Во-первых, Фернандо, он не хочет встречи со мной, не соглашается приехать ко мне, а я не могу отправиться к нему, это будет воспринято местными вождями, как свидетельство слабости и приведет к разрыву уже достигнутых соглашений. Во-вторых, как тебе прекрасно известно, в последнее время я иногда был вынужден частично отступать от ранее достигнутых с вождями соглашений, которые гарантировали им равные права с кастильцами. Я был вынужден продать определенную часть гуанчей в рабство, так как не могу себе позволить возвращаться к Монархам с пустыми руками. Поэтому я сомневаюсь, что в этих условиях даже хорошие условия договора будут привлекательны для Танауту.
Капитан отвернулся, чтобы не смотреть на Алонсо и не выдать свои чувства. Ему было удивительно, что Алонсо говорит о таком бесчестном с точки зрения Гарсиа де Кастильо поступке, как нарушение договора, обыденными и прагматичными словами.
Да, Алонсо, я полагаю, что у гуанчей есть основания не доверять тебе. Кроме того, тебе ведь известно, что я не слишком одобряю нарушение договоров, я этого никогда не скрывал.
Это известно не только мне, но и гуанчам, и мы должны этим воспользоваться. Вместо меня на встречу с Танауту поедешь ты, полагаю, с тобой он согласится увидеться. Встреча должна состояться на нейтральной территории, скажем в долине на западе острова. Несмотря на то, что его земли хорошо защищены, он прекрасно понимает, что до бесконечности не может сидеть в своей норе и, рано или поздно, будет вынужден заключить договор. Но, к сожалению, у нас времени меньше, чем у него, поэтому придется быть в роли просителя.
Благодарю за поручение, Алонсо, но позволь мне попросить у тебя обещание, что те условия, которые будут мной согласованы с Танауту будут выполнены, и моей чести не будет нанесен урон.
Алонсо коротко взглянул на него, и с недоброй усмешкой ответил.
Ты считаешь, что я нанес урон своей чести? Ладно, не будем спорить по этому поводу. Я обещаю тебе Фернандо, что все условия, о которых ты сможешь договориться с Танауту, если сможешь, будут выполнены и будут выполняться всегда. Сегодня я направлю письмо к Танауту, а завтра ты отправляйся на запад и ожидай там его прибытия.
Следую полученным инструкциям, Фернандо Гарсия де Кастилло быстро добрался до пункта назначения и посвятил себя ожиданию. Его не тяготили более чем скромные условия проживания, скорее вызывали моральное напряжение мысли о предстоящей миссии и роли, которую ему предстояло в ней сыграть. Но дни проходили без новостей и событий, Танауту не появился в лагере, Алонсо не давал о себе знать. Наконец, устав от ожидания, Фернандо решился написать Алонсо письмо с вопросом о том, что делать дальше. И ответ не заставил себя ждать.
«Дорогой Фернандо, прости, что не написал тебе раньше, но твое появление здесь было бы неблагоприятно с точки зрения твоей репутации среди гуанчей. Спешу уведомить тебя, что с твоей и Божей помощью проблема Танауту решена. Срочно возвращайся в Тазакорте. Как только ты приедешь, мы отправляемся домой с докладом Монархам о выполненной миссии. Твой друг Алонсо.»
К тому моменту, когда Фернандо добрался до долины, он уже узнал все произошедшие события от встреченных на пути кастильцев. Как только Танауту вышел из ущелья, чтобы отправиться на встречу с Гарсия, он оказался в засаде, устроенной Алосно, и был захвачен в плен. Вскоре он был отправлен в Кастилью, до которой ему не суждено было добраться, так как он умер в пути от голода. Большинство жителей мятежного Асеро были проданы в рабство, а завоевание Пальмы было практически завершено.
Алонсо встретил его в радостном возбуждении.
Как я рад видеть тебя, Фернандо! Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться? Мы ждем только тебя, каравеллы готовы к отплытию уже несколько дней.
Извини, Алонсо, но я бы просил твоего позволения остаться на острове. Пока я отсутствовал, накопились дела.
По лицу Алонсо пробежала тень.
Ты волен поступать так, как считаешь нужным. Ты мой друг, а друзей у меня не много. Я не очень понимаю, чем ты не доволен. Ты хотел, чтобы твои договоры не нарушались, ну так они не будут нарушаться, потому что их нет. Ты хотел, чтобы твоей чести не был нанесен урон, и я держал тебя в этой дыре много дней, чтобы даже гуанчи знали, что ты был не в курсе моих планов. Ты хотел, чтобы договоры с вождями не нарушались, и мы пополняем финансы за счет северных племен, с которыми никаких договоров и не было. Да, Танауту был взят в плен, но на войне такое случается чаще, чем сытный обед. Да, он погиб в пути, но случайности из-за разгильдяйства нижнего персонала случаются всегда, но я тоже сожалею о его гибели, мне он был нужнее живым.
Вот в этом и проблема, Алонсо. Ты сожалеешь о его гибели с точки зрения целесообразности, не учитывая тот факт, что погиб живой человек. Пусть и не напрямую от нашей руки, но по нашей вине, по разгильдяйству наших подчиненных. У меня есть ощущение, что и мою репутацию среди гуанчей ты сохраняешь прежде всего из-за того, что она оказалась эффективным оружием, которым можно воспользоваться еще много раз. Не скажу, что я почувствовал себя проституткой из Санлукарского порта, но ощущение нечестной игры у меня осталось. Я тоже считаю тебя своим другом, поэтому говорю тебе это откровенно. Моя преданность тебе не дала трещину, но мне нужно немного времени, чтобы успокоились чувства.
Алонсо подошел к Фернандо и обнял его.
Оставайся таким как есть, Фернандо, затем отстранившись деловито продолжил, отдохни здесь несколько дней, а затем отправляйся на Гран Канарию, нашу следующую кампанию мы будем готовить там. Можешь остановиться в моем имении в Агуэте, там сейчас никто не живет. Я напишу управляющему, чтобы он принял тебя даже лучше, чем меня. Заодно посмотришь, как идут дела в замке и на плантациях, ведь они без присмотра уже несколько лет. До встречи, друг!
Пожав руку Фернандо, Алонсо стремительно вышел из комнаты, оставив его гадать, когда они увидеться снова. Но этот день наступил достаточно скоро, визит Алонсо на родину был не долгим.
На этот раз Хуан Альфонсо не смог составить компанию Алонсо в его визите к Монархам. После смерти отца он принял титул Третьего Герцога Медина-Сидонии и был поглощен делами. Но теперь Алонсо уже меньше нуждался в сопровождающих, его дела и выполненная миссия говорили сами за себя. И когда он увидел знакомые лица Монархов, он испытывал не столько тревожное волнение, сколько радостное возбуждение. Во время этой аудиенции Монархи уже не делали вид, что Алонсо нет в зале, а напрямую обращались к нему с дружеской улыбкой.
Рады видеть тебя, Алонсо де Луго, мы изучили твой отчет и сообщение Герцога. Отличная работа, эффективная и умелая. Ты заслужил награду, наш летрадо сегодня же оформит все необходимые документы. В ближайшее время мы примем решение по поводу дальнейших действий в отношении острова Тенерифе. Какие есть у тебя просьбы и пожелания?
Ваше Величество, я готов выполнить Вашу волю. Но хотел бы просить дать мне возможность высказать свое мнение о завоевании Тенерифе. Мне кажется, что эту кампанию нельзя откладывать, её нужно начинать немедленно, пока собраны и находятся в готовности войска, пока вожди племен готовы сотрудничать с Короной. Я просил бы дать мне возможность возглавить эту кампанию и начать её в ближайшее время. Ради этого я готов отказаться от награды в 700 тысяч мараведи, единственное, чего бы я хотел, это после завоевания Тенерифе стать его губернатором, чтобы приносить пользу Вашему Величеству на этом поприще.
Ты не прост, Алонсо, рассмеялся Фердинанд, мы все прекрасно понимаем, что управление таким островом, как Тенерифе, сердцем островов Фортуны, значит гораздо больше, чем 700 тысяч. Но это в перспективе. А хватит ли у тебя средств и ресурсов для кампании без этих денег? Ведь Тенерифеэто не Пальма, его населяют совсем другие люди. Кампании, которые мы начинали с Гран Канарии уже приносили нам поражения.
Но ведь эти кампании возглавлял не я, не удержавшись ответил Алонсо, чем вызвал удивленный взгляд Изабеллы, которая до этого хранила молчание и как будто не интересовалась разговором. Подумав про себя, что за эту самоуверенность ему еще, возможно, придется заплатить, Алонсо продолжал, я планирую использовать опыт, приобретенный на Гран Канарии и Пальме. Воинственность гуанчей редко бывает стойкой: когда появляется возможность с выгодой избежать войны, они её используют. Уже сейчас у нас есть договоренность с четырьмя землями, менсеятами, о добровольном подчинении Короне. Полагаю, что на месте смогу убедить остальных. Кроме того, помощь войсками из гуанчей нам окажут союзники с Гран Канарии. Качество этих войск у меня вызывает сомнение, но количество вполне приемлемо.
Обменявшись взглядами с Изабеллой, Фернандо произнес.
Мы ведем наш разговор в преддверии святого Рождества Христова, и считаем это благоприятным знамением, которое освятит наше предприятие. Мы даем согласие на Ваше предложение. Предлагаем самостоятельно обеспечить кампанию финансами и ресурсами. Пусть с Вами будет Бог и фортуна.
Получив согласие Монархов, Алонсо был вынужден провести еще несколько дней в переговорах с итальянскими финансистами по поводу увеличения объемов вовлекаемых средств. Алонсо понимал, что предлагаемые им условия кабальные и вызовут существенные потери в будущем, после завоевания острова. Но особого выбора у него не было. Понимал это и Джианотто Берарди, который, хотя и опасался недовольства Монархов из-за того, что сдерживает финансирование завоеваний, но не собирался поступаться своей выгодой. В конце концов, условия были согласованы, но выделяемых пулом финансистов под началом Берарди средств оказалось недостаточно для эффективного проведения кампании.
Закончив дела, в январе 1494 года он отправился на Гран Канарию, чтобы провести окончательную подготовку к походу. Когда он увидел знакомые очертания усадьбы, то испытал боль и странное оцепенение, как будто прежняя жизнь пыталась ему напомнить о себе, но ей не было места в его новом мире, ставившем перед ней заслон.
Передав коня слуге и поздоровавшись с управляющим, он быстрым шагом направился ко входу в дом, на пороге которого его ожидал улыбающийся Фернандо.
Приветствую тебя, мой друг! Ты выглядишь отдохнувшим, я рад, что моя усадьба была для тебя гостеприимной.
Я тоже рад тебя видеть, к сожалению, не могу сказать тоже самое о тебе: у тебя усталый вид. Тебя утомило путешествие, или общение с вельможами утомляет?
Больше, чем бесконечная война за новые земли, меня утомляет бесконечное сражение за деньги для её ведения. Мне кажется, что они взяли меня в вечный плен.
Но судя по твоему довольному виду, как минимум местную победу ты одержал, и сейчас с финансами все хорошо?
Я просто рад видеть тебя, а в битве с деньгами придется использовать последний резерв, сказал он, оглядывая усадьбу.
Фернандо догадался и его глаза слегка округлились.
Неужели ты решил продать эту усадьбу?
Не только её, но и все плантации и другую собственность здесь, на Гран Канарии.
Ноначал Фернандо, и осекся.
Легкая тень пробежала по лицу Алонсо и уже иным тоном он продолжал.
У нас очень мало времени, Фернандо. Мы с тобой не инфанты, чтобы грустить. Впрочем, некоторые инфанты, такие, какой была наша Изабелла, сто очков вперед дадут любому идальго. Но в любом случае, не позже весны мы должны начать кампанию, для этого приниматься за дело нужно уже сейчас. Здесь план подготовки с указанием задачи для каждого и сроков выполнения. Я хочу, чтобы ты взял на себя контроль за общим ходом подготовки.
Фернандо вынужден был отметить, что план был подготовлен идеально, и, в соответствии с ним, в начале апреля экспедиция отправилась с Гран Канарии. Фернандо и Алонсо вместе стояли на палубе, глядя на ломанные берега острова, полагая, что не скоро увидят его снова, зная, что ничего с ним больше их не связывало. Но судьба распорядилась по-другому: если Фернандо никогда больше не суждено было побывать здесь, то Алонсо не по доброй воле вскоре вернулся на эту землю.
Впрочем, берег Тенерифе, на котором они высадились, не слишком отличался от того, который они недавно оставили. Следуя отработанному порядку, кампания начала стремительно разворачиваться. Быстрыми темпами росли стены крепости Святого Креста. Один за другим к Алонсо приезжали менсеи южных земель, Адехе, Абоны и Гуимара, и покидали лагерь уже поддаными Короны. Даже менсей земли Анага, мятежный Бенехаро, незадолго до высадки Алонсо разорвавший договор с Короной, был впечатлен войском Алонсо из двух тысяч воинов, а особенно, нескольких сотен кавалерии, и сам стал просить о возобновлении договора, который был подписан Алонсо, но уже на новых условиях.
Окрыленный успехами, Алонсо постоянно находился в состоянии радостного возбуждения, которым он делился с Фернандо.
Ты видел, Фернандо, его лицо, когда он увидел наше войско? рассмеялся он, теперь он разнесет по всему острову весть о том, что лучше подчиниться нам, чем вступать в бой. У него много родственников среди менсеев севера. Думаю, что в ближайшее время мы их тоже увидим здесь.
Не думаю, что все будет так просто, не разделил его энтузиазма Фернандо, за это время мне удалось немного пообщаться с местными жителями. Гуанчи Тенерифе другие, чем на остальных островах. А менсей королевства Таоро по имени Бенкомо реально силен, фактически он руководил всем островом последнее время. Кроме того, они почувствовали вкус побед над кастильцами, мы не кажемся им непобедимыми.
Через несколько дней Алонсо вызвал к себе Фернандо и с усмешкой сообщил:
Ну что, друг, ты скоро увидишь своего гордого вождя Бенкомо, мы ждем его с минуты на минуту. Он также, как и другие, согласился приехать к нам и сдаться.
И, действительно, вскоре вождь в сопровождении молодого высокого мужчины, весь вид которого выдавал высокое положение, а также нескольких простых воинов, предстал перед их очами. Накинутая на плечи накидка не могла скрыть атлетической фигуры менсея, который уверенно и спокойно смотрел на Алонсо чуть насмешливым взглядом. На фоне этого гармоничного местной природе образа силы, низкорослый Алонсо в любимом красном плаще командующего выглядел не слишком грозно. Он постарался изменить впечатление командными нотками голоса.
Как ты догадываешься, я Хавьер Алонсо Фернандо де Луго, послан Божьей волей и Католическими Монархами нести Слово Христа этой земле. Тем, кто добровольно примет волю Христа, мы дадим возможность разделить силу истинной веры и воспользоваться знаниями, которые мы несем всему миру. Тех, кто поднимет против нас оружие, мы будем считать врагами христианской веры, которые подлежат уничтожению. Поскольку я вижу тебя здесь, я полагаю, что ты принял верное решение и готов обсудить условия принятия твоих земель под управление Короны.
С легкой усмешкой Бенкомо отвечал низким и чуть хриплым голосом.
Ты видишь меня здесь Алонсо де Луго потому, что мне было интересно взглянуть на тебя. Я, как ты догадываешься, Бенкомо, волей моего народа менсей земли Таоро. Мы не звали тебя на нашу землю, но мы готовы заключить с тобой договор. Уверен, что наше решение верное. Если ты будешь находиться в пределах земель тех предателей, которые заключили с тобой договор, то мы согласны не замечать тебя. Но если ты пересечешь их границы, мы будем считать тебя и твоих воинов врагами нашей земли и наших богов, достойными смерти.
Фернандо увидел, как напряглось лицо Алонсо. В течение нескольких минут он хранил молчание, позволившее ему сдержать себя и ответить страшным в своем спокойствии голосом.
За твою дерзость, Бенкомо, ты достоин смерти. Но я пока отпущу тебя и дам еще один шанс твоему народу. Если ты придешь ко мне в течение трех дней и примешь мои условия от имени всех менсеев севера, то я убью только тебя. Если же это не произойдет, то ваши племена будут объявлены врагами христианства и весь твой народ будет убит или продан в рабство.
Фернандо невольно вздрогнул, столько жестокости и решимости было в словах Алонсо. Не говоря ни слова, Бенкомо развернулся и вышел из комнаты. Вслед за ним вышли и сопровождавшие его воины. Некоторое время Алонсо молча сидел, глядя в одну точку, а затем произнес.
-Он не придет, Фернандо, ни через три дня, ни через тридцать. Завтра отправляемся в поход. Ты был прав, сражения нам не избежать, но мы должны нанести удар первыми. Знаю, что ты хочешь сказать, что войска пока не готовы, но у нас нет времени ждать: внезапность и решительностьзалог успеха. Готовь войска.
Под мягким майским солнцем колонна войск быстрым маршем без труда пересекла серо-зеленые земли, местами вспученные конусами холмов. Но когда они вышли к предгорьям Асентехо, темп движения изменился. Дорога петляла между острыми прорезавшими землю скалами и местами ныряла в узкие ущелья. И когда в очередной раз войска вытянулись в узкую змею для прохода между высоких стен ущелья, это уже не вызывало настороженности, а скорее раздражение.