Юмико всё молчала, совершенно не двигаясь, но явно продолжала внимательно слушать.
Когда Рэми рассказала вам, что некий Сакаки, живущий по такому-то адресу, знает её имя вот уже много лет, вы очень испугались. Поскольку наверняка почувствовали, что этот человек может быть как-то связан с Сакураи и его дочерью. И ваше чутьё вас не подвело.
И Кусанаги рассказал ей о Сакаки и кукле, которая досталась ему от отца погибшей Мако. Похоже, Юмико слышала обо всём этом впервые. Удивление, смешанное с отчаянием, ясно читалось у неё на лице.
Как нетрудно догадаться, Сакаки наверняка услышал имя от самой Мако. Вот только куклу мать Сакаки выкинула. Полагаю, мальчика это шокировало. Но ещё через два года о самой кукле он позабыл, и в памяти осталось одно только имя, Рэми Морисаки. Скорее всего, с этим именем в его душе были связаны какие-то дорогие воспоминания. И поэтому он начал верить, что девочка с таким именем действительно существует и что с ней его связывает сама Судьба. А потом он подобрал к её имени иероглифы. В том, что они полностью совпали с именем вашей дочери, ничего удивительного нет. Большинство японцев, услышав «Рэми Морисаки», написали бы точно такие же знаки
Сделав паузу, Кусанаги перевёл дух.
Итак, продолжал он. Знать обо всём этом вы, конечно же, не могли, но прекрасно понимали, что само существование Сакаки представляет для вас опасность. Ведь если всё оставить как есть, супруг в любую минуту может узнать о вашей многолетней измене Или, возможно, больше всего вы боялись, что станет известно, кто настоящий отец Рэми?
Рэми не поднимая головы, почти простонала Юмико, дочь моего мужа.
Кусанаги устало вздохнул. В конце концов, сейчас он пришёл выяснять не это.
И тогда вы начали думать, нельзя ли убить Сакаки каким-нибудь юридически безупречным способом. И придумали, что лучший способ самозащита. Заманить его в дом и убить за вторжение. Никто вокруг вас не осудит, плюс наверняка оправдают по Закону о защите от грабителей. Прекрасный план. Ошибка лишь в том, что вы промахнулись.
И тут Юмико наконец подняла голову и слегка покачала ею. Но не слишком сильно.
Неправда. Это вовсе не было планом.
Было. И этому есть доказательства, с нажимом проговорил Кусанаги. Мы внимательно изучили письмо, которым вы заманили Сакаки в свой дом. Оно написано на том же словопроцессоре, на котором вы пишете свои рецепты для кулинарных курсов. И есть свидетели, которые подтвердят, что в последнее время вы им пользовались. Буквально вчера наш сотрудник потратил полдня, проверяя оттиски на чернильной ленте из этого аппарата. И ваше письмо отпечатано там слово в слово.
Он сказал ей всё, что необходимо. Дальше оставалось лишь ждать ответа.
В её покрасневших глазах заблестели слёзы. А затем она неудержимо расплакалась.
Только передайте мужу что Рэми действительно его дочь.
На это Кусанаги ничего не ответил. А только спросил:
Поедете со мной в полицию?
Она согласилась.
У дома семьи Морисаки стояла машина. В ней сидели Макита и ещё двое полицейских. Они были вызваны заранее и просто ждали, когда всё произойдёт. Кусанаги вывел Юмико из дома и усадил в машину.
Я потом сразу в отделение, сказал он.
Макита кивнул, и машина тронулась с места. Всю дорогу, пока та не скрылась, Юмико с заднего сиденья смотрела назад.
Кусанаги пошёл в противоположную сторону. Метрах и двадцати был припаркован его «скайлайн». На откинутом назад пассажирском сидении спал Юкава.
Когда Кусанаги сел за руль, Юкава проснулся.
Ну что, всё закончилось?
Да уж. Дерьмовая работёнка.
За это тебе и платят.
Спасибо, сказал Кусанаги, заглянув Юкаве в глаза. Ты мне снова очень помог.
Мне самому было интересно это дело, так что не благодари!
Но если бы не твоё чутьё, мы бы её даже не заподозрили!
И действительно, Кусанаги в который раз поражался интуиции этого человека. Именно Юкава с самого начала сказал: «Эта женщина себе на уме». Когда его замечание приняли за одну из версий, следствие и сдвинулось с мёртвой точки.
Понятно, что она решила пойти в спальню дочери с ружьём, когда услышала, что туда кто-то забрался, размышлял тогда Юкава. Но разве не странно, что мать проснулась от этого шума в собственной спальне, а сама Рэми не услышала ничего и продолжала крепко спать? Скорее всего, Сакаки действительно подошёл к постели девушки, но не причинил ей никакого вреда. Опасность находилась в голове у самой матери, потому-то она и взяла ружьё Ничего в голову не приходит?
Именно так появилась версия, ставшая для следствия основной.
Предположим, продолжал рассуждать учёный, мать схватила ружьё для защиты от Сакаки не Рэми, а самой себя. Что за мотив мог тогда ею двигать? Думаю, это могло быть что-то вроде вещего сна. Нечто такое, что она очень хотела бы скрыть. То, что случилось семнадцать лет назад между Юмико и Сакаки и потом столько лет являлось ему во сне. Для того чтобы проверить, есть ли между ней и детством Сакаки какая-то связь, ей нужно было бы посетить места, где он вырос. Но как раз это для неё было слишком опасно. Потому что ей явно есть что скрывать. Чем, по-вашему, это может быть?
«Супружеская измена», практически одновременно догадались Кусанаги с Макитой.
Не лучше ли предположить, что партнёр Юмико Морисаки входил в окружение Сакаки, когда он был ещё ребёнком? Хотя вряд ли. Школьники нечасто сближаются со взрослыми мужчинами, разве что с друзьями отцов.
Вот тогда-то Кусанаги и получил от Юкавы совет проверить, что за жизнь вёл отец Мако Сакураи семнадцать лет тому назад.
Ох, и странный же случай Кусанаги покачал головой и повернул ключ зажигания. А ведь этот Сакаки так до сих пор и не помнит, откуда в его снах появилось имя Рэми Морисаки! Забытое воспоминание о кукле, которую сам же дёргал за ниточки
Всех нас кто-нибудь дёргает за какие-нибудь ниточки, отозвался Юкава и широко зевнул. Знаю одну кофейню, где варят отменный «Блю Маунтин»
Где-то недалеко?
Здесь, в Тодоро́ки.
Превосходно, Кусанаги кивнул и завёл мотор.
Часть 2. Привидение
1
Киёми Нагаи ждала его в жёлтом костюме. Ярко-лимонный её любимый оттенок. Хотя в кафе было людно, благодаря этому цвету Тадао Хосотани нашёл её сразу.
Прости, задержался! Уже собирался уходить, да в последний момент вызвал начальник отдела, поручил срочную работу, проговорил он, разрубив воздух перед лицом ладонью, и присел напротив неё. Они договаривались встретиться в семь, но он опоздал на двадцать минут.
Киёми была явно раздражена его опозданием. Это читалось по её поджатым губам.
Не появись ты ещё пять минут, я бы ушла.
Ну, я же попросил прощения Мне, пожалуйста, кофе! повернулся он к подошедшей официантке.
Он не стал говорить ей о том, что она сама любит опаздывать чуть ли не на полчаса, а ему не прощает, даже если он задержится хоть раз. По её лицу было ясно: скажи он что-нибудь подобное, она тут же поднимется и уйдёт.
Пока ждала тебя, ужасно проголодалась.
Понимаю. Давай пойдём, куда ты хочешь. Только, пожалуйста, не сердись.
Действительно куда захочу?
Ага.
Ну, тогда есть одно заведение.
Киёми открыла сумочку от «Гуччи» и достала вырезанную из журнала страницу с рекламой знаменитого ресторана французской кухни. Насколько Хосотани слышал, известен тот был не столько вкусной едой, сколько дороговизной. Но хотя лишних денег у него особенно не водилось и сердце на мгновение ёкнуло, сердить Киёми дальше ему совсем не хотелось.
Понял, сказал он. Но там, кажется, столик нужно заказывать заранее?
Ну так позвони да закажи.
И закажу.
С журнальной вырезкой в руке Хосотани вышел на улицу, позвонил по мобильнику в ресторан, заказал столик. И хотя в душе надеялся, что ему ответят: «На сегодня все столики уже заняты», но экономический спад давал о себе знать, и заказ у него приняли без проблем.
Вернувшись за столик, он отчитался перед Киёми, и глаза её радостно загорелись.
Вот спасибо!
Как бы там ни было, похоже, злиться она перестала. Глядя на её милую улыбку, Хосотани отхлебнул принесённого кофе. И подумал, что она в который раз воспользовалась тем, как сильно он к ней привязан.
Когда их ужин подходил к концу, Киёми стала то и дело поглядывать на свои часики. Хосотани машинально бросил взгляд на свои. Шёл одиннадцатый час.
Ты куда-то спешишь? спросил он.
Да, прости. Я уже скоро пойду.
Ах, да Тебе же вроде ещё готовиться к путешествию?
Ну да. Завтра улетаю, а чемодан не собрала.
В Сингапур, так?
Ага.
Романтическая поездка с возлюбленным?
Вот ещё, что за глупости? Просто за покупками с подружками из колледжа, она коротко рассмеялась, а потом взгляд её снова сделался меланхоличным. А этот сегодня опять звонил, я уверена.
Ты про своего?
Ну да. Когда у него в магазине выходной, он всегда названивает мне домой целый день.
Просто маньяк какой-то.
Ну да, надоедает. Но и отшить его не могу.
Хосотани вздохнул.
А может, выложить ему всё начистоту? В конце концов, для его же блага.
Да, я понимаю. Но всё как-то язык не поворачивается. И что, ты даже не против, чтобы я сообщила ему твоё имя?
А куда деваться? Это же правда. Рано или поздно всё равно выплывет.
Ох, как это непросто, сказала Киёми и поморщилась.
Ну, давай я сам ему расскажу.
Предложению она удивилась, но, немного подумав, медленно кивнула.
Да, ты прав. Очень меня выручишь.
В ближайшее же время поговорю с ним.
А это не разрушит вашей дружбы? уточнила она. И широко улыбнулась. Похоже, спрашивала она не из беспокойства, а из чистого любопытства.
Ну Будь что будет, ответил он.
Выйдя из ресторана, они отправились ловить такси на большую трассу. Свободная машина сразу нашлась, и Хосотани уже поднял было руку, но Киёми вдруг остановила его.
Ох Погоди-ка!
Она достала из сумочки маленькую фотокамеру. И, чуть попятившись, направила объектив на электрический столб. Возле столба сидел маленький пятнистый котёнок. Судя по всему, бродячий. Киёми нажала на кнопку затвора и трижды мелькнула вспышкой.
Как всегда, не расстаёшься со своей камерой? сказал Хосотани.
Ну конечно. Кто его знает, когда подвернётся хороший кадр, отозвалась она, пряча камеру в сумочку.
О том, что в последнее время она увлекается фотографией, он узнал от неё на первом свидании. Тогда же она и показала ему несколько своих работ. Всё было снято красиво, хотя он и не увидел на снимках ничего особенно выдающегося. «Похоже, она просто снимала всё, что сегодня модно», предположил тогда Хосотани. По крайней мере, в то, что когда-нибудь сбудется её мечта по созданию своей фотостудии, ему не верилось.
Если снимать всё подряд, наверное, какие-то кадры получаются очень странными? спросил он, когда они сели в такси. Её квартира была в районе Коэндзи. Обычно он довозил её до дома, а потом возвращался к себе в Нэри́му.
Странными? В каком смысле?
Ну, например, кажется, что на них есть какие-нибудь привидения.
А-а. Киёми кивнула. Да, несколько раз у меня получалось нечто похожее.
Что, правда?
Ну, говорю же, похожее. Например, чьи-то белые размытые силуэты. Но настоящие это призраки или нет сказать трудно.
Может, тебе стоит сходить в храм и почистить карму?
Ну, не знаю. Особой нужды не вижу, ответила она и посмотрела на него, явно желая поддразнить. На самом деле однажды я хотела сделать такие снимки сознательно.
То есть как?
Съездила в одно место, где, по слухам, ночью водятся реальные привидения, которых можно сфотографировать. Поехала туда в одиночку, чуть со страху не померла.
Ну и как, получилось?
Да.
А подробней?
Зависит от угла зрения, но что-то похожее разобрать можно.
Ха!
Как-нибудь тебе покажу. Особых шедевров, впрочем, гам нет.
Да, я бы глянул, сказал Хосотани и судорожно сглотнул. Он страсть как любил такие истории.
Зато в той поездке, продолжала она, прищёлкнув языком, мне удалось снять и кое-что покруче.
Да ну? И что же?
Рассказать не могу, но для меня это просто счастливый кадр.
Так что же там? Прямо заинтриговала.
Прости. Наболтала тебе всяких глупостей. Забудь. Лучше скажи мне
Киёми повернула разговор в совершенно другую сторону. Похоже, она пожалела, что вообще рассказала ему об этом «счастливом кадре». Как он ни спрашивал об этом снова, ответа так и не дождался.
Проводив её домой, он вернулся в такси и достал из кармана мобильник. Нашёл в памяти имя «Кацуи́ти Косу́ги», нажал на «вызов».
Косуги был его закадычным другом ещё со студенческой скамьи. Учились они на разных факультетах, но вместе посещали секцию регби. И хотя после выпуска прошло уже десять лет, они до сих пор время от времени встречались.
Последний раз Косуги звонил ему с месяц назад, приглашал после работы пропустить где-нибудь по стаканчику. Сказал, что знает один хороший ночной клуб, который открылся совсем недавно. Хосотани тогда сразу насторожился: что-то не так. Получать от Косуги такие приглашения было весьма необычно.
Ночной клуб оказался в районе Синба́си. Посетители в основном молодёжь. Увидав там несколько девушек-хостес, Хосотани удивился ещё больше: общаться с девчонками Косуги никогда не умел. И сам факт того, что его друг зависает в подобных заведениях, был как гром среди ясного неба.
В этом-то клубе и работала Киёми Нагаи. Завидев Косуги, она тут же подошла и присела в кресло напротив. Не то чтобы раскрасавица, но в её манере держаться чувствовалось что-то невинное и мистическое одновременно. В тот вечер на ней был тот же лимонно-жёлтый костюм, что и сегодня.
Хосотани запал на неё с первого взгляда. Но поскольку их познакомил Косуги, без труда догадался, что же заставило его друга посещать это злачное местечко. Косуги просто с ума сходил по ней. Обычно становившийся в присутствии женщин тише воды, в тот вечер он просто из кожи вон лез, чтобы произвести на неё впечатление.
Когда они вышли из клуба, Хосотани пристал к Косуги с расспросами. Тот раскололся сразу. И признался, что только и мечтает найти способ затащить эту девушку в постель.
Да только всё идёт совсем не так, как я рассчитывал, добавил он и почесал в затылке. Как думаешь, чем можно увлечь женщин такого типа?
И по сей день Хосотани жалеет, что не ответил ему напрямую: мол, такие женщины не для тебя, старина. Сделай он это тогда, возможно, поговорить с Косуги теперь было бы куда проще. Но он вместо этого зачем-то решил друга подбодрить:
Ну, пожалуй, нужно просто постараться показать ей свои чувства.
А сам довольно скоро начал сближаться с Киёми тайком от Косуги. Несколько раз посетил тот клуб уже в одиночку и начал забрасывать удочку. Его наживку эта рыбка проглотила на удивление легко.
Я с первой встречи поняла, что мы с тобой одного моля ягодки, призналась она после того, как они впервые пошли в отель и переспали.
Косуги, конечно, этой тайной связи совершенно не замечал. А недавно даже похвастался Хосотани по телефону:
Похоже, у нас с ней начинает что-то складываться.
Киёми тем не менее насчёт этого лишь пожимала плечами:
Да ничего не изменилось. Для меня он просто один из клиентов, и всё.
Он повторял себе, что должен рассказать другу правду как можно скорее, но продолжал тянуть время.
И всё-таки пора уже с этим покончить.
Он набрал на мобильнике номер, нажал на «вызов».
Трубку сняли почти сразу, всего через пару гудков.
Да, слушаю! ответил какой-то мужчина. Но совсем не Косуги.
Э-э Разве это не дом господина Косуги?
Да, это его дом, но Эй, Хосотани? Ты, что ли?
Манера речи была очень знакомой.
Как? Ямасита? А ты что там делаешь?
Да он оставил мне на автоответчике сообщение: попросил за домом последить, пока сам в отъезде. Заняться тут особо нечем, так что сижу помираю со скуки. Просто здорово, что ты позвонил! Давай, приезжай и ты! Где ты сейчас?
Поймал такси на Седьмой кольцевой, еду на север.
Хватай таксиста за обе руки и сворачивай резко влево. Я тебя жду! Выпивки тут до чёртиков, посидим в кои-то веки, как в молодости! Ямасита выпалил всё это, не дав Хосотани опомниться, и тут же повесил трубку.
«Ну, что с ним поделаешь? Придётся посидеть» подумал Хосотани, убирая мобильник в карман.