Здесь недалеко
С мамой-папой?
Да.
Так вот, девонька, иди спокойненько домой, попроси маму с папой, чтобы они надрали тебе задницу за то, что ты с малолетства беспутствуешь. А потом позвони какой-нибудь подруге или еще какому-нибудь своему удовлетворителю, да поговори с ними так, чтобы они смогли четко зафиксировать время, когда ты соизволила заявиться домой Поняла? Это будет твоим алиби.
А зачем мне алиби?
Наверное, девушка была слишком напугана, чтобы понять, что здесь происходит.
Ты еще не поняла? внес ясность отставной майор. Я же сейчас твоего дружка убивать стану. Обещаю, что он проживет ровно пятнадцать минут после того, как ты удалишься. И ни минутой больше. Вопросы?
Она глядела на Александра с ужасом едва ли не большим, чем Павлик.
Не уходи, вдруг пропищал из угла хозяин. Не оставляй меня. Я не хочу умирать
Ты, девонька, можешь, конечно, остаться, жестко пояснил Харченко. Но тогда ты станешь свидетелем убийства. Кстати, если пожелаешь, мы с тобой тут же сможем и любовью заняться Рядом с тепленьким еще трупомв этом есть свой шарм.
Девушка подскочила. Бросилась в коридор, на ходу сдирая с себя халат. В свете люстры блеснуло ее коричнево-загорелое тело с контрастно-белым треугольником на тощей попке.
Через какое-то мгновение она появилась вновь, в легоньком сарафанчике, судорожно сжимая в кулачке кружевные трусики.
В милицию звонить не советую, добавил Харченко, небрежно поигрывая пистолетом. Это Павлику уже не поможет, а тебя по допросам затаскают. Все, марш отсюда!
Девушка, похоже, чуть пришла в себя от шока. Спросила робко:
А это обязательно нужно?.. Ну, Павлика Может, отпустите?
Александр взглянул на нее удивленно.
Ай да пигалица! оглянулся на Павлика, который глядел на происходящее с жалкой надеждой. Спросил у него:Ну а ты просил тогда тезку своего за Анну Валентиновну? А? Или с радостью согласился? Или штаны намочил от страха?
Опять взглянул на девушку:
Ты Анну Валентиновну знала?
Да, конечно. Она ко мне хорошо относилась.
Она знала, что у вас с Павликом Это, как бы сказать Отношения?
Девушка смутилась:
Наверное, догадывалась.
Но тебя не выгоняла? Не мстила?
Нет, она хорошая, умная была. Все понимала
Понимала Ее Павлик убил.
Ему опять почудился сквознячок на щеке. Аннушка, как же ты все это терпела-то, милая?..
Я не убивал, взвизгнул из угла парень.
Ну, разрешил убить, лениво поправился Харченко. Еще неизвестно, что хуже Так что, пичужка, в следующий раз подбирай себе друзей таких, чтобы тебя не предали Все, уходи! Время пошло!
Она ничего не сказала. Поняла, что ничего добиться не сможет.
Через секунду хлопнула входная дверь. Палач и жертва остались вдвоем.
6
В общем, молись, Павлик! проникновенно посоветовал Александр.
Парень опустился на колени. Но обращался не к Богук своему палачу:
Ну отпустите вы меня! Пожалуйста! Зачем вам это делать? Что вам от моей смерти?
Понимаешь, Павлик, заговорил тот тихо, должна быть в жизни какая-то высшая справедливость Дело в том, что моя фамилия Харченко. Слыхал? Должен был слышать. Ябывший муж Анны Валентиновны. Теперь ты все понял?
Павлик, услышав эти слова, в первый миг сник. Но потом неожиданно загорелся надеждой. Заговорил взволнованно, торопливо:
Но позвольте Ведь она вас не раз бросала Она вам постоянно изменяла Вот видите, вас, такого сильного и честного, променяла на такого слабака, как я Так чего ж вы за нее мстите? Ведь это неразумно. Это нелогично
Наверное, действительно, какая уж тут логика в чувствах и вопросах чести. Тебе этого никогда не понять. А я дал слово, не кому-то другому, а сам себе дал слово, что покараю всех, кто причастен к ее смерти. Со дня нашей с тобой предыдущей встречи мной убито уже семь человек. Так чем же ты лучше их? Они ведь просто убили постороннего человека, в то время как ты продал и предал близкую тебе женщину, которая тебя любила и которая тебя обеспечивала всем и даже шашни прощала Ты даже больше их достоин смерти.
Но ведь это нечестно! вспомнил вдруг Павлик. Вы ведь у меня деньги взяли!..
Александр даже хохотнул от возмущения:
Ну и хам же ты, парень!.. Во-первых, деньги не твои, а Аннушки. А во-вторых, я их у тебя взял не для того, чтобы на шалав каких-нибудь просадить, а чтобы за нее же продолжать мстить Местьона нынче дорого стоит Так что не стоит меня в нечестности уличать. От тебя это как-то не звучит.
Пора было кончать. Это почувствовал и Павлик.
Ну а если я вам сообщу нечто такое, что что
Он запнулся. Бывший оперативник насторожился.
Что я сочту возможным тебя простить? Вряд ли. Но попробуй. Во всяком случае, это дает тебе шанс.
Павлик провел подернутым белым налетом языком по потрескавшимся от волнения губам. Заговорил торопливо и сбивчиво, сглатывая слова:
Соломонэто Арон Семенович Соломонов. Он какой-то большой начальник в городе, не знаю точно кто. Его всегда можно найти в ресторане «Вепсария», это где-то в Центре. Соломон там обедает почти каждый день. Конечно, когда в Москве, а не в отъезде.
Это я мог бы без труда узнать и без твоей помощи. Это все?
Подождите. Севаэто начальник охраны
коммерческого банка «Плутон» Виктор Борисевич. Дальше.
Еще вы спрашивали про Анастаса Я не знаю, как его настоящая фамилия или имя. Он со своими кучкуется где-то в Сокольниках.
Как его найти?
Не знаю, с отчаянием проговорил Павлик. Я его никогда не искал И вообще я его никогда не видел
Мало, Павлик. Всего этого очень мало, чтобы выкупить твою никчемную жизнь.
Словно в ответ на эти слова в комнате чуть заметно мигнул свет. И Александру опять будто январским морозцем в лицо дохнуло.
Заметил, Павлик, как сейчас только что напряжение скакнуло? Это дух Аннушки с того света пытается за твою дрянную жизнь вступиться. Как это трогательно Но только бесполезно. Через несколько секунд ты будешь иметь возможность у нее лично прощения попросить.
Парень испуганно оглянулся. Потусторонних сил в это мгновение он испугался больше, чем глядящий ему в лицо черный кружок дула пистолета. А в следующий миг его нервы окончательно сдали. Павлик метнулся к сияющей лаком стенке, распахнул дверцу. Попытался вытащить из плотного ряда какую-то книгу.
Смягченный глушителем выстрел хлопнул совсем негромко. Пуля отшвырнула Павлика на полированную дверцу. Слабые петли не выдержали удара, и, брызнув стеклом, легкая, стеклянно-фанерно-металлическая ажурная конструкция со скрипом и звоном рухнула на пол. На эти обломки, размазывая по сияющему лаку кровавую полосу, сползло живое пока еще тело с простреленным мозгом.
Александр только теперь почувствовал, как жарко голове в маске, которую он забыл снять. Стащил вязаный «намордник», сунул в пакет с деньгами, собранными Павликом. Покойным уже Павликом.
Он поднялся, подошел к столу. Взял будильник, сильно ударил им о подлокотник дивана. Удостоверился, что стрелки замерли надежно. Уронил часы на пол. Теперь у девчонки имеется алиби.
Интересно, за чем это он так метнулся? Неужто у него между книг была пушка запрятана? И неужели он решился ею воспользоваться?
Стараясь не прикасаться к запачканным кровью предметам, Харченко приблизился к скрюченному на полу, еще подергивающемуся телу. Раздробленная пулей голова неловко откинулась на батарею отопления. На паркет часто капала густая кровь.
Как же легко и просто лишить человека жизни! Мысль не нова. Но актуальности не теряет
Книга, которую Павлик пытался достать, торчала вкось. Майор протянул руку, достал ее. Раскрыл. И замер, пораженный.
Под скромным лидериновым переплетом страниц не было. В искусно изготовленной шкатулке под стеклом покоился украшенный рубинами, изумрудами, жемчугом, еще какими-то камнями великолепной работы золотой православный крест. Красоты изумительной. От этого шедевра было невозможно отвести взгляд. Потом уже Александр разглядел в шкатулке теряющиеся в сиянии разбрасываемых самоцветами лучей и золотые монеты, и крохотный пакетик с бриллиантами, и массивную золотую цепь, и бриллиантовый же гарнитур Все это он разглядел позже. А в первые мгновения видел только крест.
Харченко не считал себя знатоком ювелирного искусства. Но здесь и непосвященному было понятно, что этот предмет попросту не имеет цены.
Да, Павлик, оказывается, ты пытался не отстреливаться, а откупиться. Крест, конечно, стоил твоей никчемной жизни Но нельзя же делать это так резко!
Тело уже не дергалось. Открытый глаз глядел мертво и стеклянно. Лужица на паркете становилась все больше, растекаясь по сияющему паркетному лаку. Оставалось надеяться, что кровь не просочится сквозь щели в перекрытии в квартиру нижнего этажа.
Пора было уходить.
Очень хотелось поджечь эту квартиру. Чтобы никто и никогда не смог пользоваться вещами Аннушки. И чтобы память об этом слизняке сгинула в пламени пожара.
Но он остановил себя. Следов его все равно тут не должно быть. А от пожара и особенно от действий пожарных пострадают жители других квартир, которые вовсе неповинны в том, что им судьба послала таких соседей.
Харченко посмотрел в дверной глазок, убедился, что на лестничной площадке никого нет. Быстро вышел из квартиры и аккуратно прихлопнул за собой дверь.
Лишь тогда подумал о том, что не мешало бы, перед тем как уходить, тщательно осмотреть квартиру. Вдруг что-нибудь любопытное обнаружилось бы. Но не возвращаться же! Тем более что и ключи он с собой не взял, они так и остались висеть на крючочке у входной двери.
В лифте палач снял перчатки, тоже бросил в пакет. Пальцы слегка дрожали. Как ни говори, как ни оправдывай себя, какие аргументы ни приводи, убийство остается убийством. Решать, достоин ли тот или иной человек жизни, другой человек в одиночку не должен. Но кто ж виновен в том, что мы живем не в том мире, каким он должен был бы стать по замыслу Господню, а в мире, который вышел из-под контроля Вседержителя. Да еще в такой период перемен, когда попросту невозможно отличить добро от зла.
Мститель вышел на улицу. В разгоряченное лицо дохнула вечерняя прохлада.
Куда теперь? К Борисевичу? К Соломону? К Наташке? Домой, спать?.. Или махнуть-таки к Маринке? Хоть отдохнуть у нее нормально Ага, усмехнулся мысленно, у нее отдохнешь, у Маринки. Так укатает
Он вышел на тротуар, аккуратно промакнул платочком лоб и, небрежно помахивая пакетом с деньгами и пистолетом, неторопливо побрел прочь от дома, где совсем еще недавно жила его Аннушка, а до сего дня обитал Павлик Здесь он больше не появится.
Что, уже?
Голос прозвучал совершенно неожиданно. Харченко резко обернулся, изготовившись для удара.
Рядом стояла и глядела исподлобья давешняя подруга Павлика.
Я тебе что сказал сделать? От его резкого голоса испуганно шарахнулся оказавшийся неподалеку бродячий пес.
Я все сделала, что вы сказали. А потом назад вернулась.
Зачем?
На вас хотела посмотреть.
Дура! От гнева даже дыхание перехватило. Дура ты набитая, так твою расперетак!
Не ругайтесь. Просто я вас узнала. И хотела убедиться, что это вы.
Убедилась?
Да.
Тогда пошла на хер! Дура твою мать, печатных слов не хватало.
Майор растерялся, не знал, что предпринять. Что теперь делать с этой Еще шантажировать вздумает. А может, уже милицию вызвала? Свалилась на голову
Не ругайтесь, повторила девушка. Просто я хотела понять, кто вы. Либо большой подлец, либо Либо все против вас слишком складывается.
Это настораживало еще больше.
Ты что-то про меня знаешь?
Девушка кивнула.
Вот как? И не боишься мне об этом говорить?
Не боюсь.
Почему? Вдруг я все-таки подлец?
Вы бы меня тогда из квартиры не выпустили.
Тоже верно. И все-таки, что она знает? Черт, как же легко можно попастся именно на каком-то пустяке! И оказываешься в зависимости от такой вот пигалицы. Азы нелегала: чаще всего «светишься» именно на мелочах, которые никак не возможно предусмотреть.
Ну что ж, ладненько, постарался приглушить гнев Харченко. Пойдешь сейчас со мной?
Она испуганно вздрогнула. Вытаращилась недоверчиво:
А куда?
Ко мне домой.
Это был неоправданный риск. Если с квартиры не сняли наблюдение, он сам придет в руки «уголовки». Причем под ручку со свидетельницей, которая его тут же заложит со всеми потрохами. И которая знает о нем нечто такое, о чем, возможно, он и сам не подозревает.
Но сейчас просто необходимо у нее все вызнать. И кроме как к себе домой, идти ему было некуда. Во всяком случае, это был прекрасный шанс убедиться в степени искренности Буеракова.
Она молчала.
Эх ты, птичка-невеличка, вдруг добродушно хохотнул Александр. С вооруженным убийцей спорить не побоялась. На улице к нему подошла. Призналась, что опознала его. А потом вдруг заробела.
Так я же на улице подошла, несмело сказала она. Тут люди
Опять невпопад вспомнился Моисеев. Уж на что оживленный мост был, а никто так и не заметил, как он рухнул в прозрачно-голубую воду.
Ну и что? хмыкнул. Девонька, голубушка, ты даже не можешь себе представить, как легко живой человек превращается в мертвое тело Даже на глазах у всех В общем, я предлагаю тебе следующее. Сейчас мы идем ко мне, спокойно поужинаем и поговорим. Потом я тебя в целости и сохранности доставлю к родителям. Обещаю, что рядом со мной ты будешь в большей безопасности, чем была рядом В общем, чем была до недавнего времени. Идет?
Девчонка тряхнула короткой стрижкой:
Идет!
Ну и дура же ты, по-прежнему добродушно, несколько успокоившись, усмехнулся Харченко. Дура, ты и есть дура. Да кто ж подобным обещаниям верит? Особенно если его дает человек, который только что убил другого?.. И все же пошли, пигалица.
7
Поблизости от дома и возле подъезда признаков засады видно не было. Но ступивший на скользкий путь отставник не обольщался. Понимал, что при современной технике незаметно для окружающих организовать слежку и задержание не столь уж сложно.
И все же нюх, это шестое, десятое чувство оперативника, не предсказывал ему беду. Верить в интуицию его научил опыт. Хотя умом он и понимал, что полагаться на интуицию особенно не следует.
Помятуя, что дома его ждет пустой холодильник, зашел по пути в ночной отдел магазина, которым до недавнего времени руководила его бывшая жена. Как бы плотно ни поел он днем у Марины, есть мужчине хочется как минимум три раза в день. Мудро подметил в свое время у Дюма-отца слуга д'Артаньяна Планше: сколько бы ни съел за один раз, поел все же только один раз. Поэтому Александр набил продуктами два полиэтиленовых пакета, взял чего-то выпить И теперь не стал вызывать лифт, поднимался по полутемной, освещенной на одном этаже из трех лестнице, держа «сумкости» поудобнее, чтобы можно было при необходимости запустить кому-нибудь в голову, а самому, воспользовавшись суматохой, попытаться скрыться.
Девчонка покорно шла рядом. Молчала. Кто ее знает, какие мысли крутились в ее молоденькой, явно не слишком развитой головенке. Может, она воображала себя Шарлоттой Корде, решившей избавить мир от человека, пролившего, по ее мнению, слишком много крови. А может, тоже не исключено, хотела наставить его на путь истинный. Или и в самом деле надеялась какой-то секрет для себя разгадать
Александр на мгновение замер перед дверью своей квартиры. Тишина. В глазкени одного отблеска света. Ничего подозрительного.
Нередко бывает, что оперативники в засаде от нечего делать исподтишка курят. Харченко к табаку всегда был равнодушен. Но видел, как маялись без курева его коллеги, когда долгое время приходилось выжидать неведомо чего. Ну, затянутся разок-другой. Если хозяин к зелью привычен, он дымок может и не учуять. Ну а тот, кто не курит, почувствует обязательно.
Из-за двери табаком не пахло. Вообще ничем подозрительным здесь не пахло, сколько ни втягивал ноздрями воздух.
Решившись, он молча передал пакеты с продуктами девчонке. Достал из кобуры под курткой пистолет. Держал его в левой руке, вместе с пакетом с деньгами.
Перехватил удивленный взгляд своей спутницы. В самом деле, со стороны смотрится более чем страннотак вот в собственную квартиру входить
Быстро и мягко повернул ключ в замочной скважине. Шагнул в темноту прихожей и тут же отпрянул в сторону, оказавшись в закутке за бетонным выступом. Протянув руку, щелкнул выключателем.