«Максимальная скорость поезда составляет пять миль в час. Поезд функционирует на угле. Окна закрашены черной краской. Надеюсь, опишу работу поезда более подробно, когда сам воспользуюсь его услугами», закончил статью переписчик.
Не поеду! говорит Мэлори, но в глубине души уже знает: поедет.
Она закрывает глаза и выходит в приемную.
Мама, что ты думаешь? спрашивает Олимпия.
Мне нужно поговорить с Роном Хэнди.
Мам, дверь закрыта, можно.
Мэлори открывает глаза. Видит раскрасневшиеся лица. Как они, должно быть, счастливы.
Невероятные перспективы. Сладкая ложь.
Мы проводим! говорит Том. Я как раз смастерил штуку, которая
Нет! Я хочу поговорить с ним наедине.
Необходимо посоветоваться со взрослым человеком. Пусть даже в два раза более запуганным, чем она сама.
Рон Хэндиих ближайший сосед. Он обитает в трех милях от лагеря на заброшенной автозаправке. Не так уж далеко.
Рон считает себя лучшим в мире юмористом. Сейчас Мэлори готова терпеть даже его шутки, ей нужно развеяться. Ее душит тревога. Она думает: папа с мамой могут умереть каждую секунду. Допустим, они не погибли сразу, не умерли за семнадцать лет разлуки. А ведь может быть, они прямо сейчас погибают. В эту самую минуту. Или следующую. Или следующую.
Боже мой шепчет Мэлори.
Она в смятении, толком не понимает, что думает, что чувствует. Пытается представить поезд. Людей, которые его запустили. Ну доберутся они до платформыи будут ждать месяц, год или десять лет. Они не будут знать, когда придет поезд, и нельзя будет посмотреть и проверить, не показались ли вдалеке фары.
Олимпия подходит, берет за руку.
Все нормально, все будет хорошо.
Слова дочери не успокаивают. Семнадцать лет. Семнадцать лет разлуки.
Мне нужно переговорить с Роном Хэнди, повторяет Мэлори. Надевает повязку. Она надевала ее столько раз, что жест стал привычнымкак заправить за уши волосы.
Глаза закрыли? спрашивает она детей. Даже сейчас не теряет осторожности. Сейчас, когда с таким трудом налаженный мирок трещит по швам, когда ей физически больно от надежды и от того, что придется второй раз пережить потерю родителей. Даже в эту трудную минуту она спрашивает у детей, закрыты ли глаза.
Да.
Это Олимпия.
Закрыты.
Это Том.
Мэлори выходит в столовую. Чувствует под ногами деревянный пол. Удивляетсянеужели осталось что-то прочное? Вся жизнь обращается в хаос, Мэлори падает в темноту, ей не за то зацепиться и непонятно, как поступить.
Глава 5
Мэлори познакомилась с Роном Хэнди десять лет назад. Когда она со своими тогда еще шестилетками искала новый приют, то сначала наткнулась на жилище Рона. Мэлори издалека почувствовала запах бензина. И пошла на запахдумала разжиться в магазине консервами или еще какой-нибудь едой. Оказалось, в мичиганской глуши живет Рон Хэнди. Его домкрепость. Окна и щели заколочены досками, обиты толстыми матрасами, укреплены железными листами и даже автомобильными дверцами. Рон, насколько Мэлори известно, не снимает повязку даже внутри.
Под ногами хрустит гравийэто обочина дороги, на той сторонезаправка Рона. Нервы у Мэлори на пределе, в головенеразбериха.
Мэлори давно не навещала соседа, уже года три. А сам Рон ни разу не заходил к ним в лагерь. Он вообще никуда не выходит. Никогда.
Привычка смотреть по сторонам, когда переходишь дорогу, отмерла за ненадобностью. Мэлори пересекает проезжую часть и попадает на территорию заправкиздесь уже мелкая галька.
Откуда ей знать, что Рон жив? Возможно, обезумевшие мухи уже давно кружат над его разлагающимся трупом и откладывают в нем яйца
Как и в трупах Сэма и Мэри Волш.
Мэлори ударяется ногой о что-то твердоеона дошла до крепости Рона. Стучит в обитую досками стену. Хотя стучать нет необходимости. Хозяин, если только он жив, наверняка уже услышал шум.
Мэлори, это вы?
Значит, за последние три года онаего единственный гость.
Да, Рон! Я!
Ей не нравится собственный голосслишком взволнованный. Убедилась ли она, что Том с Олимпией в третьем домике и будут ждать ее там? Или забыла в спешке?
Рон отпирает дверь. До нашествия это заняло бы секунду, а теперь Мэлори долго слушает, как щелкают замки и засовы, словно Рон сдвигает с пути тысячу мелких металлических предметов.
Наконец доносится скрип. Ее обдает душной волной застоявшегося воздуха. Из комнаты ужасно пахнет. Живущий там не моется и никогда не проветривает.
Мэлори! восклицает Рон.
Судя по голосу, он рад, хоть и не очень бодр. Выговор у него аристократичный. Десять лет назад Мэлори тоже сразу обратила внимание на его манеру речи. Про таких, как Рон, раньше говорили «слишком умный».
Добрый день! здоровается Мэлори. Найдется минутка?
Рон смеется. Смешно, потому что «минуток» у него предостаточноон только и делает, что сидит в своем бункере в темноте и одиночестве.
По правде говоря, я ожидал компанию друзей и родственников, однако они запаздывают. Заходите, угощу вас свежими булочками.
Мэлори выдавливает улыбку. Сегодня она не в настроении шутить над суровой реальностью. Имена родителей засели в голове. В душе теплится надежда, однако она вот-вот затухнет.
Вы чем-то взволнованы, произносит Рон. Надеюсь, с детьми все хорошо? Позволю себе заметить, они уже не дети
Рон, к вам кто-нибудь заходил? Человек из переписи населения?
Мэлори необязательно видеть лицо Рона, чтобы понять, насколько он напуган ее вопросом. Одного упоминания о чужаке, который стучится к нему в дом, может быть достаточно, чтобы Рон молча захлопнул перед ней дверь.
Однако Рон пока не убегает.
Нет, медленно отвечает он, и Мэлори слышит, с каким трудом ему дается каждое слово.
Рон пытается шутить:
Хотя возможно, я просто спал или глубоко задумался и принял стук за плод воображения
Неудавшаяся шутка виснет в воздухе. Рон продолжает:
Зайдете? Я в последнее время, знаете ли, не слишком люблю прогулки.
Мэлори заходит. Она до сих пор ошеломлена, ей не терпится поделиться с Роном. Снова приходится долго стоять с завязанными глазами и слушать, как он звенит засовами.
Раньше я жил в офисе. Вот только там весьма подозрительное окно. Я его, конечно, загородил и двадцать раз проверил. И все же оно мне не нравится.
Мэлори едва не вскрикивает от неожиданности, когда Рон дотрагивается до ее руки.
Я переехал, продолжает Рон. Теперь обитаю в кладовке среди фильтров и канистр с машинным маслом. Признаться, иногда думаюа не распить ли одну из них?
Ну что вы, Рон
Видите ли, я не слишком приспособлен к новому миру. Ну да ладно!
Он тянет Мэлори за руку, ведет в глубь дома. Продвигаться легче, чем раньше, Рон, вероятно, частично избавился от хлама. «Даже в самом отчаянном положении человек пытается обустроить жилище», отмечает про себя Мэлори.
Впрочем, пахнет по-прежнему ужасно. Смесь пота и бензина. А еще мочи и не только
Мэлори идет за Роном по узкому проходу. Это, наверное, коридор, просто узкий из-за громоздящихся вдоль стен вещей.
Вот мы и пришли, объявляет Рон.
Мэлори не слушает, она думает о родителях.
Не может быть! Неужели они живы?
Хотите выпить? У меня есть немного виски. Я как раз искал повод.
Нет, спасибо, Рон.
Давайте присядем! Представляете, я держу в доме целых два сиденья. Хотя, может быть, зря.
Он снова тянется к руке Мэлори и натыкается на стопку бумаг.
Что это у вас?
Голос звучит настороженно.
Это оставил человек, который ведет перепись.
Если бы Рон немедленно выставил ее за дверь, Мэлори не удивилась бы. Однако он берет ее свободную руку и усаживает на деревянный табурет.
Рон, вы слышали о поезде? спрашивает она.
И сама себе кажется сумасшедшей. Какой нелепой, должно быть, представится Рону Хэнди вся эта история. Он-то не выходил за пределы заправки уже много лет.
Слышал, неожиданно отвечает он. Поезд, который идет вслепую.
Что вы знаете? поспешно спрашивает Мэлори.
Позвольте для начала поведать вам, каким образом я о нем узнал. Должен предупредитья ужасно боюсь. И включу совсем ненадолгоесли нам нельзя их видеть, вероятно, слышать тоже не стоит.
Мэлори обхватывает себя за плечи, нащупывает длинные рукава толстовки, вспоминает Анетт. Рыжую Анетт, бегущую с ножом по коридору школы для слепых.
Громко шипит радио. Мэлори вздрагивает. Затем слышен голос диктора:
до нашествия я очень это любил!
Рон быстро щелкает выключателем.
Видите, не так уж я отстал от жизни. На этой самой волне как-то упомянули поезд. А что вызвало ваше любопытство? Не бумаги ли, которые вы держите?
Да, они.
Полагаю, вы принесли их сюда, чтобы я прочитал. Соответственно, я должен буду снять повязку
Мэлори понимает: еще немногои момент будет упущен. Сейчас Рон объявит, что не намерен ничего читать, и вежливо попросит ее удалиться.
Там есть список выживших! быстро говорит она. По многим штатам, по каждому городу.
Правда?
Да, я нашла своих родителей.
О, Мэлори сочувственно произносит Рон, а затем раздается давно забытый звук: бульканье разливаемого по стаканам спиртного. Возьму на себя смелость утверждать, что выпить вам все же не повредит. Да и мне. Если я собираюсь читать, мне придется снять повязку.
Мэлори никогда раньше не видела Рона Хэнди. Только слышала голос. Она много раз говорила с ним через дверь и заходила в гости. Однако ради собственной безопасности Рон всегда настаивал, чтобы она оставалась в повязке.
Мэлори ощущает тыльной стороной ладони холодное прикосновениеРон подает ей стакан. Она принимает.
Ну что? Готовы? спрашивает Рон.
Голос у него взволнованный. Нервничает. Мэлори тоже. Что она сейчас увидит? Как выглядит Рон Хэнди?
Рон, вы совсем не обязаны
Нет-нет. Я хочу, возражает Рон.
Мэлори слышит его учащенное дыхание, скрип стула.
Боже мой! восклицает Рон Хэнди. А вы красавица! Я и не знал, что живу рядом с мечтой! Потом добавляет:Длинный рукав. В жаркий день. Вы считаете, они могут прикоснуться?
Мэлори снимает повязку. Рон Хэнди крупнее, чем она ожидала. Похож на большого напуганного ребенка. Оба неловко улыбаются.
Да, говорит она, считаю.
Вы рассказывали о слепой женщине, которая сошла с ума. Все время о ней думаете, да?
Да
Понимаю.
Они какое-то время стоят, уставившись друг на друга. Изучают. У Рона уставшее лицо, в глазах страх. Еще приходит мысль: до нашествия Рон, наверное, был состоятельным человеком.
Спасибо, что назвали меня красавицей, улыбается Мэлори. Я живу с двумя подростками. Мне давно не говорили ничего приятного.
Рон протягивает руку со стаканом, они чокаются.
Выпьем за дружбу! произносит Рон. И за то, чтобы сохранить рассудок, как бы твари ни старались нас его лишить.
Они пьют.
Мэлори изумляется: как же много кругом хлама! Кучи всякой всячины громоздятся от пола до потолка. Радиоприемник. Детская кроватка. Коробки с проводами и инструментами. Одеяла и консервы. Банки с краской, старые журналы и канистры с бензином. Рон стоит рядом с раскладным садовым стулом. На нем спортивная куртка на молнии и шорты.
Не скажу, что это дом моей мечты. Однако в сложившихся обстоятельствах Вероятно, я неплохо устроился.
Рон усмехается. Мэлори не в силах выдавить из себя улыбку. Строка «Сэм и Мэри Волш» стоит у нее перед глазами.
Сэм и Мэри Волш.
Надо трогаться сейчас же! Иначе она опоздает, и свой последний вздох родители сделают без нее.
Рон указывает на бумаги.
Фотографий нет?
В глазах страх. Паника. Того и гляди передумает
Нет. Я тоже опасалась фотографий. Здесь записи, диаграммы
И?..
Много чего, Рон.
Рон кивает. Смотрит прямо в лицо.
Почему мне так страшно?
Мэлори понимает его чувства. Вот уже десять лет она не испытывала подобногоблизости с другим взрослым. Она тронута до слез. Однако не позволяет себе плакать.
Протягивает Рону бумаги.
Верхний листпро поезд, говорит она.
Рон смотрит на пачку бумаг. Делает глоток виски.
Что ж, от судьбы не уйдешь, вздыхает он.
Что? не понимает Мэлори.
Рон улыбается.
Сколько ни прячься от нового мира, он все равно тебя достанет. Рано или поздно.
Мэлори думает об утреннем госте. Рон щурится, читает. Изредка кивает.
Да, по радио говорилив штате запущен поезд. Ведущий (очевидно, единственный сотрудник радиостанции) говорил, что сам он в поезде не был.
А что ведущий еще сказал?
Что это небезопасно.
Почему?
Ума не приложу! Может быть, потому что у машиниста завязаны глаза?
Рон выжидающе улыбается. Ждет реакции. Мэлори не в состоянии оценить юмор.
Рон снова принимается за чтение.
Да, Ленсинг. Хотя, если быть точным, Ист-Ленсинг. Это два разных города, вы в курсе?
Да, знаю.
Ист-Ленсингуниверситетский городок. Там расположен сельскохозяйственный университет.
Как далеко мы от Ист-Ленсинга? спрашивает Мэлори.
Рон не слышит.
Весьма занятно, бормочет он, склонившись над бумагами. Наличие рельс якобы делает путешествие безопасным Следуя этой логике, самое надежное средство передвижения в наше времяамериканские горки. Не махнуть ли нам в Сидар-Пойнт, Мэлори?
К счастью, Мэлори не приходится изображать улыбку. Рон снова погружается в чтение, не дожидаясь ее реакции.
Сколько миль до Ист-Ленсинга? повторяет она вопрос.
Около тридцати. Разумеется, необходимо узнать поточней, прежде чем отправляться в путь.
У Мэлори земля уходит из-под ног. Она чувствует, как надежда, которая зародилась в ней и, несмотря ни на что, крепла, теперь обращается в пыль.
Тридцать Нет, никак невозможно, произносит она и уже поднимается, чтобы уйти.
Рон, наоборот, садится на стул.
Да, тридцать мильзадача не из легких. Хотя однажды вы проплыли по реке двадцать. Уму непостижимокаким образом.
Черт возьми, в отчаянии произносит Мэлори.
Ловит внимательный взгляд Рона. Он смотрит пытливождет ее решения. Словно надеется стать свидетелем смелого поступка.
До нашествия, говорит он, тридцать миль проходили часов за восемь. Из расчета миля за четверть часа.
С открытыми глазами. И не сбиваясь с курса.
Значит, теперь выйдет в два раза дольше. Или в три. Или еще больше. Я бы сказалнужно дня три.
Мэлори задумчиво молчит.
Не хочу вас расстраивать, продолжает Рон, только где гарантия, что поезд вообще появится? И как часто он ходит? И что там за люди? Кто, по-вашему, мог ввязаться в подобный проект?
От Рона исходит страх. Мэлори почти физически ощущает волны ужаса.
Рон подается вперед, скрипнув садовым стулом.
Вы только представьте: кто в наше время решится запустить поезд? Словно они не боятся тварей. Почему?
«Безумцы»думает Мэлори. Представляет, как Анетт сидит на месте машиниста, а Гари ходит по вагонам и проверяет билеты.
Нет, идти нельзя, говорит она и пытается придать голосу твердости. Не получаетсяслова звучат неуверенно, решение не ложится на душу.
Подождите, успокаивает Рон, давайте еще почитаем, поговорим
Мэлори вскакивает и меряет комнату шагами, пока Рон просматривает бумаги. Перед ней мелькают образы: мама с папой возятся в огороде, светит солнце. Родители живы. До сих пор. Даже не догадываются, что их дочь в здравом уме и думает о них в эту самую минуту.
Как они были бы счастливы, если бы она вдруг объявилась, да еще с внуками!
Мэлори садится. Снова встает. Опять садится. Папа хорошо рубил дрова. Они с мамой оба прекрасно готовили. Умели выращивать себе пропитание. Зачем им понадобилось ехать к мосту?
Кто-то их отвез? Может быть, против воли? Даже если поехать, где гарантия, что она их найдет?
Переписчик, однако, нашел
Эта мысль успокаивает. Раз он нашел, то
Убежища. Вы читали про убежища? Невероятно Рон с головой ушел в чтение.
Убежища? переспрашивает Мэлори.
Рон улыбается, однако он заметно помрачнел. Что-то подсказывает Мэлорисегодня он больше не будет отпускать остроты.
Здесь написано: «Яма размером двенадцать на восемь футов. Надежный бункер. На случай если твари завладеют Землей окончательно». Да Звучит не слишком заманчиво.