Майкл. Будем знакомы. Я протянул ему руку. Новый учитель физкультуры, приехал по рекомендации в вашу школу.
Учитель физкультуры просит у ученика сигареты? Нет, конечно, не мое дело, но А что с мистером Гаем? Я его сегодня видел в школе.
Ему придется уехать из города по личным делам на несколько недель. Мне поручено его заменить. Сейчас иду к вашему директору. Покурить вот решил напоследок.
Ничего, что я здесь тоже курю? Адам протянул мне пачку. То-то я смотрю, вы такой молодой, думал, может, бывший выпускник.
Черт, можно же было представиться бывшим выпускникоми никаких лишних вопросов.
Мне все равно, куришь ты или нет, главное, чтобы не был слабаком.
А это круто сказано, мистер
Коллинс.
Да, мистер Коллинс.
Ты из какого класса, кстати?
Выпускного. Мне всего год учиться осталось.
Куда дальше планируешь?
В школу полиции. Хочу быть копом.
Ты серьезно?
Я удивился, но, надеюсь, не выдал своего крайнего изумления.
Ага. Я рос на улице среди грязи. Хочу отмыться и стать другим человеком.
Странно, что ты заговорил о полиции. Я сделал затяжку, выпуская дым чуть в сторону от его лица. Когда я подходил к школе, ко мне пристал мужчина лет тридцати, наверное. Представился Дунаем Бахом, сказал, что ищет некоего Адама Фокса.
После этих слов зрачки подростка ощутимо расширились, и он уставился на меня как на смерть. Но я даже не подал виду, что что-то подозреваю.
Я ответил, что пока никого здесь не знаю, приехал из другой школы на место
Погодите, что он еще говорил?
Ну, спросил про этого Адама, сказал, что расследует какое-то дело, связанное с ним.
Вот сволочь! Он со злостью швырнул сигарету под ноги.
Кто сволочь?
Этот тип. Он вчера обзванивал всех моих одноклассников, представлялся копом. Даже ко мне домой приходил и моего деда доставал. Ветерана войны, между прочим. Мой дед слабый уже, мистер Коллинс, еле на ногах стоит, а он его все допрашивал. Гнусный ублюдок Откуда он взялся?
Так это ты Адам Фокс? Я постарался удивиться как можно натуральнее. Хоть бы только не переиграть
Ну да, я.
Так чего он беспокоил твоего больного дедушку, если не секрет?
Ай, не спрашивайте, мать одного придурка-одноклассника ходит и на весь город воняет, что я выстрелил в лицо ее сыночку. Там у этого типа пол-лица нет, кто-то хорошо постарался, а он на меня все валит. Ну ничего, я им
Затем он взял себя в руки, и разговор тут же стал менее открытым и более сдержанным.
Длинная история, мистер. Факт в том, что меня пытаются сделать козлом отпущения. Этого Райана полшколы терпеть не может, он воняет. В прямом смысле слова! А еще он слабаквырастила мать у себя под юбкой дочь с яйцами простите за выражение. А теперь это недоразумение ходит по миру и вечно жалуется на жизнь. Фу-у.
Но почему они думают, что это сделал ты? Ведь тот, кто стрелял, должен был оставить отпечатки на пистолете. Полиция проверила бы, и вуаля.
Мой диктофон на телефоне все записывал. Все! Каждое слово!
Вроде они не нашли этот пистолет.
Понятно. Нет уликинет вины.
Честно сказать, я еле сдерживал себя, чтобы не ударить в лицо этого безмозглого кретина с тыквой вместо головы. Еще хуже, я захотел его убить Чтобы такая безнаказанная мразь не топтала землю и не позволяла себе выходить за рамки дозволенного. Плевать я хотел на его трудное детство. Человек либо остается человеком, либо становится ублюдком. В этом ублюдке не было ничего человеческого. Даже несмотря на то что ему всего шестнадцать. В двадцать он совершит убийство, и его посадят в тюрьму. В тридцать выйдет, убьет еще больше людей и будет жить в бегах.
Я не стрелял в этого гуманоида, клянусь вам. Мы всем классом на барбекю выбрались. Меня, по ходу, кто-то из одноклассников подставил. Один из них подсыпал снотворное в виски, усыпил всех, сам сделал глоток и выплюнул. Мы все тогда уснули Не знаю, кто это сделал, но это был не я. Кто не спалтот и стрелял в Райана. Вот и все. Не я точно.
Я развел руками:
Ну, чего только на свете не бывает. История, конечно, неприятная А что с пистолетом тогда? Откуда он вообще взялся и, самое главное, куда исчез?
Не знаю. Ни того ни другого. Вообще в глаза его никогда не видел.
Я хмыкнулсо стороны это должно было выглядеть как задумчивость или растерянность, но на деле многозначительное «хм» относилось совсем к другому. Утром мне написал Райан, сообщил, что пистолет был сегодня у Адама с собой. А затем он, видимо, куда-то его спрятал, так как уже на плавании в его вещах Райан ничего не обнаружил. Пацан предположил, что Адам мог отнести его в котельную, куда он постоянно бегает по нескольку раз на день.
Покачав головой, я сказал:
Ясно. Береги себя, а то этот Бах сказал, что вызвал подкрепление, вернется с полицейскими и будет обыскивать каждый метр школы в поисках пистолета. Видимо, того самого.
Сам я внутренне хохотал, произнося всю эту чушь, а вот Адаму явно было не до смеха, он побелел и уставился в одну точку перед собой. Такое чувство, словно только теперь осознал, что отправляется за решетку.
Слушайте, мистер Коллинс, мне что-то плохо. Чувствую, не добегу до туалета. Оставьте-ка меня на несколько минут в одиночестве. Живот скрутило не на шутку Пожалуйста, и никому об этом. Прошу вас!
Его глаза были полны мольбы, он как мотылек, нетнавозная муха, угодившая в паутину голодного паука, начал изо всех сил барахтаться в поисках спасения. Адам хотел жить и хотел спасти свою никчемную шкуру.
И я на мгновение дал ему ощущение, что у него все получится.
Когда спустя три минуты он появился вновь, я одним ударом, как учил меня Марк, вырубил его: Адам как раз вырулил из-за угла котельной, получил боковым в подбородок и упал на землю. Я быстро ухватил его за куртку и потащил обратно. Там нас никто не заметит.
Даже обыскивать толком не пришлось, пистолет был спрятан у него под свитером, рукоять упиралась ему в живот. Я надел перчатки, купленные в аптеке недалеко от школы, и забрал то, что обеспечит Адаму несколько сладких лет в компании хороших порядочных парней. Гетеросексуалов, будем надеяться.
* * *
Выйдя из котельной, я направился к ближайшему метро. Нужно было срочно поймать Марка.
Встречу я ему назначил в том же самом кафе, где мы сидели в прошлый раз.
Не буду здесь ничего заказывать, пробурчал он, подсаживаясь за столик.
Как хочешь. Марк, я достал улику!
Что? Он уставился на меня во все глаза.
В пакете лежит пистолет, из которого Адам Фокс выстрелил в Райана Мота. Я передал ему пакет под столом. Сними отпечатки пальцев, не теряй времени. Этот ублюдок скроется, если будешь медлить.
Марк ничего не сказал, только закрыл глаза ладонью и тяжело вздохнул.
Домиан, если твое имя хоть где-нибудь
А это диктофон. Я положил аппарат на стол и подвинул к Марку. Послушай на досуге. Я сделал твою работу.
Где сейчас Адам?
Думаю, что ты его найдешь возле школы. Я вырубил его рядом с котельной, но скорее всего он уже оклемался. Позволь мне остаться в тени, Марк, прошу тебя.
Если тебя найдут, Домиан, я ничем тебе помочь не смогу.
После этих слов он поднялся с места с черным пакетом в руках. В нем не было видно содержимогоплотный надежный пакет. Со стола Марк забрал диктофон и вышел из кафе
С работы в тот день он вернулся гораздо раньше, чем всегда. И на сей раз опять отложил свой повседневный ритуал, просто снял ботинки и очень близко подошел ко мне.
У меня есть две новости. Одна хорошая, другая непонятно пока какая. С какой начать? Его голос был холодным, но спокойным.
С любой.
Домиан, тот пистолет, который ты мне дал, зарегистрирован на имя Генри Фокса, деда Адама.
Ну это понятно.
Но не совсем понятно вот что. На нем отпечатки троих людей. Генри Фокса, Адама Фокса и как ты думаешь, кого?
Ну, наверное, кого-то из семейки этих Фоксов. Там у всех с головой проблемы.
Не угадал. На нем отпечатки Райана Мота. Причем отпечатки Фоксов были исключительно на рукоятке, а Райанана спусковом крючке. Это он стрелял, Домиан.
Невозможно. Просто не может быть Я замер в ошеломлении. Его подставили!
Нет, он во всем признался. Он единственный, кто не пил виски из всех присутствующих, он не переписывался в мобильнике, как утверждал ранее, со своим приятелем. Мы изучили его телефонни одного сообщения в тот период, когда они были на природе, отправлено не было. Да в общем, он уже сам все рассказал. Написал, точнее.
Но зачем? Зачем себя калечить, Марк? Это абсурд.
Адам Фоксдействительно гнусный малый. Издевался над Райаном, его мать называл вонючей старухой, которую тут Марк слегка запнулся. Цитирую: «Которую никто не трахает, потому что от нее воняет старьем». Райан многое мог вынести в свой адрес, но оскорбления матери стали последней каплей. Он хотел убить Адама за эти слова. В тот же день вилкой в столовой у всех на виду. Но потом у него созрел план, как посадить мерзавца в тюрьму на несколько лет, и спустя несколько дней Райан воплотил свой план в жизнь. Адам Фокс, побоявшись, что на стволе найдут его отпечатки, спрятал оружие в лесу, а позже забрал оттуда.
Но зачем Райан сказал, что Адам носит пистолет с собой в школу и прячет там? В итоге ведь все бы обнаружилось.
Нам он объяснил это неверием, что у тебя, Домиан, что-то получится. Думал, что Адама смогут посадить и без этого пистолета. Главное, чтобы эффект от созерцания разнесенной челюсти подействовал на полицию, прокурора, президента, в конце концов. Такая вот история.
И что теперь с ними будет? Обоими.
Кто его знает, Домиан. Они несовершеннолетние, если смогут между собой договориться, то, возможно, и не случится ничего критичного. Кстати, у нас в участке Адам Фокс попросил прощения у Райана за свои слова.
И что Райан?
Он аккуратно развязал бинты и плюнул ему в лицо.
* * *
В участке
«Твоя матьчертова алкоголичка, Адам, ей всегда было плевать на тебя».
Я знаю, Райан. Может, потому я и ненавидел тебя все эти годы. Потому что у тебя была хорошая мама. Потому что тебе, брат, повезло больше, чем мне У меня просто яйца железные. А если бы они были железными и у тебя, ты бы за свою маму разнес челюсть мне, а не себе. Кстати, офицер, пригласите ее сюда, хочу, чтобы она мне плюнула в лицо. Хочу попросить у нее прощения тоже.
Глава третья. Я хочу убивать
Однажды, когда я играл на пианино, а Марк сидел и слушал, он вдруг сказал, что моя музыка сильно изменилась. Изменился стиль. Он связывал это с тем, что я взрослею и смотрю на мир уже совершенно другими глазами. Что ж, он не ошибся
За последний месяц я написал три мелодии, но никому не говорил, как их назвал. Для всех они были безымянной музыкой Домиана. Но не для меня. Первая мелодия называлась «Глаза отца Гренуя» полная боли, отчаяния и безысходности, подобно «Реквиему» Моцарта. Вторая«Прощание с Линдой». Она уже воспринималась совершенно по-иному, словно ранние композиции Шопена: в ней таились и надежда, и горечь, и мимолетная грусть, и даже радость. Третью я назвал «Духи, которых был лишен». О, вот эта композиция не была похожа ни на что вообще, только на саму себя. Мрачная, непонятная даже для меня, пронизанная любовью и местью, как творение одного корейского режиссера, Пака Чхана Ука, которое принесло ему всемирную славу. Если уж и сравнивать, то она была подобна «Олдбою», только в музыке.
Да, я играл теперь по-другому, в моей музыке становилось все меньше света и возвышенности и все больше того мира, который меня окружал. И тех людей.
Ты взрослеешь, Домиан, задумчиво произнес мой друг. Ты звучишь совершенно иначе.
Я знаю, ответил я, продолжая играть «Глаза отца Гренуя».
Когда я наконец закончил, плюхнулся на свой диван у окна и спросил у Марка:
Что там с Элизабет, она вышла на связь? Мне показалось, ты выглядишь бодрее.
Серьезно? улыбнулся Марк. Да, она позвонила мне сегодня днем и сказала, что у нее все в порядке. Ей дали хорошую рекомендацию в том ресторанчике, где сестра работала раньше, и она устроилась в другое кафе недалеко от своей новой квартиры. Нужно будет как-нибудь выбраться к ней, выпить кофе. Что скажешь? Поедешь со мной?
Конечно, куда я денусь, улыбнулся я в ответ. Когда думаешь брать отпуск? Она, кстати, снимает жилье или уже купила?
Купила. Говорит, буквально на днях закончилось переоформление. Теперь Элизабетсобственница. Говорит, ей очень нравится эта квартира. Две комнаты, большая светлая кухня с окном, приличная ванная
Он почему-то снова загрустил.
Скучаешь по ней?
Очень. Я всегда за ней присматривал, мог приехать в любое время и решить любую проблему. А там ей придется разруливать все одной. Там меня нет.
Может, оно и к лучшему. Ей тоже пора взрослеть и решать свои проблемы самой, по крайней мере, пока у нее нет мужчины, который возьмет их на себя.
Марк усмехнулся и взглянул на меня фирменным взглядом «давай, поучи отца детей делать». Но потом вздохнул:
Ты прав. Не думал просто, что этот момент наступит так скоро.
Ничего себе скоро! Ей уже тридцатник, дружище. Ты до пятидесяти хотел о ней заботиться?
До самой смерти, если потребуется. Тебе не понять, ты вырос один. А я с детства смотрю в ее сторону, чтобы она была тепло одета, чтобы не связывалась с дурными людьми, чтобы не попробовала наркотики и так далее.
Знаешь, может быть, ей и не нужна была такая чрезмерная забота. Наверняка все мужчины держались от нее на расстоянии. Сам подумайотец полицейский, брат курсант полицейской академии. Не каждый себе позволит близко подойти к такой девушке.
Но этот подошел
Слушай, по одному нельзя судить всех, ты и без меня знаешь. Надеюсь, то, что уже однажды растворилось в воздухе, больше не материализуется.
Но это мне и не дает покоя, Домиан. Я постоянно думаю о сестре и о ее безопасности.
* * *
Мы еще о многом говорили этим вечером
Когда Марк ушел спать, я уставился в свой ноутбук и нашел то, что не давало мне уснуть этой ночью. Вчерашнее видео.
Заседание в суде. Педофила приговаривают к ста пятидесяти девяти годам строгого режима. Этот монстр убил и изнасиловал двенадцать маленьких девочек от четырех до одиннадцати лет и семь мальчиков примерно того же возраста. Прямо в зале суда один из присутствующих достает из кармана куртки револьвер и стреляет в преступника на глазах у сотни человек. Нет, он не убил это животное, лишь ранил в руку.
Как потом выяснилось это был отец одной из девочек. И никто понять не мог, как ему удалось в зал суда пронести оружие. Его посадили.
Я думал, много думал. Во мне медленно, но уверенно просыпался дьявол. Руки начали дрожать, а внутри развернулся диалог моей личной Тьмы и моего Белого, вернее даже, Разумного
Я его убью, такой мрази не место в тюрьме, его место в аду. Эти нечеловеческие большие глаза даже не пытались осознать того, что они сделали, на какую жизнь обрекли несколько десятков людей, которые остались жить с фата-морганой, с призрачной надеждой на то, что у них все еще может наладиться в жизни. Я уже не говорю о том Не говорю о том!
Нет, не могу я его убить! Посуди сам, Домиан, если ты убьешь его, тень подозрения может коснуться и перегнившей туши Гренуянекоторые умы могут связать между собой эти две смерти, если и там, и там на горизонте будет маячить твоя фигура. А как начнут копать глубже, обязательно раскопают и труп твоего учителя, скончавшегося девять лет назад. Вот тогда-то полиция и придет за тобой! А твой друг Марк, поняв, в чем дело, возможно, первым приставит ствол тебе ко лбу и попросит проследовать в участок. А может быть, и нет. Возьмет и пустит пулю тебе в лоб безо всяких раздумий, и ты не успеешь ничего сделать. И возможно, его пуля окажется быстрее твоей мысли, Домиан. Подумай об этом
Да что может заподозрить полиция, если какой-то педофил-ублюдок, забравший жизни двух десятков маленьких детей, вдруг скончается в своей камере? Да никто не станет в этом копаться! У него куча врагов, желающих его смерти, в рядах самой полиции. Так что сдохнуть в тюрьмеэто дело естественное и нормальное. Чего тут думать вообще? Бери и делай. Сотри с лица земли чуму, заражающую неизлечимой болезнью всех, кто находится с ним рядом. Убей его. Иначе лет через десять-пятнадцать это животное скажет, что глубоко раскаивается, и подаст прошение о досрочном освобождении за примерное поведение. Его могут выпустить. И вместо двадцати тел, полиция в его дело запишет еще столько же, а может быть, и больше. А он снова начнет раскаиваться Домиан, пора тебе надеть маску «врачевателя чумы» и раз и навсегда покончить с «черной смертью». Вспомни остров около Венеции, который не вспомнит сейчас никто. Хочешь, чтобы этот гад превратил твой город в Повелья?