А что потом? спросил я.
Потом я вернусь и спрячусь здесь, на яхте, и скажу тебе, где деньги, а ты пойдешь и принесешь их мне, Трэв. И часть себе оставишь.
Тебя интересовало, не связан ли я с законом. В данном случае, Ванжи, я связан с ним достаточно для того, чтобы не идти вызволять деньги, принадлежащие кому-то другому и тащить их тебе.
Кому-то другому! Она сорвала темные очки и заглянула мне прямо в глаза. Этот темный янтарь был таким же безжалостным, пустым и жадным, как глаза больших хищных кошек.
Мертвым они принадлежат, сказала она. Ты хочешь нанять бухгалтера, чтобы поделить и позакапывать к ним в могилы? Хочешь жить в тревоге, ожидая, когда все мертвецы за ними явятся? Мой уходделу не помеха. Введут на мое место другую девушку. Послушай, это лишь крохотная часть всей прибыли, и она моя!
Я взглянул на Мейера и понял, что его это потрясло не меньше, чем меня.
Тебе десять тысяч, сказала она. Ну, как?
Мой обычный гонорарэто половина всей суммы. Если я ее вызволю, то есть если я за это возьмусь. А об этом мы поговорим, когда ты вернешься.
Если мне потребуется возвращаться. Если мне не удастся войти и выйти уже с деньгами. Половинаэто чертовски большой куш, Макги.
А половина от ничегоэто по-прежнему ничего.
Милочка, сказал Мейер, если с тобой может произойти все, что угодно, не будет ли тебе спокойнее, если ты изложишь все в письменном виде, запечатаешь в конверт и оставишь его на мое попечение?
Она коснулась его щеки:
Ты замечательный человек, Мейер. Такой замечательный, что тебе придется донести на все предприятие. Это прикончит моих подруг, а сама я окажусь в пожизненном розыске. Если я доберусь до своих денег, пусть лучше меня считают мертвой.
Зная, что твои друзья продолжают убивать ради собственной выгоды?
Люди везде умирают и по самым разным причинам, Мейер, и если я смогу выйти сухой из воды, меня это больше не трогает.
Когда окончательно стемнело, она опустилась по кормовым сходням, одетая в черные брюки и белую блузку, в темных очках и белом шарфе вокруг головы, с моими двумя сотнями в заднем кармане, махнула мне на прощанье и скрылась в ночи. Мейер перебрался к себе на крейсер. Я проследил за Ванжи, запомнил номер такси, на котором она уехала, и записал его, вернувшись. Потом закрыл все окна и двери на «Дутом флэше», зашел за Мейером, и мы отправились в китайский ресторанчик. Когда мы пришли обратно и спустились вниз, он достал портативную пишущую машинку и сочинил примерно следующий текст:
«В течение двух последних лет мисс Беллемер, опытная двадцатишестилетняя проститутка, действовала в этом районе в составе некой группы, занимающейся чем-то более выгодным и опасным, чем обычная проституция. В дело были замешаны три женщины. Можно предполагать, что две остальные выполняли те же функции, что и мисс Беллемер. Одну из них она называла Ди-Ди-Би, точное написание неизвестно. Создается впечатление, что каждая из рабочих единиц состояла из двух человек, мужчины и женщины. Одно время она работала с человеком по имени Франк. Позднее ее партнером стал некто Грифф. Имена остальных сообщников пока неизвестны.
Логика подсказывает, что вся операция представляла собой нечто вроде игры на доверие, и ее успех зависел от умения женщин, участвующих в деле, привлечь клиента. Мисс Беллемер признала в косвенной форме, что она пожалела одну из жертв и предупредила его, хотя и сознавала, что тем самым навлекает на себя большую опасность. По всей видимости, несмотря на ее предупреждение, жертва пострадала. Судя по тому, что за ее ошибку сообщники приговорили мисс Беллемер к смерти, можно предположить, что и с жертвами расправлялись путем убийства.
Были сделаны довольно прозрачные намеки о существовании некоего единого управления всеми рабочими единицами, состоящими из мужчины и женщины. По всей видимости, в настоящее время главарей двое, оба мужчины, и один из них был шофером в машине, доставившей мисс Беллемер к тому месту, где ее, как считалось, утопили.
Проверка, проведенная в таксопарке, которому принадлежит машина, увозившая мисс Беллемер из этого района, подтвердила, что она просила отвезти ее на Бровард-Бич. Это соответствует меткам на ее одежде, в которой она была, когда ее вытащили из воды. Можно предположить, что она и человек, которого она называла Гриффом, живут в одном и том же доме или в соседних домах на Бровард-Бич. Она уехала в надежде нанять одного буфетчика, имя которого неизвестно, возможно также работающего где-нибудь поблизости, чтобы забрать 32 тысячи долларов, отложенных ею в течение двух лет. Возможно, она попытается сделать так, чтобы буфетчик выманил Гриффа и увел подальше от ее дома на достаточно долгое время, чтобы она смогла достать спрятанные деньги и скрыться незамеченной.
Наблюдения и предположения, имеющие отношение к делу:
1. Мисс Беллемер проявила определенный актерский талант, который, по-видимому, был весьма полезен при ведении игры на доверие.
2. Серия однотипных убийств может оказаться успешной лишь в том случае, если у жертв нет ни друзей, ни родственников, предпринимающих интенсивные поиски.
3. В этот район приезжает много одиноких и преуспевающих мужчин с целью начать новую жизнь.
4. Беседуя с Мейером, мисс Беллемер между делом проявила хорошую осведомленность на тему магазинов на островах Карибского моря, от Каракао до Больших Багамских, которые можно посетить во время круиза, но потом внезапно сменила тему.
5. При сбрасывании тел в море не возникает никаких проблем в связи с исчезновением пассажиров, однако такая ситуация кажется весьма любопытной и сложной с точки зрения организации.
6. Хотя это может показаться бессердечным, но не так уж и трудно представить себе, что несколько человек, подобных мисс Беллемер, проводящих одно убийство за другим, обеспечили себе какой-то способ понизить степень риска.
7. Операция продолжается и приносит немалую выгоду, что гарантируется быстрым и безжалостным истреблением любого, кто попытается поставить ее под удар.
8. По приблизительным оценкам размеров операции, предполагая, что сбережения мисс Беллемер составляют пятьдесят процентов от причитавшейся ей доли и что она получила двадцать пять процентов сбора с каждой отдельной операции, можно вывести цифру в 400 тысяч долларов на три пары за двухлетний период. Возможно, что ей оставалось меньше двадцати процентов, и общая прибыль может подняться до трех четвертей миллиона долларов».
Мейер, сказал я, ты любопытно мыслишь.
И заодно, с легкостью отозвался он, располагаю потрясающими фотографиями этой сучки.
Ты еще забыл, что она начала было называть имя того водителя, что-то с «Ма», как в начале «Макс», «Манчи», «Мануэль» и тому подобное.
Забудь об этом. Я хочу другое дописать. Она сказала, что им с Гриффом приходилось по окончании дела залегать на дно. А значит, круизэто вполне подходящая идея.
И еще один пункт. Так, догадка. Им пришлось завербовать и обучить новую девушку, чтобы та работала с Гриффом.
Мы как раз подошли к пункту о выяснении вопросов. Это было нечто почти материальное, клубившееся по полу кубрика между нашими стульями, испарявшееся в теплом ночном воздухе. Я приберег свой дневной рацион табака, одну трубку за вечер. Вытащил из бокового кармана кисет, расстегнул молнию на том отделении, где лежала трубка «Шаратон», присланная мне много лет назад одной милой и благодарной клиенткой с хорошим вкусом. Эта форма называется «дублинский колокол». Прямые волокна, высокое качество. Перед тем как послать ее мне из Лондона, она набрала маленькие серебряные цифры на дверце сейфа. Двадцать четвертое июня, незабываемая ночь, короткий код, расшифровав который ее муж, сэр Томас, наверное, бросился бы на поиски Макги, что закончилось бы хлыстом и апоплексией в начальной стадии. Я аккуратно упаковал эту трубку вместе с «Эринморскими хлопьями». Всякий раз, перебирая свою небольшую коллекцию, я добираюсь до «Шаратона» и, хотя это отличная трубка, чувствую себя немного пустым и претенциозным. Я так и не смог полностью преодолеть сознание «мидл-класса» и принять двухсотпятидесятидолларовую трубку как нечто само собой разумеющееся. Я закурил.
Угловатая девичья тень, скользившая по пристани, остановилась, и послышался голосок:
Привет, Трэв. Привет, Мейер.
Здравствуй, Сэнди. Как поживаешь?
Просто замечательно. А я и не знала, что вы вернулись.
Когда причалили, уже темно было. Что новенького?
Бабе родила. Близняшки, как док и предсказывал. Мальчишки-близнецы. Позавчера. А Барни ушел в море на полдня, на той неделе еще, в четверг, кажется, и угодил в водяной смерч. Потом смерч прошел, покружился вокруг и чуть снова до Барни не добрался. Но никто не пострадал. Он антенну кренделем завязал, всю оснастку поднял и унесся прочь. Вы бы слышали, как он об этом рассказывает, ей-богу, ничего смешнее в жизни не слышала. Я тут Лью ищу. Вы его не видели?
Нет.
Я просто решила заглянуть, может, он с Тигром пьет. Если увидите, пожалуйста, передайте, что я дома и что доктор звонил из Орлеана, он хочет этот трехдневный фрахт завтра вечером начать, пассажиров будет трое.
Она скрылась в темноте. Мы слышали звуки музыки, хохот в ночи, стрельбу в каком-то боевике по телевизору. Мейер спустился вниз и, вернувшись с двумя стаканами пунша, сел, тяжело вздохнул и сказал:
Стоит ли в этом участвовать, вот в чем вопрос.
Обсудим. Я-то знаю, за что проголосую.
Я все это записал, чтобы внести ясность и собраться с мыслями. Она и понятия не имеет, как много нам тут наговорила. Может, этого и хватит, можетнет. Это уж скорее по твоей части. Ты знаешь, какие шаги предпринять дальше. А янет. Лезть ли за этой девчонкой в водутут вопросов не было, ты действовал инстинктивно. О чем сейчас идет речь, так это о жизни некоторых людей, что ходят вокруг. На глазах у тридцати человек девушку убивают ножом. Парень умирает от ран на тротуаре в Нью-Йорке, а прохожие обходят его, как ручей огибает валун на своем пути.
И перед тобой кнопка, сказал я. Стоит тебе ее нажать, как десять штук твои, но десять тысяч китайцев умрут. И если человек настолько туп, чтобы попасться в мышеловку
И если дерево падает в пустыне, а вокруг ни души, производит ли оно шум?
Мейер, я передумал. Я собирался сказать «нет». Теперь я голосую «за». Я только подумаю насчет этого «нет» до завтрашнего вечера. У меня в сейфе достаточно капусты, чтобы до Рождества не думать о том, как бы подыскать кого-нибудь, кому нужен помощник для разрешения его маленькой проблемы. Но
Ты прав. «Но»
Не ты ли сам говорил, что это опасное слово?
Он пропустил мой вопрос мимо ушей:
Наша Ванжи, какой бы умудренной опытом она ни была, вляпалась во что-то, что постоянно держало ее в напряжении, пугало и мучило, пока в один прекрасный день она не попыталась сорвать все дело. Это импульсивное стремление разрушить все оказалось самоубийством. Смотри, Трэвис, насколько антисоциальной фигурой она была два года назад. По ее понятиям, в этом насквозь продажном и безразличном мире главное быловыжить. Возможно, она даже по-своему гордилась, что оказалась на что-то способной. Пыталась убедить себя, что убийство ради денегэто просто замечательно, если удается потом скрыться. Но за два года принадлежность к такой группе подточила ее ложное представление о себе. И вот поэтому-то, дружок, у нас и есть причина для всей этой беседы. Женщина, ищущая себя. Старающаяся себе объяснитькак свидетель в суде. Она так стоически перенесла свое падение с моста, потому что чувствовала вину, влекшую за собой наказание. И хотя она неустанно повторяла, что ничего нам не скажет про эти два года, маленькие обрывки в ее рассказе проскальзывали. Имена. Терри, Грифф, Ди-Ди. Намеки и аллюзии. Это была двухдневная исповедь, Трэвис. И
Я вскочил, позабыв о том, что на «Джон Мейнард Кенес» был низкий потолок. И стукнулся достаточно крепко, чтобы вокруг зарябило, а на глаза навернулись слезы. Мейер удивленно уставился на меня.
Придя в себя, я сказал:
Слушай, может, хватит упражнять мозги по поводу сучки, а?
Что с тобой происходит все это время, а, Трэвис?
Происходит? Ничего не происходит!
Сядь. Здесь все равно во весь рост не выпрямишься. Ты никогда не жил на таком крейсере. Уединенно, напряженно, дисциплинированно.
Я сел, ощупывая шишку на голове.
Я десять дней лечащим врачом проработал.
Ну, не совсем так, потому что, когда мы отправились на рыбалку, ты выглядел прекрасно. А теперь вдруг раздраженно вспылил.
Я устал об этой суке разговаривать.
Я сверкнул глазами. И вдруг Мейер широко улыбнулся. С Мейером просто невозможно быть раздраженным. Он кивнул и хихикнул.
Я бы и сам об этом вскоре догадался, сказал он.
Поведай мне, о мудрый человек.
Опытный археолог с невероятным риском для жизни ныряет в подводную пещеру и возвращается с прекрасной статуэткой. Он настоящий знаток. Он хорошо разбирается в древнем искусстве. А эта и редкая и красивая. Его сердце старого романтика готово из груди выскочить. А потом он ее переворачивает и видит на подставке странную надпись: «Сделано в Скрэнтоне, штат Пенсильвания». Так что она не имеет ни малейшей ценности. Дешевая безделушка. Но она так чертовски красива, что наш бедный археолог сидит и любуется и размышляет о том, чем она могла оказаться.
Очень смешно.
И немного грустно, малыш. Ты привык любить женщину как человека. Ты не думаешь о ней как о предмете, милостиво оставленном провидением для того, чтобы ты пользовался им для своего же удовольствия, так что в этом смысле ты вовсе не женолюб. Но ты лелеешь мечту разгадать таинственную романтическую шараду. Друг, у тебя просто мрачное настроение. Ты прижался носом к витрине кондитерской, хотя и знал, что все сладости в нейиз папье-маше. Даже если ты ее разобьешь и их налопаешься, у тебя живот будет болеть до скончания века. Может, лет пять назад ты бы попытался совершить чудовищную ошибку, пытаясь изменить эту сучку силой своей любви, потому что она так красива, сильна и даже умна по-своему. Теперь ты достаточно мудр, чтобы понимать, что она слишком погрязла в своих грехах, чтобы ее можно было исправить, но это все равно приводит тебя в мрачное расположение духа, уныние и депрессию.
Я взвесил выслушанный диагноз. Потом откинул голову назад и расхохотался над самим собой. Смелый рыцарь отправился на подвигстрадать и сражаться за латунное кольцо да обрывок кружев, вооружившись ржавой пикой, зная, что все, что ему светит в случае удачи, это новый поход в никуда.
Добро пожаловать обратно, сказал Мейер. Так какова будет дальнейшая программа?
Подождем и посмотрим, вернется ли она за помощью. Если вернется, будем играть без нот, по ситуации, помня о том, что надо расколоть ее полностью и заставить дать показания адвокату, который в свою очередь покопается хорошенько в законах, чтобы ей досталась минимально возможная порка. Если она не вернется, тогда мы сами отправимся на поиски недостающих кусков, проведем широкую операцию и передадим этот сброд в руки закона.
Мы?
Ты тоже нужен, Мейер. Моих мозгов рядового на это не хватит.
А мои упражнения мозгов?
Уравновесят привычки Макги пробивать себе дорогу, стреляя и круша посуду. А если еще и поживиться удастся, то поделимся.
Глава 6
На следующий день в пять вечера я сидел на скамейке в коридоре полицейского участка на Бровард-Бич. Прождав минут десять, я увидел сержанта-детектива Киббера, подвижного мужчину средних лет с лицом фермера-арендатора, в коричневых брюках и ярко-синей спортивного покроя рубашке. Он вошел, сел рядом и спросил мое имя, адрес, род занятий. Я показал ему водительские права, выданные во Флориде. В графе «род занятий» там стоит «консультант по спасению».
А как по-вашему, мистер Макги, кто она?
Это всего лишь подозрение, сержант. У меня вчера вечером должно было быть свидание в Лодердейле с девушкой по имени Мари Воуэн. Первое свидание. И она не пришла. И, ну черт побери, сержант, я просто не помню, когда меня в последний раз накалывали. Мы должны были встретиться в баре. А она так и не появилась.
Адрес ее знаете?
Я думал, что вчера вечером узнаю. Мы как-то оказались вместе на одной вечеринке, и я помню, она говорила, что у нее здесь друзья какие-то или семья, что-то в этом роде. Так что когда описание неизвестной жертвы передали по радио и сказали, что никто ее опознать не может, я подумал, что, может, смогу, ну удостовериться.