Ничего себе, с интересом отозвался сидевший сзади Макита. Это что, реальная история?
Я слышал, что реальная. Всех подробностей, правда, не знаю. Но, так или иначе, подобные истории о вещих снах рассказывались в разных странах с древнейших времён. В большинстве случаев это, наверное, просто совпадения. Но не всегда. Некоторые из них можно объяснить логично. Скажем, тот же балканский священник. Разве нельзя прочувствовать его состояние? Он жил в мире, где постоянно вспыхивали войны или конфликты, очень беспокоился за эрцгерцога и супругу. Страшная мысль о том, что их могут в любой день убить, не отпускала его сердце. И постепенно приняла форму такого кошмара.
И правда, вполне логично.
Ты хочешь сказать, что у сна, который Сакаки увидел про Рэми, существовала некая первопричина?
Именно так.
И что будет, если мы эту причину найдём?
Если мы это найдём, дело распутано, ответил Юкава. И сдаётся мне, разгадка будет совершенно неожиданной.
В каком смысле?
А вот это самое интересное, уклончиво отозвался Юкава и ухмыльнулся.
Дом Сакаки находился на улице Касайба́си и выходил окнами на федеральное скоростное шоссе. Трёхэтажный, на первом этаже контора и склад с инструментом. На всех окнах теперь, понятно, наглухо задёрнуты жалюзи.
Мы и сами не понимали, почему он начал рассказывать все эти вещи, проговорила мать Сакаки, то и дело прижимая к глазам платок. Но людей он не беспокоил, да и лучше уж так, чем шляться по сомнительным девицам, вот я и оставила его в покое. Кто же мог знать, что всё так обернётся? Даже не знаю, что вам ещё сказать
Они беседовали с ней, сидя в уголке конторы. Отца сразу после того, что случилось, свалил удар, и с тех пор он из комы не выходил. Старшая сестра Сакаки пришла помочь матери по хозяйству.
Впервые ваш сын начал говорить о Рэми Морисаки и четвёртом классе, не так ли? В это время в его жизни что-нибудь изменилось? спросил Юкава. Он уже объяснил домочадцам Сакаки, что работает профессором в университете и изучает необычные явления природы.
Трудно сказать Вроде бы ничего особенного не произошло. Мать покачала головой.
А до того вам не приходилось слышать фамилию Морисаки? Может быть, кто-то с такой фамилией жил где-нибудь по соседству?
Нет, никогда. Ни среди наших клиентов, ни среди соседей никого так не звали. Мне даже в голову не приходит, от кого Нобухико мог услыхать это имя. Всё это так странно, нелепо
А куда в то время он любил ходить где развлекался, с кем играл, у кого гостил? Ничего такого не припоминаете?
Но на вопрос Юкавы мать Сакаки лишь пожала плечами. Видимо, не столько забыла, сколько не находила душевных сил вспоминать.
Есть ли какие-то предметы, которые могут напомнить, о чём он тогда думал? Какие-то дневники или фотоальбомы
Канако отошла в дальний угол, но продолжала слушать. И тут вдруг подала голос:
Альбом есть, сказала она.
Вы могли бы его показать?
Да. Подождите минутку. И она ушла по лестнице куда-то наверх.
Мать, Томико, принялась аккуратно складывать насквозь промокший платок.
Скажите Какое его ждёт наказание? спросила она, опустив голову.
Пока сложно сказать, ответил Кусанаги. Если бы он только залез в чужой дом, всё было бы не так страшно. Но после этого он насмерть сбил человека.
Мать отчаянно, судорожно вздохнула.
Как же получилось, что он это натворил! Такой добрый мальчик!
«Так говорят все семьи преступников», чуть не вырвалось у Кусанаги, но он сдержался и промолчал.
По лестнице спустилась Канако с голубым фотоальбомом в руках.
Вот.
Юкава взял альбом, раскрыл его у себя на коленях. Кусанаги, сидевший рядом, тоже стал смотреть. На первом фото был мальчик. Сидящий на стульчике голый малыш.
А где здесь его снимки в четвёртом классе? спросил Юкава, листая страницы.
Кажется, там должны быть пометки о возрасте, ответила Канако.
И действительно, кое-где под фотографиями мелькали надписи вроде «Нобухико в последний год детсада». Юкава отыскал страницы с подписью: «Нобухико в четвёртом классе». Таких снимков оказалось несколько: в спортивной секции, на экскурсии и так далее.
Фото как фото. Вроде бы ничего особенного, заметил Кусанаги.
Н-да, Юкава бесстрастно кивнул.
Может, про те его годы лучше расскажут какие-нибудь друзья? спросил Кусанаги, переводя взгляд с матери на сестру.
Ну У него с самого детства особенно близких друзей как-то не заводилось.
Вот как?
Да. Чаще всего он просто играл один.
Похоже на то, кивнул Кусанаги.
И тут Юкава ткнул его локтем в бок.
Эй! Ну-ка, взгляни!
Что там?
Вот она! сказал Юкава и ткнул пальцем в фото с подписью «Нобухико во втором классе».
Но здесь же он второклассник.
Неважно, смотри внимательней.
Кусанаги пригляделся получше. Нобухико стоял на обочине дороги. И что-то держал в руках Глаза Кусанаги округлились.
Ха!
Вспомнил?
Ну, ещё бы. Та самая кукла!
Да, сомнений не оставалось: это была та же кукла, что и на рисунке в альбоме, который принёс Накамото. Хотя сам факт того, что мальчик играет в куклы, и казался немного странным.
Вы что-нибудь помните об этой кукле? спросил у женщин Юкава.
Да, кажется, припоминаю, отозвалась Канако. Нобухико принёс её откуда-то. Сказал, что ему подарили.
Разве? словно пытаясь вспомнить, Томико наморщила лоб.
Она и сейчас у вас есть? уточнил Юкава.
Сейчас уже нет. Канако покачала головой. Мама выкинула. Сказала, что у неё плохая аура.
Что, действительно? удивилась мать.
В каком смысле плохая аура? поднял брови Юкава.
Ну, просто у нас по соседству машина сбила девочку, с которой Нобухико часто играл в парке, бедняжка скончалась. Это была её любимая кукла. Вот папа ему её и подарил. По крайней мере, он сам так рассказывал.
Ах да! Мать кивнула. Что-то такое припоминаю.
А как звали ту девочку, вы не знаете?
Канако снова покачала головой.
Сейчас уже и не вспомнить. Да, скорее всего, не знали и тогда.
Юкава кивнул и на несколько секунд задумался. О чём Кусанаги оставалось только гадать. И наконец поднял голову.
Большое спасибо, сказал Юкава обеим женщинам. Вы очень нам помогли. Идём! бросил он Кусанаги и встал.
Найти бы тех, чья была эта кукла, сказал Юкава, садясь в машину. Как думаешь, это возможно?
Вполне, ответил Кусанаги. Покопаться в архивах, поднять данные по жертвам ДТП тех лет. Но зачем? Объясни недогадливому.
Точно пока утверждать не могу, но высока вероятность того, что кукла эта и стала темой для «вещих снов» Сакаки.
Что? Призрак погибшей девочки вселился в её куклу?! подал голос Макита на заднем сидении.
В ответ Юкава, никогда до сих пор не участвовавший в подобных беседах, без малейшей тени улыбки закивал головой.
Да. Возможно, и так.
Да ну тебя! усмехнулся Кусанаги. Давай серьёзно.
А я серьёзно.
Если не знать зачем, то и проверить ничего не получится. Сказал Кусанаги. Даже для запроса на доступ к архивам ДТП нужна убедительная причина.
Глядя прямо перед собой, Юкава глубоко вздохнул.
Ну что ж, нет так нет. Весь вопрос в том, разгадаем мы вашу загадку про вещие сны или не разгадаем.
Это шантаж?
Я бы так не сказал. Просто на данном этапе я ничего конкретного утверждать не могу.
Теперь уже вздохнул Кусанаги.
Ладно. Попробую узнать, что смогу.
И про отца не забудь.
Про какого отца?
Отца погибшей девочки, который якобы и подарил ему эту куклу.
Ах, да
Кусанаги тронул машину с места и попытался представить, какую физиономию скорчит начальство, услышав рассказ о призраке, вселившемся в куклу. Эта мысленная картинка и пугала, и забавляла одновременно.
Через два дня Кусанаги позвонил Юкаве.
Нашёл я отца погибшей девочки!
Наверно, стоило бы тебя похвалить, да только это всё равно твоя работа.
И заметь, непростая. Сначала чуть с ума не сошёл, объясняя всё начальству, а потом рылся, как крот, в архивах десятилетней давности.
Для себя же старался. И что раскопал?
Если в двух словах цель от нас отдалилась.
Хм В каком смысле?
Погибшую девочку звали Ма́ко Сакура́и. Не Рэми и не Морисаки.
Вот как? Жалко! бесстрастно сказал Юкава.
Да чего же тут жалеть?
Не люблю безосновательных надежд. Ну, а про отца разузнал?
Разузнал. На момент гибели девочки проживал по соседству с Сакаки. Потом переехал в другое место. Работает дизайнером.
Дизайнером? Одежды, что ли?
Нет, рисует иллюстрации и обложки для книг.
Стало быть, работает на дому?
До таких деталей не проверял. А что, это почему-то важно?
Но Юкава не ответил. Похоже, о чём-то задумался, не вешая трубки.
Эй, Юкава! позвал его Кусанаги.
Вот теперь кое-что прояснилось! наконец отозвался Юкава.
Что прояснилось?
Общий ход событий. Твой выход на сцену, сыщик Кусанаги.
В смысле?
Разведай как можно подробнее, какую жизнь вёл отец девочки на момент смерти дочери, с кем общался и так далее. Наверняка где-нибудь выплывет имя Рэми Морисаки!
Подача Юкавы была настолько односторонней, что Кусанаги не выдержал.
Слушай, а ну, прекрати! Перестань общаться сам с собой! Мне тоже нужны объяснения. Ну-ка выкладывай, что там за ход событий для тебя прояснился. Это требование представителя полиции, в конце концов!
Наверное, это прозвучало слишком обиженно, и Юкава весело захихикал.
Иногда так приятно посмотреть, как ты злишься! .Чадно, давай поговорим где-нибудь спокойно, вернулся Юкава к серьёзному тону. А там и решишь, стоит тебе дёргаться или нет Но если мои догадки верны, весь предполагавшийся ход событий перевернётся с ног на голову.
Да что ты? Значит, есть чем меня удивить?
Полагаю, да. Хотя бы немного.
Хотя чёртов очкарик специально затягивал, говорил он очень серьёзным тоном.
Не прошло и часа, как Кусанаги встретился с Юкавой в кафе неподалёку от университета за самым дальним от входа столиком. Там-то учёный-физик и рассказал полицейскому-сыщику свою версию происходящего.
И вправду удивительную.
7
Когда Кусанаги был уже у ворот, дверь дома открылась, и Юмико Морисаки показалась на пороге. Она сразу узнала сыщика, и лицо её приняло озадаченное выражение. Кусанаги поклонился в знак приветствия.
Что вам угодно?
Хотелось бы кое-что уточнить. Вы куда-то уходите?
Да, собралась за покупками.
Если не очень торопитесь, не могли бы вы уделить мне немного времени?
Что? На какую-то секунду женщина растерялась, но взяла себя в руки и выдавила приветливую улыбку. Ах, да, конечно. Входите, прошу вас. Извините, что не прибрано.
Извинившись за беспокойство, Кусанаги вошёл в дом. Хотя Юмико сказала «не прибрано», в гостиной с кожаными диванами царил идеальный порядок. Все вещи высококлассные, отменного качества находились именно там, где им полагалось.
«Вероятно, столь идеального порядка требует муж», предположил Кусанаги. Тосио Морисаки, похоже, мужчина именно этого склада.
Как он ни отказывался, Юмико всё равно принесла из кухни чай и печенье. Возможно, боялась, что без угощения разговор не заладится.
Он отхлебнул чаю. Чёрного чая с таким отменным вкусом он до сих пор не пробовал. Аромат тоже был особенным. Видимо, какой-то элитный сорт для избранных покупателей.
Очень вкусно, искренне похвалил Кусанаги.
Так о чём же вы хотели спросить?
Он выпрямил спину, поставил чашку на стол. И подумал, что больше этого чаю выпить не доведётся.
В нашей прошлой беседе вы сказали, что дом Нобухико Сакаки находится в районе Кото, на улице Киба, не так ли?
Да, всё верно.
И тогда же я вас спросил, не случалось ли вам когда-нибудь бывать в том районе. Поскольку предположил, что, раз Сакаки с детства знал, как зовут вашу дочь, между вами и Сакаки существует некая связь. Однако вы чётко дали понять, что никогда в тех местах не бывали, я верно вас понял?
Юмико еле заметно кивнула. В глазах её мелькнула тревога.
Госпожа Морисаки, сказал Кусанаги, заглядывая ей в глаза. Вы и сейчас можете это подтвердить?
А что вы имеете в виду?
Вы не помните человека, которого звали Кусанаги медленно вытащил из кармана блокнот и раскрыл его. Хотя нужды в этом не было, поскольку он всё прекрасно помнил. Цутому Сакураи?
Глаза Юмико округлились. От лица её будто разом отхлынула кровь.
Вам знакомо это имя, не так ли? отчётливо произнёс Кусанаги.
Нет Юмико покачала головой. В первый раз слышу.
Кусанаги кивнул. На то, что она признается сразу, он особенно и не рассчитывал.
Господин Сакураи теперь работает художником-дизайнером, его контора находится в Ти́бе. Живёт до сих пор один.
Но Что вы этим хотите сказать? Я же говорю, что никогда о нём не слышала.
Но господин Сакураи, продолжал Кусанаги, признаёт, что с ним у вас была связь.
Юмико, застыв, будто изваяние, смотрела в одну точку покрасневшими глазами.
Около двадцати лет тому назад в одной из квартир многоэтажки минутах в пяти ходьбы от дома Сакаки жил один художник-дизайнер. Звали его Цутому Сакураи. Жил он там вдвоём с дочерью, поскольку жена скончалась от болезни. И примерно каждую неделю его постоянно навещала одна женщина. Это были вы, на одном дыхании проговорил Кусанаги. Нужно было дать понять Юмико, что все улики по этому делу у него в руках.
Сакураи, впрочем, тоже признался не сразу. Сначала он напрочь отрицал, что когда-либо слышал о женщине по фамилии Морисаки. Да с таким упорством, что это просто бросалось в глаза и лишний раз подтвердило уверенность Кусанаги в том, что следствие на верном пути.
И пошатнулось это упорство, лишь когда Кусанаги представил ему неопровержимое доказательство того, что они с Юмико были знакомы, а именно: как показала проверка, когда Сакураи преподавал в колледже искусств Икэбукуро, одной из его студенток в списках значилась Юмико Морисаки. Студентов, желающих обучаться книжному дизайну, можно было по пальцам пересчитать, и всего через полгода его курс закрыли из-за низкой посещаемости. Однако именно Юмико Морисаки нередко оставалась единственным слушателем его лекций, поэтому не знать или не помнить о её существовании он никак не мог.
Лицо Юмико скривилось. Хотя, возможно, она просто попыталась беспечно улыбнуться.
Ну, и зачем же выдавила она. Столько лет прошло Зачем вам всё это сегодня?
Затем, что это имеет самое прямое отношение к нынешнему инциденту. И вы сами прекрасно об этом знаете.
О чём это вы? Я не понима
Вы прекрасно помните девочку, которую звали Мако Сакураи. Дочь Цутому Сакураи. Она была к вам очень привязана, не так ли? И всегда и везде носила с собой куклу, которую вы ей подарили.
Услышав о кукле, Юмико вновь изменилась в лице. Так, будто её оставили последние силы. «Похоже, скоро сдастся», почувствовал Кусанаги.
Она даже придумала той кукле имя. Вы знаете какое, не правда ли? Правильно, Рэми. А также решила, что кукле нужна и фамилия. Вот только фамилия у куклы оказалась не Сакураи. Кукла ведь считалась ребёнком той доброй тёти, что каждую неделю приходила к ним в гости. Поэтому куклу назвали Рэми Морисаки.
Юмико резко уронила голову. Плечи её дрожали.
И когда бедняжку Мако сбила насмерть машина, вы тоже помните, верно? Ведь ваша связь с её отцом продолжалась ещё несколько лет. Но в итоге вы всё же расстались. Уж не оттого ли, что забеременели?
Юмико ничего не ответила. «Видимо, возразить было нечего», расценил её молчание Кусанаги.
И вот у вас родилась дочь. От господина ли Сакураи, от вашего ли мужа это мне пока не известно. Но самое главное в этом деле имя, которым вы её назвали. Такое же, как у той куклы.
В горле у Кусанаги пересохло. Но он, не трогая чашки, продолжал говорить.
Из каких соображений вы назвали дочь именно гак я не знаю. Возможно, из-за каких-то дорогих вашему сердцу воспоминаний. А может, просто потому, что нравилось это имя. Как бы там ни было, девочка по имени Рэми Морисаки доросла без особых проблем до шестнадцати лет. Все эти годы вы считали, что умело скрыли от мужа правду о вашей измене. Но тут неожиданно появился странный и очень неудобный для вас человек. И звали его Нобухико Сакаки.