Еще теплый. Наверху солнышко, жара
Это он завалил, нарочно! решил Боинг. Тут и раньше было засыпано, только не доверху, лаз оставался. Я глянул из-за угла, а он стоит, на кровлю смотрит. А в штреке светло было, я и заменжевался: вдруг он обернется и заметит?! Думаю, пойду за ребятами, а он пока уйдет.
Ты его узнал? спросил Петька.
Да нет, мне ж свет бил в глаза. Я одежду и то не разглядел. Вроде джинсы на нем или просто синие штаны.
Опасный преступник, важно сказал Петька. Международный террорист скорее всего.
Ну да. Раз в синих штанах, то конечно, поддакнула Маша.
Издеваешься?! разозлился Петька. По-твоему, он здесь грибы собирал? Я еще пройду по розовым стрелкам, гляну, что там у него. Катакомбы-то под самым городом. А вдруг он весь Укрополь взорвать хочет! Ведь не просто так он избавлялся от опасных свидетелей.
От кого это? не понял Боинг.
От нас! Или, скажешь, у него такие шуткилюдей заживо хоронить?! Петька раздулся от гордости. Думаю, если выберемся, он станет убирать нас по одному. Надо идти в милицию, пускай нам дают охрану. По паре телохранителей на каждого хватит. Ну и группа захвата в резерве.
У Маши пропала всякая охота слушать Петьку. Она молча взобралась на завал, раскачала присыпанный землей большой камень и откатила назад.
Отзынь, Алентьева, это мужская работа! отстранил ее Боинг и поднял для удара прадедушкино кайло.
Правнук шахтера врылся в завал, как машина. Камни полетели во все стороны и Маше с Петькой пришлось отступить. В повисшем над завалом облаке пыли метался свет фонарика и смутно ворочались ноги Боинга в огромных, как у Евгень Евгеньича, сандалиях.
Он просто испугался, как мы, догадалась Маша.
Петька недоверчиво хмыкнул:
Кто, террорист?
Ну почему сразу террорист? Мы же не террористы, а полезли в катакомбы, вот и он полез. Какой-нибудь курортник, им тут скучно. Полез, услышал, как ты падал носом в камни, нашел твою сандалию, а она взрослая. Мы его испугались, а оннас, мог и завалил выход, чтобы человек в больших сандалиях его не догнал.
Боинг притих. Было слышно, как он кряхтит в прорытой норе. По завалу скатилось несколько катков, и вдруг сквозь пыль ярко вспыхнул неровный овал дневного света.
Свобода! крикнул Боинг.
Маша кинулась в нору, забыв про свой короткий но дол. Свет резал отвыкшие глаза. Последний метр она проползла, зажмурившись, и покатилась куда-то тип, обдирая локти и коленки. Боинг поймал ее и отшвырнул в сторону, потому что сверху с каменным грохотом катился Петька. Он пролетел мимо, а Маша вцепилась в какой-то куст. Щекой она чувствовала землюнастоящую, теплую, с клочком хрустящей высохшей травы. Вставать не хотелось. Маша открыла глаза и задохнулась от счастья.
В подземелье не было красоквсе покрывала грязно-белая пыль. В подземелье не было посторонних звуковвсе шумы исходили от людей. В подземелье не было запахов, кроме запаха сырого мела. А сейчас все вернулось: тысячи красок, звуков и запахов. От них кружилась голова и звенело в ушах. Маша лежала на склоне оврага, заросшего седой полынью и колючками с маленькими блекло-синими цветами. У самых глаз раскачивалась гроздь алых ягод на ветке боярышника. Громко щелкнув, откуда-то выпрыгнул серый кузнечик и полетел, распустив тонкие оранжевые крылышки. Невзрачный бурый мотылек сидел на травинке, шевеля закрученными на концах усиками. На дне оврага валялась темно-коричневая бутылка. Даже на нее было приятно смотреть.
Петька и Боинг яростно спорили, кому лезть за оставленными в катакомбах сумками.
Хватит уже, оборвала их Маша. Вы посмотрите, какая красота!
Видали, отмахнулся Боинг. Я тоже ошизел, но ненадолго.
В конце концов Петька ловко повернул спор, сказав, что доверяет Боингу слазить за сумками. У Боинга кайло. У Боинга прадедушка шахтер. А ониПетька и Машалюди земные и почти беспомощные.
Польщенный Боинг нырнул в катакомбы, а Петька полез по склону оврага. Докарабкался до края, огляделся и сел, свесив ноги.
Маш, угадай, где мы?
Не знаю. Должны быть у школы, только там оврагов нет. Или мы весь город насквозь проскочили?
Мы на виноградниках!
Врешь! охнула Маша. Как же так: возвращались к школе, на северо-восток, а оказались на юге, километрах в пяти от города! Может, компас Евгень Евгеньича сломался?
Чуть что, так сразу врешь! Сама посмотри: вот они, виноградники, а во-он Укро привставая, начал Петька и солдатиком спрыгнул на откос, успев крикнуть в полете:Атас!
Маша огляделась: до лаза в катакомбы далеко, зато рядом куст боярышника. Нагнутьсяи готово, спряталась. Подскочил Петька, нырнул в куст и зашипел, наткнувшись на колючки.
Кто там, он? спросила Маша.
Хуже! Самосвал!
Глава IXБОИНГ: ВЫБОР ОРУЖИЯ
Маша поглубже забилась в куст. Сквозь голые ветки внизу она хорошо видела откос, по которому скатился Петька. Но чем выше, тем гуще росла листва, и дальний край оврага виднелся сочками. На краю появились черные полуботинки невероятного размера. Они могли бы принадлежать памятнику. Или клоуну. Но Самосвалне памятник, не клоун и не грузовик с самоопрокидывающимся кузовом, а кое-что более грозное. Самосвалэто начальник городской милиции капитан Самосвалов, дядя Витя. (В маленьком городе все тебе «дяди» и «тети», всех ты знаешь хотя бы в лицо. За это Маше нравился Укрополь и не нравилась Москва.)
Полуботинки стояли на самом краю оврага, раскачиваясь с пятки на носок. Из-под них отвалился ком сухой глины и покатился вниз, но Самосвал не отошел. На склоне Маша заметила свежую осыпьэто Петька вылезал из оврага и съезжал. Обернуласьеще осыпь, широкая: это все трое катились из лаза. А здесь Петька прыгнул за куст, оставив четкие отпечатки сандалий историка.
Самосвалов сел, свесив ноги в серых форменных брюках с кантом. Ноги поерзали, стирая пыль с полуботинок о брючины, дурная привычка.
Чего он? шепнул Петька.
Того. А ты разве не видишь, сколько следов?! Петька подумал и ответил:
А может, они вчерашние.
Пойди, сам ему скажи А ЭТО ЧТО? ужаснулась Маша. На правом запястье у Петьки болтался металлоискатель, привязанный обрывком нитки мулине. Маша отлично помнила, что в этой же руке Петька держал компас.
А что такого? пожал плечами влюбленный. Я привязал, чтоб не потерялся. Тебе кусочка нитки жалко, что ли?
Балбес! Иван Сусанин! «Мат, угадай, где мы»! Хорошо еще, что на виноградники нас завел, а не в Турцию! шипела Маша, косясь на ноги Самосвала.
Наморщив лоб, Петька потянулся в карман за компасом. Господи, ну какой же он тормоз! И ведь не дурак, а просто делает одно, а думает о другом.
Например, идет по компасу и мечтает найти металлоискателем кайло, как у Боинга.
Глядя на стрелку компаса, Петька включил и сразу же выключил металлоискатель. Пискнуло, стрелка дернулась, описав почти полный круг и вместо севера уставившись на юго-запад. Одна самосваловская нога приподнялась, как будто милиционер хотел встать, и опустиласьпередумал.
Чуть не выдал нас! Маша толкнула Петьку локтем.
Да нет, он подумал, что это какой-нибудь жучок пискнул, рассеянно ответил влюбленный. Его мни пылали, как автомобильные стоп-сигналы.
Дошло?
Конечно, тут электромагнит, раз он металлы ищет, пролепетал Петька, воровато поглядывая на лаз в катакомбы. Маш, ты только Боингу
Дальнейшее произошло в одну секунду. Из лаза вывалилась Петькина сумка и скатилась под ноги Маше. Самосвал залег с удивительной для такого большого человека поспешностью. Мало того, в руках у него был пистолет! Как будто из лаза выбросили не школьную сумку, а гранату. И этоСамосвал, который сроду не носил пистолета! В тихом Укрополе, куда жители больших городов приезжают лечить нервы!
Две другие сумки еще катились по склону, когда показался Боинг. Он щурился от яркого света и успел и высунуться из лаза по пояс, прежде чем заметил наведенный на него ствол. Грязная до неузнаваемости физиономия второгодника перекосилась.
Замри! скомандовал Самосвалов.
Боинг нелепо загреб руками в воздухе и обвис. Он торчал из норы на склоне оврага, как гвоздь в стене. Опереться было не на что, а пятиться назад без рук невозможно.
Не стреляйте, дяденька, я нечаянно! Я просто заблудился и за вами пошел! басом взревел Боинг. Со своего места он видел только руки с пистолетом и глаза над краем обрыва и принял Самосвала за незнакомца из катакомб. Конечно, испугался. Но даже под дулом пистолета отважный второгодник не выдавал своих и орал «я», а не «мы»!
Только Маша подумала, какой молодец Боинг, как вдруг он ляпнул:
Дяденька, не знаю я, что вы подвзорвать хотите! Меня вообще здесь нет!
До этого момента еще можно было надеяться, что Самосвал прочитает нотацию и отпустит Боинга домой. Но «подвзорвать»волшебное слово для любого милиционера. Скажи ему «подвзорвать»и можешь не беспокоиться о том, как провести свободное время. Его займут допросы.
Чего это Боинг несет? удивился Петька. Он уже забыл, как сам назвал незнакомца международным террористом и хотел просить себе телохранителей.
Это все ты! Маша отпустила влюбленному затрещину и встала из-за куста. Было бы нечестно заставлять Боинга отдуваться за всех.
Ствол пистолета дернулся в ее сторону и опустился.
МАША?!! У Самосвалова округлились глаза. Что же ты вытворяешь, девочка! Крикнула бы сначала, что ли. Я ведь мог в тебя пальнуть
В кустах завозился Петька, и Самосвалов опять вскинул пистолет:
Кто там еще?! Поднимайся медленно, руки над головой!
Все нормально, дядь Вить, успокоила милиционера Маша. Никто меня не держит на мушке, кроме вас. Это Петька Соловьев, а вон Билоштан, она показала на Боинга, который свисал из лаза, как вареная макаронина, не смея вылезти без разрешения.
Самосвалов поднялся и сунул пистолет в карман. А Петьку заклинило. Он еще выполнял приказ: поднимет руки и закатится под самый куст; отползет, опять поднимет и опять закатится. Попробуй, встань поднятыми руками, когда лежишь не на ровной земле, а на крутом склоне!
Молодец, молодец, Маша подала влюбленному руку и помогла встать.
К их ногам как тряпочный сполз утомленный Боинг. По другому склону оврага спустился Самосвалов. Брюки и форменная рубашка у него были грязнющие, как будто начальник Укропольской милиции весь день ползал на пузе. И чего-то не хватало Фуражки, вот чего!
Дядь Вить, что случилось? спросила Маша. Фуражка или пилотка полагается к форме, как ручка к двери. Начальник милиции не мог оставить ее дома. Он мог только потерять фуражку. Гнался за кем-то?
Сейчас некогда, отрезал Самосвалов. Отмечайте быстро: кто и что хотел взорвать и кого вы видели?
Террориста, вякнул Боинг.
Маша поняла, что надо говорить самой, а то мальчишки все запутают:
Не слушайте его, дядь Вить! Мы заблудились в катакомбах. Увидели человека и тихонько пошли за ним.
Петька открыл рот, собираясь что-то добавить, но Самосвалов остановил его:
По очереди! Говорит Маша. Почему вы его не окликнули, не подошли?
Испугались Человек вышел здесь, Маша показала на прорытый Боингом лаз, и завалил выход.
От свидетелей избавлялся! не утерпел Петька.
Неизвестно, возразила Маша. Нас он, скорее всего, не видел. Но слышал, как МЫ споткнулись, «мы» она подчеркнула голосом, презрительно глядя на Петьку, и подобрал сандалию, вот эту, взрослую.
Самосвалов посмотрел на сандалию, удивился, но промолчал.
Там на потолке стрелки, розовые. Можно пойти по ним и проверить, куда он ходил. Это все, а «террорист», «подвзорвать»просто наши разговоры, закончила Маша. Да, и еще у него фонарик еле светил. Наверное, ходил долго, раз батарейка села.
Петька говорил втрое дольше, но ничего не добавил к Машиному рассказу. В основном он учил начальника милиции ловить преступников:
Засады надо ставить в двух местах: здесь и там, где кончаются розовые стрелки. Признаюсь честно, я не уверен, что там склад взрывчатки. Может, это всего-навсего пустое место, до которого дошел преступник, пока не сдохла батарейка. Но тогда он вернется и пойдет дальше
Я же просил: рассказывай только то, что видел сам! стонал Самосвалов, размазывая по лицу пот и грязь. Петька кивал с понимающим видом.
Ща. Я только закончу, что им попили мою мысль. Не исключено, что есть другой вход в катакомбы, о котором мы не знаем
Когда Петька начал: «На нашем бы месте я бы»начальник Укропольской милиции заткнул ему рот ладонью. Наверное, испугался, что Петька займет его место.
Теперь ты, кивнул он Боингу.
Ростом этот мужик повыше меня. Не крутой. Рубашка с коротким рукавом, цвет я не разглядел, и синие джинсы или просто штаны, коротко ответил второгодник.
А почему ты сказал «не крутой»? спросил Самосвалов, удерживая двумя руками мычащего Петьку.
Боинг почесал в затылке и ответил:
Крутой, он и есть крутой. Качок стриженый. А у этого бицепсы пожиже, волосы подлинней. Мужик как мужик.
Не отпуская Петьку, Самосвал достал из кармана фотокарточку:
Этот?
Пока фотокарточка дошла до Укрополя, ее раз десять перегоняли по факсу и размножали. То, что в конце концов получилось, напоминало лицо, которое видно на луне в хорошую погоду.
А получше нет? спросил Боинг.
Будет, когда его поймают. Ладно, все свободны, объявил Самосвалов, но Петьку не выпустил. Дома напишите все, что мне рассказывали, и завтра после школы занесите в милицию. Да, и если найдете мою фуражку, тоже занесите.
А где вы ее потеряли? спросила Маша.
Где-то здесь. Специально не ищите, но если попадется
Петька в самосваловских руках дергался и вращал глазами.
Все, до завтра, попрощался Самосвал, выпуская влюбленного.
Петька по-собачьи встряхнулся и замолол как ни в чем не бывало:
Кстати, надо бы заминировать овраг. Разумеется, сигнальными минами, чтобы не пострадало мирное население.
Начальник Укропольской милиции не слушал. Подобрав кайло Боинга, он вскарабкался к лазу. Примерился, тюкнул кайлом, и огромный пласт сухой глины обрушился со склона, завалив дыру.
Вот теперь все! Самосвалов бросил кайло и по нетвердому осыпающемуся склону сошел-съехал на дно оврага.
А еще у него фонарик «Ленинград»! крикнул ему в спину Петька. Там лампочка
Самосвалов обернулся.
Знаю, у меня такой был, давно. Их, наверное, уже не выпускают Не забудь про это написать.
И ушел. Восьмиклассники смотрели ему вслед.
Некоторые считали Самосвала бездельником, потому что в Укрополе не было ни серьезных краж, ни драк с поножовщиной. Начальник милиции валялся на пляже, играя в «дурачка» с приезжими курортниками, или в кафе болтал с официантками. Другие говорили, что если бы дядя Витя не приглядывал за курортниками и не узнавал у официанток городские сплетни, то в Укрополе и начались бы кражи и кровавые драки.
Маша отлично знала, что Самосвал не бездельник. Это и пугало. Он же не поленится зайти к ней домой и все рассказать Деду. Тогдапрощай, клад Бобрищева! Еще, чего доброю. Дед надумает провожать ее в школу и встречать из школы.
Соловей, что ты там дребезжал про фонарикспросил Боинг. Опять языком трепал?! Я и то не видал, какой у него фонарик, а ты разглядел. Или у тебя и зрение абсолютное? Тебя в художественную школу не записывали?
Вали отсюда! обиделся Петька.
Это кто «вали»?! Ща сам полетишь и чирикнуть не успеешь!
Маше пришлось влезть между мальчишками:
Не устали еще?
А чего он хором начали Петька и Боинг. Пришлось успокаивать их, как маленьких:
Тихо, тихо! Сейчас разберемся! Петька, ты про какой фонарик говорил?
«Ленинград». Помнишь, у меня такой в лодочном сарае валяется? Там лампочка повернута наоборот.
Маша вспомнила. У всех фонариков лампочка вворачивается, как обычно. Кажется, что другого способа нет. А в старом Петькином фонарике лампочка перевернута: стеклянная колбочка светит назад, а впереди цоколь на двух ножках. Когда такой фонарик направлен тебе в глаза, тени цоколя и ножек сразу видны. Чтобы объяснить это Боингу, пришлось нарисовать прутиком в пыли устройство фонарика. Кажется, второгодник не особенно понял, что к чему, но поверил Маше на слово: «Ленинград» легко узнать издали, по свету.
То-то! Самосвал сразу въехал, а ты«Опять языком треплешь, Соловей»! передразнил Боинга Петька и со щедростью победителя предложил:Хочешь, подарю тебе этот фонарик? Только в него батарейка протекла. Ничего, отмоешь, стекло поменяешьоно пластмассовое, поцарапалось