Она любила его с детства и с нетерпением ожидала счастье. Но война забрала у неё любовь. Ведь даже если он останется в живых, то интересы борьбы отнимут его у неё. Но, несмотря на это она готова на все, лишь бы её любимый остался в живых.
И как зовут твоих влюбленных? Хотя я уже и сам догадываюсь, это Гуахара и Тингуаро.
Сейчас уже пришел черед Фернандо удивляться.
Я поражен, насколько хорошо ты, Алонсо, осведомлен о делах гуанчей.
На этот раз, Фернандо, я хорошо подготовился к кампании, чтобы избежать неожиданностей. Я только не понял, а какой твой интерес, Фернандо, в этом деле? И что ты хочешь от меня?
У меня, Алонсо, нет никакого интереса. Просто мне кажется, что если мы сможем спасти любовь, то это хоть немного оправдает перед Богом то горе, которое несет война.
А я не нуждаюсь в оправдании, резко отрезал Алонсо, я веду войну ради славы Господа, и это оправдывает все мои действия.
Пусть будет так, но я прошу тебя оставить в живых Тингуаро, если это в твоих силах.
Алонсо погрузился в долгое молчание. Он сидел, опустив глаза, и Фернандо не мог понять, что творится у него в душе. Устав от ожидания, Фернандо не удержался, достал из-под одежды сверток и протянул Алонсо.
Возьми свой плащ, Алонсо, ты потерял его.
Алонсо развернул красный плащ, с усмешкой покрутил его в руках, а потом сказал, не глядя на Фернандо.
Я не знаю, жив Тингуаро, или нет. Один из моих воинов, Мартин Буэндиа, утверждает, что он специально выследил Тингуаро и покончил с ним. Но, во-первых, я не слишком верю хитрецу, который ищет славу не на поле боя, а в засадах на вождей. Во-вторых, если бы я каждый раз верил солдатам, когда они рассказывают о том, что убили самого главного вождя, то из этого бы следовало, что войско противника состоит из одних вождей. Как бы то ни было, у меня есть труп воина, которого убил Буэндиа, но он так обезображен, что невозможно определить, кто это. Я отдам его тебе, чтобы ты передал его Гуахаре. А сам буду считать, что это Тингуаро, не буду проводить по этому поводу дополнительное расследований, буду полагать, что Тингуаро убит и не буду искать его. А в остальном, пусть решит судьба: если это он, то значит Гуахара похоронит тело любимого. Если нет, то пусть разбираются в своих отношениях, как сочтут нужным.
Благодарю тебя, Алонсо.
Подожди благодарить, Фернандо. Ты тоже должен дать мне обещание. В ближайшее время я продолжу кампанию против гуанчей, которые скрылись на севере. Я должен одержать победу в тех местах, где я потерпел поражение, в горах Асентехо, чтобы все гуанчи поняли, что война окончательно проиграна ими. Там, где всё началось, там всё должно и закончиться. И ты должен мне пообещать, что Тингуаро никогда не будет среди тех, кто сражается против меня.
Теперь наступил черед Фернандо надолго задуматься, в то время как Алонсо с легкой усмешкой смотрел на него. В конце концов, Фернандо произнес.
Я тебе обещаю это, Алонсо.
Ничего не ответив, Алонсо раскрыл свиток, который лежал у него на коленях и начал читать, показывая тем самым, что встреча окончена.
Фернандо вернулся в Таоро, привезя с собой печальный груз, тело убитого воина, которое передал Гуахаре в соответствии с поручением Алонсо. Гуахара похоронила его без лишних почестей, потому что в это время было слишком много похорон и о почестях никто не думал.
А вскоре после этого Гуахара исчезла, и никто не мог сказать, где она и что с ней случилось. Но в это время слишком много людей пропадало, чтобы кто-то мог обратить на это особое внимание. Фернандо и Принцесса Дасил жили вместе, но уже никого не волновали условности традиций. Но, несмотря на тяжелые времена, эти дни были наполнены для них счастьем и светом любви.
Еще не успел закончиться год, как в один из дней Фернандо увидел около дома того же посыльного, которого раньше к нему отправлял Бенкомо, как будто он перенесся во времени на год назад. Удивленный его появлением, Фернандо вопросительно посмотрел на него.
Капитан, я по поручению менсея Бенехаро из земли Анага, он любезно просит Вас нанести ему визит, проговорил посыльный с крайним почтением.
Фернандо усмехнулся тому, как быстро люди меняют своих патронов, но подтвердил согласие кивком головы, а затем вошел в дом, чтобы сообщить Принцессе Дасил о том, что он отправляется в путь.
Не могу понять, что ему нужно от тебя, с тревогой сказала она, не хочу отпускать тебя.
Не переживай, моя Принцесса, меня хранит Бог и ты, улыбнулся он, погладив её волосы.
Посыльный сопровождал его в пути, и Фернандо так и не понял, охранял он его или конвоировал. Но в любом случае, его присутствие было очень уместным: как бывший посыльный Бенкомо он пользовался уважением у гуанчей, а как слуга Бенехаро был знаком кастильским солдатам и их союзникам из гуанчей.
Когда Фернандо зашел в комнату, где его должен был ждать Бенехаро, то, к своему удивлению, увидел там Алонсо. Он сидел на кресле посреди комнаты с видом хозяина. С одной стороны от него стоял Бенехаро, а с другойкастильский офицер, которого Фернандо не знал.
Если во время предыдущей встречи Алосно был холоден и безразличен, то сейчас он был раздражен и враждебен. От былой дружбы не осталось и следа. Не здороваясь, он холодно произнес.
Капитан Фернандо де Кастильо, проходи и слушай.
Затем рукой подал знак офицеру, тот вышел из комнаты и привел молодого воина гуанчей, которого поставил посреди комнаты. Алонсо обратился к нему, глядя в глаза.
Я хочу знать, где сейчас находится вождь Тингуаро и его возлюбленная Гуахара. Если скажешь правду, то останешься в живых.
Раскачиваясь на носках, воин медленно, как в трансе, произнес:
Великий воин Тингуаро доблестно сражался со слугами Гуайоты. Когда дыхание Гуайоты придало им силы, он и великий вождь Бенкомо были вынуждены отступить к горам, где великий вождь был убит, а Тингуаро продолжал сражаться с семью слугами Гуайоты. И он победил их, но был предательски пронзен копьем в спину. Его возлюбленная, прекрасная Гуахара, чьей красотой был пленен сам Бог Солнца Махек, не могла пережить потерю любимого, и она бросилась вниз на камни с самой высокой скалы напротив Тейде. И святая кровь Гуахары, окрасила склоны скалы, которая теперь носит её имя. И каждый вечер Бог Солнца Махек наполняет светом кровь Гуахары на камнях скалы, и скала окрашивается в алый цвет, напоминая всем гуанчам о великом подвиге Тингуаро и вечной преданности Гуахары. И Бог Солнца велел, что так будет до тех пор, пока гуанчи не отомстят за них и не вернут себе земли предков, захваченные слугами Гуайоты.
Ты веришь в то, что так и было? Разве скала не освещалась солнцем на закате в прежние годы и века? спросил Алонсо
Скала окрашена кровью Гуахары, которая алеет на закате по велению Бога Солнца Махека, спокойно ответил воин.
Алонсо нетерпеливо махнул рукой офицеру, и от его спокойного голоса на Фернандо повеяло могильным холодом.
Продайте в рабство этого воина и всех жителей его селения.
Когда офицер увел воина, Алонсо сделал чуть заметный жест Бенехаро, который тот сразу понял и немедленно покинул комнату, оставив Фернандо и Алонсо наедине.
Ты обманул меня, Фернандо де Кастильо: несмотря на твое обещание, я вынужден снова сражаться с Тингуаро.
Простите, идальго Алонсо, но Вы сражаетесь не с Тингуаро, а с духом народа, вы же знаете, что его победить невозможно.
В любом случае, этот дух носит имя Тингуаро, и для меня он стал слишком опасным противником. Я легко мог убить человека, гораздо сложнее убить легенду.
После этого Алонсо отвел взгляд и, после долгой паузы, произнес.
Уходи, Фернандо де Кастильо, и моли Бога, чтобы наши с тобой пути больше не пересеклись.
Кивнув на прощание, Фернандо повернулся и вышел из комнаты, испытав странное горькое чувство, как будто разорвалась незримая связь с тем, что ему было дорого с юных лет.
Они стояли на вершине скалы, подставив лица прохладному рассветному ветру, взявшись за руки. Первые лучи солнца поцеловали вершину Тейде, а затем, опускаясь ниже, стали гладить его могучие склоны светлыми языками. Он знал, что ему будет сложно привыкать к её новому имени, данному при крещении, но это было не самое главное. Важнее всего было то, что отныне они всегда будут вместе, ведь их любовь сумела преодолеть все великие потрясения этих страшных лет, проложив дорогу к счастью. Он обнял её плечи, укутанные утренней прохладой, и поцеловал в закрытые глаза и открытые губы.
Мари продолжала смотреть в раскрытый ноутбук, хотя давно закончила чтение. Все это время Ден внимательно смотрел на неё, и, конечно же, понял, что рассказ окончен. Он встал и направился в сторону балкона.
Милая, давай выйдем на улицу, я хочу тебе кое-что показать.
Мари вышла на балкон, и сгущающаяся прохлада в наступающих сумерках заставила её плотнее укутаться в халат. Повернув Мари в сторону горы, возвышающейся над черепичными крышами, Ден крепко сзади обнял её.
Серо-зеленая безликая масса скалы менялась на глазах. Поначалу она лишь слегка изменила цвет, подернулась светлой дымкой, как будто просыпаясь после сна. А затем наполнилась солнцем, начала светиться изнутри, все её изгибы приобрели яркую и радостную четкость. Но постепенно она начала терять свое светлое настроение. Её склоны стали наполняться напряженным красным цветом, и скора гора алела над чернеющей в сумерках землей тревожным факелом. Но постепенно чернота ночи загасила факел, поглотив его в себя.
Завороженные этим зрелищем, Ден и Мари потеряли ощущение времени. Им казалось, что они провели на балконе всего несколько минут, и лишь сковавший их озноб подсказал, что прошло больше часа, в течение которого все вокруг погрузилось в сумерки. Развернувшись к Дену, Мари произнесла:
Милый, поцелуй меня в закрытые глаза и открытые губы.
По её озябшим губам Ден понял, как она замерзла, и немедленно увел в комнату. Вместо нежных ласк, он начал сильно растирать ей плечи в попытке согреть. Слегка поведя всем телом под его сильными движениями, она выскользнула из его объятий и сбросила халат, чтобы быстро переодеться.
Милый, тебе тоже пора проснуться, деловитым тоном сказала она под его долгим взглядом, заколдованным процессом её переодевания, если ты забыл обо всем, глядя на меня, то я напомню, что у нас запланирован дружеский ужин с нашими новыми знакомым, и они наверняка ждут нас в ресторане. Мы сильно опоздали, ведь я не могла оторваться от твоего рассказа и его живого продолжения.
Ничего страшного, ради того, чтобы ты не могла оторваться от рассказа, я готов пожертвовать любым ужином с любыми друзьями.
Зачем чем-то жертвовать, если можно всё прекрасно сочетать, игриво ответила Мари, застегивая блузку и, тем самым, приводя свой облик в завершенный вид.
На этот раз она выбрала темно-бежевые брюки и строгую черную блузку. Её вид был одновременно строгим и весьма элегантным. Ден с трудом мог представить, какую одежду он мог бы одеть, чтобы ему соответствовать, но в конце концов остановился на обычных джинсах и классической светлой рубашке в мелкую клетку.
Скрип лестницы, по которой они спустились вниз, создавал приятное ощущение аутентичности, вносившее свой вклад в настроение и стиль отеля. Когда они вошли в ресторан, практически все столики были заняты. Подошедший метрдотель выждал несколько секунд, пока они искали в зале Алину и Александра, а затем проводил их к столу и отодвинул стул, помогая Мари занять свое место. При взгляде на стол становилось очевидно, что их знакомые ожидали их достаточно давно. Ден внимательно посмотрел на бутылку вина, которая была наполовину пустой. Алина перехватила его взгляд, взяла в руки бутылку, сначала сама посмотрела на этикетку, а затем повернула её к Дену.
Я взяла на себя смелость выбрать для нас всех вино. Всем известно, что лучшие красные вина из Риохи, но мне больше всего нравится темпранильо, уверенным тоном сказала Алина, разливая остатки вина по бокалам Дена и Мари.
А что это значит? спросила Мари, пробуя вино сразу, как только оно оказалось в её бокале, и не дожидаясь, пока остальные присоединятся к ней. К тому моменту, когда Алина закончила круг, бокал Мари уже был почти пустой.
Алина ответила чуть нараспев, как будто наслаждаясь своим рассказом.
Это особый, ранний, сорт винограда. Виноделы из Риохи выдерживают вино из него в американских дубовых бочках. В результате этого оно приобретает особый ванильный вкус.
Она поставила пустую бутылку на стол, вслед за Мари медленно осушила бокал, и сделала быстрый жест официанту, который тот сразу же понял: забрал пустую бутылку и принес новую. Интуиция официанта безошибочно подсказала ему, что именно Алина задает тон в напитках, поэтому вино из новой бутылки он дал попробовать ей. Получив одобрительный кивок с её стороны, он не стал ставить бутылку на стол, а принес высокую подставку, на которой стояло металлическое ведерко, опустил в него бутылку, поставил рядом с их столом и отошел в сторону.
Интересно, почему он проделал этот ритуал только со второй бутылкой, а первую просто поставил на стол? с улыбкой спросил Ден
Мы сами попросили его об этом, ответила Алина, я хотела показать вам вино и рассказать про него.
Ден почувствовал, что наступил момент для тоста и подняв бокал произнес:
Давайте выпьем за наше знакомство, которое произошло в такой непривычной обстановке.
Звоном бокалов все присоединились к его тосту и пригубили вино, после чего погрузились в изучение меню и выбор блюд. Увидев это, официант подошел к их столу, принял заказ и ушел, предоставив им время для общения.
Только теперь Ден внимательно осмотрел их знакомых. Алина была одета в плотный брендованый топ цвета хаки с длинными рукавами и глубоким вырезом. Очевидно, под топом не было нижнего белья, и он настолько облегал её фигуру, что она казалась практически обнаженной. Впрочем, версия о топе была не более чем предположением. Из-за того, что она сидела за столом напротив него, он не мог определить, топ это, или платье. В то же время, Александр не баловал их разнообразием стилей, и был как всегда одет в классическую белую рубашку, при этом на спинке стула у него висела черная куртка, как будто он пришел в ресторан с улицы.
Их столик стоял у большого панорамного окна, но наступившая ночь не позволяла увидеть в нем ничего, кроме их собственного отражения. Алина облокотилась подбородком на кулак и, глядя на Мари, произнесла:
Как закончился ваш день? Что интересного нашли для себя в этих краях?
Мы просто отдохнули вдвоем, нам очень интересно друг с другом, спокойно ответила Мари.
Ты права, здесь не слишком много развлечений. Каждый получает удовольствие от этого места настолько, насколько он в принципе умеет брать все от жизни по максимуму. Где границы твоей готовности наслаждаться жизнью?
Алина разговаривала с Мари так, как будто они были вдвоем, и в их компании не было еще двух мужчин. Не обращая внимания на их присутствие, она сама подливала вино в свой бокал и бокал Мари. А бокалы мужчин наполнял официант, время от времени подходящий к их столу. Ден заметил, что роль наблюдателя разговора достаточно комфортна, но способствует более быстрому опустошению бокала.
Не дожидаясь ответа Мари на свой вопрос, Алина сменила тему разговора. Хотя, вполне возможно, её слова и вытекали из того, о чем она говорила ранее.
Я видела вас внизу, в клубе.
Мы тоже заметили тебя, вступил в разговор Ден, но ты не задержалась там долго, очень быстро ушла, мы не успели поговорить с тобой.
По-прежнему обращаясь к Мари, Алина продолжила, не особенно обращая внимание на слова Дена.
Вы были в компании ирландской пары. Они достаточно прикольные, но на мой вкус слегка простоватые. Впрочем, как и большинство ирландцев.
Ден снова вступил в разговор.
Мне кажется, что вряд ли можно считать простаками таких ирландцев, как Джойс, Свифт или Уайльд.
Если мы говорим про Свифта, то это было так давно, что для меня не имеет значения. Уайльд ирландец только по месту рождения, а не по сути. Ну а Джойс, может быть, и не простак, но зато его герои типичные простоватые ирландцы, от этого их не спасает даже выкрученный стиль Джойса. Впрочем, я говорила не про всех, а про большинство. И наши общие ирландские друзья уж точно не относятся к исполинам духа.
Ден с уважением отметил, что Алина хорошо образована, вплоть до Джойса. Но, с другой стороны, ему стало почему-то не слишком приятно, что она с легким презрением отозвалась об их ирландских знакомых. Хотя они и не были друзьями, но такое отношение к ним он примерял частично и на себя.
Снова обращаясь к Мари, Алина продолжала:
А что вас привело в этот клуб? Вы совсем не похожи на сторонников нестандартных отношений в семье.