Досаждает ему непокой. Кел приканчивает пинту быстрее, чем сам того хотел, и устремляется обратно под дождь.
Покупает в хозяйственном масляный обогреватель и новую банку грунтовки, а также всякие другие припасы, в том числе новую зубную щетку в супермаркете. Молоко не прихватывает. Уверен, что малой больше не явится.
6
Следующее утросплошная нежная дымка, мечтательная и невинная, вся из себя такая, будто вчерашнего дня не случилось. Сразу после завтрака Кел собирает рыбацкие снасти и отправляется к реке, что в паре миль отсюда. В том маловероятном случае, если Трей все же вернется, пустой дом ему будет дополнительным ударом по сусалам, но Кел считает, что оно правильно. Пусть уж лучше малой расстроится, чем нагородит себе полную голову пустых надежд.
Рыбачит Кел в этой реке всего второй раз. Укладываясь спать, он каждый вечер собирается назавтра пойти на рыбалку, но дом вечно предлагает ему больше радушия: домом надо заниматься, Келу неймется увидеть, что получится, а рыба может и подождать. Сегодня это радушие попросту назойливо. Кел желает, чтобы дом оказался где-то далеко, и сидеть к нему лучше спиной.
Поначалу кажется, что рекато, что Келу надо. Достаточно узкаямогучие старые деревья смыкаются над неюи довольно бурная, вода в ней бурлит и пенится; берега окроплены рыжим золотом опавших листьев. Кел отыскивает незаросший участок под большим мшистым буком и не спеша выбирает наживку. Среди ветвей скачут и огрызаются друг на дружку птицы, не обращая на Кела никакого внимания, а запах воды так крепок, что Кел ощущает его всей кожей.
Тем не менее через пару часов романтика выветривается. В прошлый раз Кел наловил себе окуней на ужин за полчаса, не больше. В этот раз он видит рыбу, видит, как она прицельно выхватывает с поверхности всякую живность, но ни одна не проявила к его наживке никакого интересадаже не пригубила. И Кел начинает понимать на собственном опыте, о каком коварном холоде вел речь Март: то, что казалось приятным прохладным деньком, просочилось через Келов зад и выстудило его до костей и наружу. Из богатого перегноя под слоями мокрых листьев рядом он выкапывает немного червей. Рыбе наплевать и на них.
Тот день, когда он собрался учить Алиссу ловить рыбу, выдался таким же. Ей тогда было, может, лет десять; они отправились в долгий отпуск в избушкеДонна нашла это место, название которого Кел сейчас не может ухватить памятью. Они с Алиссой просидели у озера три часа, и не клевало ничего, кроме мальков, но Алисса пообещала маме, что принесет в дом ужин, и без этого уходить не собиралась. В конце концов Кел глянул в ее красное, несчастное, упрямое личико и сказал, что у него есть план. Они сгоняли в магазин и купили пакет с замороженным рыбным филе, нацепили его Алиссе на удочку и вернулись в дом с воплями: Крупную поймали! Донна глянула на улов и сказала, что рыба еще живая и ее надо оставить домашним питомцем. Все трое хихикали как полоумные. Когда Донна вывалила филе в плошку с водой и назвала его Бертом, Алисса хохотала так, что не устояла на ногах.
Пусть хоть одна клятая рыба потягается с ним хорошенько, а затем он соорудит из нее добрый ужин, и тогда все, что там болтается у него в голове, уляжется по местамтак думает Кел. Рыбе же его душевные нужды без всякого интереса, она продолжает играть с его крючком в пятнашки.
Через полдня совершенно по нулям Кел начинает думать, что репутация рекиразводка комиссии по туризму, а окуневый ужин в прошлый разчистое везение. Собирает снасти и направляется к дому, не торопясь там оказаться. Если вдруг Трей все же решит заявиться и попытать удачу еще разок, со всей этой затеей придется завязать, не откусив попутно малому башку.
На полдороге к дому он натыкается на Ленута ходко шагает ему навстречу, при ней собака, шуршит по кустам впереди.
День добрый, говорит она, подзывая собаку щелчком пальцев. На ней просторная бурая шерстяная куртка и синяя вязаная шапочка, натянутая поглубже, видно лишь несколько прядей светлых волос. Рыба есть?
Навалом, отвечает Кел. И вся умней меня.
Лена хохочет.
Эта речка с характером. Попытайте счастья завтране будете знать, куда девать.
Может, так и сделаю, говорит Кел. Это собака-мамаша?
А, не. Та ощенилась на прошлой неделе только, сидит дома со щенками. Этаее сестра.
Собакаумного вида молодой рыже-черный бигльдрожит и фыркает от пылкого желания познакомиться с Келом.
Можно поздороваться? спрашивает Кел.
Валяйте. Этой все б любиться, а не драться.
Кел протягивает руку. Собака обнюхивает каждый дюйм, до какого в силах дотянуться, виляет всей своей задней половиной.
Хорошая собака, говорит Кел и чешет ей шею. Как там мамаша с детьми?
Шик. Пять щенков. Сперва думала, первый не выживет, а он теперь пухлый, как плюшка, и всех остальных распихивает, чтоб добраться куда ему надо. Желаете взглянуть, если примериваетесь?
Лена засекает ту одну секунду, нужную Келу, чтобы собраться с мыслями на этот счет.
На Норин не обращайте внимания, забавляясь, говорит она. На щенков зайти глянуть можно, и я не сочту это предложением руки и сердца. Клянусь как на духу.
Ну, я не сомневаюсь, отзывается смущенный Кел. Просто задумался, не отложить ли на потом, когда у меня всего этого не будет в руках. Я ж не знаю, далеко ли отсюда вы живете.
Мили полторы вон туда. Дело ваше.
Желание, чтобы Лена бросила потешаться, диктует Келу ответ лишь отчасти.
Наверно, справлюсь. Признателен за приглашение.
Лена кивает и поворачивает назад, после чего они устремляются по узкой грунтовке, а живые изгороди из покрытого желтыми цветами дрока помахивают им с обеих сторон. Кел машинально сбавляет ходпривык к Донне, пять футов четыре дюйма на каблуках, но осознает, что это незачем: Лена вполне поспевает в ногу с ним. У нее долгий свободный шаг деревенской женщины, походка легкая, словно она могла бы гулять так весь день.
Как с домом справляетесь?
Неплохо, отвечает Кел. Начал красить. Мой сосед Март устраивает мне разносы за то, что я выбрал старый добрый белый, но Март, похоже, не лучший источник советов по интерьеру.
Что-то в нем ждет от Лены советов по цветовой схемепохоже, Мартова болтовня застряла в голове. Но Лена говорит другое.
Март Лавин, и рот ее кривится ехидно, не стоит этого мужика слушать. Нелли, резко одергивает она собакута выволакивает из канавы что-то темное и раскисшее, фу. Собака неохотно выпускает добычу и убегает поискать что-нибудь еще. А земля? продолжает Лена. Что с ней планируете?
Как ни смешно, Март постоянно задает новому соседу ровно этот же вопрос, не пытаясь скрыть, что разведывает долгосрочные планы Кела. Сам Кел представляет свои планы смутновато. Сейчас ему не удается вообразить время, когда захочется посвящать себя чему-то помимо ремонта дома, ловли окуней и стоматологической истории Клоды Мойнихан в изложении Норин. Он признает, что такое время может рано или поздно настать. Вот когда оно настанет, рассуждает Кел, возможно, он отправится послоняться по Европе, пока не слишком состарился, а затем, когда уймет зуд в ногах, вернется сюда. Больше ему нигде быть не нужно.
Ну, говорит он, я еще толком не решил. У меня на земле этот лесок, хочу оставить его как есть, там половина орешник, а фундуком я способен питаться с утра до ночи. Пару яблонь, может, посадил бы, чтоб было что-то сладкое в придачу к орехам через сколько-то лет. А еще собирался участок под огород справить.
О боже, произносит Лена, вы ж не из этих, которые автономные, а?
Кел лыбится.
Не-а. Просто засиделся в конторе, хочу побыть на свежем воздухе.
Слава богу.
У вас тут этих, которые автономные, много?
Случаются. У людей фантазии насчет того, чтоб вернуться к земле, они считают, что здесь самое оно. На вид тут так, надо думать. Кивает на горы впереди, сутулые, охряные, укрытые там и сям лохмотьями тумана. По большей части никто из них один конец лопаты от другого не отличит. На полгода их тут хватает.
Меня устраивает ограничивать охоту и собирательство преимущественно лавкой вашей сестры, говорит Кел. Надо признать, Норин меня чуточку пугает, но не настолько, чтоб я растил себе собственный бекон.
Норин что надо, говорит Лена. Хотела б я сказать, не обращайте вниманияи она от вас отстанет, но она не отстанет. Норин неспособна ничего видеть так, чтоб не пытаться извлечь из этого прок. Просто пропускайте мимо ушей.
Она тут не на ту лошадь ставит, говорит Кел. От меня сейчас никому никакого проку.
Да и ничего страшного. И не давайте Норин переубедить себя.
Идут молча, но молчание это не тяготит. В дроке попадается ежевика; крепко сбитые косматые пони в поле объедают кусты, время от времени Лена срывает ягодку и кладет в рот. Кел следует ее примеру. Ягоды темные, спелые, но все же с терпким привкусом.
Обдеру их на днях да заделаю варенья, говорит Лена. Если выдастся день, когда я решу заморочиться.
Сворачивает с дороги на длинную грунтовую тропу. Поля по обе стороныпастбища, там высокая трава и крепкий коровий дух. Какой-то дядька осматривает корове ногу, вскидывает голову на Ленин оклик, машет ей, кричит что-то в ответ, Кел не улавливает.
Киаран Малони, говорит Лена. Выкупил у меня землю. Кел представляет ее в этих полях, в резиновых сапогах и заляпанных грязью штанах, и как она запросто окорачивает разыгравшегося жеребенка.
Ее домдлинное одноэтажное здание, свежепокрашенное, на окнах ящики с геранью. Лена не приглашает Кела внутрь, а ведет в обход дома к низкой постройке из грубого камня.
Пыталась оставить ее щениться в доме, говорит, но куда там. Пожелала в хлеву. В конце концов я решила, что беды не будет. Стены тут толстые, холод не проберется, а замерзнетдорогу знает.
Вы этим с мужем занималисьскотиной?
Было дело, ага. Молочной. Хотя тут не держали, не. Это старый хлев, ему век-другой. В основном мы тут хранили корм.
В хлеву сумрачно, освещен он только мелкими высокими оконцами, и Лена права насчет стенздесь теплее, чем Кел предполагал. Собака лежит в последнем стойле. Они присаживаются на корточки, Нелли остается на почтительном расстоянии; заглядывают внутрь.
Собака-матьрыжая с белым, свернулась в просторном деревянном ящике вокруг пищащей кучи-малы щенят, елозящих друг по дружке, чтобы подобраться поближе.
Славный помет, замечает Кел.
А вон тот заморыш, о котором я обмолвилась, говорит Лена, протягивает руку и выхватывает толстого щенка в черных, рыжих и белых пятнах. А теперь гляньте, как вымахал.
Кел тянется, чтоб взять щенка, но собака-мать приподнимается, из груди ее прет тихий рык. Остальные щенки потревожены, яростно пищат.
Дайте ей минуту, говорит Лена. Она не так хорошо воспитана, как Нелли. Я ее всего несколько недель как взяла, не было времени научить манерам. Как увидит, что сестра ее не против вас, так и мировецки все будет.
Кел оставляет в покое щенков и принимается возиться с Нелли, а та впитывает это с радостью, лижется и виляет хвостом. И действительно: собака-мать укладывается обратно среди щенков, а когда Кел поворачивается к ней, позволяет ему взять заморыша у Ленывсего лишь приподнимает губу.
Глаза у щенка крепко закрыты, голова болтается на шее. Он глодает Келу кончик пальца крошечными беззубыми деснами, ищет молоко. У него рыжая морда и черные ушки, по носу белый сполох, на рыжей спине черное пятно в форме драного флага. Кел гладит мягкие вислые уши.
Давно мне такого не перепадало, говорит он.
Хорошо с ними, это да, говорит Лена. Мне-то щенки ни к чему былида и две собаки, если уж на то пошло. Хотела одну, вот и взяла Нелли из приютаих обеих оставили на обочине. Те, кто взял Дейзи, не удосужились ее стерилизовать, а когда она забеременела, вернули в приют. Приют позвонил мне. Сперва я отказалась, но потом подумалаа чего нет-то? Сует руку в ящик, пощекотать щенку лоб пальцем; щенок слепо тычется ей в ладонь. Принимаешь, что само в руки идет, наверно.
Обычно не кажется, что есть выбор, соглашается Кел.
И конечно, щенки этидикая смесь. Одному богу известно, кто их возьмет.
Келу нравится, как она держится с ним рядомне подается к нему как женщина, которая его хочет или хочет, чтобы он ее хотел, без равновесия, так, будто ему с минуты на минуту предстоит ее ловить, а стоит на ногах крепко, плечом к плечу с ним, как напарник. В хлеву пахнет кормом для скота, сладко и орехово, пол усыпан золотой соломенной пылью. Речной холод постепенно тает у Кела в костях.
Что-то от ретривера есть, похоже, говорит он. А вон тот в конце вроде как на терьера смахивает, судя по ушам.
Чистокровная дворняга, я б сказала. Никак тут не узнаешь, сгодятся ли они для охоты. А караульные собаки из биглей никакие. Хомяк и тот свирепее.
А голос они подать могут в случае чего?
Если кто-то на вашей земле, знать они вам дадут, это да. Всё замечаюти хотят вам об этом доложить. Но худшее, на что способны, зализать чужака в клочья.
Я б не стал просить своего пса выполнять за меня грязную работу, говорит Кел. Но хотел бы, чтоб меня, если что, предупредили.
Вы с ними ладите, говорит Лена. Если хотите, можете одного взять.
Кел до этой минуты не отдавал себе отчета, что его оценивают.
Недельку-другую подумаю, говорит. Если можно.
Лена обращает к нему лицо, ей опять забавно.
Напугала я вас? Разговорами об этих залетных, которые через одну зиму собирают манатки?
Дело не в этом, отвечает Кел, слегка опешив.
Я вам говорила, почти всем хватает полгода. Вы здесь уже сколько? Четыре месяца? Не волнуйтесь, никакого рекорда вы не поставите, если смотаете отсюда удочки.
Просто хочу точно знать, что поступлю с собакой по-честному, говорит Кел. Это ж ответственность.
Лена кивает.
Правильно, говорит. Чуть вскидывает бровь; не разобрать, верит ему или нет. Сообщите, когда решите, вот что. Какой-то вам приглянулся тут? Вы первый, кому предлагаю, у вас право выбора.
Ну, говорит Кел, проводя пальцем заморышу по спинке, мне вот этот с виду нравится. Уже доказал, что он не из слабаков.
Скажу остальным желающим, что этот на выданье, говорит Лена, если кто спросит. Захотите зайти глянуть, как он растет, сперва звякните, чтоб я была дома, дам вам номер. В некоторые дни я на работе.
Где работаете?
На конюшне, по ту сторону от Бойла. Веду бухгалтерию, но иногда и с лошадьми помогаю.
Они у вас тоже водились? Вместе со скотиной?
Своих не было. Пускали к себе чужих на постой.
У вас тут, судя по всему, серьезное предприятие было, замечает Кел. Заморыш перевернулся у него в ладони на спинку; Кел щекочет ему брюшко. Все, похоже, сильно изменилось.
Стремительно возникшей улыбки он от нее не ждал.
Вы забрали себе в голову, что я горемычная одинокая вдовушка, сокрушенная от утраты фермы, где она со своим мужем с ног сбивались в трудах-то. Верно?
Вроде того, признает Кел, улыбаясь в ответ. Он всегда тяготел к женщинам, опережающим его на шаг, хотя понятно теперь, куда это его завело.
Нисколечко, добродушно говорит Лена. Да я с радостью от этой дряни отделалась. С ног-то мы сбивались, это точно, и Шон вечно тревожился, что обанкротимся, а чтоб тревоги эти свои облегчить, запил. И эти вот три беды вместе устроили ему инфаркт.
Норин говорила, что он помер. Соболезную вашей утрате.
Почти три года уже. Привыкаю потихонечку. Лена чешет собаку-мать за ухом, собака блаженно щурится. Но на ферму я затаила зло. Едва дождалась, чтоб сбыть ее с рук.
Кел хмыкает. Замечает, что Лена разговаривает с человеком, которого едва знает, довольно свободно и что большинство людей среди его знакомых, склонных к этому, либо психи, либо стремятся с какими-то своими целями усыпить его бдительность, но вот Лены он не опасается. Отдает себе отчет, что каким бы откровенным разговор ни казался, однако едва ли не все, что она рассказывает о себе, так разрозненно, что едва уловимо.
Ваш муж ферму не отдал бы, а?
Ни за что. Шону была нужна свобода. У него в голове не помещалось, как такбатрачить. А мне она показывает поворотом головы на все, что вокруг, вот этосвобода. Не батрачить. Выхожу с работыи я вольная птица. Не вытаскивают меня из постели в три часа ночи, потому что отёл пошел неудачно. Лошади мне нравятся, но еще больше они мне нравятся, когда от них в конце дня можно уйти.