаркованной машине, и Марго села на переднее сиденье. Алекс слегка замешкался, перекладывая что-то из своей сумки в карман, и, когда он уже открыл дверку водительского места, напротив машины показался силуэт человека. Марго, вглядевшись в темноту, разглядела в руках у него оружие.
Алееекс! закричала она, и в тот же момент раздались два выстрела.
Марго упала на сиденья, больно ударившись головой о руль, так, что потемнело в глазах, и увидела, как у открытой дверки медленно оседает на снег Алекс. Больше не было выстрелов, и вообще никаких звуков, и Марго, полежав еще пару минут, осторожно села и посмотрела в лобовое стекло.
Никого не было. Она вышла из машины и бегом кинулась к Алексу. Тот был жив, сидел на снегу, зажимая рукой правое плечо. Его пистолет валялся рядом, Марго подняла его и ощутила горячий металлзначит, Алекс тоже успел выстрелить.
Помоги встать помоги процедил Алекс, пытаясь подняться.
Марго подставила плечо, он оперся и встал, тут же охнув и неловко завалившись набок.
Черт зацепил все-таки но идиотиз «калашникова» одиночным я бы очередь дал
Где он? озираясь, спросила Марго шепотом.
А я знаю? Если я попал, то должен быть тут.
Нет здесь никого. И шагов не было
Значит, как-то ушел все-таки. Плохо я старею пора умирать.
Дурак ты! взревела Марго.
Чтострашно? ухмыльнулся он, пытаясь левой рукой открыть бардачок. Помоги-ка, там аптечка
Марго боялась крови, от ее вида у нее начинала кружиться голова, но сейчас было не до дамских штучекАлекс истекал кровью. Она вынула аптечку, бинт и принялась неумело накладывать повязку, стараясь не слушать бранных комментариев Алекса по поводу ее безрукости. Кое-как справившись, она перевела дух и спросила:
Что теперь делать? Тебе в больницу надо.
Угус огнестрельным ранением. Самое то, кивнул он.
У меня дядя в Склифе хирургом, ты забыл? Решим сейчас, безапелляционно заявила Марго, к которой вернулась уверенность. Сейчас позвоню, узнаю.
Дядя оказался на дежурстве, особой радости не выразил, но, услышав о материальном вознаграждении, сменил гнев на милость. Марго усадила Алекса на заднее сиденье, завела двигатель и вывернула на пустую ночную Пятницкую.
Дядюшка ждал их в приемном покое, сам увел Алекса в перевязочную и долго возился там, вынимая из плеча пулю. Пообещав Марго не сообщать в полицию и организовать отдельную палату, он уже собрался уходить, как двери приемного покоя распахнулись и санитары на каталке ввезли мужчину, всего в крови. Марго хватило одного взгляда, чтобы узнать пострадавшего
Она метнулась к Алексу, которого уже везли к лифту, схватила за здоровую руку и зашептала: